ромашки под лучами тёплого солнца

салли проснулся, ещё не привыкнув к обстановке он не сразу понял что он не дома. выйдя из палатки голубоволосый приметил что он проснулся первым. не теряя момент он достал из сумки мазь и облокотился на дерево встав спиной к палаткам, если вдруг кто то проснётся то не увидит его лицо. обрабатывать раны нужно было обязательно каждое утро, так сказал врач. парень решил не экспериментировать с этим, это может плохо закончится. тем временем проснулся ларри. он заметил салла у дерева и решил подкрасться и напугать. у него получилось, салли не ожидал и оглянулся, забыв про то что он без протеза. он не сразу понял что произошло, хватило пяти секунд что бы из глаз полились слёзы —нет…нет… он закрыл лицо руками, ноги дрожали, он медленно отступал назад. перед глазами помутнело, лицо обжигали слёзы. салли был уверен, его лучший друг испугается и уйдёт навсегда из го жизни выкрикнув напоследок «монстр!». люди, возможно самые близкие, которым фишер отдавался полностью и доверял когда первый и последний раз видели его лицо убегали и боялись, не говоря уже об отце, который называл сана чудовищем. сердце билось. «это конец» проносилось в голове, вызывая дрожь в теле. сал почувствовал что его обняли, нежно и с любовью. —ты такой красивый.. –произнёс ларри салла парализовало, он стоял как статуя, он не знал сколько времени прошло и сколько он стоял, слёзы лились не переставая. ему стало жарко, сердце сильно билось. салли чувствовал будто солнечные зайчики играли в догонялки у него в животе. было ощущение голода и свободы, будто органы пропали и осталась одна только тонкая, безжизненная материя. все эмоции смешались внутри сердца и отдавались громким и быстрым постукиванием. никто и никогда не говорил ему что он красивый, всю жизнь он слышал как его называли монстром и чудовищем. ларри поглаживал парня по голубым волосам, а тот плакал у него на плече. они стояли долго, как чувствовал сал. солнце взошло, запели птицы. лучи солнца проступали через листву деревьев и грели как снаружи так и внутри, проступая в самое сердце. они сели и смотрели на солнце, как дети, будто видя его первый раз