Рога и хвост

      Всю дорогу на фестиваль Горо не покидали мысли о подавителе. Он то и дело накручивал прядь от заколки на палец, приговаривая себе под нос одни и те же фразы. Яэ, шедшая рядом, нервно подёргивала ушами, выказывая явное недовольство беспрестанному бормотанию слева от себя. — Если он действует восемь часов, а я выпил его в три часа после полудня, но подействовал он только через десять минут- — Я вам не мешаю, госпожа Хина? – Мико неожиданно останавливается, и Горо резко тормозит, едва не наступая на колыхнувшийся подол кимоно. Отсутствие боевой сноровки стоило бы сцены, где милая мисс Хина пашет землю носом. – я понимаю, сколько сомнений кружатся в твоей голове, однако главная задача на сегодня – улыбаться и сиять. К слову, пока что у тебя плохо получается. — Я берегу сияние для фестиваля, госпожа Яэ, – Горо кривит губы в попытке сладко улыбнуться, чем вызывает одобрительную усмешку со стороны лисицы, и они продолжают свой путь.       На площади уже стояли прилавки, когда Горо и Мико прибыли на остров Рито. Генерал заворожённо смотрел на то, как развешивают огни, и не мог дождаться вечера. Его место подготовили быстро, палатка была приятного небесного цвета, выделяясь среди всех прочих красно-фиолетовых. Внимание к его персоне было обеспечено, и Горо резко осознал, что напуган. — Что с вами, мисс Хина? – Яэ прошептала это прямо на ухо, и Горо засомневался, позволяет ли она себе вытворять подобное с кем-то помимо него. — Кажется, мне стало страшно. — Ну же, куда делся боевой настрой? Или вас так беспокоит ваша течка? – последнее слово она прошептала слишком тягуче, Горо даже не успел возмутиться, прошибаемый током. Течка? Горо не самка! — Теч..что?! — Мисс Хина, Ваш голос слишком грубый, постарайтесь говорить тише, иначе эти люди, что уже столпились перед вами, могут что-то заподозрить, – Яэ Мико поворачивает голову и всматривается в подходящую к ним толпу. Горо сначала не замечает, как она приподнимает бровь, но слышит совсем не женственно-лисье, а даже грубоватое - «Э?». — И чем он тут занимается? – она делает шаг вперёд, прикрывая собой Горо. — Он? – Горо выглядывает из-за неё и непонимающе смотрит на кучку людей. Внимание привлекает лишь один из них – красно-рогий Óни. Демон был выше всех, броско одет (или же броско раздет?) да и махал руками так, что не заметить его – было задачей не из простых. А ещё он прожигал Горо глазами так, что генерал почувствовал этот жар всем телом. – А кто это? — Аратаки Итто, – сквозь зубы цедит лисица, поворачиваясь к генералу, – он обклеил весь путь к Великому Храму Наруками своими листовками. Нет на него Великого Сёгуна.       Горо снова смотрит на Итто и краснеет: тот продолжает открыто рассматривать его с ног до головы и так по-дурацки улыбается, что у Горо мех на хвосте встаёт дыбом. Это же он автор той листовки «БАНДА АРАТАКИ ЖДЁТ ИМЕННО ТЕБЯ!!»? И почему он так разглядывает невинную мисс Хину? Горо думает, что Итто выглядит как извращенец. — Не уверена, что только выглядит, – Мико ухмыляется и возвращается к контролю над установкой стендов.       Ровно в шесть вечера было объявлено начало фестиваля. Горо не успел пройтись по ярмарке, заняв место в собственной палатке. Пальцы нервно крутили перо, пока помощники Яэ Мико формировали очередь из людей, пришедших к госпоже Хине. Кончик хвоста подёргивался, уши, казалось улавливали каждый шорох. Горо и правда боялся. Боялся, что не оправдает ожиданий. Напряжение лишь возросло, когда к нему подошли. — Добрый вечер, Мисс Хина. Меня зовут Шенли, я – главный редактор «Божественного вестника» и «Архонтских сплетен», – мужчина поклонился, обольстительно улыбнулся и окинул Горо взглядом, протягивая руку. — Д.., – Горо встаёт с места и резко прерывается, раскрывая глаза шире. Голос – он должен быть другим. Прикусив кончик языка, он кланяется в ответ и протягивает мужчине руку, желая пожать её, но застывает, едва губы мужчины касаются тыльной стороны его ладони. В глазах напротив что-то вспыхивает, и Горо тактично отнимает ладонь, возвращаясь на своё место. Вдох, выдох. – Я наслышана о вас, господин Шенли. Думаю, как и все здесь. Спасибо, что проделали такой путь и посетили наш фестиваль.       Горо едва успевает выдохнуть, напрягшиеся связки неприятно жгли. Надо говорить поменьше. Шенли разглядывал Хину со странной таинственностью во взгляде. Будто пытался убедиться в чём-то, известном только ему одному, Горо же в это время мило улыбался и теребил перо в руках. — Пока что я буду доволен вашим автографом, однако, если вы будете так любезны, мне бы хотелось побеседовать с вами насчёт делового предложения после окончания фестиваля. Как смотрите на данное предложение? — Конечно, господин Шенли.       Мужчина уходит явно довольный собой, сжимая в руках фото мисс Хины с её подписью. У Горо после диалога остаётся странное послевкусие, но он проглатывает это и встречает следующего человека с улыбкой. Время уже близилось к восьми, когда Горо застал последнего читателя. Им оказался тот красно-рогий Óни. Горо улыбнулся и ему, но следил за каждым движением, опасаясь приближавшегося взрыва. На самом деле, Итто был довольно привлекательным демоном, и рога у него были ухоженные, как показалось Горо. Но эта надменная улыбка просто убивала в генерале всю выдержку. Он хоть что-то умеет, кроме как торсом светить и постоянно расчёсывать волосы? — Госпожа Хина, добрый вечер. Я всё ждал, когда очередь полностью растворится, чтобы побыть с вами наедине, – и опять эта улыбка. Горо, кажется, вот-вот сломает ручку пера надвое. Однако, ему остаётся лишь учтиво улыбнуться и подписать фотографию. — Добрый вечер, рада видеть вас на этом фестивале. Как подписать фото? — Если можно, то «Моему любимому и Великому красно-рогому Óни – Аратаки Итто. От мисс Хины».       Наступившее неловкое молчание прерывали лишь радостные крики детей неподалёку – около тележки с «трёхцветным данго». Горо прикинул место на фото и кивнул, начиная выводить иероглифы. На слове «любимому» рука явно двигалась хаотично и быстро, а на имени Итто чернила будто готовы были улететь прочь с фотографии, группируясь в кучку, мало напоминающую имя демона, и устремляясь, почему-то, в правый верхний угол. Итто всё это время стоял и улыбался, пожёвывая нижнюю губу. Горо деревенел под его взглядом, ласкающим его сверху донизу, и дописывал своё имя в невероятном напряжении. Когда он поднял взгляд на Итто, перед его лицом красовалось трёхцветное данго, а палочку от него сжимала большая ладонь с чёрными коготками. Горо удивлённо принял угощение, смотря скептично на сиявшего парня перед собой. — Надеюсь, это не последняя наша встреча, госпожа Хина, – Аратаки улыбается в последний раз, но уже намного мягче, забирает фото с автографом и уходит, зазывая идти следом своих друзей. — Надеюсь… – Горо смотрел ему в спину и сжимал пальчиками палочку с данго, переосмысливая некоторые вещи.

***

      В половине девятого палатка была уже собрана, а Горо стоял поблизости, выбирая книги для госпожи Сангономии. Яэ Мико подходила пару раз, интересуясь самочувствием Горо, а затем растворялась в яркой толпе. Через два часа подавитель ослабнет, а затем и вовсе прекратит действие. Горо выискивал в толпе Шенли, что обещал ему короткую встречу после фестиваля, но мужчина будто испарился. Единственное, что генерал замечал из раза в раз, всматриваясь в толпу, - это светлую макушку с красными рогами. Итто глаз с него не сводил, приторно улыбаясь, стоило их взглядам столкнуться. Горо в такие моменты делал вид, что не устанавливал зрительного контакта, поспешно пробегая глазами по толпе. Однако щёки изрядно алели, и скрыть это было практически невозможно. Внутри поднимался знакомый огонь. — Госпожа Хина, – Шенли возник рядом неожиданно; он обворожительно улыбнулся и поклонился. Горо смущённо повторил приветствие. – Вы уже закончили? Прошу меня простить за бестактность, вам пришлось ждать меня. — Ох, ну что вы, я пока что выбираю книги для гос… друга. — Тогда прошу прощения за свою самовлюблённость, – смех мужчины раздался громом высоко над головой Горо, и тот невольно съёжился, но улыбнулся в ответ.       Они прошлись по улочке, рассматривая палатки. Многие из них всё ещё приветствовали посетителей, однако встречались и уже пустые ярмарочные места. Шенли был очень обходительным и приятным мужчиной. Он поддерживал беседу со своей немногословной собеседницей, рассказывал интересные случаи из журналистики и даже ведал о секретах написания хорошей статьи. Горо впитывал всю информацию как губка, кивая и улыбаясь. Шенли улыбался в ответ. Ближе к девяти они расположились между домами, в узком закоулке. Горо сразу присел на лавочку, Шенли же поставил книжную перевязь рядом с ним и отвернулся на пару секунд. Генерал не обратил внимания, поправляя полы кимоно. — Предложение, о котором я хотел с вами поговорить, мисс Хина, - мужчина присел рядом, вполоборота к собеседнице. – Как вы смотрите на то, чтобы Ваша колонка появилась у нас в «Архонстких сплетнях»? Думаю, читатели будут в восторге от милой мисс Хины с острова Ватацуми, дающей свои очаровательные советы в сфере личной жизни, - приближаясь, Шенли лил сладкие речи в уши Горо без зазрения совести. Горо слушал его с открытым ртом и сиявшими глазами. Мужчину реакция явно удовлетворила. От него будто бы даже начал исходить странный аромат, вовлёкший Горо в разговор ещё сильнее. — «Архонтские сплетни»?! Я.. Ого! Извините за мою эмоциональность, я просто, вдох, выдох, - крайне удивлена и обескуражена, - вдох, выдох, - вы так неожиданно.. это всё.. — С вами всё в порядке?       И Горо не был в порядке. Он никогда не слышал своё сердце настолько громко, оно стучало словно в его голове и оглушало. Зрачки тревожно "мигали", сужаясь и расширяясь. — Голова закружилась, - Горо ссутулился и задрожал, стоило прохладной волне прокатиться по всему его телу. – Господин, прошу прощения, но который час? — Должно быть около девяти, вы куда-то спешите? – Шенли подсаживается ближе, касаясь рукой спины молодой девушки. Горо вздрагивает и выгибается, пытаясь уменьшить площадь соприкосновения с чужой ладонью. С чужой горячей ладонью. Кажется, от запаха у Горо кружится голова. – Вы знаете, мисс Хина. Я сомневался некоторое время, могло ли мне настолько повезти. — О чём.. вы? – Горо отодвигается насколько это возможно, обнимая свой хвост. – Вы ничего не чувствуете? Очень странный запах. Неужели на фестивале зажгли благовония, ха-ха… Кажется, мне уже пора. — Я чувствую, мисс Хина, - глаза мужчины сверкают, когда он буквально шепчет, - что вам не здоровится. Вы остановились где-то неподалёку? Возвращаться ночью на Ватацуми небезопасно. — Я- я не знаю, не помню, кажется да, или нет, но мне нужно, да, точно… мне нужно!       Горо вскакивает со своего места, едва не наступив на подол кимоно. Покачнувшись, он опирается рукой о стену позади и выдыхает. Белый шум пеленой стоял перед глазами, низ живота тяжелел, разгораясь внутри пламенем, а ноги едва держали его. Волна накатила так резко, что он не был готов, совсем не был. — Я остановился неподалёку, вы могли бы составить мне, одинокому мужчине, компанию, а утром спокойно добраться до дома. — Что вы несёте?       Низкий голос вырывается неожиданно для обоих, Шенли широко распахивает глаза, а улыбка медленно сползает с его лица. Горо прикрывает рот ладонью, вжимаясь в стену позади себя. В глазах напротив он видит замешательство, а после и подозрительные искорки. — Так уважаемая и всеми любимая мисс Хина - мужчина? Занимательная статейка получится, однако.       Мужчина крадётся подходит ближе, всматриваясь в лицо трясущегося генерала Ватацуми. Трясущегося не от страха, скорее - от невозможности сдержать своё нутро. Золотистая радужка будто светилась, зрачки вытянулись и напоминали две щёлочки. — Отойдите, прошу, иначе я- — Иначе - что? Этот запах, что мы оба чувствуем, - Шенли ведёт носом и улыбается, прикрыв на секунду глаза, - в Сумеру это называют "афродизиаком". Слышали о таком? Для людей это приятный аромат, пробуждающий желание. Но вот для зверочеловека, - горячее дыхание касается уха генерала, - он способен вызвать течку и, по всей видимости, гон. - Шенли касается алой щеки Горо кончиками пальцев, но его тут же одёргивает тяжёлая ладонь. — Господин, Вам лучше прекратить, или же я вынужден буду сдать Вас под арест.       Красные рога. Эти чёртовы красные рога - Горо готов был расцеловать их здесь и сейчас. Он уже не улавливал словесную перепалку этих двоих, затянувшуюся, казалось, навечно. Ноги стали ватными, мир таял и плыл перед его глазами, тягучая дрожь разливалась по молодому телу.       И только красные рога были перед глазами.