***
Мин Юнги играл на фортепиано в своей комнате. Он всегда увлекался музыкой и, казалось, не мог представить жизни без нее. В его пентхаусе была небольшая студия, где он мог проводить время с самим собой. Там было фортепиано, звукозаписывающая аппаратура, полки с коллекционными пластинками и дисками. Юнги был в своих мыслях точно с того момента, как Чимин сбежал из его квартиры. Мужчина совсем запутался в своих чувствах и мыслях. Чем больше времени проходит, тем больше он убеждается в том, что все, что происходило между ними- истинность. Юнги слышал об этом. Считается, что существуют такие омеги и альфы, которым предначертано быть вместе. Когда они встречают друг друга, то понимают это: чувства вспыхивают слишком быстро и сильно. Омега и альфа испытывают не только сильное сексуальное влечение, но между ними устанавливается и сильная эмоциональная связь. Говорят, что если у альфы находится истинный омега, то все остальные блекнут перед ним. Проблема в том, что Юнги никогда не встречал истинных. Даже Чонгук с Тэхеном. Они носили метки друг друга, но при этом не являлись истинными. Однако их отношения намного крепче, чем то, что происходит между Мином и Паком. Да у них даже отношений нет. Но Юнги ловил себя на мысли, что ему просто нравится в омеге все. От этого скандального характера до прекрасных глаз. От манеры накручивать себя, до рельефного тела или слегка неровных верхних зубов. О чем говорить, Пак Чимин был совсем не его типаж. Чон Хосок, вот что нравилось Юнги. Высокий, жилистый, скуластый и строптивый, а Чимин — ну полная противоположность. Пока альфа занимался самокопанием и пытался как-то отвлечься от тревожных мыслей, играя на фортепиано, в дверь позвонили. Юнги пошутил про себя, что, получив по лицу, Чонгук уже не так безостановочно долбится в квартиру. Юнги прошел по длинному светлому коридору и открыл дверь. — Привет, — говорит тот и отходит назад, пропуская пару в дом. Тот видит, как взбалмошны волосы у омеги и как горят его щечки. Юнги было не до шуток и он все-таки воздержался от комментариев. Быстро вылечился, однако… Подумал тот про себя. — Пить будете? — интересуется он, проходя через гостиную на кухню. Тэхен с Чонгуком присаживаются на привычные места. — Соджу, если есть, — просит Тэ. Юнги возвращается в гостиную с большой бутылкой клубничного соджу и тремя рюмками. Можно подумать, что у Юнги мини-бар, и это действительно так. В его доме всегда был самый хороший алкоголь. Один он никогда не пил, но в хорошей компании- частенько. — Как ты, Чонгук? — аккуратно интересуется Юнги, разливая алкоголь по рюмкам. Тот не замечает никакого следа от удара, а значит, все с ним хорошо. Вязкая сладкая жидкость заполняет три стакана. — Все в порядке. Твой Чимин на омегу не очень-то похож, — отшучивается тот, — втащил недурно. Говорят, пришелся бы удар чуть левее, челюсть была бы сломана, — отшучивается тот. Юнги ухмыляется. Да, мой омега очень эмоциональный. Парни молча выпивают соджу. Повисает неловкая пауза. Тэхен сурово смотрит на Мин Юнги в ожидании объяснений. Ким никогда не видел альфу таким: поникший растерянный взгляд, опущенная голова, а еще он часто залипает в одну какую-то точку и перебирает пальцы. — Что произошло, Юнги? — спрашивает Тэхен. — Ты веришь в истинность? Взгляд альфы поднимается. Лисьи глаза серьезно смотрят на Тэхена. Сначала ему хотелось посмеяться: истинность такая же выдуманная история, как беременность омег. Никто никогда не встречал истинных. Но когда тот рассмотрел нотки волнения и блеск в уголках глаз, шутка так и не была озвучена. Вопрос так и повис в воздухе. Омега Тэхена находился рядом и вопросительно смотрел на своего альфу в ожидании ответа. Тэхен не верил в истинность. Но ему не хотелось говорить об этом при Чонгуке. Омега давно он надеялся ощутить то, о чем говорили в статьях про альф и омег, но такого не было. Чонгук был тем самым романтиком, который верил в любовь до гроба и истинность. Альфа же это воспринимал обычным ребячеством. Его омега был еще ребенком в душе. В любом случае Тэхен не ощущал ничего странного при знакомстве с Чонгуком. Да и омега не испытывал ничего, что причисляли к истинности. — Я не знаю, — витиевато отвечает Тэхен. — А… к чему ты спрашиваешь? Юнги собирается с мыслями. Ему страшно озвучивать свою сумасшедшую идею, но кто кроме Чонгука с Тэхеном сможет его выслушать и дать совет? — Мне кажется, что Чимин мой истинный, — коротко говорит тот и наливает соджу, после чего разом выпивает и не жмурится. У Чонгука глаза приобретают европейский разрез. Он удивляется и пододвигается чуть ближе к столу. — Что-то он не очень походил на твоего истинного, когда убегал из квартиры и бил моего омегу, — отшучивается Тэхен. Альфа закатывает глаза. — Хорошо. Начну с начала, — вздыхает Юнги, отмахиваясь руками, — Я рассказывал уже, как встретил его, когда тот… — Да, мы помним, — перебивает Тэ, — уже тогда мы с Чонгуком сказали, что ты нанял его не просто так. Это все мы знаем. Что произошло в пятницу? — Ким делает акцент на слове «что». Юнги вздыхает. — Мы пошли на конференцию. Я был в Индонезии, в командировке насчет строительства ВСЖД и мы должны были поехать туда с Хосоком. Ну, сами понимаете, — тот приподнимает брови, — но так вышло, что… Короче поездку пришлось перенести на более ранний срок, и у меня была возможность поменять билеты Хоби. Но я просто не захотел. — Ты сказал Хоби, что тот поедет с тобой и потом просто кинул его? — как-то грубовато констатирует Чонгук. — Эй, карамелька, что ты так вступился за него? — возмущается Тэхен, — у них был просто секс, Хосок знал, на что идет, а то, что он, судя по всему, влюбился в Юнги, точно не проблема последнего, — Тэхен кривит уголок рта в ухмылке и закатывает глаза. Как же Чонгук наивен. — Да не об этом, забудьте вообще про Хосока! — возмущается Мин. — Короче, когда я был там, я думал нанять себе омежку вечером, но… — Юнги закусывает нижнюю губу. — Я просто не смог. У меня даже на него не встал. И я начал думать о Чимине. Хоть убейте, никогда не было такого. Я не думал о других, я даже не думал о Хосоке, только когда хотелось трахаться. А тут я понимаю, что мне просто интересно- как он? Все ли у него хорошо в отделе? И когда прилетел в пятницу, мы поехали с Чимином на совещание. Честное слово, я как-то сразу подумал, что он омега, но его запах не проявлялся. Так вот, после совещания мы поехали в бар. И хорошенько там напились. Пошли танцевать и… У него появился запах. Он пахнет апельсином. Чонгук и Тэхен увлеченно слушали Мин Юнги. Он не соврал, когда говорил, что не думает о других омегах. Еще ни о ком альфа так не отзывался. Обычно тот скрывал все свои отношения и романы. Для него личное на то и личное. Казалось, альфа может обсуждать все, что угодно, то только тема касалась отношений- он сразу же ее переводил в другое русло. — Мы первый раз поцеловались. Чимин был так пьян, что мне становится стыдно. Я словно воспользовался положением, но тот сам не сопротивлялся, а наоборот. Сначала я подумал, что он просто очень пьяный и поэтому хочет меня, но у него началась течка… — Юнги качает головой. — Понимаете, о чем я? — Ну, пока только то, что ты помог Чимину в течку, — говорит Тэхен, а Чонгук возмущенно вздыхает. — Боже, Тэ-э, — скулит тот и прикрывает лоб ладонью, — ну что ты тупишь? Он намекает, что это и есть истинность. Тэ тут же замолкает. — Юнги пробудил в Чимине природный запах, которого тот не имел раньше. Юнги не может избавиться от мыслей об омеге, он спровоцировал течку. Это и есть, блин, истинность. — Чонгук хлопает ладошками по коленям. Юнги ухмыляется. Кажется такие вещи стоит действительно обсуждать с Чонгуком, а не с суровым альфой Ким Тэхеном. — А что произошло потом? — продолжает Тэ исподлобья наблюдая за Юнги. — С утра ему было стыдно. Честное слово, мне казалось, что я ему омерзителен. Он стесняется того, что омега. Конечно, тот говорит мне, что…- альфе неприятно это вспоминать, — Что это не так и ему нужно время, но я ведь вижу, что ему от самого себя противно, а он просто прекрасен! И с утра когда я признался ему, что он мне не безразличен, вроде начался второй заход, но, — И Юнги вспоминает. Он увидел след на его теле. Кажется вот, что напугало омегу. Мин Юнги увидел то, чего Чимин не хотел, но почему? — Ну? — давит Тэхен. — В общем, я увидел странный след на его пояснице, будто бы он сильно ударился обо что-то. Я спросил, откуда это, а тот так испугался. Сразу свернулся калачиком, прикрылся, апельсин неприятно загорчил, потом вы еще пришли… Короче, я был ужасно зол и тот ужасно этого испугался. А он ведь ничего не знает об организме омег. Чимин не понимает, что так делать нельзя… Нельзя бегать бешеным по городу в истерике во время течки. Я очень волнуюсь за него, я просто запутался… — Юнги качает головой. Тэхен слышит это и понимает, что их суровый и расчётливый Юнги просто влюбился. Тот ухмыляется и подходит к другу. Медленно обходит стеклянный стол, за котором те обычно сидели. — В чем ты запутался? — Улыбается Тэхен и кладет руку ему на плечо, становясь сзади. — Мне кажется я люблю его, но разве это возможно так?.. — Слушай, то, что ты не встречал истинность — не значит, что ее нет. — Улыбается Чонгук. — Мне кажется, тебе просто надо дать немножко воли чувствам. Вы — альфы, все чего-то боитесь, постоянно о чем-то думаете и рассчитываете каждый шаг. Так не проще вам послушать сердце и то, что оно говорит вам? — вроде Чонгук смотрит и говорит это Мин Юнги, но Тэхен, стоя за спиной своего друга, видит эти счастливые блестящие глаза омеги и понимает, что адресовано это не только ему. — А Чимин? Он отреагировал не просто так, видимо есть какая-то травма, которая его беспокоит. — А может он боится, что ты сам с ним просто спишь. Что у вас с Хосоком вообще? Может он не чувствует, что он твой истинный, потому что от тебя периодически воняет клубникой? — Смеется Чон и продолжает. — Поверь мне, если бы Чимину все было безразлично, он бы не убежал и не втащил бы мне в лицо. Юнги тихо хихикает. — Уверен, на его страхи есть причина. Просто с Чимином надо пообщаться омеге, и все. Ему нужны друзья из нас. Надо поговорить, когда он успокоится и все. — Согласен. — Кивает Тэхен. — Мне кажется Чонгук лучше знает. — М-да уж, наше общение было весьма близким… — Омега касается челюсти рукой. — А что с ним сейчас? — интересуется Тэ. — Он дома? С ним все в порядке? Юнги замолкает и опускает голову. — Ты меня убьешь… Я попросил Хосока посмотреть за ним. Альфа ощущает, как Тэ делает шаг назад. Он обходит друга и вновь садится к Чонгуку. — В смысле?.. — Хосок смотрит за подъездом Чимина, чтобы тот никуда не выходил. Я посчитал, что… — Ты посчитал, — Тэхен не верит тому, что слышит, и перебивает друга, выставляя ладонь вперед, — что надо попросить своего любовника, непонятно — бывшего или настоящего, чтобы он присмотрел за твоим истинным омегой, который в течке сбежал от тебя, потому что его что-то триггернуло? Теперь, слыша это со стороны альфа понимает, какую кашу заварил. — Я сказал, что позову его на свидание, если он посмотрит, чтобы Чимин был в порядке… Чонгук широко раскрывает рот и хмурит брови. — Юнги, ты в своем уме? Альфа не выдерживает. Он резко встает со стула, что бутылка соджу чуть не падает на пол, Тэхен успевает ее перехватить. — Блять, я знаю! Я просто придурок и заварил хуйню! Не надо сейчас давать эмоциональную оценку моим действиям, ок? — Тот активно жестикулирует руками и ходит туда сюда по комнате. Парни затихают и переглядываются. — Юнги, ты же понимаешь, — тихо начинает Чонгук, — что Хоби влюблен в тебя? Ты уверен, что он нормально воспримет твой уход? — Мы с ним не в отношениях, — Юнги нервно поправляет волосы. Чонгук отчаянно смеется. — У вас у альф все просто. — Тот скрещивает руки на груди. — Влюбляете в себя, а потом выдаете: это просто секс, а это не серьезно, а я не хочу от тебя семьи. На этой фразе Тэхен, который пребывает в шоке, вопросительно приподнимает бровь, смотря на своего омегу. Он вполоборота поворачивается к нему. Омега один выпил соджу больше, чем Юнги с Тэхеном. — Карамелька, ты чего?.. — Он смотрит на Чонгука. У того глаза на мокром месте. Накаченная грудь часто вздымается, ноздри широко раздуваются. Он дышит так громко, что дыхание, кажется, перекрикивает возмущенную речь Юнги. — Да ничего, Тэхен! — Тот взмахивает руками. — Знаете что? Жизнь — это не расписанный план. Жизнь — это не просто секс, разбавленный зарабатыванием денег. Не надо обещать того, чего не можешь сделать. Юнги приоткрывает рот, но омега тут же его перебивает: — И не говори мне, что «вы все обсудили», — он имитирует тон альфы. — Ваши действия — вот что хуже тупых обещаний. Приручаете себя к вам, а потом оставляете. Почему ты не порвал все с Хосоком? — Чонгук просто загорается и встает с дивана. — Тебе сложно было сказать ему, что тебе понравился другой омега, а он тебе не интересен? Конечно, зачем? Если есть удобный запасной вариант, который никогда не откажет? Да? — Чонгук наступает на Юнги, а тот просто оцепенел от неожиданной реакции омеги. — Проще избегать своих чувств, точно. — Тот нервно смеется. — Проще жить вместе несколько лет, а когда человек, который действительно любит, предлагает сделать семью — сказать: «Я подумаю, я не знаю». Это так не работает, понимаете. Почему вам так все равно на наши чувства? — Он прикладывает руку к сердцу. — Почему если ты видел, что твой омега напуган, не успокоил его? Это ведь ты позволил ему убежать! — Чонгук, успокойся, ты чего… — Тэхен ловит на себе вопросительный взгляд Юнги, когда омега стоит спиной к своему альфе и лицом к охуевшему Мину. — К чему тут… — Тэ приподнимается и подходит к Чонгуку. — Ко всему Тэхен! — Он поворачивается лицом к Тэ. — Тебе надо поговорить с Чимином, извиниться перед Хосоком и отменить это тупое свидание! Чимин не простит тебе этого, если узнает, поверь мне. Тэхен обнимает нервного омегу сзади. — Хорошо… Я понял. — Медленно кивает Юнги и делает шаг назад. — Чонгук, что с тобой не так? — Вечно с нами что-то не так, одни вы все «взрослые и идеальные», аж тошнит. — Тот убирает от себя руки Тэхена и направляется к выходу. — Карамелька, ты куда? — Вслед за ним бежит Тэ. — Подальше от вас. Я прикончу вас обоих, если вы разобьете еще одному омеге сердце. Ким понимает, что омега собирается уходить. Юнги в шоке стоит посреди гостиной и чешет затылок. — Я еду домой. Не хочу слушать ваши идиотские разговоры. — Чонгук отмахивается и надевает черный пиджак. Тэхен пытается его остановить, но уверенно омега уходит из квартиры. — Я закажу себе такси. — И он скрывается на лестничной площадке. Ошеломленный Тэ смотрит несколько секунд на входную дверь. Он понимает, что этот небольшой скандал произошел из-за разговора о семьи. Чонгуку стало невероятно жалко омег, которые просто слишком чувствительные. Они действительно не виноваты в том, что влюбляются. Но, в то же время, какого альфам, которые так сильно любимы не по своей воле? Что делать Юнги, в которого чересчур сильно влюблен Хосок? Что делать самому Тэхену, если просто из-за законодательства тот не может усыновить детей? Слишком много вопросов. И найти ответ, который устроил бы все стороны — не легче. Тэхен возвращается к Юнги. — Это, блять, полнолуние на них так влияет или что? — Мин ошеломленными глазами смотрит на потерявшегося Тэхена. Он держится за лоб и, хмурясь, качает обреченно головой. — Может, он прав… И мы действительно слишком… Бесчувственные и неромантичные? — Тэхен садится за стол. Юнги понимает, что у сладкой парочки тоже что-то произошло. — Тэ, что случилось? Тот качает головой и напрягает губы. — Чонгук хочет детей. Хочет официально расписаться. Мы не можем этого сделать здесь. Юнги подходит к своему стулу и медленно садится. — Он хочет переехать, а я… — тот опрокидывает голову назад и закрывает лицо руками, — я не уверен, что смогу обеспечить ему такую же жизнь, как тут. Мин разливает еще по рюмке соджу. И правда, они постоянно живут мозгами. Работа и образование так поглотили их, что те словно перестали чувствовать эмоции. У них ведь даже секс происходит по расписанию. Они так все контролируют, что не успевают просто наслаждаться и любить. — Знаешь, Юнги, — Тэхен начинает первым, — Чонгук прав. Между тобой и Чимином правда сильная связь. Возможно, это твоя судьба. Разорви все с Хосоком и только потом вступай в отношения с Чимином. На двух стульях не усидишь, а если один из них Чон Хосок… — Тэ замолкает. — Он не оставит вас, ты должен это понимать. Ты должен быть на миллион процентов честен с Чимином, чтобы тот начал тебе доверять, иначе твой секретарь… — Тэхен засматривается на жидкость в рюмке, — жопой чую, он это просто так не оставит. Хоби и так мне никогда не нравился, а тут. Юнги верит Тэхену и его речь словно подтверждает самые (как ему казалось) страшные мысли. Он так боялся влюбиться, что заковал свое сердце в ледяной сейф. Альфа был уверен, что больше никто не сделает ему больно. Слишком много безответных чувств, слишком много боли приносила ему любовь. И в один момент он закрылся. Находил удовольствие в мимолетном сексе. Но когда увидел этого парня… Глупо обманывать себя. Холодный сейф сразу же дал течь. Мин сидит напротив Тэхена и оба молчат. Думают о своих омегах, к которым были грубы или холодны. Юнги глубоко вздыхает. Он еще сможет все исправить. — Я поговорю с Хосоком и расставлю все точки. Я, ведь правда люблю Чимина и не хочу делать ему больно. Ким устало улыбается. — Знаешь, что я понял? Мы с тобой слишком много думаем. Торопимся куда-то, просчитываем, будто боимся опоздать. И, в конце концов, просто опаздываем жить. Мин одобрительно кивает. — Чонгук прав. Мы боимся любить, так как привыкли к комфорту, что просто страшно все потерять. — Пожимает Юнги плечами, делая еще один глоток соджу. — Вы пытаетесь с ним сделать ребенка? — уже пьяно спрашивает альфа. Тэ тихо хихикает и прикрывает лицо руками от всей абсурдности ситуации. — Ты серьезно? Ты прекрасно знаешь, что это миф. — Если ты этого не видел, не значит, что это миф. Истинность тоже выдумка, но как видишь. — Тот разводит руки в стороны. Тэхен закатывает глаза и переводит тему. Вот чего, оказывается, не хватало альфам. Непринужденного разговора по душам, который помог раскрыться правде. — Куда он уехал? — интересуется Юнги. — Домой, — хихикает тот. — Повозмущается немножко и остынет. Мне иногда кажется что мы просто две крайности. Он на сто процентов состоит из чувств, а я из… расчётливости. Юнги улыбается и хлопает альфу по плечу. Они пьют еще до ночи, после чего удовлетворенно расходятся.Все эти годы я бежал вперед. Хотел обрести что-то важное, что-то недостижимое, и, кажется, в конце концов, остался ни с чем. Я не знал, откуда вырвалась эта тревожная мысль, и боялся признаться себе, что это правда, и продолжал работать. Потом, я заметил, что день ото дня мое сердце ожесточается, а жить становится все невыносимее. Однажды утром я с ужасом осознал то, что до сих пор не мог принять. Мне стало ясно, сколь многое я утратил… (Юнги)
© Пять сантиметров в секунду