Постучи в мою дверь

      Чимин вбежал в свою квартиру как ненормальный и тут же захлопнул дверь, запирая на все замки. Ему все еще было страшно, он ощущал на своем теле чужие мерзкие касания. Запах кофе окутывал тело и вызывал панику. Казалось, альфа не успокоится и вернется за ним. Запястья в местах крепкой хватки Ким Намджуна все еще горели, ощущение пальцев в проходе прошли не до конца и напоминали о происшествии. Мужчина быстрым шагом заходит в ванную комнату и сбрасывает с себя вещи. Мокрые испачканные брюки, пахнущие отвратительным кофе водолазку и пиджак. Чимин кидает все в стиральную машинку. Обычно он всегда отдавал дорогие вещи в химчистку, но, от чего-то ему было страшно приносить туда их. Откуда он знает, вдруг там тоже будет бешеный альфа, который кинется на него. Тот включает щадящую стирку, в надежде, что костюм не испортится, и льет несколько крышек кондиционера, чтобы запах наверняка пропал. Запустив стирку, нажимая на кнопку, стиральная машина начинает тихо работать. Обнаженный омега рассматривает себя в зеркало. Искусанные, слегка кровоточащие, губы, красные следы от ногтей на запястьях. Тот касается своей щеки ладонью и проводит по ней к подбородку. Сразу в голове вспоминаются прикосновения господина Кима. Качает головой, отгоняя мысли и залезает в ванную. Когда Чимин поворачивается боком, то видит ниже копчика яркую красную полоску на месте, где впивался стол. Мужчина громко хнычет. Включает душ и пытается смыть с себя чужой запах. Он сильно, до красноты, трет свое тело, в особенности поясницу, бедра, зад и запястья. Мерзко, слишком мерзко. Обдумывает произошедшее еще раз.       Неужели все альфы такие? То есть Мин Юнги, в теории, может повести себя так же, как господин Ким?       Через силу брать Чимина? Шум воды и звук стиральной машины слегка успокаивают, но Пак задумался: а если бы на месте Намджуна был господин Мин… Тот опускает голову и стоит под душем, который слегка мерцает сине-зелеными огоньками. Он бы тоже так яро вырывался? Ему было бы так мерзко? Юнги, услышав отказ продолжил бы? Опять куча вопросов. Тревога не покидает бедного омегу уже несколько дней, с момента конференции. Тот глубоко вздыхает и принюхивается к красному от мочалки запястью- запаха почти не осталось. Да, не так он представлял себе встречу с альфой. Чимин вообще не представлял себя с альфой…       На протяжении всей жизни Пак Чимин не испытывал влечения к мужчинам. Весь его круг общения состоял из обычных людей: мужчин и девушек. Они встречались друг с другом, женились, рожали детей и создавали семьи. Только вот Чимину и в этом не везло. Постоянно занятый работой, учебой, саморазвитием и танцами- у него практически не было времени на знакомства. О чем говорить, у него и секса до двадцати шести лет не было… И то, тот раз сексом не назовешь — у него просто не вставал. Девушка была очень красивая, он даже думал построить с ней семью, но как? Тот думал может, это импотенция? Ходил к врачам, но все ему говорили, что все в порядке «возможно, из-за стресса не получилось». Чимин решил попробовать в другой раз, но эта девушка просто исчезла. Теперь он понимает, почему у него не получалось — видимо, это был внутренний омега.       Даже не знаю, что лучше — быть импотентом или омегой…       Думал Чимин. Кроме того, сможет ли он теперь нормально реагировать на альф? Это беспокоило его больше всего.       Если все альфы такие, лучше умереть.       Чимин смывает с себя пену и одевается в домашний костюм. Вообще, тот предпочитал ходить дома в нижнем белье, но так как Хосок обещал приехать парень одевается.       Чон Хосок никогда не станет другом Чимину, но мужчина все-таки, его спас. И несмотря на все эти колкие прозвища даже согласился поговорить с ним, ведь больше омеге не с кем разговаривать. Ким Сокджин — обычный, и не считает омег и альф за людей, поэтому говорить ему точно не стоит. А больше у Чимина никого нет. Он проходит на кухню и заваривает чай. Кажется, кофе пить он больше не будет.       Пока Чимин отмывал себя от запахов и готовился к приходу Чон Хосока, секретарь уже заехал на мойку. Он сделал комплексную чистку, включая уборку салона, ковриков, а также попросил натереть машину воском и поменять ароматизатор в салоне. Мин Юнги ездил только на чистой машине и его водитель практически каждый день натирали Роллс Ройс до блеска. Хосок расплатился с мойщиком и сел в машину. Омега принюхался и убедился в том, что посторонних запахов нет. Тогда тот поехал в офис. Произошедшее не давало внутреннему омеге покоя. Это было домогательство. Самая настоящая статья, за которую Ким Намджун мог бы понести наказание. Плюсов рассказать господину Мину было достаточно: конкурента накажут, он потеряет клиентов, возможно, господину Мину даже станет противен Чимин, а Хосок поднимется в его глазах, потому что тот «смело и доблестно защитил омегу», казалось — одни преимущества. Но он понимает, что тогда придется всем раскрыть, что и он, и Чимин, и господин Мин с Кимом- не такие. Учитывая то, в каком шоке находился апельсинка, даже такому эгоистичному омеге, как Хосоку не хотелось его подставлять. К тому же он может использовать эту ситуацию в личных целях.       Когда секретарь приехал в офис, господин Мин все еще сидел с документами. Работы навалилось слишком много, и на секретаря — тоже.       — Где новенький? — интересуется господин, когда Чон Хосок без новичка заходит в кабинет.       — Он захотел есть, — говорит тот, проходя к Мин Юнги, и кладет документы и справки Чимина на стол (хоть бы они не пахли), — мы остановились за хот-догом, и тот, кажется, отравился. Поехал домой, просил передать вам извинения и сказал, что завтра будет, — отвечает Хосок, от чего-то избегая взгляда на господина.       — Хм… — тянет Юнги и вопросительно смотрит серьезным взглядом на секретаря, — что ж, очень жаль, — отвечает господин Мин и возвращается к документам, — отнеси его бумаги в отдел кадров, пожалуйста.        Кажется, не заметил…       Чон Хосок кивает головой и возвращается к рабочему месту. Босс слишком умиротворенный и тихий. Он всегда так себя ведет, когда дел много. Больше за рабочий день ни один не проронил друг другу ни слова. Юнги постоянно звонили по различным проектам, а Хосок занимался тем, что разгребал подписанные босом бумаги и периодически любовался им.       Юнги был еще более красив, когда сосредоточен. На лице не было ни одной морщинки, даже когда он хмурился. Альфа совсем не пользовался косметикой и все равно был прекрасен. Чон Хосок еще с утра обратил внимание, что тот одет более празднично, чем обычно. Черный пиджак с галстуком, в небольших темно-синих квадратах, прилизанные волосы, лаковые классические броуги. Как-то раз, когда Мин Юнги был в таком костюме, то пригласил Хоби на свидание. Которое, правда, началось и закончилось в машине. Он бы солгал, сказав что ему было обидно и хорошо одновременно. Хосоку хотелось бы сходить с ним в ресторан, поговорить, а не просто подставить свой зад. Но на безрыбье и секс по нужде — отношения. Время шло быстро и благодаря множеству дел тот и не заметил, как рабочий день кончился. Омега даже не вспоминал про ситуацию в офисе Ким Намджуна.       — Хосок, — начал Мин, — твоя командировка отменяется, — говорит тот, когда начинает собираться.       Омега резко оборачивается и смотрит на босса.        — Что? — удивляется тот.       Мин Юнги был приглашен в Индонезию на деловую поездку по открытию высокоскоростной железной дороги на острове Суматра. Министерство вместе с Китаем вложили многомилионные инвестиции в этот проект. Еще месяц назад Юнги пригласил Хоби (именно так он назвал секретаря в тот день) составить ему компанию. Посчитал, что это будет полезно для его «опыта». Естественно Чон Хосок понимал, о каком имеено опыте говорит альфа. Гон должен был прийти как раз на время поездки. Мысль о том, что Хоби может провести гон с альфой, да еще и в Индонезии заставляла быть омегу на седьмом небе от счастья. Казалось, что поездка со своим боссом, это маленькая мечта, которая вот-вот осуществится. Но что-то пошло не так.        — Я поеду один, — отвечает тот, — работы слишком много, а ты самый ответственный из всех, — Юнги оборачивает черный кашемировый шарф вокруг шеи, и берет в руки сумку.       — Но… — Хосок смотрит на альфу блестящими от обиды глазами и не верит словам, — мы так давно это обсуждали, и… Я уже вещи собрал, — тот качает головой, пытаясь заставить босса изменить решение.              — К сожалению, поездку перенесли на завтра. Проблема в том, что у нас куча писем, которые нужно закрыть в кратчайщие сроки, — говорит тот, — а я вернусь через неделю.       Хосок молчит, неосознанно складывая руки на груди. Напрягает губы и хмурит брови. Я что, игрушка какая-то…       — Не переживай, — пытается успокоить директор все еще деловым тоном, — можешь напрячь новенького. Пусть помогает тебе. Заодно возьмешь его под свой контроль. Покажешь ему офис, пусть поучится обращаться с письмами. Если будут несерьезные совещания- отправляй его для опыта.       На этих словах омега внутри Чон Хосока загорается. Так вот оно что, альфа хочет, чтобы за его новым омегой присмотрел проверенный человек. Секретарь ничего не говорит и продолжает как истукан сидеть со скрещенными руками на груди. Он закидывает одну ногу на другую, что черные джинсы плотно обтягивают острые колени, и крутится туда-сюда в кресле. Его запах опять начинает горчить, теперь он даже не будет пытаться это скрыть. Мин Юнги прекрасно понимает, в чем дело. Конечно, для Хосока эта поездка выглядела как возможность приблизиться к своему объекту обожания, но для Юнги это была все та же рабочая поездка, с возможностью не нанимать непонятного альфу на время гона. Господин Мин ощущает ревнивые нотки в запахе своего секретаря. Это ему не нравится, слишком часто они начинают витать. Не уж то его секретарь подумал, что между ними может быть нечто большее?       Господин Мин глубоко вздыхает и все-таки снимает шарф. Сейчас не время говорить об их «отношениях». Он быстро решает, что поговорит с Хосоком как-нибудь в следующий раз, а пока пытается разрядить обстановку другим, более привычным для обоих способом.       — Хоби, — тихо шепчет тот, подходя уверенными шагами к расстроенному омеге, — это бизнес, — говорит тот, обходя кресло секретаря.       Тот не двигается и смотрит куда-то в одну точку. Чон Хосоку хочется разрыдаться. Он не мог так привязаться к альфе. Почему тогда так реагирует? У них нет ничего совместного, кроме регулярного секса и помощи друг другу во время гона и течки. Мин Юнги аккуратно поворачивает кресло к себе и смотрит на Хосока сверху вниз. Он действительно красивый. Очень красивый. Острые черты лица, аккуратный нос, всегда знает, как доставить директору удовольствие. Мин аккуратно касается ладонью его разгоряченной щеки. Омега не реагирует, только дыхание немного сбивается, когда ощущает аромат хвойного леса.       — Ты обижен? — интересуется тот.              — Нет, — коротко отвечает Хоби и отводит руку господина в сторону, — просто не люблю тех, кто не держит обещания, — бросает омега.        От этой дерзости у господина Мина в глазах огонь вспыхивает. Он убирает руку от ревнивого секретаря.       — Я пытался с тобой по-хорошему, — прищуривает глаза господин, — но кажется, ты забыл, где находишься, — Юнги отходит от Хосока и берет со своего кресла шарф, — мне неинтересны твои истерики. То, что ты напридумывал в голове- твоя проблема, а не моя. Поэтому решайте сейчас, Чон Хосок: либо вы успокаиваете свои гормоны и мы с вами работаем и проводим время так, как нам обоим «удобно», — он делает акцент на слове, — либо мы с вами находимся исключительно в рабочих отношениях.       Хосоку кажется, что он сейчас взорвется.       — Как ВАМ удобно, вы хотели сказать, — его поза не меняется. Он все так же замер в том положении на кресле, в котором его развернул господин.       Мин Юнги никак не реагирует на колкий намек строптивого омеги. Мин ждет, когда его альфа разозлится. Замирает, в ожидании всплеска гормонов, но… Пустота. Ничего не происходит. Словно этот омега его больше не привлекает.       — У вас есть время подумать до моего возвращения. Проследите за Пак Чимином, это ваша ответственность на время моего отсутствия, — отвечает господин и закрывает за собой дверь.       Когда проходит несколько секунд, омега со всей силой бьет кулаком по столу.       — Ебучий альфа… — тихо шипит тот, — все одинаковые…

***

      Чон Хосок как и обещал приехал к квартире Чимина сразу после окончания рабочего дня. Он не знал, на каком этаже тот живет, поэтому, когда вышел из такси (ведь господин Мин забрал машину), позвонил Чимину по номеру из резюме.        — Да? — буквально через секунду раздался голос.        — Какой этаж и код?       — 267 квартира, последний этаж, — отвечает парень и Хосок сразу кладет трубку.       Он подмечает, что Чимин живет в неплохом доме. Высокий, недавно построен, тоже охраняемый, конечно, не такой роскошный, как резиденция Мин Юнги, но презентабельнее, чем квартал, где живет Чон Хосок. Тот набирает код, ему тут же открывают, и он поднимается на нужный этаж.        У Хосока на душе кошки скребут. Он бесится от самого себя. Мужчина считал себя бесчувственным и эгоистичным омегой с того момента, как альфа, с которым те прожили пять лет вместе променял его на другого — более удобного, семейного и прилежного. Чон не мог отойти от тех отношений на протяжении года. Так плохо ему не было никогда. Именно в тот момент он и стал тем, кем является сейчас: холодным красавчиком, который одним своем появлением заводит всех альф. Он стал мстительным и самовлюбленным. Просто понял, что в этом аморальном мире по-другому жить нельзя. И когда красавчик начальник предложил ему отношения без обязательств, тот согласился. И это была ошибка. Он не учел момента, что сердце все равно будет пытаться найти любовь. Он не учел, что чувства бесконтрольны, а если ты омега то тем более. Такой холодный, строптивый и дерзкий снаружи, но с плачущим по нежности омегой внутри. Хосок не хотел этого признавать, но подумал, что неделя без начальника как раз станет отличной возможностью отвязаться от него.       Чон Хосок выходит из лифта и видит открытую в квартиру дверь. Взору сразу открывается светлый длинный коридор, по бокам которого висят строгие темно-серый светильники. Виднеется дверь в комнату, из которой выглядывает рыжая макушка Чимина.        — Проходи, — улыбается тот и приглашает ладонью омегу в дом.       Секретарь молча входит в квартиру, по пути снимая пальто и шарф. Обращает внимание, что запахов омеги в помещении нет. Видимо, тот действительно недавно приобрел запах. Хосок слышал о таком, но никогда не встречал в реальности. Есть слухи о том, что иногда альфа может разбудить спящего омегу, но все думали, что это просто слухи. Хосок принюхивается, проверяя, остался ли запах кофе, но не учуял. Чимин сидит за столом на кухне. Небольшое пространство, выполненное в белом сдержанном цвете как и ящики над столешницей, строгие, без ручек, на доводчиках. В домашнем костюме Чимин выглядит совсем ребенком. Чон Хосок даже задумывается: ему действительно двадцать восемь? Взъерошенные, слегка кудрявые после мыться волосы, милые тапочки и домашний костюм. Ну точно обнимай и закутывай в одеяло. Однако эти мысли Хосок тут же отвел в сторону, надевая привычную холодную маску безразличия.        — Чай? — интересуется омега, держа в руках белый чайник.       — Нет, блин, кофе, — ехидно ухмыляется Хосок.       Чимин замирает с чайником в руках и сглатывает.       — Чай. Конечно чай, — он дерзко кивает в его сторону и снимает с себя солнечные очки, аккуратно кладет их на стол.       Чимин молча подходит и садится напротив секретаря.        — Наверное, у тебя слишком много вопросов и ты сам не знаешь, с чего начать, — Хосок тот разводит тонкие руки в стороны, — поэтому я расскажу. Только не перебивай, спросишь потом, что нужно, — коротко и отрывисто в привчыной манере произносит Хосок.        — Хорошо, — услужливо кивает Чимин.       — Ты читал статьи в интернете? — интересуется Хосок, когда Чимин налил в белую чашку чай и придвинул к гостю. Тот, естественно, его даже не отблагодарил.       — Да…       — Треш, — он закатывает глаза, — забудь обо всем, что там написали альфаомегофобы, — тот придвигается к омеге чуть ближе, — псевдо эксперты любят представлять нас как диких животных. Огромные члены альф, огромные клыки, беременность, вечно скулящие от недотраха омеги… — тот издает нервный смешок, — и кто-то же в это верит.       Чимин внимательно слушает.       — Омеги, такие как мы с тобой, отличаются от остальных лишь тем, что мы имеем влечение к альфам из-за наших гормонов, вот и все. Наш организм ощущает их феромоны и поэтому мы становимся более чувствительные к ним. Как ты понял, мы имеем запахи, и когда встречаем нашего альфу, он усиливается, показывая, что нужный нам человек здесь, — Чимин вспоминает Мина Юнги. Его приятный запах, ухмылку… Кажется, он уже соскучился по нему.       — Поэтому я почувствовал запах господина Мина?.. Потому что… — перебивает Чимин.        — Слыш, ты дашь мне договорить или нет? — Хосок скрещивает руки на груди и откидывается на спинку стула.       Чимин замолкает. Секретарь закатывает глаза и продолжает.       — То, что произошло между тобой и Намджуном- редкость. Альфа в гоне, это такой период, когда организму необходимо… Спариться с кем-то. Как я уже говорил, и ты, возможно, читал, «альфа» действительно животный гормон. Альфы переносят гон по-разному. Обычно им просто хочется чаще заниматься сексом, и все. Но тут… Не все альфы такие, хотя, ладно, почти все, — он издает смешок.       — Думаю, ты нравился Ким Намджуну. Но тот считал, что ты не из нас. Когда ты уволился, подпортил ему репутацию, приобрел запах — все это его выбесило. Твой запах вызвал у него гон. Не знаю, как такое возможно но… Видимо он реально втрескался в тебя, а тут какой-то другой альфа просто своим появлением пробуждает в тебе омегу и ты начинаешь пахнуть апельсином. Вот и сошел с ума, — пожимает плечами Хосок, — главное… — он задумывается, — не думай, что все альфы такие. Да, почти все конченые, но не настолько. Вообще почти все альфы бешеные в гон, но не так.       Чимин увлеченно слушает. Слишком много «но» в его рассказе, слишком много противопоставлений, словно Хосок что-то не договаривает . Ему становится интересно, а Мин Юнги?.. Он ведь тоже альфа, какой он в гон? Но спросить пока не решается. Боится узнать ответа.       — У нас тоже есть особенности организма, с которой, кстати, ты вскоре столкнешься- течка.       Чимин читал про это.       — Тебя будут пугать, что во время течки смазка льется водопадом, что температура будет под сто градусов, что ты можешь залететь — это бред. Да, ты поймешь когда это случится, да, будет больно, будет температура, возможно, будет ломить мышцы. Будет хотеться альфу, твоего альфу. Но если такового нет- любой подойдет, — хихикает Хосок, — будет желание трахаться, но не так гиперболированно, как ты вычитал. Мы практически такие, как все. Но со своими особенностями.       — А у тебя… Была же течка? — интересуется аккуратно Чимин.        — Да, конечно, — ухмыляется тот, — а что?       Чимин не может сдержать свое любопытство. Он хлопает глазами и подбирает слова.       — Я понимаю, что ты хочешь спросить. Да, я провожу ее с господином Мином, а он проводит со мной гон, — тот пожимает плечами и закидывает одну ногу на другую.        У Чимина от чего-то все в груди сжимается… Мин Юнги — альфа Хосока? Может, они реально встречаются… Мысли о том, что эти двое проводят гон и течки заставляют Чимина поежиться.        — Господин Мин твой альфа? — спрашивает Чимин.       — О боже, ты так смотришь на меня, будто не ты, а я ворвался в твою жизнь и кладу взгляд на альфу, — он взмахивает руками и опять скрещивает руки на груди, — Нет, он не мой альфа, мы просто трахаемся, доволен, апельсинка?       Чимин игнорирует его колкие замечания. Получается, что господин Мин тоже легкомысленный, как и все альфы? Неужели они все ищут простого утоления потребностей? Стало как-то грустно. Но ему так хочется узнать побольше о Мин Юнги.        — И… Какой он в гон? — Хосок возмущенно приподнимает брови и закатывает глаза.        — Я тебе не подружка. Я не собираюсь с тобой это обсуждать. И так рассказал все основное. Гон, — он загибает пальцы, — течка. Для первого урока взрослой жизни хватит. Ах да, есть специальные таблетки для альф и омег, их хер где найдешь но если постараться можно. Блокаторы называются. Они приглушают инстинкты на время.       Чимин думает, что это спасение. Вот, чем парень сможет обезопасить себя от мира безумных альф. Блокаторы.        — А где? Где их можно купить?        — Я так и знал… Их нельзя потреблять слишком часто, может оказать сильную нагрузку на сердце. Просто знай, что если ну уж очень прижмет на какой-нибудь конференции, например, можно выпить и станет легче.       Чимин задавал Хосоку вопросы на протяжении еще нескольких часов. Он пытался узнать побольше про альф и омег. Какие они бывают, и главное- как они любят. Как бы сильно Пак не пытался разговорить недовольного секретаря, тот ни слова не сказал про Мин Юнги. Возможно, он такой же агрессивный как Намджун и Хосок стесняется? Второй вариант Чимину не нравился и он старался о нем не думать. Ближе к ночи Чон Хосок собирался уходить. Омега уже стоял в коридоре и обувался.       — Спасибо, Хосок, ты правда очень помог мне.        Тот закатывает глаза.        — Пожалуйста. Будешь должен.       Чон Хосок почти уходит. Надевает шарф и застегивает пальто. Пак Чимин напоминает ему того самого омегу, из-за которого его оставил первый альфа. Невинный, добрый и светлый. Удобный каблук, не такой дерзкий, как секретарь. Бесхарактерный. Он понимает, почему эта апельсинка так запала его боссу. Он удобный. Нетронутый, из которого можно слепить что-то подходящее для себя. Хосок понял одно. То, что происходит между Мином и Чимином смахивает на истинность. Романтичный бред, который он слышал, но не встречал. Очередная сказка для романтизации альф и омег. Тот почти выходит, как за спиной раздается смущеный.       — Он тебе нравится? — интересуется Чимин, — поэтому я тебя раздражаю?       Вопрос ножом проходит по сердцу. Хосок замирает и закрывает глаза. Делает глубокий вдох. Перед головой картины как Юнги звал его Хоби, как тот впервые коснулся его, как они проводили время вместе. Как Хосок хотел его поцеловать, но Мин Юнги отвернулся, как он хотел поехать с ним в командировку, но тот кинул его в последний момент, как Юнги смотрел на нового работника, как усиливался его запах из-за чертового апельсина, а не клубники, которая его раздражала своей горечью. Чон Хосок открывает глаза.       — Нет.       И удаляется с лестничной площадки по лестнице, даже не дождавшись лифта.

***

      Чимин узнал о том, что господин Мин улетел в командировку только когда пришел на следующий день в офис. Он был удивлен, что все кроме него об этом знали. Хосок явно специально ничего не сказал новенькому. Однако весь отдел (за исключением Чон Хосока) был приветлив и отзывчив. Ему сразу все бросились помогать. Рассказывать про обязанности, какой у них директор, что нельзя делать, что можно. Что делать нельзя, но если очень-очень хочется, то можно. Чимин быстро освоил программу документооборота (примерно в такой он работал в КонКореа), нашел язык с коллегами из других отделов. Он обратил внимание, какой гордый был секретарь, что выполняет часть обязанностей господина Мина. Несмотря на свою завышенную самооценку (которая была таковой не просто так), он действительно хорошо выполнял свою работу. Хосок все контролировал, по несколько раз проверял правильность заполнения документов, вовремя направлял информацию о предстоящих совещаниях и конференциях. Видимо, он действительно любит Мин Юнги свою работу, и не хочет расстраивать начальство.       Неделя в работе пролетела слишком быстро. Чимин уже практически забыл о том происшествии на прошлой работе. Новичок был постоянно чем-то занят (ему нравилась такая работа), и в таком веселом, дружном коллективе тот чувствовал себя в безопасности. Пак даже обнаружил одного альфу. Соджун, так его звали, сидел не слишком далеко от рабочего стола Пак Чимина. Ничего не предвещало беды, пока как-то раз Хосок широкими шагами, пришел к Чимину. Секретарь, как всегда жуя жвачку и опуская солнечные очки на переносицу, кинул на его стол документы, которые надо разобрать. Обычно Чимин чувствовал только запах клубники, но откуда-то издалека донесся странный аромат табака… Он обернулся и встретился взгллядом с мужчиной, который засматривался на секретаря. Чимин отметил, что пока господин Мин отсутствовал, внешний вид Хосока стал более строгим. Не было обтягивающих черных джинсов, расстегнутых пуговиц на рубашке и чокеров. Соджун, засматривался на зад омеги, и когда заметил на себе взгляд Чимина, то приподнимая брови улыбнулся ему. Признал своего. Пака это позабавило и, на удивление, он совсем не испугался этого альфы. Может потому, что тот смотрел на Хосока, а может потому, что Чимин все еще носил с собой тряпочку от очков господина Мина… На протяжении недели Чимин так и не решился ее постирать, потому что начинал скучать по альфе. Он начал замечать, что уже на третий день, отсутствия господина, Чимин ведет себя странно. Становится тревожно, тоскливо, порой хотелось тихо стонать от безысходности. Но когда Чимин ощущал запах хвои- все проходило. Омега начал носить платочек с собой.        Одним днем секретарь как-то позвал его в кабинет, рассказать про проект.       — Господин Мин звонил мне и сказал, чтобы ты ознакомился с этой документацией, — он приглашает Чимина за стол Мина Юнги.       На нем разложено множество огромных листов А2 на которых изображены какие-то непонятные рисунки и обозначения.       — Это классический проект организации движения. Сейчас господин Мин в Индонезии. Они планируют изменить сообщение здесь, — он указывает пальцем на часть, по видимому, железной дороги, — и тут. Он хочет, чтобы ты взглянул на план, изучил и к его приезду сообщил, — Хосок продолжает увлеченно смотреть в план, — Первое. Почему недопустимо прокладывать тут железку, — так они зовут железную дорогу, — И второе. Предложения по возможному сообщению, — заканчивает тот.       Пак Чимин, пока секретарь объяснял ему, что надо сделать, уже успел изучить план и в голове набросать, в чем была проблема.       — Хорошо, я понял, — отвечает Чимин, сидя в его кресле.       — Можешь изучать его сколько хочешь, но только пока я в кабинете. Господин не любит посторонних во время его отсутствия. В том числе их запахи.        Чимин уже давно перестал реагировать на замечания омеги, понимая, что тот неисправим. В кабинете действительно пахнет только клубникой и хвоей… Принюхиваясь, Чимин ощущает тонкий запах кедра, который доносится от кресла, стола, карандашей… Карандаш. Он нужен Чимину. Тряпочка от очков почти не пахнет хвоей. Он каждый день достает ее, чтобы чувствовать необходимый запах, что тот почти выветрился. Когда Хосок выходит из кабинета, Чимин, как жопу укушенный, подскакивает и берет в руки все карандаши, которые стоят в стакане. Он проводит носом по каждому. Хвоя… На деревянных карандашах запах господина, видимо, держится лучше всего. Я спятил. Думает Чимин, когда забирает два карандаша, запах на которых ощущается лучше всего. Наспех убирает их в карман брюк и возвращается к изучению плана. Он пытается сосредоточиться на железках, законах регулирующих перевозки, рельефе местности… Но в голову бьет лишь запах от кресла. Кожаное черное кресло уже нагрелось от тела Чимина. Тот неосознанно поглаживает его подлокотники, представляя…        — Хватит, я вообще-то тут, — хмыкает Хосок.       Чимин резко одергивает руки и возвращается к реальности. Это ненормально.               За неделю Чимин не допустил ни одной оплошности. Отлично справлялся с обязанностями, изучил план вдоль и поперек, подготовил ответ для господина и готовился провести выходные со своим другом Ким Сокджином. Была середина рабочего дня, когда Хосок быстро вышел из кабинета.        — Господин Мин уже приехал, — громко сказал тот, чтобы все слышали, — навести порядок на местах.       Секретарь быстрыми шагами пошел к лифту. У Чимина все внутри замерло. Наконец-то он увидит господина Мина. Как он отреагирует на него? Улыбнется? Явно спросит как дела. Чимин опять начал продумывать в голове, как будет ему отвечать, как улыбнется. А что, если он учует его запах? Как отреагирует?.. Улыбка сама появилась на лице Пак Чимина.       Вскоре невысокая фигура в длинном черном плаще появилась в коридоре. Мин смеялся о чем-то с Хосоком и снимал осеннюю кепку, которая была мокрая в каплях дождя. Он стряхнул с вещи влагу и зачесал волосы назад. Точно модель.       — Рад всех видеть, коллеги, — улыбнулся тот, даже не взглянув на Чимина и ушел в свой кабинет. Смеющийся Хосок услужливо открыл дверь и прошел следом.        И это все?.. Улыбка медленно ушла с лица Чимина. Он даже привстал, здороваясь с боссом, но даже не поймав на себе взгляда сел в кресло. Стало как-то тоскливо на душе. Парень ту же начал себя успокаивать тем, что тот просто устал после командировки. И вообще, ничего он о нем не знает, они вместе даже не работали и вообще это тупо инстинкт.        — Понимаю, — раздается голос совсем близко, что Чимин дергается, — их отношения слишком близкие. Им не до таких простых людей, как мы, — говорит Соджун.       Чимин дергается и вопросительно смотрит на него. Хочет спросить: как ты узнал…        — Твой апельсин ужасно горький…- ухмыляется тот и как-то по-доброму хлопает Чимина по плечу, — не рассчитывай ни на что и двигайся дальше, малыш.        Соджун возвращается на рабочее место, когда Чимин продолжает смотреть на закрытую дверь кабинета.

***

      Чимин ждал конца рабочего дня как никогда, и впервые считал минуты. Он смотрел на часы, от чего время замедлялось еще сильнее. Ему хотелось скорее домой. Спрятаться и тихо понюхать украденные карандаши… Господи, это даже звучит смешно. Он качает головой, поправляет волосы и начинает зависать в смартфоне. Десять минут. Всего десять минут. Их можно убить в интернете.              Однако на стационарный телефон проходит звонок.       МИН написано на маленьком экране. Его тело цепенеет, но тот быстро поднимает трубку.       — Да, слушаю, — говорит Чимин.       — Чимин, — приподнято начинает говорить господин Мин, — зайди ко мне.        — Сейчас.       Чимин собирается с мыслями. Он не знает о чем хочет поговорить его босс, но, вероятнее всего, узнать как прошла неделя, а может про его идеи относительно проекта? Чимин подходит к двери и ощущает запах хвои. Блаженно закрывает глаза, делая глубокий вдох, после чего резко выдыхает и заходит в кабинет.       Директор стоит за столом, а рядом с ним, опираясь ладонями о стекло и нависая над боссом смеется Хосок. Увидев Чимина, тот отходит и несмотря на омегу садится за свой стол.        — Чимин, — начинает господин, — сегодня в шесть будет небольшое совещание по поводу открытия новой магистрали до Пусана. Я подумал, что для опыта тебе было бы полезно принять в нем участие.       Исключительно деловой тон. Ничего из того, что ожидал Чимин.       — Да, как скажете, господин Мин, — соглашается тот и услужливо кивает головой.       Чимин слегка поджимает одну ногу и поджимает плечи. Юнги одобрительно кивает и начинает одеваться.       — Тогда собирайся, водитель ждет нас внизу.       У Чимина глаза на лоб лезут. Вот так просто? Иди и собирайся? Он старается не мешкаться и молча выходит из кабинета. Слишком оперативно его позвали на совещание. Разве не надо подготовиться, почитать какие-то материалы? Но омега все-таки выходит из кабинета генерального. Чимин просто не знал, каким взглядом прожигал его Чон Хосок.

***

      Черный Роллс Ройс стоял прямо напротив входа. Чимин выходит из здания, за окном опять идет дождь, от чего на улице темнее, чем обычно в это время. Чимин направляется к автомобилю и ловит на себе взгляды других людей. Все прекрасно знают, чья это машина. К удивлению сотрудника, Мин Юнги выходит, когда Чимин тянется к ручке. Альфа обходит автомобиль сзади и сам открывает ему дверь. Не водитель.        — Спасибо, — скромно улыбается тот и садится на заднее сиденье.        Господин Мин одаривает его небольшой улыбкой и садится с другой стороны. Водителя не видно за черной задвижной дверцей, что кажется Чимину очень удобным. Обычно запах хвои успокаивал омегу, но только ни когда альфа находится так близко. Пак рассматривает свой маникюр и молчит. Автомобиль мягко движется и тот прикрывает глаза. Слишком устал за неделю.        — Как ваша первая рабочая неделя? — перебивает тишину Мин Юнги, — освоились немножко?       Чимин поворачивается к господину Мину. Он почему-то обращается к работнику на вы. Юнги в черно-синих брюках, черном велюровом пиджаке и в черной рубашке. Он обращает внимание, что темные цвета ему к лицу. Еще лучше подчеркивает белую императорскую кожу.        — Мне нравится, — улыбается Чимин.        Юнги смотрит на его улыбку и подмечает для себя насколько она искренняя. Добрая и мягкая.       — У вас очень дружный коллектив. Мне все быстро показали и помогли, — омега несколько раз кивает головой.       Чимин улыбался зубами, слегка хихикая. Мужчина слегка облизывает губы и улыбается вновь, не показывая зубов и прищуривает глаза, от чего выглядит еще милее. Юнги льстит скромность новоиспеченного работника. Мин ощущает посторонний запах в машине, но не может понять, что это.       — Это хорошо. Даже Хосок не жаловался мне на тебя, хотя это на него не похоже, — тихо смеется босс.        Чимин поправляет волосы, спавшие на лоб.       — Он действительно ответственный работник, — соглашается омега, — очень любит свою работу.        Юнги издает резкий смешок, чуть не сплюнув и отмахивается рукой, проводя большим пальцем по нижней губе.       — Хосок? Он любит деньги, а не работу.       Оба тихо смеются. Обстановка непринужденная, но Чимин понимает, это потому, что сейчас оба сохраняют дистанцию. Запахов практически не ощущается и ему интересно: а слышит ли господин запах омеги? Они вдвоем приезжют на совещание немножко заранее. Чимин просто следует за господином Мином.       — Сегодня ты на правах слушателя. Тебе не нужно ничего говорить, лучше не задавать вопросов. Просто внимательно слушай, о чем мы будем беседовать. Это полезно. В будущем станет проще ориентироваться на наиболее важные аспекты нашей деятельности, — объясняет господин, когда заходят в деловое офисное здание.       Кроме них на совещании представители органов местного самоуправления, застройщики, компания, которая строит дороги, отдельная организация, которая устанавливает знаки. Он сбился со счету, когда попытался сосчитать, сколько людей было. Кажется, больше двадцати точно. Чимин, держа руки в замке послушно ходил за господином и внимательно слушал разговоры директора с остальными (он все-таки опыта набираться пришел). Юнги жмет руку мэру Пусана, мэру Сеула и других городов, где пройдет дорога. Каждому тот представляет Чимина, как своего практиканта. Это ему льстит. Некоторых людей Чимин знал, пересекался с ними, пока работал с господином Кимом.       — Ах, Чимин, ты быстро нашел работу после того недоразумения, — смеется одна девушка из отдела эксплуатации подвижного состава, — как твои успехи?       — Все замечательно, и даже лучше, — шутит Чимин, смотря на господина Мина.       Альфа не отходит далеко от своего омеги. Юнги ходит максимально близко к работнику, в надежде, что в такой обстановке поймет, чем же он пахнет. Господин практически не улыбается, только учтиво кланяется, приподнимая уголки губ, когда омега показывая все свои аккуратные зубы улыбается девушке. Но когда Чимин, поворачивается к господину, то видит в глазах его блеск. Юнги приглашает его пройти в зал и там они на входе сталкиваются с какими-то мужчинами. Один из них крепко жмет руку Юнги, хлопая по плечу, второй повторяет. Кажется, Чимин нашел источник нового вдохновения. Господин Мин. Он так уверенно общается, знает абсолютно все, даже самые мелкие факты про людей, которые тут же располагают к себе: а ваша жена? Ах, я за нее очень рад. Слышал, ваши дети поступили в институт? Поздравляю. Да, я с ним общался, ваш брат замечательный человек. Кажется, нет ни одного человека, который бы плохо относился к Мин Юнги. Чимин стоит, скрестив руки на груди и наблюдает за поведением мужчины напротив. Статный, образованный и такой… Будоражащий. Интересно, как он ведет себя в неформальной обстановке? Как смотрит, что говорит, какие у него интересы? Он явно не только работой занимается.       Во время совещания Чимин молча сидел по правую руку от господина. Слишком близко. Так близко, что чувствовал себя в полной безопасности. Вроде, среди присутствующих не было ни альф, ни омег, и защищать было не от кого. Но рядом все равно спокойнее. Мин знал все о проекте: сколько денег вложено, через какие города и как проходит, где что необходимо изменить. Кроме того он четко знал интересы их министерства, в особенности части безопасности, за которую ответственный. Спустя несколько минут совещания организатор, а именно Министерство развития Кореи, попросил господина встать рядом с ним. Чимин уже потерял суть совещания. То, как альфа учтиво поклонился, внимательно смотрел, держал контакт с аудиторией. Ему надо в президенты. Чимин никогда ни кем не восхищался.       Совещание закончилось спустя час, и кажется, это был самый короткий час в его жизни. Когда все начали расходиться, то у господина Мина столпилась куча людей. Брали контакты, задавали вопросы, не обязательно по теме совещания. И тот отвечал каждому. Омега взглянул на часы. Было уже почти девять вечера. Он поправил волосы (рефлекторно так делал) и прошел к двери. Чимин решил не мешаться у господина. Рядом с Юнги все еще терлись двое мужчин. Они активно что-то обсуждали. Видимо, были хорошие друзья. И Чимин заметил, что опять пялился на альфу только тогда, когда черный взгляд столкнулся с его. Честное слово, Пак видел, как директор ухмыльнулся. Господин Мин поклонился и вернулся к Чимину. Тот уже ощущал усталость. Слишком напряженная неделя.        — Как совещание? — поинтересовался Юнги, направляясь к лифту. Чимин следовал за ним.       — Вы так уверенно общаетесь, господин Мин, — говорит тот.        — Юнги. Вне рабочее время зови меня просто Юнги, — тот слегка улыбается.       У Чимина бабочки в животе. Они заходят в лифт и все запахи смешиваются воедино. Ему начинает казаться, что он нет-нет, да начинает чувствовать запах омеги, однако никак не может найти момент, чтобы стать ближе. Все едут в лифте и тихо переговариваются. Чимин все еще стоит как истукан. Держит руки в замке и смотрит вверх на табличку, где высвечиваются этажи. Юнги рассматривает его профиль. Острый подбородок, аккуратные углы челюсти, слегка пухлые щечки и губы, которые, наверное, невероятно мягкие, если к ним прикоснуться. В голове появляются интимные картины. Если бы в лифте никого не было, он подошел бы и коснулся его. Альфа ощущает, как начинает заводиться. Он прожигает взглядом стоящего в углу Чимина, рефлекторно закусывает щеку изнутри. Омега молча стоит, и ощущает, как слегка усилился запах хвои. Чимин поднимает карий взгляд. Он точно чувствует его. Мин, стараясь не пугать омегу, отводит взгляд. Всех пропускает из лифта вперед, а сам ждет Чимина.       — Ты занят сегодня вечером? — внезапно интересуется господин, — Мне кажется, стоит отметить твое успешное начало рабочей недели, — говорит Юнги.       Альфа понимает, что терять ему точно нечего, а узнать, чем наконец-таки пахнет омега, что он чувствует к нему — он желает больше всего. Чимин вновь улыбается. На пухлых щечках появляются еле заметные ямочки.       — Ты пьешь? — интересуется Юнги, когда они выходят к автомобилю.       — Да, — кивает тот.       — Тогда я знаю неплохой бар. Составишь компанию? — он переводит взгляд на омегу.       — С большим удовольствием.       Может, хотя бы в расслабленной обстановке он перестанет прятаться от него. Мин открывает дверь Роллс Ройса. Дело в шляпе.

***

      Мужчины приехали в бар, находящийся в центре города. Уже по вывеске Чимину показалось, что те приехали в дорогое место. Красные кирпичные стены, красивая массивная темно-коричневая мебель, дубовый пол. За баром расставлены бутылки с виски, коньяком и прочим дорогим алкоголем. Играет современная музыка, не слишком громко, но и не тихо. По крайней мере не приходится кричать, чтобы перебить друг друга. Он обращает внимание, что девушки и мужчины здесь одеты красиво. Мужчины в строгих деловых костюмах, а дамы в яркий коктейльных платьях.        — Где хочешь присесть? — интересуется Юнги, стоя позади Чимина.       Внутренний омега ощущает его внимание. Тот словно ухаживает за ним. Стоит сзади, всем своим видом показывая, что этот мужчина сегодня с ним. Господин Мин больше напоминает его личную охрану, чем босса.       — На ваше усмотрение, — Чимин смущается и опять переходит на вы.       — Чимин, — Юнги касается ладонью его плеча.       У мужчины дыхание перехватывает… Это место горит. Приятно горит. Не так, как было от касаний Намджуна. Прикосновение такое уверенное и крепкое, что у Чимина мурашки по телу пробегают. Тот и думать не мог, что так отреагирует на господина Мина.       — Мы не на работе, — тихо говорит тот, почти что шепчет рядом с ухом, — ты можешь расслабиться и быть собой.       В его фразе проскакивает явный намек. Тот убирает руку и переводит ее на лопатки, подталкивая мужчину вперед. Сегодня прикосновения Мина ощущаются как-то по-новому. Чимину нравится. И от чего-то теперь омеге хочется, чтобы Юнги видел мурашки, скрытые под деловым костюмом.        Мин выбирает столик в углу, подальше от всех. Юнги и Чимин присаживаются. Господин садится на мягкий диван за столом для четверых человек. Конечно, ему хотелось, чтобы таинственный омега присел рядом, но тот садится напротив. Мин, замечая, как скован омега, заказывает ему виски. То же самое, что и себе.       — Ты же пьешь виски? — интересуется тот, когда уже сделал заказ. Спрашивая больше для приличия.        — Только с колой, — он скромно заправляет волосы за ухо, — не пью крепкое.       Юнги ухмыляется. Он любуется мужчиной перед собой. Видит, как тот теряется и сам не знает, с чего начать. Говорить о работе не хочется, а спрашивать: чем занимаешься, как прошла неделя- слишком тривиально. Они ведь не в первом классе. Мужчины ждут коктейли в полной тишине, иногда бросая друг на друга взгляды, но тут же отводя в сторону. Когда официант приносит два стакана виски и отдельно колу, Чимин разбавляет алкоголь. Точно омега. Думает про себя Мин Юнги. Они чокаются:                    — За встречу, Чимин, — улыбается господин Мин.                    — За встречу, — повторяет тот.       Оба улыбаются и делают первый глоток. Алкоголь приятно обжигает горло. И оба громко выдыхают воздух. Пак смотрит на темно-коричневую жидкость в стакане. Понимает, что совсем не знает, как общаться с … Мужчинами? Он не имеет опыта встреч, свиданий. Это ведь свидание? Или нет… Омега опять тревожно вступает в разговор с самим собой. Чувствует В конце концов решает все-таки взять яйца в кулак и спрашивает:       — Как прошла поездка? — начинает Чимин.        Юнги ослабляет галстук и поудобнее усаживается, стараясь быть чуть ближе к коллеге. Тот пододвигается ближе к столу.       — Успешно, — улыбается тот, — кажется придется поехать туда еще раз.        Разговор потихонечку начинает складываться. Чимин узнает, что Мин Юнги, оказывается, любит путешествовать и объездил более ста десяти стран. В свободное время тот увлекается музыкой и даже пишет песни. За непринужденным разговором идет второй коктейль, затем третий. Порядком выпив Мин начинает рассказывать забавные истории про коллег из министерства, как однажды на корпоративе один напился, подрался с другим директором и того уволили. Чимин громко смеется его рассказам и прикрывает маленькой ладошкой рот. Юнги умиляется этому жесту. Чимин рассказывает, что в свободное время всегда занимался танцами.       — У меня вообще не было таких историй, — пожимает плечами Чимин, когда Юнги уже сам подливает алкоголь (тот решил заказать бутылку виски на двоих и колы для омеги).        — Серьезно? Ну значит будут, — Мин подливает себе виски и делает глоток.       Чимин вспоминает про одну историю, но тут же старатеся увести мысли:        — Ага. Я только танцами занимаюсь,       — Ого, — удивляется господин Мин, — а какими?       — Контемп, — улыбается тот.       Спрашивать «покажешь» кажется Юнги максимально глупой затеей.       — Получается, ты не только хороший специалист, но еще и танцор? — алкоголь дает о себе знать.       Чимин пьянеет гораздо быстрее и не может понять почему. Это альфа так на него влияет или алкоголь? А может усталость, или все вместе?       — О да, — тихо смеется тот, поправляя слегка завитые волосы, — моя жизнь на пятьдесят процентов состоит из работы, а на сорок из танцев, — выпаливает тот.       Юнги замолкает. Он смотрит в эти блестящие глаза. Альфа внутри загорается. Ему необходимо услышать запах… Тот под столом вновь касается ноги Чимина, от чего парень едва заметно дергается, но уловимо. Взгляд омеги меняется. По телу проходят мурашки, хочется закрыть глаза и откинуться.       — А остальные десять? — интересуется господин Мин.       Чимин сглатывает. Ощущает, как нога мужчины уверенно касается его. Он не убирает свою, а, сам не понимая как, касается своей его в ответ. У Мин Юнги глаза черным загораются. Омега внимательно следит за ним и понимает, что разговор уходит в другое русло.        — В попытке найти личную жизнь, — пожимает омега плечами. Как же это знакомо Мин Юнги.        Он ухмыляется и качает головой. Начинает тихо посмеиваться, вертит по столу стакан с виски. Сам не знает почему смеется. От абсурдности ситуации. Чимин вопросительно смотрит на него. Почему альфа так реагирует?       — Я что-то не так сказал? — он дует губы и скрещивает руки на груди.       Нога омеги обидчиво отстраняется. Юнги решает, что назад пути нет. Он обязательно узнает его. Делает большой глоток виски, что все страхи затуманиваются алкоголем. Альфа внезапно для Чимина встает из-за стола и протягивает ему руку.       — Потанцуем? — внезапно спрашивает тот.       Чимин непонимающе смотрит на него. Повисает недолгая пауза. Омега переводит взгляд с протянутой раскрытой ладони на лицо альфы. Мужчина выглядит уверенно, запах сильный, что Чимин просто не может отказать. Тот добивает залпом свои виски с колой, берет крепкую руку и любимый запах сильнее ощущается. Юнги помогает Чимину подняться со стула и ведет податливого омегу на танцпол. Музыка стала громче, людей больше. Все танцуют, пьют и веселятся. Свет в клубе начинает мерцать, освещая толпу то белым, то зеленым, то темно-синим цветом. Чимин кладет руки на крепкие плечи и понимает, что его ноги начинают дрожать. Он смотрит внимательно в черные глаза, когда двое движутся в такт музыке и видит в них свое отражение. Крепкие ладони обвивают тонкую талию. Тело Чимина действительно очень жилистое и хрупкое. Понятно, что под пиджаком скрывается невероятный рельеф и точеная фигура, которую Юнги после стольких стаканов виски не терпится рассмотреть. Они молчат, но по взгляду все прекрасно понимают. Просто ни один не решается сделать первый шаг и взять на себя ответственность. Вопрос Чимина все еще остался без ответа и висит где-то в пьяных мыслях. Те продолжают медленно кружить в танце. Цепкие пальцы альфы начинают слегка поглаживать талию, вызывая прилив внизу живота. Юнги сминает ткань пиджака чуть выше копчика, не решаясь подняться выше, хотя Паку очень бы хотелось.       — Ты не ответил мне, — внезапно говорит тот.       Юнги ждал, когда тот напомнит ему про вопрос. Время действовать, иначе этот омега никогда ему не признается. Господин Мин перехватывает одной ладонью его талию, а другой кладет предплечье себе на плечо. Альфа делает шаг ближе, что их тела касаются друг друга. Чимин громко вздыхает и задерживает воздух в легких. Тот смущаясь такой близости одной рукой хватает альфу за предплечье, опоясывающее его талию. Они примерно одного роста, но Пак уменьшается под давлением альфы. Теперь он понимает, что такое хотеть альфу…        — О чем? — Юнги приподнимает брови.       Его лицо так близко, что пьяное дыхание касается пухлой щеки.        — Почему ты… — у Чимина во рту все пересыхает, — рассмеялся.       Юнги улыбается уголком губ. Хищно улыбается. Чимин не видел его таким. Глаза слегка закрываются, улыбка превращается в легкий оскал. Взгляд Чимина блестит, непонятно от чего, то ли от возбуждения, то ли от того, что он вот-вот заплачет. Тело током прошибает, а жар внутри ощущается все сильнее. Альфа наклоняется еще ближе, стирая все грани:        — А как ты собираешься найти отношения, если ты не принимаешь себя, Чимин? — эти слова заставляют уголки глаз защипать.       Чимин как рыба стоит и хлопает глазами. Надутые губы заводят Юнги. Альфа обнимает обеими руками маленького омежку, прижимая к себе. Чимину не хочется вырываться. Он чувствует себя дома. Дома в еловом лесу. Теплое дыхание касается его шеи. Чимин молится про себя, лишь бы Мин Юнги почувствовал его запах… Он так хочет, чтобы тот понял. Понял, что омега нашел в нем альфу. Что этот альфа пробудил в нем инстинкты. Чимин сам не может сказать, все еще боится себя, потому что не знает, как поведет. Когда дыхание переходит в касание носом шеи, маленькие ручки сильнее цепляются за пиджак альфы, сильно сжимая плотную ткань. Чимин кладет голову на крепкое плечо и закрывает глаза.       — Твой запах… Это он… — шепчет Юнги ему на ухо. Ушко приятно щекочет, что Чимин зарывается в шею альфе и молча наслаждается его запахом. Большой палец убирает прядку упавших волос с шеи омеги и Юнги еще раз вдыхает запах, сносящий голову. Он усиливается с каждой секундой…       Не стесняясь больше своих эмоций (спасибо алкоголю), омега тоже дышит запахом Мин Юнги. Это лучше чем тряпочка, лучше чем карандаш. Омега почему-то уже считает его своим альфой.        — Апельсин… — теплый язык горячо проводит по шее.        У Чимина в штанах начинает расти напряжение. Пак Чимин хочет своего альфу. Язык слегка проводит по венке на шее, слегка надавливает у ушка и проводит вниз к плечу. Омега дрожит в его руках.        — Ты пахнешь апельсином и так ловко скрывал это все время… — шепчет Юнги, когда отрывается от шеи омеги и заглядывает в его глаза, — зачем? — тот ладонями обхватывает растерянное лицо.       — Я… — теряется Чимин и боится.       Боится, что альфа не захочет его, боится, что его сейчас оставят. Боится окончательно признаться себе, что хочет Юнги. Боится, что тот поведет с ним так же, как с Хосоком.        — Я не имел запаха до того, как встретил тебя, Юнги… Я не знал, что… — он отводит взгляд и понимает, что расплачется сейчас как маленькая девчонка, — что я омега.       Юнги грустно улыбается и обнимает его. Чимин впивается ладонями в крепкие предплечья и льнет к шее. Юнги чувствует, насколько сильный и сладкий запах у его омеги. Мин Юнги пьян не меньше Чимина, но, кажется, разум у него затуманен гораздо меньше, чем у только что познавшего себя омеги.       — Вот кто ворует мои вещи, — смеется Мин, гладя трясущегося омегу по спине, — а я уж думал Хосок украл у меня платок и карандаши…       Чимин маленькими ладошками так жмется к нему, что Юнги не может ни умилиться. Альфа отрывается от возбуждённого тела и смотрит на пухлые губы. Губы, которые всем своим невинным видом просят, чтобы их наконец-то поцеловали.        — Глупый ты омега, — качает Мин головой и накрывает долгожданные губы своими.        У Чимина в глазах салюты взрываются. Властные губы альфы терпкие от виски. Они уверенно целуют мягкие вишенки, которые напоминают сладкую вату со сладким спелым апельсиновым вкусом, от которого невозможно оторваться. Альфа внутри разрывается от удовольствия. Облизывает губы Пака, совсем слегка покусывает. Чимин так взволнованно целуется невпопад, словно боится, что его альфа сейчас уйдет. Он хочет насладиться им подольше. Маленькие ладони обхватывают шею альфы и тянут к себе, не давая возможности передохнуть. Юнги прижимает хрупкое тело за талию и ощущает, что у омеги крепко стоит. Поцелуи Чимина не сравнятся с умелыми поцелуями Хосока, но они пьяные и такие искренние, что альфе даже нравится, как тот иногда промахивается и ударяется зубами о зубы альфы. Чимин пытается первым проникнуть глубже в рот Юнги, но тот вовремя останавливает, потому что иначе возьмет его прямо здесь.        — Стой, — с громким чмоком разрывает Юнги поцелуй, отстраняя взмокшее лицо от себя.       Юнги теряется и не знает что сказать. Боится напугать и без того еще не разобравшегося в себе омегу. Сказать: поехали ко мне — предстанет извращенцем, сказать «я отвезу тебя домой» — маньяком. Он смотрит на мокрые, блестящие от поцелуев в темном свете клуба губы. У него у самого член медленно начинает подниматься, от вида маленького лица в своих руках.        — Ты не хочешь меня?.. — внезапно произносит омега, что альфа возмущенно рычит.       — Дурачок! — возмущается тот и грубо коротко целует, — до одури хочу…       — Так забери меня отсюда… — скулит тот.       Юнги хватает за руку омегу, который на дрожащих ногах плетется за ним, и быстрыми шагами направляются к столику. Альфа возбужден и у него нет времени ждать официанта. Он просто кладет крупную купюру, которой явно хватит, чтобы оплатить счет, и быстрым шагом собирается уходить. В проходе Чимин сталкиваются с двумя крупными мужчинами.       — Эй, смотри, куда идешь! — кидает ему один.       Запах черного горького шоколада ударяет в нос Чимину. Высокий темноволосый мужчина в костюме закрывает глаза, делая глубокий вдох. Он хищно облизывает губы и сумасшедшим взглядом смотрит на Чимина. Хватает секунды, как невысокий Мин Юнги встает перед возбудившимся, пахнущим апельсином омегой и показывает альфе, что ему лучше уйти.        Юнги не помнит, как шли вдвоем до Роллс Ройса, но помнит, как мокро целовались в автомобиле. Только дверь захлопнулась, господин Мин только успел коротко водителю «домой», как пухлые губы снова не давали покоя.       Чимин моментально перебрался на колени к Мин Юнги и не давал покоя его губам. Этот омега был ненасытным. Он узнал, каково это целовать альфу, которого ты хочешь. Острый длинный язык пробирался глубже в приоткрытый рот, что альфе приходилось хватать воздух. Чимин утягивал в поцелуй раз за разом, громко дыша и уже начинал тереться вставшим членом о его бедра. Альфу внутри не устраивало, что мелкий омега берет инициативу в свои руки. Он крепко зарывается в волосы Чимина, сильно сжимая их, что тот скулит от приятной боли и мокро мажет языком по распухшим от поцелуев губам. Омега действительно терял голову от таких действий. Ему хотелось просто съесть этого альфу… До последнего Чимин думал, что дело в выпитом алкоголе. Но когда ему вдруг стало жарко, он крепко схватился за плечо Юнги. Сидя на коленях босса, омега так сжал плечи, что альфа даже недовольно простонал, чуть ли не отпихивая омегу от себя.        — Что с тобой такое? — возмущенно спрашивает альфа, когда видит, что Чимин как от боли хнычет и руками хватается за низ живот.        Запах апельсина слишком сильный. О боже… Чимин приоткрывает рот и тихо стонет. Он ощущает, что у него болезненно выделяется смазка. Нижнее белье слегка мокнет сзади. Член стоит от прикосновений к Юнги, живот сводит, бросает в жар.       — Чимин… — тихо говорит Юнги, убирая слипшиеся от пота волосы сгорбившегося омеги со лба.       Тот тяжело хватает воздух, тихо стонет и чуть ли не воет. У него началась течка. Черт… Конечно… Парень только понял, почему альфы в клубе так среагировали. Омега испытывает течку. Такое бывает, ведь Чимин встретил своего альфу, напился в клубе, завелся… Все это запросто могло спровоцировать ее раньше времени. Юнги тут же трезвеет. Он нагибается к Чимину и кладет его голову к себе на плечо.       — Юнги что со мной?.. — Чимин льнет к альфе, утыкается носом между плечом и шеей и больно кусает … Юнги мне… — он начинает говорить, но когда вдыхает запах, немного расслабляется и ощущает, что смазка выделяется менее болезненно.       — Кажется, у тебя началась течка, Чимин, — констатирует тот.       Юнги ощущает, как омега снова приоткрывает рот и тут же начинает покусывать шею альфы.       — Стой, нельзя, — он слегка отталкивает Чимина, чтобы тот не оставил следов. Однако тот еще резче подается вперед и больно кусает альфу за шею.       Тот утробно рычит и член встает, больно давит на ткань трусов. Юнги понимает, что нет смысла останавливать его, тот в течке, ничего не услышит, поэтому сдерживается, чтобы не дать сдачи и гладит черные рыжеватые волосы.       — Потерпи, потерпи, мы почти приехали, — он гладит Чимина по загривку и зарывается ладонью в его волосы.       Вот и дела. Течный омега. Он проводил течку с Хосоком, но уж тем более не приглашал его домой, а этого… Он девственник. Что с ним вообще делать? Но его не хочется опускать. Хочется прикончить каждого, кто хоть посмеет посмотреть на его Чимина. Омега тихо скулит, потому что болезненные ощущения лишь нарастают с каждой секундой. Ехать остается около десяти минут, но альфа прекрасно понимает, что если сейчас не поможет ему, укусы на шее не получится скрыть даже консиллером.       — Пожалуйста, Юнги… — тот пытается создать трение, хотя бы о ногу Мина.       Кажется, Юнги уже сам вспотел. Ощущает, как его волосы липнут ко лбу. Первая течка для омеги- та еще пытка, а после такого стресса и такого количество алкоголя… Юнги все еще обнимает скулящего омегу. Тот утыкается лицом в его шею и вылизывает железу, чтобы ощутить запах. Калачиком свернувшись, тот все еще трется о бедро Мина. Альфа убирает одну руку со спины Чимина и медленно ведет ей вниз. Омега издает тихий стон, когда теплая большая ладонь проникает под ткань трусов.       — Юнги… — шепчет тот его имя.       У альфы от этого собственный член дергается. Веки тяжелеют и становятся горячими от возбуждения. Он аккуратно берет стоящий член в ладонь (тот, кстати, помещается туда почти полностью) и аккуратно, сдавливая, проводит по нему рукой. Омега приоткрывает рот и аккуратно кусает за шею вновь. Громкое дыхание приятно щекочет ухо. Когда Юнги ведет по небольшому члену вниз, сжимает его и надавливая проводит к верху, чувствует, что широко раскрывая рот, Чимин зубами проводит по шее и зализывает языком. Когда рука начинает крепко двигаться по члену тот волной льнет к крепкому телу. Альфе безумно хочется на него посмотреть, он сам уже не может дождаться, когда они приедут в его резиденцию. Член Чимина весь мокрый от смазки, что в салоне раздаются хлюпающие звуки как Мин Юнги надрачивает его. Пак ощущает, что кончит уже сейчас. Позорно быстро.       — Я уже, подожди… -умоляет тот и перехватывает запястье Мин Юнги, доставляющее удовольствие в трусах.       Альфу дрожь пробирает и тот готов съесть этого течного омегу. Его эрогенная зона- кисти. Альфа, чтобы не доставить болезненных ощущений девственному омеге, убирает его руку и продолжает набирать темп несмотря на протесты.       — Тебе надо кончить, малыш, станет легче, — говорит тот.       Чимин утробно стонет в шею. Юнги резким движением перехватывает его за волосы и утягивает в глубокий поцелуй. Ощущает, как рот омеги вновь широко раскрывается. Чимин пошло стонет в его губы и обильно кончает, пачкая брюки обоих и ладонь альфы. Тяжело дыша, омега опускает голову на часто вздымающуюся грудь Юнги и шепчет что-то нечленораздельное.        — Хорошо, что у меня свой лифт… — шепчет Юнги, когда ощущает вязкую сперму вместе со смазкой на своей ладони. Его брюки, их рубашки, спущенные штаны омеги, часть салона- все перепачкано. Придется опять мыть машину…       Чимину надолго не хватило. Только они зашли в лифт, как омега вновь почувствовал прилив возбуждения. Стоя в кабине, тот снова схватился за живот.       — Почти пришли, подожди немного… — Юнги крепко обнимает омегу.       Чимину нужен Мин Юнги, ему не хватает просто рук на своем члене. Тот внезапно жмет альфу к стене и начинает опускаться на колени.       — Стой-стой, — тихо смеется альфа, — подожди ты… — он пытается поднять омегу с колен, когда тот уже тянется ладонью в штаны Юнги.       Юркая ладошка успевает поддеть ткань трусов, от чего член встает еще сильнее, но альфа быстро перехватывает руку и достает ее.        — Нетерпеливый омега… — шипит тот и приподнимает томное лицо Чимина за подбородок. Альфа проводит пальцем по пухлым губам. Омега приоткрывает мягкий рот и языком обводит большой палец господина, что у того мурашки бегут и достигают члена, скапливаясь там.       Чимин вбирает большой палец в рот и смотрит снизу бешенными пьяными глазами на альфу. Кажется, от такой картины Юнги прижмет его прямо здесь. Он дико заводится от картины, как Чимин пошло, как самая настоящая шлюха, вбирает большой палец в себя, втягивает щеки и сохраняет зрительный контакт.       — Черт… — стонет Юнги, — я бы заменил палец своим членом прямо сейчас, но тебе легче не станет, апельсинка… — Чимин пошло закатывает глаза, прикрывая веки, и лифт НАКОНЕЦ-ТО приезжает на этаж.       Альфа не помнит, как они оказались в его спальне, как оба оказались без одежды. Омега тяжело дышит и в одном нижнем белье лежит под полуголым альфой. В комнате темно, Юнги решил не включать свет, чтобы не напугать омегу. Но ему так хочется на него посмотреть… Грудь Чимина часто вздымается, а ладони оглаживают крепкую спину, нависающего над ним Юнги. Чимин себя не помнит. Гладит ладонью мокрые длинные волосы и притягивает ближе к себе, чтобы ощутить поцелуй. Теплый мягкий язык накрывает приоткрытые невесомые губы и раздвигает их в стороны. Они борются языками, когда Юнги с каждым движением влево-вправо проникает глубже в сладкий ротик. Член больно трется о нижнее белье и альфа, одной рукой опираясь справа от головы омеги, другой снимает с себя белье.       — Я буду осторожен, слышишь? — шепчет в губы Юнги, его голос такой убаюкивающий, — это же твой… Первый раз?       Чимин про себя благодарит Хосока. Потому что может ответить, что Юнги будет у него первый. Он подсознательно хотел, чтобы этот статный альфа был у него первым. Чимину плевать, что тот лежит полу-пьяный, истекает смазкой, скулит и завтра ему будет стыдно. Чимин молча несколько раз кивает, не открывая глаз. Мин коротко чмокает в губы и усаживаясь сверху на бедрах омеги касается руками крепких плеч. Надавливает на область около шеи большими пальцами, что и без того сильный запах усиливается, проводит ниже, пальцами касается твердых возбужденных сосков. Чимин сразу же реагирует на это движение. Юнги хочется узнать его всего, каждую клеточку тела, как ему нравится… Но время член поджимает. Омега грациозно прогибается в пояснице и подается вперед, приоткрывая рот. Черт, у Мин Юнги фетиш на его пухлые губы, но сейчас он должен держать себя в руках, чтобы не поиметь грубо эти пухлые губки. Тот шершавыми подушечками пальцев слегка скручивает соски, что из уст омеги вырывается тихий стон. Альфа ухмыляется. Хочется насладиться пытками девственного омеги. Он приподнимается на его бедрах и пока руками снимает мокрые трусы с Чимина, языком обводит правый сосок и тут же втягивает его в себя, создавая вакуум и слегка касается зубами.       — Ты так нервничаешь? У тебя сердце сейчас остановится… — тихо хихикает Юнги, когда слышит бешеный стук сердца.        Чимин не в силах ничего сказать. То, что творит с ним этот альфа выходит за рамки границ. Его стоящий член касается члена альфы, когда тот наклоняется ближе, все еще удерживая себя на руках и ведет дорожку из поцелуев к паху. Юнги целует пах, но члена не касается. Никакой жар и дикая боль в мышцах течного омеги не сравнится с нежными касаниями Мин Юнги.       — Это не то, что тебе поможет сегодня, — шепчет Мин Юнги.       Извивающееся стройное тело абсолютно не видно в темной комнате, но то, как ощущается каждый кубик пресса под ладонью, каждое ребро, подтверждает, что тот действительно прекрасен. Альфа внезапно переворачивает одним движением размякшего омегу на живот, что тот издает очередной стон. Юнги проделывает аналогичное движение и ведет руками от лопаток до бедер, точно также, как вел по торсу. Прогиб у омеги отменный, а бедра такие крепкие и мощные, что их хочется целовать и облизывать, что он и сделает, но потом. Обязательно сделает. Юнги разводит половинки стороны и ощущает смазку даже на бедрах. Он тихо рычит и двумя пальцами правой руки касается позвонков у шеи. Чимин выгибает шею и тихо вздыхает. Юнги, пытая и так уже почти теряющего сознание от возбуждения омегу, проводит двумя пальцами по позвоночнику вниз. Доходит до области между лопаток, ощущает мелкие мурашки, ведет ниже… Прогиб в пояснице. Альфа не может больше держаться. Если бы он видел, как сейчас пошло и томно выглядит лицо омеги… Он проводит пальцами меж бедер и тут же натыкается на влажную, готовую дырочку. Кажется, что Чимина даже не надо растягивать, он такой мокрый что примет его всего. Однако Юнги хочет, чтобы ему было приятно.       Мин, ощущая обилие смазки даже не решает воспользоваться своей. Он медленно, но уверенно, вводит один палец полностью, от чего Чимин протяжно стонет. Такой сладкий…       — Твои стоны бальзам для ушей, малыш, — шепчет тот в левое бедро, когда начинает сразу же вводить второй палец, — простони для меня еще раз…       Чимин думает, что такое удовольствие ему снится. Это не сравнится с тем, что делал Ким Намджун, или с тем, как течку описывали в интернете. Он никогда не ощущал ТАКИХ приятных чувств. Пальцы входят полностью и еще не касаются простаты (иначе тот бы уже кончил), аккуратно растягивают, раздвигаются на манер ножниц и входят глубже. Затем альфа плавно вынимает их и добавляет третий, который входит так же легко. Судя по тихим стонам, простаты тот еще не касается, от чего еще интереснее.       — Тебе нравится? — Юнги выпрямляется на затекших руках и продолжает бессмысленно растягивать омегу, пока языком обводит ушную раковину.        — Юнги-ахх…- высоко стонет он, когда мокрый язык проникает в ушко.        Чимин теряется в ощущениях, кажется, что кончит прямо сейчас. Просто от того, как Мин Юнги облизывает его ухо. Пошлые мокрые звуки в маленьком ушке кажутся чем-то нереальным.        — Прекрасный омега… Чувствовал бы я тебя раньше, забрал бы с собой в Индонезию, запер в отеле, — тот коротко целует шею между нежными фразами, — чтобы только я мог слышать твои стоны, — Юнги вводит пальцы чуть глубже, и когда ощущает, как тело Чимина содрогается, рот широко раскрывается и тот кусает (слава богу) подушку, то понимает, что нашел заветный угол.       — Юнги, — коротко и высоко стонет Чимин, обхватывая шею альфы и теперь уже кусая ее, — Юнги…       Альфа опять загорается от болезненного укуса и утробно рычит.       — Непослушный омега… Кажется, ты готов к чему-то посерьезнее… — тот мажет языком по уху напоследок и выпрямляется, притягивая к себе готовые бедра Чимина.       Крепкими руками тот приподнимает красивую попу омеги, но колени тут же разъезжаются в стороны, что альфа еле сдерживает смех. Тот повторяет те же движения и подкладывает две подушки под бедра омеги. Чимин прогибается еще сильнее. Юнги снова жалеет, что света нет. Альфа проводит пальцами, размазывает сочащуюся апельсиновую смазку, и пристраивает головку члена ко входу. Пак полностью раскрыт для него… Мин входит во всю длину сразу, и не слышит ни одного недовольного вскрика, только звонкий стон, говорящий о том, что простата вновь найдена. Юнги замирает в узком проходе. Откидывает голову назад и закатывает от удовольствия глаза под закрытыми веками. У него никогда не было девственников… Чимин так приятно и совсем не болезненно сжимается вокруг стоящего члена, что Юнги сам издает тихий утробный стон. Чимин слыша это ощущает первый оргазм, что у того колени трясутся. Альфа начинает медленно двигаться в податливом теле. Он надавливает на поясницу омеги, а другой рукой сжимает левое бедро. Юнги размашисто двигает бедрами вперед, делая волнообразные движения поясницей и намеренно задевая простату через раз, или этот омега кончит сразу. Он набирает темп. Наконец-то пошлые шлепки, тихий рык альфы и короткие высокие стоны омеги заполняют помещение. Юнги слышит, как коротко срывается его имя с губ омеги. Тот поглаживает ладонью его спину, но удивляется, когда омега привстает на локтях.       Чимину мало. Теперь не хочет ощущать лишь член Мин Юнги, он хочет ощущать его всего. Тот протягивает руку назад, в попытке обнять альфу. Юнги улавливает это. Мужчина убирает руку, что держал на пояснице, переводит на талию, поднимает к груди и притягивает тело омеги к себе. Господи, его запах сводит с ума. Он нюхает апельсиновую шею и тяжело дышит в загривок. Чимин одной рукой держится за кровать, другой обхватывает шею альфы и ищет его губы. Такого интима, кажется, у альфы не было давно… Еще ни разу он не встречал такого тактильного омегу во время течки… Он не позволяет никому себя целовать, но только не апельсинке. Чимин мягко целует его губы, на контрасте резким толчкам и это доводит обоих до пика.        — Юнги… — тихо стонет он в рот альфе, — я почти…        — Давай, давай, родной, — на выдохе между толчками шепчет тот, — кончи для меня… — с каждым резким толчком воздух громко выходит из расширяющихся ноздрей альфы, обжигая шею и шекочет ухо омеги.       Видел бы Юнги, как Чимин сводил брови домиком и приоткрывал рот, когда кончал. Выкрикивал имя альфы. Юнги дрочил бы только на это. Два толчка, два громких стона в унисон и омега без прикосновений к члену изливается на подушки, а Юнги… Он только понял, что не предохранялся… Буквально одно движение разделило его от того, чтобы кончить внутрь омеги. Однако альфа все-таки успел выйти и кончить на крепкие бедра и поясницу. Тихие утробные стоны потихоньку начали стихать. Омега, полностью вытраханный, тяжело дышит. Он грязный, потный, в общей сперме, своей смазке, но все равно прижимается к альфе. От обоих все еще пахнет алкоголем. Но им хорошо. Чимин невесомо целует альфу.        — Юнги… — шепчет он, — мой Юнги …       Тяжело дыша, альфа притягивает за руку омегу и кладет его на свою грудь. Ему кажется, что сердца бьются в унисон. Оба пьяные, но такие довольные… Альфа довольно улыбается, перебирая мокрые рыжие волосы. Тело его потное, мокрое, хочется помыться, но не хочется смывать смешавшиеся запахи.       — Чимин… — шепчет тот, гладя омегу по голове.       Тот продолжает ровно дышать. Альфа слышит сопение. Он слегка опускает голову, насколько это возможно под мокрым липким телом, и понимает, что тот уже уснул… Юнги делает глубокий вздох. Кажется, второго захода у пьяного уснувшего омеги не будет, а в душ сходить хочется. Юнги решает подождать несколько минут, чтобы Чимин точно уснул, и потом аккуратно пойти в душ. Но не замечает, как сам крепко засыпает.