***
Бар, в котором они находились, был небольшим, но не лишённым некоего домашнего уюта. По помещению разливался теплый свет низко висящих ламп, об одну из которых Тецухиро, садясь за столик у стены, чуть было не ударился головой. За деревянной стойкой молодой человек лет двадцати что-то оживлённо рассказывал бармену, который устало вытирал бокал и, судя по выражению лица, мысленно молился, чтобы тот поскорее ушел. Не считая разговорчивого гостя и их с Ямадой, посетителей в заведении больше не было. Официант принёс им две кружки пива и тарелку с закусками. Проводив того взглядом, Ямада тяжело вздохнул, мысленно подготавливая себя к разговору, который хотел начать. — В первую очередь, я хотел извиниться. Прости, что сорвался на тебе вчера. Наверное, ещё и напугал, к тому же. — Всё в порядке, — ответил Тецухиро. — Не то, чтобы напугали — скорее, удивили. Я долго думал, чем мог Вас задеть, но… В любом случае, я сожалею, что так получилось. — Тебе вообще не нужно извиняться. Ты не мог знать, — он отхлебнул немного пива. — Я уже говорил тебе, что живу один, и с людьми, помимо работы, практически не общаюсь. — Да, говорили. — Так было не всегда. Раньше я жил с женой и сыном. Мы с Манами переехали из Осаки после окончания университета, так как уже было решено, что я буду работать в Нагое. — Она училась с Вами в медицинском? — Нет, она изучала искусство. Всегда водила меня по разным выставкам, хотя я был от этого очень далёк. До сих пор иногда хожу посмотреть на картины и стараюсь подмечать то, чему она меня учила. И сама она тоже любила творить. Как-нибудь обязательно покажу тебе её работы. — Буду рад их увидеть. — А через пять лет родился Кенджи. Так и жили втроём. Характер у меня всегда был тяжёлый, и друзьями так и не обзавёлся, но рядом была семья, и в большем я не нуждался. Ямада какое-то время молчал, допивая оставшееся на дне кружки пиво, но после продолжил. — Это было пять лет назад, в марте, через пару недель после дня рождения Кенджи. В компании тогда был кризис, и я нёс все эти проблемы домой. В то утро мы ехали втроём, и я должен был отвезти Кенджи в детский сад, а Манами — в студию, после чего отправиться на работу. Ещё помню, что старался с ними не разговаривать, потому что раздражался от всего происходящего. Кенджи спрашивал что-то у мамы, а сама Манами пробовала подбодрить меня, не вовлекая в диалог… Последовала пауза, ещё более долгая, чем предыдущая. Тецухиро начал замечать, что слова даются его собеседнику будто с трудом — в голосе чувствовались нотки дрожи. — Стараюсь не вспоминать, как это случилось, но забыть не получается. Мы завернули за поворот, и я вижу, как навстречу на высокой скорости едет машина… Рефлекторно пытаюсь её объехать, но, как сейчас понимаю — лучше бы этого не делал. Если бы не сделал, — его голос начал срываться, но внешне мужчина пытался оставаться спокойным, — Возможно, я бы умер вместе с ними. Шок, боль и глубокое сочувствие отражались на лице Моринаги, который замер, стеклянными глазами глядя на собеседника. — А так — отделался травмами. С тех пор я не езжу на машинах. Ни в качестве водителя, ни в качестве пассажира. — Ямада-сан… — голос охрип. — Мне безумно жаль. Вы могли этого не рассказывать… — Я должен был, — перебил его Ямада. — Потому что сорвался на тебя так же, как срывался тогда на них, и теперь никогда не смогу извиниться. Хотя ты на самом деле старался быть добрым ко мне. Не хочется повторять ошибок. К тому же, я никому раньше не озвучивал эту историю вслух. Спасибо, что выслушал. — Вам не стало тяжелее от того, что Вы её рассказали? — Напротив. Будто бы стало легче, — мужчина попытался улыбнуться. — Тогда я рад, — Тецухиро выдохнул. Далее разговор шёл в гораздо более спокойном русле. Ямада старался выбирать более спокойные и нейтральные темы, а Тецухиро с удовольствием эту идею поддерживал. — Вот, обещал тебя не задерживать сильно, а уже так поздно, — он покосился на часы за спиной Моринаги, время на которых приближалось к полуночи. — Тем более, ты говорил, что дома ждут. Одевайся пока, я расплачусь. — Может, давайте пополам. — Нет, — он смерил Тецухиро строгим взглядом, не терпящим возражений, и продолжил более мягко, — Я же говорил, что угощаю. Вскоре душное помещение сменилось осенней прохладой ночной улицы. На чистом небе мелькали едва видимые в огнях города блеклые звёзды. — Метро пока ещё работает, нужно поторопиться. Спасибо за то, что выслушал. Надеюсь, ты на меня не сердишься больше. — Что Вы, я и не сердился! — удивленно воскликнул Тецухиро. — Если Вам нужна будет помощь или некому выговориться, то я… — Я знаю, что ты очень добрый, Моринага. Но не могу этим пользоваться, — он тепло улыбнулся. — Спасибо за поддержку. Береги себя по дороге домой. Он смотрел вслед удаляющемуся парню и думал о том, что он чем-то до боли напоминает ему сына и жену. Неуловимое ощущение, которое не выходит описать приземлёнными характеристиками. Снова прокрутил в голове диалог, произошедший минуту назад на выходе из бара: — Жена ждёт? — Нет… Любимый человек. Интересный ответ. Не девушка или невеста. Будто намеренно маскирует личность того, о ком говорит. Кажется, я понимаю. — Надеюсь, что твой любимый человек тебя любит и ценит. Ты заслуживаешь быть счастливым. Он неловко улыбается и кажется, что в этой улыбке промелькнула грусть. Показалось? Надеюсь, что да.***
Тецухиро осторожно открывает входную дверь и произносит тихое «я дома». Свет в гостиной ещё горит. Не спеша проходит внутрь и чуть ли не падает от внезапно раздавшегося у двери голоса: — Чего крадёшься? — Семпай! Боже, не пугайте меня так. Я хотел проверить, не уснули ли Вы. В ответ раздраженно пробубнили: «Уснёшь тут с тобой». И тут Моринага заметил пепельницу, переполненную тлеющими окурками. Стало так стыдно, что снова вернулся поздно. Подошёл со спины, оплёл руки поперёк чужой груди, прижал к себе и виновато уткнулся носом в плечо. Обнимаемый объект попытался было вырваться, но Тецухиро прижал ещё крепче, и сопротивление вскоре сошло на нет. — Простите. Соичи будто задумался о чём-то, нахмурившись и смотря в одну точку. И тут же ввёл Тецухиро в ступор, мгновенно сменяющийся радостным удивлением, своим вопросом: — Предложение куда-то сходить ещё в силе?