Опасное спасение

Халкион был здесь, лежал на кушетке медотсека, подключённый к приборам жизнеобеспечения, датчики которого соединялись проводами с экраном, на котором скакали в разном темпе красные, синие и зелёные огоньки. Но на самом верху горел красный, который говорил о крайне тяжёлом состоянии пациента, которое явно усугубляло его моральное упадничество, которое так и сквозило во взгляде его тёмных глаз, белки которых заметно покраснели. - Энакин, ты представляешь себе, - произнёс Нейа хриплым от боли и слабости голосом, старавшимся говорить бодро и даже весело - Этот чудак механический заявляет мне, что нельзя пришить мою руку на место! Хочет сделать мне протез, ну это вообще ни в какие ворота! Чтобы я стал полукиборгом? Извините, это не про меня. Скайуокер не удивился такому началу разговора, поскольку прежде, чем пройти сюда, медицинский дроид отозвал Энакина в сторону и объяснил ситуацию, прося его убедить Нейю согласиться на замену конечности. Тот упёрся и никак не хотел этого, продолжая настаивать на приращении собственной руки, найденной на поле боя. Что было уже невозможно, поскольку время упущенно и выход теперь только протез. Дроид как будто знал к кому обратиться за просьбой убедить Халкиона, хотя вряд ли догадывался об этом, сделав так лишь потому, что Энакин один был рядом. Но тем не менее юноша согласился на это и забыв собственную рану, а скорее всего даже не заметив её, отправился в медотсек. Он уже знал, что скажет другу и были это очень важные слова. - Магистр, - произнёс он проникновенно, присаживаясь рядом с кушеткой - Вы сейчас совершаете большую ошибку, поймите, отсутствие руки вовсе не сделает вас хуже. Посмотрите на свою жизнь. У вас прекрасная семья, жена, сын, в Ордене вас очень ценят. Вот, что нужно ощущать и держать при себе, не позволяя этому исчезнуть, а это... Это же просто рука, можете мне поверить, без неё вас самого совсем не убудет. - Но ведь мне сказали, что мою руку возможно вернуть, - нерешительно сказать Халкион, почти не осознавая того, что говорит, больше рассуждая над услышанным - Что у нас ещё есть время. - Время было, - поспешил пояснить Скайуокер - Но его больше нет. Клетки тканей начали отмирать и это необратимый процесс. Даже если руку и смогут пришить, подчёркиваю, если смогут, то она всё равно уже никогда не будет такой, как прежде. Она не приживется до конца, наполовину потеряет чувствительность, а так же вас будут мучать постоянные боли. Не думаю, чтобы вам хотелось именно этого. - Но я слышал, что те из джедаев, кто теряет конечность, связь с Силой значительно ослабевает, а я не хотел бы стать слабаком, - озвучил наконец Нейа главную причину - Это будет выше моих нервов. Энакин не спешил с ответом, вместо него он стащил с правой руки перчатку и высоко подняв рукав туники, положив руку себе на колени, вытянув по всей длине, позволяя Халкиону вдоволь налюбоваться тусклым дюрасталевым блеском. - Вот, видите, - сказал наконец Скайуокер - Со мной это случилось несколько лет назад, когда я был ещё совсем мальчишкой. И уж поверьте мне, совсем не в честном бою ради благородной цели, нет. То, что вы сейчас видите, есть результат глупой самоуверенности и желания доказать, что я был умнее и лучше, чем являлся на самом деле. И расплата за этот поступок будет со мной навсегда. У вас же всё совершенно иначе, вспомните свой бой и поймёте, что случившееся не наказание для вас лично, а всего лишь жертва во имя дальнейшего счастья. - Но несмотря на это ты смог сохранить в себе человечность, способность сострадать и понимать чужую боль, стараясь её облегчить, - отвлёкся от основной темы Халкион. - Вы знаете, лучше бы не сохранял, - ответил Скайуокер откровением на откровение - Порой я ужасно сожалею о том, что душу нельзя ампутировать, подобно конечности. Ведь каждый раз, как только я погружаюсь в горе другого человека, я заведомо знаю как сильно буду страдать при этом сам, знаю, что это надолго лишит меня сна и покоя, но всё равно ныряю в самую глубину, потому только, что не умею иначе. Вам же нечего опасаться, поверьте, ваши жена и сын любят вас таким, какой вы есть, неважно, с протезом или без, главное, что вы живой и с ними. Тем более, привыкнуть к протезу не так сложно, с тех пор, как его поставили мне, прошло достаточно времени и их улучшили настолько, что они почти не отличаются от настоящих. Через несколько дней забудете об этом, а я помогу, устроим дружеский спарринг, как тогда? - Разумеется, - слабо улыбнулся Халкион - Зови сюда этого железного чудика, скажи ему, что я готов. - Сейчас, но прежде с тобой хочет повидаться кое-кто ещё, - загадочно произнес Энакин и встав со стула открыл дверь взмахом руки. Он был прав, нужная им особа была здесь. Невысокая, худенькая женщина средних лет с длинными волосами орехового цвета, заплетенными в косу и большими, всегда немного грустными карими глазами. Она молча прошла в медотсек и опкстившись на тот же стул, с которого поднялся Энакин, так же, ни говоря ни слова, взглянула на Нейю. - Скерра, - произнёс тот, снова попробовав улыбнуться - Ты видишь каким я теперь стал, но всё равно будь уверена, что я люблю вас обоих. - Даже не думай об этом, - произнесла женщина тихо - Для меня главное, что ты жив, и то, что мы вместе. - Я знаю, ты всегда говорила, что у меня золотые руки, - мрачно пошутил Халкион и тут подошёл медицинский дроид и сказал, что нужно начинать операцию, попросив остальных выйти. Энакин и Скерра неслышно покинули медотсек, провожаемые серьёзным взглядом Нейи, уверенного теперь, что всё будет хорошо. Так думал и маленький Валин, ожидая встречи с отцом, которая будет ещё очень нескоро.