Призрак рядом с тобой

Цибо отпустил его запястье только когда за его спиной раздалось шипение закрывающейся двери. Он встряхнул рукой, огладив пальцами покрасневшую кожу, — мужчина гнал его до своей квартиры так, будто за ними бежала стая фирноков. Хотя, имперцы уступали им разве что в скорости, не в смертоносности. Они чудом успели удрать с торговой улицы, пока большинство штурмовиков и гражданских валялись в отключке по причине, до сих пор не известной. Он по-прежнему не понимал, что там произошло, но нутром чувствовал — как-то было замешано испытанное ощущение, будто из него выкачали весь воздух вместе с голосом, оставив внутри пустой оболочки эхом отражаться крик. (нет!) Он мотнул головой, пытаясь выкинуть из неë страшный звон. — Эзра! — голос родианца заставил вздрогнуть, и мальчик поднял глаза. — Не стой, собирай вещи, скорее! — собственной инструкции друг следовал беспрекословно, не останавливаясь ни на секунду, мельтеша по всей небольшой площади квартиры и нервно закидывая в рюкзак, казалось, всë, что можно. Только сейчас Эзра очнулся, чтобы спросить: — Мы что, уходим? — не понимая чужой спешки, он, на всякий случай, тоже подошëл к полке вмонтированного в стену шкафа, которую выделил для него Цибо на время проживания, беря с неё личную маленькую отвертку. — Конечно! — у взрослого, казалось, начинался нервный тик от беспечности Бриджера. — Нас будет искать Империя! Надо скорее спрятаться в укромном месте, пока они не обнаружили нас тут! Эзра почувствовал пробежавшие по спине мурашки. Почему Империя вдруг хочет поймать их? Их посадят в тюрьму? Да что они сделали им?! Он нахмурился, пытаясь соединить всë, что услышал на улице от напавших, снова испытывая неприятное свербение внутри. Родители… Что с ними? Штурмовики пытались обмануть его, или это правда? Ему до рези в глазах хотелось верить в первое, но, чтобы убедиться, надо было спросить у того, кто знал наверняка. Он посмотрел в спину возящегося у кухонного стола друга: — Цибо… они сказали, что мама и папа… что они изменщики, — он заметил, как дрогнули плечи родианца, — и что их арестовали… Это правда? Эзре казалось, что время будто замедлилось, заставив его страдать в ожидании, пока Цибо продолжал ещё более лихорадочно запихивать в уже забитую сумку всë, что попадалось под руку, так и не повернувшись к нему. — Цибо?.. — затянувшееся молчание давило на уши и оседало на плечах грузом. Повторный оклик заставил родианца уронить находившуюся в руке ложку, которую он поспешно поднял. Рта он по-прежнему не открывал, вынуждая мальчика сильнее стискивать в руках отвёртку от обуявшего тело беспокойства. — Цибо! — наконец, тот, резко обернувшись и задев боком зашатавшийся стол, обратил на него внимание: — Я… — большие тёмно-зелёные глаза забегали по чужому лицу. — Я обещал твоим родителям, что спрячу тебя. Они хотели, чтобы ты был в безопасности, — родианец сцепил руки перед собой, нервно перебирая пальцами. Внутри всё оборвалось, когда он подумал, что это значит, что родители и правда… — Нет! Это не правда! — он не собирался кричать, но голос сам собой перешёл на высокий тон от сжимающейся внутри обиды. — Их не могли!.. Они ничего не сделали! — Эзра… — Ты сказал, что они уехали по работе! — он сцепил руки на груди, не чувствуя, как в уголках глаз собирались горячие слёзы. Родианец сделал два неуверенных шага по направлению к нему, надеясь успокоить: — Я… Прости, я хотел, как лучше, — мальчик опустил голову, всхлипнув, и Цибо положил руку ему на плечо. Сейчас он понимал, что надо было рассказать мальчику правду о произошедшем с самого начала, хотя он и не был уверен, что смог бы — он тоже был в ужасе, когда получил шифрованное сообщение от Эфраима. Придерживая мальчика за плечо, он переживал — их время здесь утекало как песок сквозь пальцы, им нужно успеть уйти до прихода штурмовиков, которым вряд ли составит много труда, чтобы узнать от очевидцев, кто увёл мальчика с площади, или расспросить о знакомых Бриджеров… Поговорить они успеют позже, как только доберутся в безопасное место, где их точно не найдут в ближайшее время, пока все офицеры стоят на ушах. А дальше, если им повезёт, они уберутся с планеты вместе с торговыми суднами, как-нибудь доберутся до родственников Цибо… Грядущие перспективы пугали, но у них не было выбора. Пришло время перестать бояться будущего. Мужчина распрямил плечи, выдыхая и собираясь как-то приободрить Эзру. Внезапно раздавшийся чёткий стук с той стороны двери обозначил, что их время вышло. — Откройте, это служба безопасности Лотал-сити, — они синхронно вздрогнули, резко повернувшись на отделявший их от штурмовиков кусок металла, кажущийся теперь ненадёжным и тонким. Эзра с не высохшими дорожками слёз на лице панически обернулся обратно на Цибо, желая что-то сказать, но тот вовремя прикрыл ему рот, глядя ещё более расширенными от страха глазами, чем обычно. Он приложил палец к своим губам, а затем, придерживая мальчика за плечо, потянул за собой к кухонному столу, находившемуся дальше всех от двери. — Эзра, тебе надо бежать, — родианец шептал быстро, судорожно застёгивая набитую сумку. — Я задержу их здесь, а ты беги через окно. — Что?! — Эзра чуть не повысил голос, но Цибо предупреждающе на него зашипел, глядя с таким страхом, что он тоже зашептал: — Я тебя не брошу! Побежали вместе! — Вдвоём нас догонят, они ведь солдаты. Повернись спиной, — рюкзак получился тяжеловат для семилетнего, но пересобирать его у них не было времени. Мужчина едва успел надеть его на тонкие плечи, как снаружи раздался ещё один более настойчивый стук. — Повторяю, это служба безопасности. Если вы сейчас же не впустите нас, мы взломаем кодовый замок. — Эзра, слушай внимательно. Помнишь старую башню? — он дождался поспешного кивка. — Беги туда и жди меня. Я постараюсь обмануть имперцев и вернуться к тебе сегодня ночью, — родианец старался, чтобы его голос звучал успокаивающе и надёжно, потому что у него самого не было и грамма уверенности в своих словах. Он в последний раз погладил по плечу Эзру, жалея, что он позволил ситуации обернуться так и поставил сына Эфраима под удар. Снаружи вдруг громыхнуло, — имперцы начали исполнять обещанное, — и Цибо подтолкнул мальчика к окну. Тот задержал на нём взгляд всего лишь на несколько секунд, кусая губу, смертельно боясь и за него, и за себя. Под раздавшийся от двери громкий лязг и скрежет металла он всё же вынырнул из окна, привычно последним дням быстро приземлился и, несмотря на тяжесть за спиной, сразу же убежал в неприметный тёмный переулок.

***

Он помог ситху аккуратно умоститься на вмонтированную в стену лавку — возможно, ранее этот сектор предназначался для перевоза хрупких грузов, запчастей или дроидов, которые размещали на полки ячеек. Теперь здесь находился не менее хрупкий и достаточно озлобленный пленник, сейчас норовивший отползти подальше к стене и вновь усесться в положение улитки. Естественно, скрюченная поза мало способствовала выздоровлению, поэтому Джаррус мысленно вздохнул и аккуратно придержал мальчика за плечо, уже почти не удивляясь проявившейся дрожи — то ли пленник так сильно опасался его в своëм положении, то ли ему были неприятны касания в принципе. В любом случае, это стоило взять на заметку, если он хочет его разговорить в ожидание меддроида. Мальчик под его рукой замер, жëлтые глаза взметнулись к его лицу, но быстро опустились куда-то в район груди, замерев там. — Твои раны хуже заживут, если ты будешь продолжать делать так, — он будто успокаивал карликового банту, отбившегося от стада. Губы у того дëрнулись, но он ничего не произнёс, продолжив обнимать одну ногу, которую успел закинуть на скамью. Мужчина призвал всë своë терпение перед тем, как ровным тоном спросить. — Как тебя зовут? Мальчик неслышно сглотнул, не поднимая глаз. Началось. По непонятной причине, его ещё не посадили в кресло — пока — но допрос уже начался. В животе что-то сжалось от страха, и он сцепил зубы покрепче, твëрдо решив молчать. Он уже жалел, что вообще заговорил с джедаем — может, у него вышло бы сойти за немого, и его бы не трогали. Хотя, нет, его бы просто прибили на месте, если бы подумали, что он бесполезен. А если он что-то расскажет, они тоже убьют его — зачем он им сдался, когда у него не останется никакой ценной информации? Эзра сощурил глаза, глядя куда-то сквозь джедая, не зная, какой вообще тактики можно придерживаться. Он не предатель — он не хотел разбалтывать врагу никакие секретные данные. Хотя, если быть честным, разве знал он что-то секретное? Ни адреса Императора, ни доступа на тайные базы у него не было, рассказать что-то про имперские войска он тоже не мог — с тех пор, как его забрали на обучение, он почти не приблизился к пониманию их структуры и функций, кроме тех, что они были ниже его по рангу. Должны были быть ниже, но, честно, кто будет считаться с ним? Молчание затягивалось, и Кейнан начинал понимать, что так просто, как в первый раз, парень уже не разговорится, что в его положении не сулило положительных перспектив. Он понимал, что молчаливый ситх никому не нужен — ни его союзникам, ни Империи, ведь для последних намного проще и рациональнее, чем искать одного солдата, было внести его в списки погибших или пропавших без вести. Возможно, лишь сам Инквизитор обеспокоится судьбой своего ученика, хотя было сложно поверить, будто он и правда на такое способен. Но сейчас в первую очередь мальчик был зависим от него и экипажа корабля, а значит, ценность его жизни будет равняться ценности той информации, которой он обладал. Конечно, никто не собирался без причины убивать его, однако, в качестве пленника ситх был им неудобен. Любой другой солдат, который, хоть будь он искусен в убеждении или побеге, будет ограничен внутри своей камеры, пока закрыта дверь, — но вот возможности форсьюзера не удержать наручниками или щитами. А недавняя вспышка была более чем наглядным доказательством присутствия Силы в мальчике. Как бы джедаю не было его жаль, далеко не каждый на корабле согласится подвергаться риску лишь из жалости. Мужчина понаблюдал за изменениями в лице ребёнка — тот сидел весь напряжённый, ушедший будто вовнутрь себя. Можно было сказать, что, по большей части, в своëм положении держался он молодцом, пока не впадая в истерику и стремясь, видимо, молчать до конца. Мог ли он преследовать какую-то цель, или просто боялся проболтаться? — Можешь не отвечать, но без имени мне будет трудно к тебе обращаться. «Как будто мне надо, чтобы ты ко мне обращался». Естественно, он не мог сказать это вслух, — он же не самоубийца, — но на языке кололо от желания огрызнуться, чтобы от него, наконец, отстали. Чего повстанцы, как он успел понять из их разговора, вовсе не собираются делать. Он нахмурился, крайне нервничая от того факта, что чужая рука всë ещё касалась его плеча, но не делая попыток еë стряхнуть. Внутри цвела уверенность, что у мужчины скоро и без этого кончится терпение, и он перейдëт к силовым методам решения проблем. Кожа на шее ещё неприятно тянула, и он не успел остановить собственную руку, автоматически огладившую пальцами повреждëнное место. Чëрт! Он неосознанно считал секунды, ожидая какого-то комментария, глумливого или мстительного, но почему-то не услышал его. Отсчитав больше дюжины, он всë-таки осторожно скосил глаза на повстанца, чтобы проверить, смотрит ли он вообще в его сторону, когда услышал тихое шипение чего-то, перемещающегося в сторону этой ячейки. — Меддроид почти приехал, — джедай тоже задвигался, вставая с лавки и отпуская его. — Тебе лучше прилечь для осмотра, — Эзра неприязненно поёжился, холодея от одной только мысли. Он серьёзно предлагал ему лечь? Кейнан понаблюдал за не-немым замершим в одной позе мальчишкой и пришёл к выводу, что спящим он намного сговорчивее. Не смотря на то, что и бодрствуя он почти всё время молчал. — Мы не сможем помочь тебе, если будешь вести себя, как ребёнок. Он ожидаемо получил в ответ полный колючей злости взгляд, который, однако, быстро исчез. А затем услышал глухое, на грани шёпота: — Мне и не надо. Калеб в очередной раз призвал терпение. Его решением было прибавить себе головной боли. Благими намерениями… Позади деактивировался щит, пропуская внутрь дроида. Мальчик исподтишка рассмотрел его с настороженным любопытством: машина была гуманоидо-подобной, такие он видел только на истребителях старого образца в качестве редкого исключения. В большинстве новых работали дроиды-медики или бригада людей-врачей, заботящихся о здоровье экипажа. А этот экземпляр выглядел несколько… угрожающе. Они собираются его вскрыть? Внутренности пробрало холодом, а желание исполнять наказ джедая достигло минусовой шкалы. Видя, что дальнейшая настойчивость может привести к плачевным результатам, Кейнан решил попытаться в последний раз, стараясь говорить так же ровно, как и раньше: — Нравится тебе это или нет, тебя всё равно надо осмотреть. И лучше сделать это добровольно сейчас, чем после того, как я погружу тебя в сон, как думаешь? — челюсть ребёнка сжалась, а пальцы с силой впились в коленки. Ну конечно, угрозы, как же без них. Тишина давила на уши обоих людей, замерших в ожидании, — Эзра не вытерпел первым, осторожно закинув ноги на скамью и принимая лежачее положение. Джедай молча отстранился, давая дроиду подъехать ближе, и мальчик напряжëнно замер, заглядывая в визоры машины, жалея, что так и не освоил техники воздействия Силой.

***

Застенки службы безопасности украшал запах дешëвого каффа и ржавчина на энерго-браслетах. Цибо, не имея возможности потереть глаза от усталости, казалось, по сотому кругу прослушал рапорт о себе, не реагируя на глухо-колотящие его мозг слова. «…Родианец укрывал у себя находившегося в розыске ребëнка, родители которого были задержаны за организацию мятежа и ряд преступлений против Империи и направлены на заключение в колонию Н58-4. В дату 23.06.58 подозреваемый был замечен в инциденте на торговой площади Лотал-сити — смотреть рапорт С394 — в ходе которого предположительно применил неизвестное устройство, использующее энерго-магнитные колебания, чем помешал операции службы безопасности по захвату и обезвреживанию разыскиваемого. Родианец помог ему скрыться с площади, после чего мужчина был обнаружен в своей квартире. При отказе в сотрудничестве офицер Курт отдал приказ взломать кодовый замок на двери и провести захват подозреваемого..." Запись оборвалась со звуком щëлкнувшей кнопки, а офицер, лениво развалившийся на стуле, в очередной раз глотнул из пластикового стаканчика, глядя в датапад перед собой. - Дак что, всë ещё отрицаешь, что замешен в этом? - Цибо сидел, как и последний час, молча. Все попытки провести диалог со служащими до этого не увенчались успехом. Либо он слишком неубедительно врал, либо для них было так важно засадить его, что на показания родианца они наплевали. В любом случае, было очевидно, что нужно этим людям, так как каждый из них задавал один и тот же вопрос: - Где сейчас тот ребëнок, которого ты укрывал? - в чужом голосе сквозило раздражение, но почему-то офицер выглядел уверенным в том, что он получит ответ рано или поздно. Голос стал более тихим и приобрëл вкрадчивые интонации, когда он заговорил вновь. - Я слышал, ты не ответил даже под угрозой заключения. А что, если я скажу, что никакой тюрьмы не будет? Ты напишешь признание в том, что был обманут повстанцем, что помогал ему под угрозой расправы, укажешь, что знаешь о нëм, особые приметы и места, где может скрываться, а я, разумеется, за символическую плату, прослежу за тем, чтобы тебя выпустили и сняли обвинения. Всë-таки, нам не за чем лишать свободы честного гражданина Империи, случайно оказавшегося не в том месте, согласен? Цибо отстранëнно смотрел на чужие руки, уверенно придвигающие к нему планшет, думая о том, насколько Эзре будет тяжело выживать на Лотале, если он тоже окажется в камере. Без средств к существованию, без надëжных знакомых, как долго он протянет, прячась в башне? Взгляд сфокусировался на строчках рапорта, а затем поднялся к чужим выжидающим глазам. Он не знал, говорил ли офицер правду или пытался таким образом вытащить из него побольше сведений, но в любом случае не собирался сдавать ему Эзру. Цибо незаметно сжал кулаки, перебарывая внутренний страх и малодушие. Мальчик справится. Среди лотальцев у Эфраима была хорошая репутация, и специально подставлять его сына они не будут. Может, кто-нибудь даже сможет дать ему кров и надежду на нормальную жизнь... Но, до рези в груди больно, уже без него. Родианец глубоко вздохнул, собирая внутри по крупицам храбрость, которую собирался облечь в слова, как вдруг заметил за спиной офицера кого-то ещё, слившегося с тенью в комнате настолько, будто он являлся ей. Не было понятно, когда он вошëл или сколько стоял там, и от этого по позвоночнику Цибо прошëл холод. Взгляд, жуткий, кроваво-красный, опустился на имперца, который, не подозревая об остроте гильотины, продолжал давить на родианца: - Дак что? Всë же тюрьма? Я ведь могу не только замолвить за тебя словечко, но и сделать так, чтобы твоë дело решили куда проще. Знаешь, как поступают с изменниками Империи, предавшими еë доверие? Цибо почти знал, что произойдëт в следующую секунду, когда внезапно голос имперца оборвался, а его прошиб холодный пот. - Их ликвидируют, - пробирающий до мурашек спокойный тон голоса гуманоида не вязался с источавшими агрессию и злость глазами, когда он убрал клинок обратно на пояс. Не обращая внимания на рухнувшее на пол, ещё трясущееся тело офицера, он перевëл взгляд на Цибо. И, не будь его руки сцеплены наручниками с креплениями на столе, а стул не привинчен намертво к полу, родианец уже спрятался бы от этого взгляда в самый тëмный угол допросной. - Итак... Где сейчас Эзра Бриджер?