20:25
— Всего один вопрос, — Сяо складывает руки на груди, устало прижимаясь спиной к стене, и наблюдает за тем, как его сестра мечется по коридору, а затем скрывается за дверью своей комнаты, игнорируя голос брата. Видимо, Ху Тао настолько впечатлилась и испугалась, что даже на глаза попадаться не хотела. — Что вы тут делаете? — Могу я спросить у вас то же самое? — то ли отвечает, то ли уточняет Альбедо. Ситуация, сложившаяся прямо сейчас в квартире Сяо, поражала своей неловкостью и даже какой-то абсурдностью. И почти все участники этой истории не знали куда себя деть: Ху Тао начала беспорядочно передвигаться по квартире, создавая вид, будто она чем-то очень сильно занята; Итэр, сидя на кровати, пытался собрать свою одежду и остатки собственной гордости, пряча лицо от пристального взгляда Альбедо; а вот молодой учёный, стоявший рядом с дверью спальни, оставался весьма спокойным. Он не сводил глаз с Итэра, но в этом взгляде не было осуждения. Вид Альбедо был скорее задумчивый и отчасти даже опечаленный, что казалось немного странным. Сяо же с лёгким безразличием наблюдал за людьми, испортившими им с Итэром вечер, хотя внутри него полыхало возмущение и накатывающее чувство раздражения. Судя по тому, как именно Альбедо осматривал запыхавшегося Итэра, который, в свою очередь, весь сжался под чужим взглядом, становилось очевидно, что намерения к сексуальной близости сошли на нет. Гитарист, конечно, тоже испытывал неловкость, но скорее из-за ситуации в целом, а не из-за странного поведения учёного. Сяо было совершенно наплевать на мнение этого парня, даже несмотря на то, что он был близким другом Итэра. Или кто они там друг другу? — Так вы объясните, какого чёрта тут происходит..?— Сяо повторяет вопрос, пристально смотря на Альбедо, тем самым желая переключить его внимание на себя, чтобы учёный перестал прожигать своим взглядом бедного Итэра. — Ху Тао забыла дома образцы и документы для нашего исследования, а я согласился её подвезти, — отвечает спокойным тоном голубоглазый, оборачиваясь сначала на Сяо, а затем на Ху Тао, которая как раз выходила из комнаты с коробкой в руках. И это была та самая причина, из-за которой эти двое ворвались сюда?! Ещё немного, и у Сяо начал бы дёргаться глаз… — Я… простите меня, — девушка виновато смотрит на брата, видимо, чувствуя исходящее от него недовольство, но долго зрительного контакта Ху Тао не выдерживает, — и я… думала, что вы в клубе… — её голос почти дрожит, казалось, что ещё слово, и она просто разрыдается. Сяо вздыхает, прикрыв глаза. Он раздражён и зол, но вряд ли он может злиться на кого-то, кроме себя самого. Он ведь мог подумать о том, что живёт не один, и что Ху Тао может вернуться? В конце концов, он мог отвезти Итэра в гостиницу, или… боже блять, да мало что ли мест, где можно заняться сексом? Но теперь это уже не имело никакого смысла, потому что вечер безоговорочно испорчен. — Это, конечно, не моё дело, но… — Альбедо не заканчивает фразы, отвлекаясь на вставшего с кровати Итэра, который спешно пытается надеть кардиган, скрывая свои искусанные и зацелованные плечи. Сяо замечает, с каким именно выражением лица молодой учёный наблюдает за этой картиной, и внутри музыканта закрадывается какое-то очень нехорошее предчувствие. Эти двое точно просто друзья? — Ты прав, — подмечает Сяо слегка огрубевшим тоном, — это не твоё дело. — Пожалуйста, не надо, — поспешно просит Итэр, но не понятно, к кому именно он обращается: к Альбедо, чтобы тот не начинал задавать неловких вопросов, или к Сяо, который своими высказываниями может довести сейчас дело до конфликта? И почему в голосе Итэра звучит столько вины, словно он сделал что-то ужасное? Он ведь взрослый человек и вправе сам решать, что ему делать и с кем спать. Или для Итэра очень важен статус «хорошего» парня в глазах Альбедо? Что у этих двоих за отношения? — Забирайте, что хотели и уходите, — просит Сяо и обращает мрачный, холодный взгляд на Альбедо в надежде, что он поймёт просьбу с первого раза. Его присутствие сейчас крайне неудобно и совершенно точно доведёт Итэра до слёз. Не желая видеть данной картины, Сяо готов был силком вывести сестру и её коллегу из квартиры. Альбедо в ответ на просьбу Сяо лишь коротко кивает. Он оказался куда сообразительнее, чем Алатус себе представлял. Пока двое молодых учёных суетятся и прощаются, покидая квартиру, Сяо всё это время смотрит на Итэра и выжидает, пока тот наконец скажет хоть слово. Но юноша молчит, и музыкант, не выдерживая, решается начать первым: — Итэр, — Сяо неспешно подходит к кровати, наблюдая за тем, как блондин мечется на месте, не зная, что ему делать. Итэр казался совсем поникшим, а Сяо всё ещё не понимал этой резкой смены настроения. Да, быть застуканным в постели с малознакомым парнем, наверное, не очень приятно, но стоило ли так сильно переживать об этом? — Посмотри на меня, — просит Алатус, подходя почти вплотную к юноше, и аккуратно подносит руку к чужому лицу, размышляя о том, а можно ли теперь его касаться? Несмотря на то, что их прервали, как такогого влечения к этому парню у Сяо не поубавилось. Гитаристу всё ещё хотелось касаться его… и поэтому сейчас он цепляет тонкими пальцами подбородок Итэра, тем самым заставляя парня поднять взгляд на себя. Даже сейчас Итэр выглядит невероятно красивым в глазах Сяо: его золотые прекрасные волосы спадали на его очаровательное, покрасневшее от смущения лицо, его покусанные губы слегка припухли от жарких поцелуев, а его глаза, цвета закатного солнца сейчас слегка блестели от скопившейся влаги. И это единственное, что вызывало у Сяо тревогу. Он не хотел видеть чужих слёз, возможно, потому что испытывал и свою вину тоже. Итэр не в состоянии долго смотреть в лицо музыканта, и он снова отводит взгляд, пока Сяо осторожно проводит подушечкой большого пальца по коже на щеке юноши, с горечью понимая, что, возможно, своими действиями сейчас только ещё больше усложняет ситуацию. Но как же тяжело ему было отказаться от этих прикосновений… — Сяо, — неожиданно зовёт Итэр, с лёгким трепетом произнося чужое имя, — прости меня, — продолжает блондин и коротко вздрагивает. И в этом его состоянии Алатус видит нечто большее, чем глупую неловкость или стыд из-за сорвавшейся близости. Что-то тревожит Итэра, и Сяо никак не мог понять, что именно. — За что ты просишь прощения? Блондин молчит, поджимая губы, и снова коротко вздрагивает, будто пытаясь перебороть желание расплакаться. Сяо ощущает себя хуже некуда: он никак не может рассмотреть причины такого поведения. Конечно, не стоило игнорировать тот факт, что Итэр пьян, но это мало походило на объяснение происходящему. — Я запутался, — признаётся наконец Итэр, аккуратно убирая от себя чужую руку, — я зря всё это начал, прости меня. Сяо едва слышно вздыхает. Вот, значит, как. Он извиняется за то, что сегодня позволил своим чувствам взять вверх и поддался собственным желаниям? Разве за это стоит просить прощение? — Ты хочешь уйти? — спрашивает Сяо, хоть и знает ответ. По виду Итэра можно было сказать много чего: он расстроен до дрожи в голосе, он смущён, ему стыдно и неприятно, он даже не в состоянии нормально ответить, и это всё явно никак не изображает готовность парня продолжать начатое: будь то секс, разговор или что-то ещё. Сяо не обижен и не расстроен — он обеспокоен тем, что именно стало причиной всего этого. Неужели это и в самом деле из-за Альбедо? — Прости меня.22:48
Если бы Сяо знал причину, почему его так сильно тянет к человеку, которого он знает от силы неделю, то, наверное, сейчас бы не пытался разобрать хаос в своей голове, вызванный слишком большим количеством событий, произошедших за последние несколько дней. Что может быть неприятнее, чем резко отступившее опьянение и осознание того огромного количества дров, которые наломал, пока был не очень трезв? Сяо в который раз проклинал свой сбитый режим, потому что если бы он сейчас мог заснуть, вместо того чтобы лежать на кровати, почти бездвижно пялясь в потолок, ему бы не пришлось копаться в своей протрезвевшей голове и не разбирать там проблему под названием «Итэр». Был ли этот парень проблемой? Однозначно. Знойной, красивой и очень желанной, но проблемой. И началось это ещё тогда, когда юноша пришёл на встречу с группой в кофейню, выдав по секрету с каждого. Сяо тогда весь день и вечер, да и что говорить — последующие несколько дней не мог отделаться от мысли, что этот парень кажется ему чертовски интересным. Это наблюдение вылилось в очень странный разговор между Сяо и Венти, когда они возвращались в пятницу домой после покера. Венти был, конечно, в хламину пьян, и Алатус надеялся, что бард даже не вспомнит об этом диалоге, но, как стало сегодня известно, он ошибся. В тот самый вечер, не смотря на странность обстоятельств, Сяо всё же признался Венти (ну, и себе заодно), что ему действительно нравится Итэр. Но эта симпатия была исключительно сексуальным влечением, и Алатус это чётко понимал. Ни больше, ни меньше. Именно это влечение и было причиной, из-за которой Сяо наблюдал за парнем всю неделю. Итэр деловито бегал по университету, занимаясь поручениями студсовета, и менеджер поражал своей способностью поспевать всегда и везде: отвечать друзьям на сообщения, быть в курсе всех событий и одновременно с этим учиться. Сяо рассматривал его издалека, он не подходил к блондину, не мешал ему своим присутствием — просто наблюдал за тем, как Итэр, например, занят чтением очередного задания от Сары или распитием кофе на перерыве. Как он красиво складывает свои стройные ножки одна на другую, как его аккуратные пальцы обхватывают страницы книги, как он поправляет свои золотые локоны за ушко, как он улыбается, пока ведёт разговор с... … Альбедо. Именно влечение к Итэру заставило Сяо поехать в пятницу с ребятами в бар. Хотя гитарист совершенно не знал, чего ожидать от этого вечера, ему очень хотелось узнать Итэра чуточку лучше и понаблюдать за ним вне универа. Сяо, конечно, пришлось перетерпеть шумную компанию ради этого, но вечер оказался очень интересным и превзошёл все его ожидания. Итэр признался ему в том, что он… следил за творчеством гитариста и его жизнью. Это было неожиданно и по-странному приятно. Итэр словно пробрался в душу своими признаниями, но не потревожил её. Просто напомнил о том, что в прошлой жизни были и хорошие, светлые моменты, которые Сяо почему-то не позволяет себе вспоминать, словно что-то мешает ему увидеть другую сторону всех тех событий... Сяо показалось достаточно забавным то, что Итэр на протяжении пары лет занимался тем, чем Сяо был занят последнюю неделю. Наблюдал за объектом своего влечения. Ему нравился Итэр, как может нравится красивое произведение искусства: за ним было очень интересно следить, рассматривая новые детали и подмечая всё больше и больше удивительных вещей. Сяо не казалось это чем-то странным, хоть иногда ему и приходилось себя ловить на мысли, что он слишком много думает о человеке, которого знает всего несколько дней. Может из-за странного знакомства или обстоятельств — чёрт его знает… Ему просто нравилось. И отрицать то, что Сяо находил Итэра красивым, отчасти даже соблазнительным — было совершенно бесполезно. Поэтому сегодня, когда менеджер пришёл в клуб в столь откровенной одежде, которая обнажала его ножки и изгибы тонкой талии… Мог ли Сяо противостоять этому? Конечно же мог, но сначала он решил убедиться не намеренная ли это провокация со стороны Итэра? И, как выяснилось, он был прав. В тот момент, когда Итэр почти умоляюще смотрел на Сяо, удерживая его руку у своих голых бёдер, Алатус всё понял. Стоило только спросить разрешения, чтобы убедиться окончательно. И когда юноша не оттолкнул его, Сяо определённо точно решил, что сегодняшний вечер он проведёт с Итэром в постели. Знал бы только гитарист, что его сестра решит испортить эти намерения, а, возможно, и остановить двух парней от серьёзной ошибки. Только вот что в том случае, что в другом — проблем теперь не оберёшься.12:20
А проблемы начались с утра понедельника, когда Итэр впервые за три недели учёбы просто не пришёл на занятия. Сяо уже готовил слова, возможно даже извинения перед Итэром, которые хотел ему сказать при встрече. Но к тому, что юноша вообще не появится в университете, он не готов был совершенно. Как и его коллеги, с которыми Сяо сейчас сидел на улице во время большого перерыва. — Итэр даже не написал никому? — уточнил Кадзуха, оглядывая своих друзей, сидящих за столом, и почему-то задержал свой взгляд на Сяо. Бас-гитарист отвёл глаза в сторону, понимая, что Кадзуха явно о чём-то догадывается. Ну, ещё бы… Только слепой не увидел бы вчерашнее их поведение в клубе. — Я думаю, он просто перебрал, — ухмыляется Венти, пока пьёт кофе. От чего-то бард выглядит очень довольным и тоже временами косится на Сяо. — А я думаю, он сейчас лежит и мучается от боли в пояснице, — спокойным тоном сделал своё предположение Хэйдзо. — Или я не прав? На это высказывание Алатус чуть не давится своим кофе, а Венти с Хэйдзо, переглянувшись, начинают негромко хихикать. — Отвалите, — выдыхает брюнет, сердито сдвинув тёмные брови. Сяо ставит на столик свой кофе и тянется за сигаретами в карман куртки. И плевать, что во дворе кампуса нельзя курить, потому что, если прямо сейчас гитарист не закурит, полетят чьи-то головы. Парни отвлекаются на обсуждение вчерашнего выступления: Венти достаёт Кадзуху с вопросами о Скаре, Хэйдзо ест свою лапшу и посмеивается с реакции Каэдэхары, который то ли смущён этими вопросами, то ли что-то ещё… С одной стороны, Сяо был даже рад, что ребята в курсе его интрижки с Итэром: ему не придётся ни скрываться, ни в случае чего признаваться в этом лично. И не то, чтобы это как-то смущало гитариста, просто… Из-за вчерашней ситуации с Альбедо и Ху Тао вокруг этой истории вертится слишком много неловкости, и рассказывать эти подробности как-то совершенно не хотелось. — Подожди, а ты вчера вроде раньше нас ушёл? — Кадзуха обратился к Хэйдзо. — Нет, — Сиканоин пожал плечами, — пока Венти с Тартальей бухали в баре, я всё это время был в клубе и ушёл часов в пять утра. А вот где ты был? — Я просто поехал домой, — спустя короткую паузу, ответил Кадзуха совершенно спокойным тоном, хотя по его взгляду можно было понять, что он чего-то недоговаривает. Сяо не слушает дальше диалог друзей. Брюнет закуривает и снова отводит взгляд в сторону, пытаясь собраться с мыслями. Сделать это было крайне тяжело, потому что вчера Сяо так и не смог толком заснуть и вырубился только ближе к утру, а уже через пару часов ему пришлось снова вставать на пары. Не то, чтобы Алатус сильно хотел посещать их, но у него была причина сегодня появиться в университете, а эта самая «причина» сейчас чёрт знает где. Скорее всего, просто отлëживается после вчерашнего. И под «вчерашним» Сяо понимал скорее ситуацию, произошедшую у него дома, а не алкогольное опьянение. — Кстати, завтра у нас репетиция, — начал вдруг Кадзуха, — как обычно, в шесть, — беловолосый задерживает взгляд на Сяо, и уточняет у него, — ты как? Сможешь? — Конечно, — кивает брюнет, тут же замечая какую-то странность в выражении лица Венти. Сначала бард с неким подозрением смотрит на Кадзуху, а потом на Сяо. Да что опять не так?Вторник, 12:16
— Вставай, кому сказала! Итэр чувствует, как его тянут за ногу, пытаясь стащить уставшее тело с кровати. Но блондин не сопротивляется: он готов принять смерть от рук разъярённой сестры, потому что его состояние настолько разбито, что любая участь будет лучше того, что приходится парню переживать в данный момент. — Какого хрена ты опять не пошёл на пары? — Люмин толкает брата, пытаясь его сдвинуть с места, но длинноволосый даже полудвижения не делает. Парень чувствует головную боль и ужасную тяжесть в конечностях… Его не заставит подняться даже начавшаяся атомная война. Настолько ему паршиво… Уже второй день подряд Итэр пропускает занятия и лежит мёртвым грузом на своей кровати, моля богов либо избавить его от мучений, либо окончательно добить. Итэр совершенно точно был уверен, что это из-за алкоголя, которого он явно перебрал накануне. Утром в понедельник парень познал все прелести алкогольного отравления и весь день просто пролежал с температурой и ужасной головной болью. Сегодня он был готов пойти в университет, потому что обещал ребятам из группы… Сегодня ведь вторник, день репетиции, аттестации, там будет Сара, там его ждёт Кадзуха… и Сяо… О, нет… Итэр зарывается лицом в подушку, стараясь не застонать. Какой же он жалкий идиот: не может подняться с кровати и дойти до чёртового универа, чтобы решить все насущные дела. И ведь причиной этому лишь на половину является его физическое состояние, подпорченное алкогольным отравлением, потому что вторая причина заключалась в Сяо. Итэр готов был умереть от разрывающей голову боли и обезвоживания, лишь бы только не появляется на глазах у этого человека. Юноше было невыносимо стыдно, а ещё… — Блять, как же ты меня достал, — Люмин с силой бьёт парня по спине, заставляя того вскрикнуть от неожиданности, — вставай, придурок! — Нет! Отвали! — блондин заползает под одеяло. — Что ты вообще тут делаешь? Я думал, ты вернёшься в конце недели. — Приехала пораньше, — Люмин сердито выдохнула, срывая с близнеца одеяло, которым он пытался спастись, — хотела увидеть любимого брата, порадовать его, а он тут умирать собрался! Нечего из-за всяких гитаристов слёзы лить. Встал и пошёл на занятия, я сказала! Итэр вздыхает. У сестры, как всегда, всё просто. Люмин из тех людей, которые как можно скорее решат проблему, проходя все стены напролом. И частенько её боевой настрой вдохновлял и Итэра, но сегодня… Попытки сестры вытащить парня из кровати приравнивались к совершенно бесполезному занятию, потому что Итэр решил, что никогда больше не выйдет из своей комнаты и будет доживать свои дни, лëжа на кровати. — Слышишь, ты, королева драмы, — сердито хмыкает блондинка, решаясь ногой толкнуть брата в бок, чтобы тот к чёрту свалился с кровати. — Вставай, я сказала, или я приведу твоего Сяо прямо сюда! Имя Сяо заставляет Итэра вскочить с места и разразиться печальным стоном. Конечно, Люмин уже была в курсе всего происходящего: Итэр ещё вчера наотправлял сестре слёзных голосовых сообщений, в которых рассказывал, как чуть не переспал с бас-гитаристом из «ANEMO». «Я, конечно, знала, что ты придурок… Но не настолько же…», — получив такой ответ от сестры, Итэр готов был взвыть. И где эта всеми хвалённая семейная поддержка? Люмин с большей вероятностью даст брату по голове, чем пожалеет его. Конечно, не смотря на очевидные конфликты близнецов, они всё равно оставались самыми близкими людьми и прислушивались к мнению друг друга. Итэр старался быть под стать сестре и слушался её советов, почему-то решив, что она авторитет в их небольшой семье (у неё просто очень тяжелая рука). Хотя последний раз, когда Люмин что-то советовала, это закончилось тем, что Сяо чуть не трахнул Итэра прямо в клубе. — Итэр, — Люмин схватила вставшего брата за плечи, начиная его слегка трясти, — ну-ка соберись, я кому сказала! Мир не рухнул от того, что ты немного почмокался с Сяо. Ну подумаешь, ну перепили, да с кем не бывает? — девушка начала трепать Итэра за щёку, чтобы разбавить его кислую мину хоть какой-то эмоцией. — Пойди к нему сегодня и поговори! — Нет! — парень тут же оттолкнул от себя блондинку. — Хватит уже! Я никуда не пойду! — Ах, ты! — девушка хватает со столика у кровати телефон Итэра.— Всё! Достал! — Что ты делаешь?! — Сейчас я позвоню этому Сяо, и он прибежит сюда, как миленький… — Прекрати, — Итэр выхватывает свой телефон из рук сестры, начиная, наконец, злиться. Люмин победно улыбается, потому что её нехитрая маленькая провокация удалась, и теперь Итэр скорее будет её ненавидеть, чем лежать с тухлым видом на кровати и считать минуты до своей смерти. — Взбодрился? Молодец, — Люмин ставит руки в боки, наблюдая за тем, как брат недовольно пыхтит, подходя к шкафу. — Давай, быстрее, может успеем хотя бы на начало третьей пары. Пока Итэр одевается, попутно смотря на своё отражение в зеркале и понимая, что выглядит он хуже некуда, ему приходит мысль, что всё же зря он это затеял… Конечно, его уже не тошнило, как вчера, да и от головы подойдет любая таблетка обезболивающего… Итэру просто стоило привести себя в порядок, выйти из дома, и проблемы сами начали бы решаться с удивительной лёгкостью, если бы не одно но… Итэр всё ещё не хотел (да и не мог) видеться с Сяо. Но если сейчас парень не пойдëт в университет, Люмин реально притащит гитариста сюда, и тогда уже будет совсем не смешно… Почему Итэр не мог перебороть своё стеснение и просто поговорить с ним? Не из-за того, что они чуть не переспали, и их ещё и за этим делом застали. Не из-за Альбедо, который потом написал Итэру: «Надеюсь, ты знаешь, что делаешь». Не из-за того, что сама ситуация выглядела странной в глазах некоторых людей: парни знакомы от силы неделю, но почему-то обоих так сильно тянуло друг к другу. Так в чём же была причина? Итэру было паршиво от осознания, что он начинает путать свои чувства восторга и любви к Сяо как к музыканту с чувством симпатии и влечением к Сяо как к человеку. Именно эту его сторону Итэр совсем не знает, и он убедился в этом ещё в пятницу, когда они стояли на балконе бара, пока друзья играли в покер. Сяо оставался для Итэра загадкой, несмотря на то, что блондин знал о его жизни больше, чем о чьей-либо. Но даже это не позволяет парню быть уверенным, к чему бы привела эта мимолетная связь, которая между ними должна была случиться. Сяо предложил бы ему дружбу с привилегиями? Сделал бы вид, что ничего не было? И, самое главное, что стал бы Итэр чувствовать после этой близости? А если бы он захотел повторить? Или начал испытывать к Сяо чувства гораздо более серьёзные, чем та симпатия, которая терзала его сердце прямо сейчас? Итэр не хотел даже думать об этих последствиях и о том, что он в самом деле… мог с головой уйти в чувства к парню, о котором, как оказалось, мало что знает. Он позволил своему физическому влечению взять вверх над теми чувствами искренней и чистой любви к Сяо как к кумиру, который когда-то… «Твоя музыка спасла мне жизнь» Итэр слышит грозный голос сестры, всё же начиная собираться в универ. Он одевается в джинсы (больше никаких шорт!) и футболку, затем заглядывает в ванную, чтобы умыться и кое-как расчесать волосы. Времени заплетать косу не было, поэтому юноша просто собирает их в низкий хвост и хватает свою сумку. Люмин всё это время стояла в прихожей и говорила по телефону. Судя по тону и выражением «конопатый» и «придурок», Итэр понял, что говорила сестра с Тартальей. — Я же сказала, что не знаю, — Люмин закатывает глаза, смотря на своего брата, пока отвечала Аяксу в трубку. — Короче, встретимся в универе и там поговорим, — блондинка выключает телефон, бросая его в свой рюкзак, а затем осматривает брата и вздыхает. — Выглядишь ты, конечно… — Я могу остаться дома, — отмахивается Итэр, но Люмин уже хватает парня за руку и тянет его на выход.12:32
Итэр спешно и молча идёт рядом с сестрой, смотря себе под ноги. На улице тепло, даже солнечно, и поэтому большинство студентов сейчас прогуливается по территории городка, наслаждаясь минутами свободы перед началом следующей пары. Но любоваться хорошей погодой и тёплым осенним ветром настроения не было, потому что с каждым шагом в направлении учебного корпуса, Итэр ощущал нарастающую тревогу. Хоть бы только не встретиться с Сяо прямо во время перерыва где-нибудь в коридоре. Хотя, может, Алатус в кои-то веке решит остаться дома и выспаться? Нет, сегодня же вторник… Наверняка, у «ANEMO» вечером будет репетиция, потом ещё придёт Сара со своей дурацкой аттестацией, и Итэру в самом деле придётся идти прямо в зал к ребятам, а там… — Эй, что за выражение лица? — хмурит брови Люмин, смотря на брата, — опять загоняешься… Девушка не успевает договорить свою многообещающую угрозу, потому что близнецов привлекает какая-то суета у главного входа на территорию университета. Около ворот стояла чёрная машина с тонированными стёклами, рядом с авто толпились несколько человек, среди которых Итэр узнает Тарталью, а рядом с ним Скару, закрывающего дверь машины. Ребята выглядят слегка мрачновато, а особенно последний. По его виду вообще можно было сказать, что он будто из мёртвых восстал. И почему Итэр раньше никогда не видел Скарамуччу в универе? — Чего это они тут делают? — спрашивает кто-то из толпы наблюдающих за участниками группы «FATUI». Скара, с видом полного отрешения и какого-то глубокого похуизма, быстро говорит что-то Аяксу, а затем просто уходит под пристальные взгляды некоторых студентов, направляясь к зданию университета. — Люмин! — стоило Тарталье заметить девушку, как он тут же машет ей рукой, чуть ли не с места подскакивая и направляясь к близнецам, — Итэр! И ты тут! Как ты себя чувствуешь? — Прекрасно, — холодно отвечает парень, наблюдая за тем, как рыжий начинает липнуть к его сестре с объятиями. — Что у вас тут происходит? — А, короче…бардак! Забейте, там у Скары проблемы какие-то наметились… Итэр снова оборачивается и наблюдает за Скарой, который всё так же неспешно идёт к университету под пристальные взгляды некоторых студентов. И чего они так удивлены его появлению? — Слушай, Итэр, пока ты здесь… — начинает Тарталья, — у меня тут тусовка намечается в субботу. Приводи своих ребят, а? — А какой повод? — Ну, как же! У вашего прекрасного и замечательного… айщ! — Чайльд не успевает договорить, потому что его прерывает Люмин несильным ударом в бок. — У этого придурка день рождения, — поясняет девушка, — поэтому я и приехала пораньше, чтобы помочь. — Да, помощь мне нужна, — рыжий трёт место, куда ему зарядила Люмин, — народу на вечеринке будет многовато…12:40
Итэр поспешно направляется в университет, решив оставить сестру с Тартом наедине. У этих двоих намечался какой-то личный разговор, и Итэру совсем не интересно было его содержание. Парень направляется прямиком во внутренний двор, попутно выглядывая из окна, осторожно наблюдая за студентами и пытаясь понять, на улице «ANEMO» или нет. Итэр не хотел бы с ними пересечься до начала репетиции, а пройти через двор нужно было, чтобы дойти до кабинета студсовета и отчитаться перед Сарой. Как минимум, за пропуск вчерашнего собрания. Итэр не наблюдает никого из знакомых лиц и мысленно выдыхает. Ну, не хочется ему сейчас попадаться на глаза парням и объясняться, куда это менеджер пропал почти на два дня. Итэр всё-таки решается и выходит на улицу, быстрым шагом минуя университетский двор, но не успевает он и половины пути пройти, как видит выходящих с другого входа Кадзуху и Венти. Рядом, где-то позади, тащится Хэйдзо, широко зевая. Итэр вздрагивает и останавливается, ощущая откуда-то взявшееся неприятное и липкое чувство страха. Стоп. Чего он боится? Ну, пропустил пару дней, ну, с кем не бывает? Да, никому ничего не сказал, да, надо извиниться, ведь с коллегами так не поступают, но… Итэр просто пытался найти себе оправдание, ведь прекрасно понимал, что боится он не ребят, а конкретного человека. Которого, кстати, среди них не было… Менеджер вздыхает, на мгновение прикрыв глаза. Может, Сяо сейчас дома, может, он и правда решил наконец передохнуть, и придёт только к репетиции? Было бы идеально разминуться с ним по времени и не встречаться ещё несколько дней… — Отвали от меня! Мысли Итэра обрывает какой-то громкий возглас очень знакомого голоса. Блондин оборачивается, взглядом цепляясь за знакомую тëмноволосую макушку солиста «FATUI», и наблюдает крайне странную сцену: Скарамучча в компании своей старшей сестры Эи и её подруги Яэ Мико быстрым шагом направляется прямиком куда-то прочь со двора, скорее всего, в другое крыло учебного корпуса. — Скара, — Эи зовёт брата по имени, — подожди, нам надо поговорить! — Я сказал: отъебись! — грубо выпаливает юноша, коротко оборачиваясь на сестру, не сбавляя шага. Он явно был вне себя от злости, хотя ещë пять минут назад Итэр видел этого парня вполне спокойным. Пока брюнет сокращает дистанцию между собой и входом в здание, Итэр замечает взгляды своих коллег из «ANEMO»: Кадзуха, Венти и Хэйдзо пристально наблюдают за развернувшейся сценой, как и большинство других студентов. Голос Скары был громкий, и только глухой не услышал бы его возгласов. Итэр видит, как две девушки пытаются о чём-то сказать Скарамучче, но тот даже слушать их не желает — он буквально просто сбегает, отмахиваясь от них. Это продолжалось до тех пор, пока Яэ Мико резко не схватилась за руку парня, пытаясь его остановить. Но, кажется, это было серьёзной ошибкой… — Блять! Скара выхватывает руку и держится за своё плечо, издавая болезненный, пронзительный стон, который заставляет девушек тут же замереть на месте. Юноша почти сгибается пополам, едва удерживаясь на своих ногах. Он наклоняет голову, пытаясь длинной чёлкой скрыть лицо, искажающееся под гнётом боли. Скарамучча замирает, зажмуривая свои глаза, а затем резко, неожиданно отшатывается, оборачиваясь на сестру и её подругу: — Я же сказал! Не трогайте меня! И в голосе его не было уже никакой агрессии, только отчаяние и боль, какая-то страшнейшая пытка, которую Скара претерпевал в данный момент. Итэр мог поклясться, что заметил, точно заметил, проблески слëз в чужих глазах. Скарамучча, тяжело дыша, выпрямляется, и стоит ему поднять голову, как лицо парня снова сменяет эмоцию на какой-то легкий оттенок ужаса. Итэр обращает внимание туда, куда Скара упирается удивленным взглядом, и, как оказалось, человеком, почти напугавшим брюнета был подошедший Кадзуха. Скара слегка пятится назад, затем резко поворачивается и бегом, под пристальные взгляды присутствующих, несётся со двора, крепко держась за собственную руку. Эи с Яэ остаются стоять на месте, явно напуганные произошедшей ситуацией, да и большинство наблюдавших прибывали теперь в полном недоумении от увиденной сцены… Все, кроме Каэдэхары, который быстрым шагом последовал за солистом, желая догнать его до тех пор, пока тот не скрылся в стенах университета.