"Я - кто?! Сенсей?": Боги, у которых лапки (Книга 3)

В свой выходной Наруто решил непременно встретиться с друзьями. Не то что бы ему сильно нужен был свежий взгляд на разработку… Просто хотелось показать, что друзья могут к нему обратиться, если понадобится что-то из фуин. Он ведь теперь признанный мастер фуиндзютсу! Вон, даже помогал сложные печати для Госпиталя создавать, и ему сам дядюшка Енот поклонился и спасибо сказал! А ещё к нему сами стали подходить взрослые, чтоб заказать печать или свиток! Но не все из заказчиков были адекватные, таких Наруто слал к Ируке. Как только кто-то пытался на Узумаки надавить, или цену назначать такую, что даже материалы не отбивала, Наруто отвечал, как учил Ирука: «Такие вопросы не обсуждаются просто на улице. Обсудите этот вопрос с Умино-доно или моим мастером Каруйи-сенсеем». Самое смешное, что ещё никто из тех жадин так и не подошёл с этим к Ируке или Мастеру. Адекватные люди спрашивали каталог, договаривались, оплачивали вперёд и потом получали свои свитки. Вот и сегодня Наруто послал пару клонов заняться доставкой под личиной невзрачных курьеров. Для друзей же Наруто хотел делать печати просто так. Просто потому что они друзья! Если ты можешь помочь и знаешь, что тебе будут благодарны то почему бы не помочь? Слова про «будут благодарны» прозвучали голосом Ируки, от чего Наруто улыбнулся сбегая по поющей лестнице, поскрипывающей от босых ступней. На поздний завтрак с сестрицей Анко он не остался, сказав, что поест у Теучи. — Кажется, Анко-чан готовила что-то новое, — заметил Наруто, что расстроил куноичи, но решил, что извинится позже. Тем более, что там должен был скоро Ирука спуститься, вот он и попробует! К сожалению, в тот день и погода была паршивой, да и друзей или на миссию отправили, или, как Якумо, не пустили на улицу. А пригласить на прогулку Иошито и Сая Наруто бы не смог, потому что тогда бы почувствовал себя лишним. Сай, или как его прозвал Ирука — Артист, Художник, тянулся к команде, но общение с братом всё равно ставил выше. Наруто не обижался, а относился к их ситуации с пониманием. И всё же одному на улице было слишком одиноко, так что в голову лезли воспоминания о недавнем прошлом. Когда Наруто был поменьше, то иногда играл с Шикамару и Чоджи, и с другими будущими одноклассниками, но для него ничем хорошим такие прогулки обычно не кончались. Под конец дня Узумаки нужно было убегать с площадки, пока его не заметили. Иначе друзьям бы влетело за то, что они с ним гуляли. Да и Наруто самому было больно смотреть в спины чужих родителей и осознавать, что за ним, вот так же, никто не придёт. Никогда. Не все напрямую запрещали водиться с Наруто. Как он сам понял, многие просто показывали пальцем и шёпотом говорили, что беспризорник ничему хорошему их не научит, что «дружить нужно с людьми своего уровня». Взойдя по деревянным и железным лесенкам на обзорную площадку, Наруто поёжился от попавших в лицо холодных капель. Цветные крыши селения казались тёмными и блёклыми там, внизу. А люди похожи на прыгающих блох. Наруто плохо понимал тогда, о каком уровне речь, но точно знал, что это что-то плохое. Но как исправить то, что не можешь даже осознать? Вот и Наруто не понимал, что делать. — Скажи мне тогда, что надо хорошо учиться, чтоб от меня не шарахались люди, я бы стал лучшим на потоке! — запальчиво воскликнул Наруто, а потом сдувшись, обвалился руками на мокрые от дождя перила. — Грустно всё это… Погода что ли, такая? И снова перед глазами воспоминания: Академия, знакомые, но повзрослевшие лица, подготовительные классы пройдены… Тогда Наруто казалось, что тут-то всё станет иначе! Всё будет лучше! Теперь он будет шиноби! Да, пока учеником-ниндзя, но это первый шаг на пути к этому самому «уровню», за которым никто не посмеет тыкать пальцем и шептать, что Наруто никчёмный друг. Учиться было тяжело, учителя его старались не замечать, а потому Наруто решил, что хулиганские выходки помогут заполучить внимание, хотя бы одноклассников. И поначалу так и было. Его замечали! В Академии Акимичи и Нара стали ему близки, почти как прежде, они даже сбегали с уроков и хулиганили вместе. Их ловили всех троих, а Ирука, пока он был вредным, бесился от их проделок. Это Шикамару тогда придумал шутку с подписанными свиньями, а Чоджи помог их притащить. Наруто же добывал краску и рисовал план штурма Академии. Но со временем, в последние два года перед выпуском, Шикамару и Чоджи отдалились. Поначалу они ссылались на домашние тренировки, а потом и вовсе перестали что-то объяснять. Наверное, они посчитали меня бесполезным, — подумал Наруто, остерегаясь проговаривать эту мысль вслух, — были уверены, что я не сдам экзамен… Внезапная мысль вспыхнула в голове фейерверком. Он сейчас подумал ровно как Ирука! — Но я не хочу быть таким! Таким же пессимистом, — возмутился шёпотом Наруто. — Я хочу верить в людей… Но тут взгляд Наруто упал на шарф, принадлежащий его матери. А может, Ирука всё-таки прав? И не нужно придумывать для них оправданий? Прощать и забывать — не нужно? Это до ужаса логично, но… противно, — спускаясь по лестницам, Наруто держал руки в карманах и цеплялся к мокрым доскам чакрой, — так можно в пессимиста-параноика превратиться. От неприятных мыслей испортилось настроение. Наруто поймал себя на том, что всё ещё считает Шикамару и Чоджи друзьями. Пусть они и не общались больше так, как раньше. Накинув капюшон, Наруто твёрдо решил, что если Шикамару или Чоджи снова предложат ему дружбу, то он их не оттолкнёт! Каждый заслуживает второго шанса! К тому же все они — защитники Конохи! А это значит, что надо уметь работать сообща, как бабуля Цунаде сказала! Наруто ведь верил в то, что Ирука может измениться. И он действительно поменялся! А значит, и другие тоже могут стать лучше! Надо просто дать им время и второй шанс… Пройдя по вымощенной каменными плитками улице, Наруто увидел, как из книжной лавки, откуда его когда-то прогнали с Конохамару, выходят двое. — Спасибо, пап! — закричал мальчишка в синем дождевике, прижимая к груди сборник сказок со знакомой иллюстрацией. Такая же была на макете, который нарисовал для своей книжки Ирука. Эта картина и тёплый разговор вызвали у Наруто острый приступ зависти. Он развернулся на каблуках и отправился на Улицу Бамбука, в квартал Курама, передумав идти домой. А в качестве оправдания себе он сказал, что Якумо выглядела грустной, когда не смогла пойти погулять. Вот потому он придёт героически спасать её от скуки! Якумо была ему рада, но предупредила, что долго они засиживаться не могут. Слово за слово, разговор как-то перетёк на Сая и Иошито. А от них, почему-то, на него и Ируку. — Понимаю, что у братьев может быть большая разница в возрасте, но вы с Ирукой-сенсеем больше на отца и сына похожи. Или на Майто Гая-сана и Ли… — Да ну! — замахал Наруто руками, ужаснувшись. — Густобровик и его сенсей?! Не, не похожи мы на них! Якумо изящно захихикала в рукав: — Я не про их эксцентричное поведение. Ирука-сенсей для тебя наставник, опекун. Он старался быть с нами на равных, пока мы не были в команде и было не так заметно… Наруто аж вперёд подался, протянув «И-и?». — А сейчас он ещё сильнее стал похож на твоего отца. Мой папа, — Якумо грустно улыбнулась, глядя прямо в глаза Наруто, — он был похож на сенсея. Он тоже был мне другом и всячески старался помочь… Но это всё равно был папа. Ирука-сенсей мне как друг или старший брат, но не отец. Я даже не могу это как-то понятнее объяснить. Наруто смотрел на девочку не моргая и, кажется, не дыша. Она будто бы говорила то, что у него на душе! Якумо было явно неловко от того, что она не может подобрать слов, так что она просто выпалила: — Это просто так чувствую! Наруто потупился и задумчиво перевёл взгляд на голые мокрые ветки, которые виднелись в окне. Через приподнятые бумажные перегородки, которые маскировали стекло в нижней части сёдзи, было видно часть сада вокруг пристройки, где в клане Курама принимали гостей. Наруто даже название таких окон-сёдзи вспомнил — юкими-сёдзи*. К сожалению, любоваться было нечем, снег опять превратился в ледяную кашицу, похожую на какигори* с сиропом из жидкой грязи. — Ты извини, Наруто-кун, мне уже пора, — вздохнув проводила девочка взглядом чьи-то ноги, видные через нижнюю часть окна, — мы с бабушкой сегодня в гости идём, и я вместе с ней. — Понятно. Ну, надеюсь, скучно не будет! — солнечно улыбнулся Наруто, хоть на душе у него было неспокойно от мыслей, всё прокручивая в голове разговор об отношениях. — Скучно? Очень скучно! — гневно зашептала Якумо, поглядывая на ноги в нарядных гэта, видные из-под узорчатого подола кимоно, что остановились прямо напротив. Не было видно ничего, кроме ног чуть ниже колена, но отчего-то ощущалось, что бабушка Якумо недовольна. Наруто чуть чашку мимо рта не пронёс. Якумо закатила глаза и затараторила, вставая с места: — Не то слово как скучно! Бабушка будет про торговлю с подружками говорить, а я там торчать, как статуя! Там полезной информации чуть, — показала Якумо пальцами что-то совсем малюсенькое, — а остальное вежливая болтовня ни о чём! — Отправь клона, — хихикнул Наруто. — Бабушка обязательно проверит, — потрепала Якумо феечку пальцем по макушке, когда та обняла хозяйку за щёку, пытаясь утешить, — я так уже прокололась. До встречи, Наруто-кун! — Ага! Удачи, не усни там, Якумо-чан! Оставшись один в зале, Наруто снова припомнил слова юной Курама про отца, и от этого в голове у него образовалась пустота, но в груди потеплело. Со времён приюта это была его тихая мечта, про которую он старался не говорить. У Наруто была репутация того, кого отсеивают в числе первых при выборе на усыновление. Правда же была в том, что его анкету потенциальным родителям даже не предлагали! Узнав об этом случайно, Наруто поспешил рассказать всем в приюте, но наткнулся на жесткий ответ: «Ты всё врёшь! Ты просто урод, потому никто тебя брать не хочет!». С тех пор, обжёгшись, Наруто никому больше не говорил, что быть усыновлённым, иметь настоящую семью — это самая первая и заветная его мечта. Да, с Ирукой они слишком дальние родственники, почти чужие по крови. Да, Ирука частенько припоминал Четвёртого и его жену, как родителей Наруто. Но это ничего не меняет! Конечно, было приятно знать, что ты причастен как-то к Истории Конохи. Что Узумаки это не просто какая-то фамилия, а настоящий клан, но Намикадзе Минато и Узумаки Кушина для Наруто были и будут лишь высеченными в камне именами. Разве можно проникнуться чувствами к мёртвым людям, которых ты даже никогда не видел? Это Ирука будет поддерживать его в любых начинаниях, а не Намикадзе Минато. Это Ирука будет помогать советами, а не Узумаки Кушина. Даже сестрица Анко на его жизнь имела больше влияния, чем неизвестные ему люди, пусть и с известными именами. Наруто казалось это неправильным, что он не может проникнуться чувствами к лицам с фотокарточек. Что не видит в них близких людей, он даже корил себя за такую чёрствость. Вот только попытка выучиться называть картинки мамой и папой выглядела позорно и глупо. А ещё казалась подлостью по отношению к Ируке. Просочившись домой как тень, даже не крикнув традиционную фразу возвращения, Наруто закрылся в своей комнате. На его удачу Ирука и Анко закрылись у себя, так что помешать ему быть наедине с собой не могли. Да и крик «Я дома» тоже бы не услышали. Переодевшись в домашнее, Наруто достал с полки, фотографии, чудом сохранившиеся у знакомых семьи Четвёртого. Которые, кстати говоря, помог раздобыть Ирука, как и шарф, который Кушина связала для Минато. Немного порассматривав чуть пожелтевшие фотокарточки, Узумаки вздохнул и захлопнул крышку. — Ничего не изменилось, — закрыв жестяной сундучок на защёлку, Наруто убрал его подальше на полку и ещё парой книжек заставил. Отвернувшись от стены со шкафами, он направился к столу. — Я не виноват, что к ним ничего не чувствую! Не виноват, — зло буркнул Наруто себе под нос и раскрыл свиток с заготовкой. — Наверное, я плохой сын… Поначалу ничего путного в голову Узумаки не шло и он только зря перевёл кучу тетрадных листов, пока пытался вывести схему. — Долго. Это не годится… Дорого, — перебирал Наруто в уме способы решить возникшую проблему. — Точно! Папиросная бумага! Где-то тут была… Задача, на первый взгляд, простая — создать подобие техники из составных её частей. Она показалась Наруто вполне осуществимой, так что он принялся конструировать подобие химического взрывателя, но из фуин. В его теории, вместо реакции двух веществ, так должны были совместиться и детонировать две различных по начертанию печати с похожими свойствами как бы наложившись друг на друга. Для этого одну из печатей требовалось буквально наклеить сверху, чтоб чернила не соприкасались до момента активации. Это было проще и быстрее, чем варить изолирующий состав… Да и дешевле. Даже имея деньги, Узумаки не мог отделаться от мысли про то, что «надо экономить». Вот эта чрезмерная бережливость его и подвела. Когда папиросная бумага промокла, а печати соединились, то от вливания чакры в верхнюю печать сдетонировала нижняя. Громкий объёмный хлопок откинул Наруто от стола. Громыхнуло так, что казалось, дрогнули стены. С полок посыпались книги, а треклятый сундучок углом разбил будильник, который Наруто принёс из своей старой квартиры. Узумаки поморщился, будто съел лимон, и помчался спешно убирать следы взрыва. Трещины на стекле быстро залил прозрачным клеем, так что издали их можно было и не заметить. Хотел было лицо вытереть об матрас, увидав себя в зеркале приоткрывшегося от хлопка шкафа, а потом прикрыть пятно простынкой, но тут развеялся клон, посланный в ванную. Наруто побежал к дверям и, высунувшись из своей комнаты, виновато почёсывая в затылке, сказал: — Ой, я случайно… Наруто тут же получил экспресс обследование, а затем был придушен объятьями, когда выяснилось, что он не пострадал. Ирука был сильно напуган, судя по громко стучащему сердцу, и по всклокоченному виду одевался впопыхах, но Наруто почувствовал неуместную радость после удивления. Ирука и Анко беспокоятся за него. Не за вещи, которые он мог испортить, не за комнату, а за него самого. — Я это случайно… Простите, я больше так не буду! — испуганно воскликнул Наруто. Узумаки стало совестно, потому что Ирука по стеночке сполз с подкосившимися ногами. — Главное, что ты сам в порядке! И умойся, а то у тебя всё лицо в копоти, — пытался ободряюще улыбаться Ирука. Чтобы Ирука не беспокоился, Наруто постарался загрузить его теорией про эксперимент и так доказать, что ничего страшного всё равно бы не произошло. И вообще чёрное — это не пепел, а ставшие пылью чернила. По мнению Наруто, у него это получилось: спустя полчаса Ирука совсем запутался в нарочно усложнённых объяснениях и попросил пощады, ретируясь в спальню. Посмеиваясь, Наруто закрыл дверь и включил барьер в своей комнате, который забыл активировать прежде, чем засел за печати. Пока клоны прибирали, Наруто решил почитать на кровати, ну и чтобы не мешать «рою» с уборкой. И снова Наруто задумался о том, кто ему сейчас Ирука? Друг, брат или… всё же отец. Узумаки было немного боязно выяснить напрямую, зная характер Ируки. — Не подумает ли, что я навязываюсь? У него жена есть. Свои дети будут… От стука в дверь Наруто подпрыгнул, слишком глубоко ушёл в себя. На предложение пойти погулять он ответил на автомате кивком, но услышав, что это будет скучное блуждание по лавкам и ателье, прикинулся очень занятым. А затем, сославшись на всё те же эксперименты, отказался. На улице уже стемнело, а Ирука и Анко всё не возвращались. Заставив Наруто поволноваться. Но тут он услышал снизу «Мы дома». Закончив особо сложный элемент, Наруто помчался вниз. Неважно кто ему Ирука — отец, старший брат, наставник или опекун. Он — его семья и это всё, что имеет значение!