"Я - кто?! Сенсей?": Боги, у которых лапки (Книга 3)

(События происходят перед миссией на Каменистое). Когда Умино Ирука вышел из кабинета, Третий Хокаге поморщился. — Неожиданно у маленького трусоватого дельфинчика прорезались зубки... — Сплёл Хиру пальцы под длинным носом. Открытие было неприятным, но удачно, что Ирука начал взбрыкивать сейчас, когда у Сарутоби достаточно времени и возможностей, чтобы задушить зарождающийся бунт. По мнению Хирузена, Умино Ирука был глуп, труслив, подл… Хотя почему был? Он таким и остался, даже после «амнезии». Да, Хирузен поверил его диагнозу, слишком много было доказательств, порой весьма смешных и позорных для шиноби, но миссия в Стране Волн расставила всё по своим местам. Умино Ирука всё помнил, он остался точно таким же. Или всё вспомнил — разницы нет никакой. Похоже, что Данзо взял нерадивого ученика за горло и заставил действовать по его планам. А Умино хватило и мозгов подчиниться, и даже храбрости, чтобы выполнять самоубийственные приказы главы Корня. При всех своих недостатках, Умино Ирука обладал чутьём на людей и инстинктивно умел определять сильного, знал, как правильно перед ним прогнуться, да ещё так, чтобы не надорвать спину. Потому-то он передал когда-то голос своего клана в Совете Хирузену, потому-то положил все свои деньги в его банк, где Сарутоби были одним из основных акционеров. — При этом Ирука-кун ещё и составил условия договора так, — раскуривая трубку, пробормотал себе под нос Третий, — что в случае смерти последнего Умино эти деньги будут потеряны и для Конохи, и для банка. Умно. И поэтому же дельфин отыгрывал роль преданной собаки Данзо. Умино рано понял, что его списали и всеми силами пытался отсрочить день своей смерти. Хирузену такой подход импонировал, он его даже одобрял. Если бы Умино Ирука мог дать больше или хотя бы не мешал его планам, он мог бы достичь определённых успехов, но увы. Сейчас же дельфин потерял инстинкт самосохранения и только мешает. Окинув взглядом крыши домов, Третий с наслаждением затянулся особым табаком с личной плантации. — Сначала будет сладкая морковка, — голос Третьего отразился от включенного барьера, как от стеклянного купола. Ируку отодвинут от джинчуурики подарками, прибыльными миссиями, хорошей должностью. Если не получится, то наступит черёд кнута. И ослика-Ируку ждёт очередная самоубийственная миссия, и Третий лично проконтролирует, чтобы в этот раз не вмешался Данзо и его люди. И всё же Хирузена не оставляло нехорошее предчувствие, заставляя хмуриться и гадать, откуда прилетит удар. Несомненно, аргументы для совместной миссии на Каменистое побережье ученику подсказал Данзо, сам бы Ирука никогда не додумался до этого. Но зачем использовать мелкую рыбешку? Я уступил бы в такой малости, почему же Данзо не попросил сам, а дал эти слова произнести Ируке-куну? Третий любил иногда проговаривать свои мысли вслух, так ему было проще находить ответы к сложным вопросам. О нарушении конфиденциальности он не беспокоился — башня Хокаге прекрасно защищена от любой прослушки. — Показал свою милость? Дал иллюзию власти нерадивому ученику? Странно. Очень странно. И этим следует заняться, но позже. Слишком много проблем у Конохи и её лидера, чтобы отвлекаться на осколок жалкого клана пиратов, грабителей и убийц. Публично Третий всегда подражал Первому. Образ могущественного мудреца, преисполненного любви к ближним, очень удобен и открывает большие возможности. С годами Хирузен стал обретать мудрость, начал понимать истинный смысл слов Хаширамы, его любовь к миру и покою. Но при этом патриарх Сарутоби в душе всегда был верным сторонником идей Второго. Грязное дело — бороться за правое дело. Мир строится на сломанных кунаях, крови и запретных техниках. Красивые слова могут скрыть это, но имеющий глаза увидит суть. Глаза у Хирузена были, он умел видеть и замечать детали. Более того, он часто видел то, что хотел скрыть собеседник. Клан Сенджу был могущественен, но оказался измотан войной. Второй регулярно принимал необходимые, но страшные решения. Он отважился использовать Эдо Тенсей. Это заставило другие страны отступить, но сделало Второго главным монстром мира и — что гораздо хуже — родного селения. Тобирама понимал, что едва его не станет, клан Сенджу выплатит кровавую виру за все его действия. За все ошибки Первого и Второго. Естественно, если бы Тобирама удержался у власти хотя бы лет десять, его действия принесли бы плоды. Никто бы не посмел его тогда упрекнуть… Но этих десяти лет у Тобирамы не было. Он тщательно это скрывал, но Хирузен знал, что его наставник болен. Ему оставалось жить несколько лет максимум, большую часть из которых он будет уже слишком слаб, чтобы оставаться Хокаге. А значит, бушующую войну, возникшую, в том числе, и по его вине, Тобираме было никак не пережить. Поэтому ему оставалось только одно — уйти на своих условиях, тогда, когда это будет наиболее выгодно для него и клана. Например, погибнуть героем, спасая детей практически всех основных кланов Конохи от вероломных шиноби Кумо. Тем самым Второй сделал почти всю Деревню, Скрытую в Листве, обязанной клану Сенджу за жертву её лидера. Великолепный ход! Поэтому, когда прозвучал вопрос, Хирузен первым поднял руку и без колебаний согласился пойти на смерть. Он знал, что этого делать не придётся. Это была очередная проверка. В самом деле, лишь глупец мог бы поверить, что кто-то из учеников Тобирамы смог бы самостоятельно задержать или отвлечь силы Кумо. Нет, это был очередной тест с колокольчиками. Очередная психологическая игра, которые так любил Второй. Данзо считал, что предал учителя, когда помедлил несколько секунд, но Третий полагал иначе. Это был в первую очередь тест на внимательность, на логику, на понимание ситуации, и только в последнюю — на храбрость и жертвенность. Второй искал не смертника, но внимательного и умного хитреца, ибо только такому можно доверить правление Конохой. К счастью, будущая Тьма Мира шиноби этого не понял. Усмехнувшись, Хирузен проводил взглядом удаляющуюся фигурку Ируки, который скакал по крышам к своему дому. Вместо того чтоб выскочить в окно и тем сэкономить время, Ирука зачем-то спускался вниз по лестницам и переходам, как жалкий мурьёку. Переигрывает… Естественно, в поступке Тобирамы-сенсея Хирузен видел и второе, и даже третье дно. Второй не мог поступить иначе. Смерть на войне, героическое самопожертвование обеляли сенсея, делали его семью неприкосновенной, а многие кланы — обязанными Сенджу, а вот попытки откупиться кровью воспитанников поставило бы на клане-основателе жирный крест. По крайней мере, он так думал. Но было ещё и третье дно — ловушка уже для хитреца. Назначенный в поле преемник не был в полной мере легитимен, ведь его выбрал не весь народ Конохи и даже не кланы — а лишь Тобирама, да ещё и в спешке. Такое решение легко можно было оспорить. А значит, Третий автоматически становился марионеткой Сенджу и их союзников, согласный на все их условия. И он же должен был стать тем, на кого они свалят ответственность за свои ошибки и злоупотребления. Хирузен это понял быстро — ещё даже не дойдя до ворот Конохи. Но переигрывать что-либо было уже поздно. Да и зачем, если ты, считай, уже Третий Хокаге? Получив должность из рук сенсея, Хирузен тем самым согласился на взаимовыгодный союз с Сенджу, который оставалось лишь скрепить взаимными клятвами. Так и произошло. Третий пообещал им, что Четвёртым со временем станет их наиболее достойный соклановец, подходящий для этой должности. А пока же Сарутоби согласился побыть «местоблюстителем», чтобы не допустить к власти Учиха, например, того же Кагами, который тоже был учеником Второго. Новоиспеченный Третий даже не стал спорить с тем, что ему пока «помогут советами» — а на самом деле, всё будут решать за него более старые, мудрые и заслуженные шиноби — главы кланов. Точнее, это они так думали, что будут всё решать… Впрочем, поначалу Сарутоби Хирузен собирался честно соблюдать сделку. У него не было ни сил, ни возможности её расторгнуть. К счастью, Судьба была благосклонна и избавила Хирузена от ненужных обязательств. А то, что он ей немного помог — это мелочи. Когда все сразу пытаются вертеть своей марионеткой, то может так получиться, что она повернется туда, куда выгодно только ей одной… И сама станет кукловодом. Благо, что тут было, у кого поучиться. И Хиру учился — старательно, не пренебрегая ничем. А между тем Сенджу были уже не теми, чтобы их можно было безбоязненно допустить к Власти. Всё лучшее, что было в клане хозяев леса, воплотилось в Первом и Втором, а их родственникам остались жалкие крохи. Пройдясь по кабинету, Третий остановился около трёх портретов покойных хокаге, скользя взглядом по молодым и спокойным лицам. Учителя и ученик ученика, лучший студент Джирайи… — Хаширама-сенсей, Тобирама-сенсей, как ваши родственники могли быть такими ничтожествами? Цунаде, не стесняющаяся практически плевать в лицо собеседнику, выглядела настоящим образцом смирения, дипломатичности, благоразумия и кротости в сравнении с почти любым Сенджу тех лет. Нерациональная политика, жадность, самомнение и эксплуатация союзников — всё это было возможно, пока у власти были Первый и Второй, способные равнять с землей города и возводить дворцы, переворачивать горы и изменять русла рек мановением руки. Увы, их соклановцы этого не понимали. Но Третий «честно» сражался за своих союзников. Делал вид, что до последнего сомневался, разрывался между верностью этим напыщенным ничтожествам и Конохой. Получилось великолепно. Аплодисментов он не собрал, предпочтя им нечто более материальное: земли, деньги, техники, союзы, вассалов, должности для соклановцев. Остальные кланы щедро заплатили ему за предательство, отдав Сарутоби большую часть плодов победы, ведь тогда для них главным было избавиться от опостылевшего и потерявшего хватку Клана-Основателя… Гибель Сенджу не просто заполнила карманы кланов награбленным через схемы разной степени законности, но и сняла душившие очень многих обязательства. Никто не хотел платить по долгам клану-основателю, и никто не мог отказаться от своих обязательств, пока были живы Сенджу. Ко всеобщему облегчению, Третий решил эту проблему, не выходя за рамки приличий. На войне ведь всякое бывает… Да и нет абсолютной защиты. Бывает и так, что враг проникает даже за стены Конохи, пусть и в виде диверсантов… То, что, благодаря воспитанию Третьего, Цунаде больше ценила честь и прочую романтику, тоже помогло. Принцесса Сенджу не особо заморачивалась приземлёнными материальными вопросами. Оно и к лучшему. Она смогла оплакать потери Дана и Наваки, а Сарутоби-сенсей всеми силами ей помог. Она лишь поставила нужные подписи — и всё устроилось наилучшим образом. Естественно, Третий понимал, что потеря Сенджу будет невосполнимой, поэтому едва Цунаде покинула деревню, разорвав сделку в одностороннем порядке и отказавшись от должности каге (сама и добровольно!), был запущен проект «Росток». Благодаря разработкам Тобирамы, свиткам Сенджу, а также гению Орочимару, им представилась уникальная возможность возродить великий клан. Либо под управлением Цунаде, ставшей марионеткой, либо под новым знаменем, в качества вассалов Сарутоби. Следом были бы Учиха и Хьюга. Их додзюцу имели схожие черты, были шансы убить двух зайцев одним камнем. Утеря великими кланами монополии на свои улучшенные геномы позволила бы запустить процесс их реформ и перестройки под нужды Конохи. Естественно, эти изменения не коснулись бы клана Сарутоби и их союзников. Все или почти все их привилегии остались бы на месте. Ведь новая Коноха была бы построена под нужды Сарутоби. Выстроенная Сенджу громада оказалась нежизнеспособна без мощи Первого и управленческого гения Второго. Реформы были необходимы. Это понимали абсолютно все. Просто каждый видел их по-разному. Профессор не стал никому навязывать своё видение, выбрав роль арбитра, что правильно рассудит споривших, позволив им сделать всё необходимое за себя. Хирузен не питал иллюзий, этот процесс займет десятилетия, и закончит его не он. Поэтому он нашёл Минато, «мальчика, который станет Хокаге». В этот раз взгляд старого Хокаге застыл на портрете ярко-золотого блондина с голубыми глазами. Породистый был мальчишка, красивый… А ещё умный и вежливый. Неудивительно, что Кушина не устояла. Особенно, после того, как Минато её спас. Разумеется, не без посторонней помощи — но кому какое дело до таких мелочей? Незачем портить красивую романтичную историю сложными и грязными шпионскими играми. Так Минато научился многим клановым секретам Узумаки, что послужило толчком его карьере шиноби. Его роль была предрешена — действовать по указке клана Сарутоби, провести нужные реформы, принять удар на себя. Потом отойти в сторону, чтобы Пятым стал какой-нибудь достойный сын Клана Сарутоби. Увы, старший сын Третьего — Абуме-кун, погиб во время Второй Мировой Войны шиноби, а у его невесты от шока потери случился выкидыш… Это был удар! Его внук умер, даже не получив имени! Его старший сын даже не оставил после себя потомства! — Биджев Камень, биджев Ооноки! — выругался Хирузен, припомнив каге Скрытого камня. Из-за неуёмного старого ублюдка Цучикаге пришлось на ходу менять все замыслы. К этому добавилось и фактическое поражение Конохи в той злосчастной войне, которое лишило Хирузена большей части поддержки шиноби Конохи. Неудачников никто не любит. Так что пришлось срочно искать виноватых и придумывать весь этот план с местоблюстителем уже для Сарутоби: сначала с Орочимару, потом с Минато, одновременно отодвигая всех неугодных кандидатов. Таких, как Белый Клык, Учиха Фугаку и других отличившихся… Было тяжело. Но Третий не сдался, а сжал зубы и продолжил бороться за будущее величие своего клана. Появились первые результаты, всё шло как надо, но… Но судьба словно смеялась над всеми усилиями Третьего. И когда всё уже начало налаживаться, случилась катастрофа. На последнем этапе растянувшейся Третьей Мировой, в конфликте с Кумо погиб второй сын - Рюричи. Он сгинул вместе со старшими сыновьями-наследниками Ино-Шика-Чо… Третий Райкаге заплатил за это своей жизнью, но наследника это не вернуло, от него остался лишь Конохомару… К тому же так и остался безнаказанным старый Ооноки, который, как показало расследование, тоже приложил руку к той трагедии, хотя формально мир между Камнем и Листом уже был заключен. Незаживающие раны в душе отдавали глухой болью. Но Третий не опускал рук и не сдавался, хотя это было очень, очень тяжело. Гибель двух старших сыновей стала ужасным ударом по планам Третьего. Ударом неожиданным и внезапным. Третий не мог не послать своих детей — сильных шиноби, на войну. Но он старался обеспечить им безопасность. Увы, война есть война и на ней никто не застрахован от неожиданностей. Особенно если ты приоритетная цель великих скрытых деревень. Но несмотря на все усилия Ивы и Кумо, никто из его детей не попал в плен. Он гордился ими. Его дети достойно сражались и пали героями. Но боль от потерь никуда не делась… Так что давно вынашиваемые планы пошли прахом, хотя становление хокаге из клана Сарутоби всё ещё было осуществимо. Новой проблемой стала смерть Минато. Хирузен оказался к ней не готов. Никто не был готов. Сарутоби Хирузену пришлось пойти на значительные уступки, чтобы вернуться к правлению. Его власть и авторитет ослабли, и долгие годы пришлось их восстанавливать. Больно ударило и предательство Орочимару. Положа руку на сердце, Хиру любил этого гениального мальчика с нелюдимым холодным взглядом жёлтых змеиных глаз едва ли не больше, чем родных сыновей. Любил и постоянно использовал для блага себя и Конохи. Достигнув определенных результатов, Змей уверовал в свою гениальность и всемогущество и сам заставил себя разоблачить, оставив слишком много следов. Он забыл, что если ты гений, то это ещё не значит, что все вокруг тебя — идиоты, не способные сложить дважды два и получить четыре. Ученик просто не оставил Третьему выбора. Хирузен был вынужден устроить спектакль, чтобы дать уйти Орочимару со всеми его наработками. Жаль, что мальчишка оказался не таким догадливым, хладнокровным и рассудительным, как он о себе мнил. Змей не понял, что Сарутоби спас ему жизнь, позволив ему уйти. Вместо этого Орочимару обиделся и теперь поддерживал контакт только с Данзо. Это было столь же глупо, как и смешно! Остаётся только ждать, когда Орочимару наконец перебесится и сообразит, что таким нехитрым образом Хирузен его спас. Впрочем, говоря, по справедливости, с социальными навыками у его учеников всегда были проблемы: ведь именно Хирузен воспитал их такими. Сильными и удобными. Такими, какими они были нужны Третьему Хокаге. К сожалению, достоинства — оборотная сторона недостатков. Конечно, у них остался Киноэ, но Цунаде отвергла его, а в новых условиях власти Сарутоби не торопился с тем, чтобы протащить лабораторный эксперимент в отцы-основатели нового клана. Сначала замкнутый мальчик с Мокутоном должен был это заслужить и осознать свой долг перед благодетелем. А ещё доказать, что он действительно удачный эксперимент. Пока же его Мокутон выглядел скорее как мелкие фокусы на ярмарке, а не как великое чудо, которым виртуозно владел Сенджу Хаширама. От портретов Третий направился в комнату отдыха, отменив барьер в кабинете и поставив его заново уже в комнатке. Программа возрождения улучшенных геномов, а с ней и реформа кланов оказалась отложена в долгий ящик. Кланы стали о чем-то догадываться, поэтому после ухода Змея Третий окончательно подписал смертный приговор программам Госпиталя и ему самому, убив тем самым дюжину зайцев одним кунаем. Впрочем, как и всегда, ведь для мудрого все пути ведут к победе. Хирузен неожиданно понял, что положение клана Сарутоби очень шаткое. Джирайя носится со своей маской великовозрастного дебила, Орочимару предал их, старые союзники готовы воткнуть кунай сначала в печень, а потом и в глаз. Впрочем, не стоит забегать вперёд. Перед этим был нанесён очередной удар по идеально выстроенным планам Третьего. Шисуи… Он был бы полезен. Достойный сын Кагами Учиха вместе с Итачи — сыном и наследником Фугаку, должны были провести переворот в клане, убрав его руководство. Но идиот Данзо все испортил своими поспешными действиями, которые привели к гибели Шисуи. Психологическая травма сломала Итачи. Если бы он просто убил своих родителей, тем самым обезглавив коалицию недовольных кланов, то этого было бы достаточно… Но увы… Этот псих связался с Акацуки. Благодаря знаниям в АНБУ он как-то смог это сделать. Вместо филигранного, хирургически точного обезглавливания тех, кто решил сместить Третьего, получилось физическое уничтожение сильнейшего клана Конохи. А ещё — авторитета самого Хирузена. Ведь это он был Хокаге, когда произошла эта трагедия, и никто не верил, что это всё сделал один Итачи. Вышел удар катаной по собственной ноге. План был превосходен: усмирить непокорные семьи, и, манипулируя новыми лидерами, воспитать новый, лояльный Конохе и Сарутоби клан с нуля. Но Итачи, Данзо и Акацуки наплевали на все планы и желания Третьего и тупо вырезали вообще всех, кроме Саске. Хоть смейся, хоть плачь от такой тупой и бессмысленной жестокости! Тупик? Крах всех далекоидущих планов? Нет, просто поражение. Горькое, обидное, постыдное, но не первое в жизни Хирузена. Очередное. Не бывает непобедимых генералов. Есть те, кто извлекает уроки из поражений, и есть самоуверенные глупцы. Сразу после Второй Мировой Хирузен решил изменить тактику, сделав ставку на золото. Победить и задавить всех силой (своей и союзников), как это было в Первой Мировой, не получилось. Коноха потеряла многих сильных шиноби. Было очевидно, что стратегию надо менять. — И пусть Коноха потеряла свою военную силу, но уже тогда она все ещё обладала крупнейшей экономикой континента, а то и мира… Третьему просто следовало поставить её себе на службу. Перестроить Коноху, чтобы получить мощный фундамент для рывка, подмять под себя даймё окончательно, лишив того и тени прежней самостоятельности, чтобы получить новые преференции, земли и ослабить аристократов, что считают себя самостоятельными игроками. Даймё — это обслуга для Конохи, он должен знать своё место, иначе у Страны Огня будет новый даймё. Это даст взрывной рост экономике Страны Огня, что приведёт к росту рынка услуг шиноби. Это позволит нарастить армию, а потом перестроить её, сняв с шиноби часть бесполезных миссий по охране торговых путей. Долой клановую вольницу и грызню ведомств! Под властью Пятого будет единая и монолитная Коноха, которая объединит в себе железный порядок и улучшенные геномы. Старший сын был с этим полностью согласен. Увы, его убили, как и его младшего брата. В живых остались только дочери, ушедшие в другие кланы ради союзов, заключенных через династические браки, и младший из сыновей — Асума. А ещё любимый внук от второго сына — Конохомару. Из-за этого Сарутоби Хиурзен на закате жизни оказался, фигурально выражаясь, со спущенными штанами. Гибель Рюричи, бегство Орочимару, а потом и смерть Минато — все это раз за разом ломало тщательно выстраиваемые замыслы. Приходилось раз за разом перекраивать планы, менять стратегию. Отдавать большую часть власти главе АНБУ и ставить на его пост своего человека. Медленно, но, верно, продвигать вперед Хатаке Какаши и Джирайю, чтобы они стали удобной ширмой для клана Сарутоби. Наследование титула? От этого пришлось отказаться. Хокаге может стать любой шиноби S-ранга, если этого захочет глава клана Сарутоби. Любой… даже джинчуурики. Особенно он! Правильно надрессированный и не имеющий представления о реальной политике, Наруто Узумаки будет идеальным кандидатом. А затем, разочаруясь, он сам с радостью освободит место. Не тот у Узумаки характер, чтобы выдержать такую должность долго. Идея с возможным перезапечатыванием биджу потеряла актуальность после миссии седьмой команды в Страну Волн. Да, джинчуурики не умел пользоваться силой биджу, но он уже сейчас мог призывать толпы теневых клонов и создавать сложные фуин-барьеры. Это даже забавно. Ирука как персональный учитель неожиданно оказался на три головы выше, чем он же в роли учителя в Академии. Это было даже немного обидно, что как персональный наставник Умино был куда лучше Эбису. Ну что же, следует это использовать к своей пользе. Пусть Умино заложит фундамент и воспитает идеального ученика для Джирайи! А пытаться создать нового джинчуурики уже поздно: к новой войне ребенок вырасти не успеет, а во взрослого запечатать невозможно. Но пока сводить «внучка» с «дорогим учеником» слишком рано. Требуется ещё несколько лет, чтобы все приготовления были готовы. Третий убедит Джирайю, запустит необходимые проекты, передаст ученику титул, отойдет в сторону. А у Наруто появятся хорошие, правильные друзья. Такие, как Конохомару, Удон и Моэги. Они же и помогут ему пережить боль от потери Ируки-сенсея. Хирузен поморщился. Эх, как все было бы проще, если бы можно было поделиться планами со старыми товарищами по команде! Увы, Советники потребуют свою долю. Неоправданно большую. А не получив желаемого — могут начать саботировать его планы, чтобы получить преференции для своих семей. А вот помощи от них не жди — слишком они завязли в семейных интересах и мелком эгоизме. Они уже не те, кем были раньше. А жаль… Третий не стал посвящать их в свои планы. Слишком большая цена получится за мизерную помощь. Данзо был бы идеальным союзником на этом пути. Более того, он искренне поддерживал идею новой Конохи, и многое сделал для её претворения в жизнь. Эх, сколько бы проблем решилось одним махом, если бы Данзо был на его стороне? Третий был готов за это дорого заплатить! Преференции клану Шимура? Всё что угодно! Династический брак? Прекрасно, он готов устроить счастье их детей. У Сарутоби Хирузена ещё осталась дочь, которая пошла по стопам матери в ирьенины. Техники? Он предоставит любые. Рье? Сколько угодно. Но, увы, цену сотрудничества с Данзо Хирузен знал отлично. Великая Коноха без диктата какого-то клана. Данзо согласен был делиться властью с ним, был готов принять его старшего сына в качестве Хокаге, но он никогда не позволит Сарутоби стать кланом, правящим Конохой из тени. Слишком сильна в Шимуре ненависть к клановому строю, слишком высоки его требования к Хокаге, слишком глубоко в него въелась война до последнего. Он готов вырубить весь лес, чтобы для врагов всегда были гробы, но не способен выстроить из него дом для своей семьи. Фанатик… Отчасти Хирузен его понимал. Благо Конохи превыше всего. Но для Третьего Хокаге благо Конохи неразрывно связано с благом его клана, в то время как Общее Благо Конохи для Данзо всегда было вещью в себе, абстрактным идеалистическим конструктом. Неким прекрасным образом, что никогда не считался и не сочетался с реальной Конохой и её потребностями. Договориться со старым другом не выйдет, потому что Шимура Данзо идеалист и радикал. Человек, который так и не перерос свои детские представления о Великой Конохе. К счастью, он не вечен, а его туннельное зрение и паранойя не позволяют ему увидеть всей картины. Когда план начнёт действовать, он уже ничего не сможет сделать, если вообще доживет до этого дня. О нет, убивать старого друга Третий не будет! Это было бы ужасно расточительно! Не существует слов, которые могут выразить его ценность для Конохи, обескровленной войнами, потерявшей за последние годы лучших и пока не воспитавших им достойную смену. Тьма Мира Шиноби необходим Деревне, Скрытой в Листве как идеальное пугало. Он стоит тысячи шиноби, которые служат ей. Но возраст, сомнительные эксперименты над собственным телом и колоссальные нагрузки сделают свое дело. Орочимару никогда не давал утешительных прогнозов, всегда говорил жертвам реальные сроки. Рано или поздно Шимуре придётся уйти в сторону, если шинигами не найдет его на рабочем месте, где он буквально живёт. Хирузен Сарутоби встал со своего места и, подойдя к окну, посмотрел на мирно спящую Деревню. Третий Хокаге прошел длинный и тернистый путь, но до его завершения ещё далеко. Можно было поступить проще, можно было сделать всё быстрее, но из всех путей Хирузен всегда выбирал самый долгий. Время — его главный союзник, даже если его осталось совсем немного. Большинство шиноби живут слишком мало, чтобы осознавать истинную цену времени, возможности, которые дают годы плодотворной работы. Их нельзя за это винить. Каждый прожитый месяц для рядового ниндзя — это решительная победа в схватке с шинигами. Их нельзя за это винить. Этим следует пользоваться. Ещё несколько лет плодотворной работы и всё будет готово. Последние замки будут разрушены, ворота нового мира будут открыты, Коноха войдет в них, и никто не сможет это остановить. Всего лишь несколько лет…