Из жизни попаданцев, или Маша 2.0

      Но зато после этого разговора и прочтения статьи в журнале стало многое понятнее. Прежде всего — она в Москве. Уже хорошо, город Валя прекрасно знала. Район — вот что надо выяснить. Да и адрес точный неплохо бы получить.       С этим помогли квитанции за коммунальные услуги, найденные на холодильнике. По ним выходило, что проживает Тропинкина И.А., единственный собственник жилплощади, в которой прописано всего четверо жильцов, на улице Юных ленинцев. Судя по номеру дома (его, как и номер квартиры, она сразу запомнила), метрах в восьмистах отсюда станция «Кузьминки». А «Зималетто», судя по статье, располагалось в Башне-2000. Значит, «Студенческая» или «Деловой центр». Как минимум две пересадки и больше часа только на метро. Интересно, а проездной у Маши есть? А то денег не напасешься ездить каждый день! И как минимум полтора часа, чтобы добраться. В один конец. Н-да. Теперь еще понятнее, почему с мамой живет: если, допустим, рабочий день заканчивается в шесть, то забрать Егорку из садика уже не получается. А наверняка еще и задерживают по работе. Или нет? Знать бы.       Квитанция за садик тоже тут лежала. И адрес садика на ней был! Выходило, что туда ребенка можно было доставить пешком. В принципе удобно. Так что терпеть, пока не выгоняют предки. Впервой, что ли? Уделять больше внимания сыну. Ходить с ним на прогулки. Так абстрагироваться от родителей, чтоб на мозги не капали. Видимо, мама из тех, кто всегда будет недоволен, что бы дитя не сделало, оно все равно неудачник и неумеха. Надо брать воспитание сына в свои руки, срочно. Вон он как к матери тянется, ему тоже строгая бабушка на мозги капает, наверное. А что сделать? Может в любой момент выставить дочку вон, как собственник квартиры. Судя по всему, отношения испорчены.       Оставалось понять, что с личной жизнью у Машки. Есть ли парень? Постоянный любовник вряд ли — под надзором же она. А кстати, где паспорт? Или предки прячут, на всякий случай? Но в любом случае, задерживаться на кухне не стоило. Надо было возвращаться к Егорке и попробовать поспать хоть немного.       Зашла в туалет и в ванную. На этом осмотр местности был завершен, и Валя вернулась в Машину, то есть теперь уже в свою комнату. Сын уже сопел в обе дырочки, завернувшись в ее одеяло, как в кокон. Ночник по-прежнему горел, но в нем особой надобности уже не было — совсем рассвело, и Валя открыла шторы. Пять утра на часах, тут они тоже, теперь она видела, имелись. Валя обнаружила сумочку и обрадовалась — в ней можно было найти личную информацию. Паспорт? Да, есть. На фото — Маша двадцатилетняя. И дата рождения: двадцать третье июня 1980 года. То есть Маше, которая Мария Евгеньевна Тропинкина, стукнуло вчера двадцать пять лет. Стало быть, с днем рождения…       Ладно. Допустим. Так, сына родила в девятнадцать. Сын — Егор Евгеньевич Тропинкин, отчество по дедушке, следовательно, вместо папаши — прочерк. Ну еще бы? Кто с такой тещей уживется-то? Или просто Машка нагуляла, что в принципе тоже ожидаемо. Но Вале было без разницы: она уже полюбила малыша. И сама себе пообещала вырастить его хорошим парнем и мужчиной. Нужен ли ей для этого муж — пока не известно. И стоит ли искать — тоже непонятно. А ну, как такой же Алешенька попадется? И превратится Егорка в Ивашку-пузанчика… нет, ёлки-моталки, только не это!       Егорке, кстати, через полгода пять стукнет: день рождения двадцатого декабря двух тысячного года. Интересно, какой подарок запросит? Для айфонов еще рано, и ему, и вообще. Машинку? Робота? Размышляя таким образом, Валя автоматически прибиралась в комнате, ибо ложиться и теснить малыша на кровати не хотелось. С пола были подобраны шмотки, все неприличные. Валя вдруг подумала, а есть ли у этой Маши вообще нормальные вещи? Оказалось — есть. И даже без декольте до пуза, что уже хорошо.       Она задумалась. Что тут можно сделать? Она работает в модной компании. Которая выпускает одежду и ее же продает. Машка, можно сказать, вывеска и реклама компании. Вот клиенты и просто посетители приходят и видят ее. Она должна выглядеть если не иконой стиля, то красиво. Не вызывающе, а именно красиво. Возможно, ее наряды вызывали дополнительное раздражение матери. С этим надо было что-то делать. Валина молодость тоже прошла в это самое время. Может, и сейчас живет Валентина Морозова у себя на Войковской. Но искать себя прежнюю не хотелось. С этой бы жизнью разобраться, да она и в ответе за Егорку. Наконец, Валя отыскала приемлемый прикид. Вроде все по моде. Брюки не слишком обтягивающие и блузка на пуговицах, декольте можно регулировать. Белье у Маши было красивое, подходящее. Фигура — отличная. Сбросить пяток килограмм — и можно в модели, как боится мама. А что? Похудеть — вполне неплохая цель…       Но прежде всего, надо понять, какие тут вообще отношения к семье. Взбрыкнуть, похоже, пока не получится. Надо искать компромисс. Лучший компромисс — сесть за стол всем вместе и составить некий договор, может даже письменный. С тем, насколько родители могут вмешиваться в личную жизнь дочери. И максимально дистанцироваться от них. И Егорку постепенно переводить на себя. Да, и с работой что-то решать. Может, поискать у дома? Хотя вероятно попасть в «Зималетто» было большой удачей для Маши. Знать бы еще, как пролезла. Неужели через постель? Тьфу!       В сумочке обнаружился и квиток с суммой зарплаты: тридцать две тысячи грязными. Очень неплохо, хотя не для столицы, конечно! Минус налоги — двадцать девять с копейками выходит. Интересно, на что она тратит? На шмотки? На выпивку? На сына? Надо все рассчитать, прежде всего выяснить, платит ли она матери что-то за проживание. И за коммуналку. И есть ли дома интернет. Интернет означает возможность заработка на дому, да хотя бы брать шабашку, как в прошлой жизни. Тот же отчет для налоговой составить — и то какие-то деньги!       В кошельке нашлось несколько сотенных бумажек, одна тысячная и карточка банка. В столе отыскала и договор об открытии счета, конверт с пин-кодом карточки и номером карт-счета. Уже отлично! Сегодня и проверит, сколько на карте, но сперва договор. Ого! Так Машка все-таки думала о сыне! Дебетовый счет, взносы каждый месяц по пять тысяч. Этого катастрофически мало, если она хочет выйти на приемлемые накопления. Надо зарабатывать больше!       Документов об образовании Маши в столе не нашлось, оно и понятно — наверняка они хранились где-то в общем месте. Но судя по тому, что говорила мать, вряд ли было высшее образование. Лоскутки и бумажки на столе, как Валя поняла, были последствиями попытки что-то себе сшить. Не иначе Машка решила составить конкуренцию фирме, в которой работала! Однако у нее явно ничего не получилось, а криво сшитая маечка была еще и разорвана пополам. Психанула, вероятно. Валя аккуратно собрала лоскутки и сложила в коробочку из-под телефона.       Кстати, надо глянуть телефон! Заодно и просмотрела контакты. Сплошные мужики под уменьшительно-ласкательными именами. Кавалеры, что ли? Это с ними Машка до полуночи зависает, вызывая гнев родителей? Наверное. Нафиг забыть. Сменить сим-карту. Или они ей и в «Зималетто» звонят? Надо выяснить. К шести утра Валя была готова к работе. Разбудить сына? Пока не стоило. Она взяла полотенце и отправилась в ванную. А какая у нее зубная щетка? Не разобрать. Сегодня она купит новую, что потом не запутаться. Приняла душ, нанесла найденный тут же крем для тела, надеясь, что это не материн, и она не станет ругаться. Волосы сушить не стала — так высохнут. До выхода час, примерно. После душа — будить сыночка. — Егорушка, вставай! Ты же хочешь, чтобы тебя мама отвела? Надо пораньше, а то я на работу опоздаю…       Пацан резко вскочил. — Ура! Я иду с мамой! — и кинулся ей на шею. Твою мать… лахудра эта Машка! Ребенку же мать нужна, а она… И тут пришло понимание: Мария гуляла, потому что искала мужа! Это же логично и естественно! В противовес такой маме, как Тропинкина И.А., нужен надежный мужик, чтоб за каменную стену от маминых нотаций, как говорится. Другое дело, что Валя-то не Машка, она и сама справится! — Тогда иди зубки чистить и умываться, а я пойду кашку варить, да? — Ты? — вытаращил глазки Егорка. Н-да… и готовить еще не умела! Мамаша! Хотя может, ее и на кухню не пускали? С Тропинкиной И.А. сталось бы… — А бабуля, что, заболела? — Вроде бы нет, я хочу сделать сюрприз. Ты какую кашку больше хочешь? — Я овсяную люблю! Сладкую! А бабуля говорит — сладкую нельзя… — Нельзя только если ты болеешь. Ты болеешь? Таблетки пьешь? — Не-а! — довольно помотал головой мальчик. — Ну вот, значит, сладкая будет! С утра можно — ты же много калорий потратишь сегодня за день, да? — Да! Ура! — он отцепился и понесся в ванную. Валя проследила: взял свою щетку и намазал пастой. Пока ребенок чистил зубки, она пошла на кухню и вынула из нижнего шкафа двухлитровую кастрюлю. Хлопья «экстра» тоже имелись. Заварить кашку — дело пяти минут. Валя кидала хлопья не в кипящую воду, а в холодную, так привыкла. И на медленный огонь. Когда закипело — залила молоко и добавила соль. Сахар решила положить только Егорке, раз он хочет. Вдруг, у матери или отца диабет?       Сын вылез из ванной, вдоволь набрызгавшись, с мокрыми волосами, когда каша была готова и настаивалась на плите. Валя включила радио и прослушала прогноз погоды: жара на улице, оказывается, ожидалась днем. Достала Егорке подходящий комплект одежды и отправила одеваться. Тем временем положила ему в тарелку каши и добавила сахара щедрой рукой. И к чаю достала пару печенек. Творожные сырки из холодильника забраковала: сутки до истечения срока годности. Зато колбаска была свежей, пару кусочков отрезала. Надеялась, что можно, потому что не было написано, что нельзя. Егорка поел с большим аппетитом. Ему, правда, скоро надо было в садике кушать, но до девяти ребенок аппетит еще нагуляет. Быстро поела сама и вымыла за ними посуду. Когда уже выходила из кухни, чтобы одеться, вошла мать. — Так, опять проспала? Марья, сколько раз тебе говорить — ставь ты будильник!.. — Мам, все хорошо. Мы с Егором уже позавтракали, скоро выходим. Я сама его отведу.       Немая сцена продолжалась несколько секунд, после чего мать опустилась на стул и выдала: — Ты заболела? — Вопрос, как я понимаю, риторический! — усмехнулась Валя и не стала отвечать. Просто вышла и оделась в своей комнате. — Ты сварила кашу? Сама? — послышалось из кухни. — Там на двоих еще осталось, не волнуйся. Все, мы пошли! До вечера! — Ну-ну, — мать стояла в проеме кухни и недоверчиво смотрела на нас. Егор был счастлив, хотя времени было всего семь пятнадцать. Пока дойдем, хотя тут и недалеко. Лучше заранее — ей же еще на работу.       Благополучно вышли, захлопнув за собой дверь. Они жили на восьмом этаже, как оказалось, так что вызвали лифт и поехали вниз. А куда дальше-то? В какой стороне садик? — Давай, сыграем в экскурсовода, сына? — придумала Валя. — Давай! Чур — я экскурсовод! Я буду тебе рассказывать, куда мы идем! — Только не забывай, что ведешь нас в садик! — Ага!       А из Егора получится неплохой экскурсовод — он знал, где какой магазин. И улицы более-менее. Вероятно, это все же заслуга родителей. Дошли через десять минут, она довела его до раздевалки в группе. — Мария Евгеньевна! — радостно кинулась к Вале воспитательница. — Егор! Доброе утро! — Доброе утро, Елена Степановна! — отозвался сынок, решая для Вали проблему незнания имени-отчества незнакомой пока женщины. — Не переодевайся, сейчас на улицу пойдем, Женечка тоже уже пришла. Мария Евгеньевна, есть пять минут поговорить? — Конечно. Егорушка, пошли.       И они вышли на участок. — Мария Евгеньевна, у вашего сына — талант. Он прекрасно рисует. — Да вы что? — удивилась и обрадовалась Валя. — Для его возраста — очень хорошо. — Спасибо, мне очень приятно это слышать… — Наверное, он в вас пошел, ведь вы закончили художественную школу. — Хорошо бы! — улыбнулась Валя, радуясь еще одному факту биографии этого тела. — Я хотела попросить вас подписать разрешение отправить работы Егорки на выставку. — Да с удовольствием. Это ведь формальность? — Ну разумеется, но необходимая. Вот, пожалуйста! — и она сунула Вале под нос папку с листочком. Та расписалась сперва за то, что привела дите, затем, прочитав текст, и согласие. — Спасибо огромное, а то Ирина Анатольевна была резко против!       Ага! А вот и бабулино имя-отчество! Да уж, бабуля всегда знает, как лучше. Угу, конечно… — Это потому что я для нее получилась сплошным разочарованием. — Доверительно сообщила Валя воспитательнице. — Вот и старается привить внуку… иные ценности. Знаете, что, Елена Степановна? А давайте вы, прежде чем спрашивать ее, будете звонить мне? И там уже сориентируемся! Я только за то, чтобы сын развивался гармонично, а способности, если они не криминальные, надо развивать в любом случае, да? — Просто замечательно, — с облегчением вздохнула Елена Степановна. — Теперь все будет хорошо. Сейчас пока лето, а вот осенью пойдут конкурсы. Не только рисование, но например, конкурс чтецов. Я бы советовала уже сейчас начать подготовку, у Егора отлично получается декламировать! — Порекомендуете стихи или самим найти? — Вы найдите, а я посмотрю. Или Вера Романовна посмотрит, я ей все передам. — Договорились. Завтра… — Не завтра — в понедельник, — улыбнулась женщина, перебив Валю. Она хлопнула рукой по лбу. День недели как-то забыла узнать дома, очевидно, сегодня пятница. — Еще лучше, — рассмеялась она. — Тогда в понедельник. — Вы сами сегодня заберете Егора? Мы до семи, как обычно. — Постараюсь. Мама во сколько приходит за ним обычно? — В шесть. Мы как раз гуляем. — Постараюсь, но как отпустят. Хорошо, если пораньше.       Уходила из садика бегом. Метро. Две пересадки, Башню-2000 было видно от станции. Решила пройтись пешком, в быстром темпе — хорошо и полезно! Валя помнила, в той жизни, когда уже диагностировали глиобластому, ей надавали кучу рецептов оздоровления. И там было много чего — от рекомендаций по похудению до медитаций, чтобы познать собственную суть. Она запомнила практически всё, но тогда так и не пригодилось. Так почему бы не практиковать это сейчас? Вот — прогулка. Здорово же!