— Поттер, чего застыл?
Одно дело — видеть обнаженные мужские тела в общих душевых когда-то в школе или на тренировках в академии, другое дело — обнаженное тело твоего якобы мужа. Особенно после весьма недвусмысленных сновидений. Гарри не мог отделаться от навязчивой мысли, что Малфой-то думает о нем как о сексуально озабоченном маньяке.
Думает, что спал с Гарри.
Что Гарри трахал его.
И как вообще могло произойти, что Поттер возжелал бывшего врага и даже выкрал его со свадьбы с Гринграсс?
Гарри смущали данные факты.
И невероятно раздражал его двойник — гомосексуалист-извращенец.
К Малфою он давно не чувствовал подростковой ненависти — бывший однокурсник лишь немного бесил своим заносчивым выражением лица и манерным поведением.
Этот же Малфой выглядел
трогательным. Пытаясь бросить вызов своему мужу-насильнику, он даже внушал уважение; Гарри хотелось избавить его от участи жертвы, не допустив, чтобы тот рано или поздно сломался.
Но сейчас Гарри нельзя вызывать подозрений. Хотя бы немного сыграв роль деспотичного засранца, он сможет разузнать больше информации.
— Драко, я хочу, чтобы ты вспомнил и проговорил все правила поведения, которым я тебя учил, — Гарри подавил нервную дрожь в голосе, и в нем даже прозвучали властные нотки.
Малфой поднялся с кровати, на которой лежал, и свесил ноги с края, ничуть не стесняясь своей наготы; потёр лицо и взглянул на Гарри.
— Я должен всегда приходить вечером по средам в твою комнату, раздеваться и ложиться в постель, ожидая, когда ты соизволишь появиться. В любое другое время я должен быть готов прибыть к тебе по первому зову. Мне запрещается одеваться без твоего разрешения. За любое непослушание я могу быть наказан. Мне запрещено пытаться сбежать из дома, запрещено любым способом связываться с отцом и матерью, с прессой и вообще с кем бы то ни было, — на одном дыхании проговорил Малфой. Он немного помолчал, собираясь с мыслями, и выпалил.
— Поттер, прости, что неделю назад сорвался. Я сожалею. Но пойми меня правильно, ты исчез на месяц, ничего никому не сообщив. Я решил, что ты бросил меня гнить в этом склепе.
После короткой паузы добавил.
— Не сочти за наглость, но где ты все-таки пропадал?
— Не твоего ума дело, Малфой, — Гарри не придумал ничего лучше чем огрызнуться.
Кажется, он почти не удивился «правилам», придуманным другим Поттером для Малфоя. Другой вопрос — как соответствовать образу подонка? Хамить, огрызаться Хорьку было привычно, но тиранить кого-либо он не умел и, главное, не хотел.
Гарри предпочёл бы бросить все и вернуться домой — в таком раздрае он давно не был, казалось, проще искать крестражи, пойти в Запретный лес и умереть, чем выдавать себя за своего жестокого двойника.
А в придачу Гарри задавался вопросом: а что, если заявится альтернативный Поттер? Как он воспримет ситуацию, в которой с его дорогим Малфоем будет находиться другой мужчина, пусть тоже Поттер?
— Я разрешаю тебе одеться, — Гарри не мог больше смотреть на откровенную наготу Малфоя. Взгляд невольно застревал на гладкой груди, тонких ключицах и изящных щиколотках. Гарри заметил, что губы Малфоя не такие сухие как в утреннем сне, и в голове тут же нарисовалась картинка, как он проводит большим пальцем по нижней губе.
«Твою ж мать!»
Малфой молча потянулся к атласному кремового цвета халату, аккуратно свисающему со спинки стула.
Того самого стула, на котором во сне лежала алая мантия Аврора.
— Зачем подстригся? — голос Малфоя отвлек Гарри от наплыва стыдливых воспоминаний. — С длинными волосами тебе больше идёт.
Гарри почему-то стало неловко от того, что Малфой отметил изменения во внешнем облике. Может, стоит отрастить волосы? К тому же так он будет сильнее походить на альтернативного Поттера.
— Тебе тоже идёт с длинными волосами, Драко, — Гарри помнил Малфоя коротко стриженным и чаще зализанным гелем. Правда Малфой с собранным хвостом напоминал своего отца, но Гарри не мог не признать, что длинные белые волосы ему чертовски к лицу.
— Всегда это говоришь, Поттер. — Малфой вплотную подошёл к Гарри, касаясь складками халата голого торса. — Ты странно ведёшь себя после того, как вернулся. Я начинаю надеяться, что тебе починили мозги. Или мне все-таки стоит опасаться насчёт своей задницы, вдруг у Избранного появились ещё более изощренные идеи?
Малфой стоял слишком близко. Слишком интимно. Гарри четко видел безбородое лицо, светлые тонкие брови, под пушистыми ресницами серые глаза — на этот раз холодные и равнодушные, чёткие скулы, висок с тонкой кожей и бьющейся синеватой венкой, упрямый подбородок, бледную утончённую шею с острым кадыком, небольшую родинку на левой щеке. Нос улавливал приятный и ненавязчивый аромат хвойного шампуня от светлых волос.
— Драко, я хотел бы с тобой обсудить новые правила на какое-то время. На работе у меня сейчас крайне сложное расследование, и я буду поглощён только им. Не нужно приходить ко мне по средам. Мы можем просто общаться, например, за завтраком или ужином. — На последнем предложении внезапно запульсировал шрам, и Гарри почувствовал приближение головной боли. Он помотал головой, будто это могло помочь.
Малфой удивленно на него посмотрел.
— Это действительно странно, но я не буду возражать. Увидимся утром, — и поспешно вышел из комнаты.
Гарри облегченно выдохнул и наконец-то расслабился. Сняв с себя влажное полотенце, он облачился в пижаму и лёг в постель. Шрам ещё ощущался горячим; подложив руки под подушку, он попытался поскорее заснуть, чтобы не чувствовать головной боли.
***
«Его мальчик, его слабость, его сила, его любовь, его одержимость, его наказание — ускользает от него в цепкие руки Гринграсс. Боль предполагаемой утраты разливается в почти уже выжженном, от невзаимной страсти, сердце — Гарри чувствует себя мертвым без худощавого блондина.
Он представляет, как чужие пальцы будут ласкать ЕГО Драко, чужие губы, а не губы Гарри, получат терпкие поцелуи от самого прекрасного мужчины. Драко разделит с какой-то омерзительной девицей постель; каждый вечер изо дня в день, неделю за неделей, месяц за месяцем, год за годом он будет ложиться спать с этой стервой, которая будет наслаждаться прикосновениями к белоснежным волосам ЕГО мужчины, прижиматься своей отвратительной грудью к идеальному телу, перетягивать на себя одеяло во сне. О, Гарри уверен, что она так и сделает! Никто не позаботится о Драко лучше, чем Гарри, только Гарри отдаст не только одеяло, но и всего себя ради любви. Он найдёт тысячу одеял, чтобы ЕГО мальчик выбрал себе лучшее.
Гарри уверен, что Драко полюбит его, если узнает ближе; узнает, что Гарри Поттер готов вознести его на Олимп, как самое совершенное божество, и положить все дары мира к его безупречным ногам.
Гарри сделает все, чтобы не допустить этот мезальянс. Он сорвёт свадьбу Драко с Гринграсс любым способом, даже если понадобится убить стерву. Гарри похитит своё сокровище и спрячет подальше ото всех, где никто не сможет отобрать любовь всей его чертовой жизни.
Плевать, что скажут люди — он просто хочет быть счастливым с любимым. У него есть два пути: Гарри либо будет с Драко, либо умрет.
Но Гарри устал умирать, поэтому он выбирает действительно важного человека, необходимого даже больше, чем жабросли под водой.
На самом деле, у него нет выбора.
Его глупое сердце опалило Адским огнём Выручай-комнаты и навсегда выжгло на нем метку — метку любви к Драко.
Он всегда принадлежал Гарри, даже в Хогвартсе Драко был только ЕГО врагом, только ЕГО соперником. Кто-то сказал, что ненависть — это сердитая любовь. Но если так, значит, у Гарри есть шанс.
Шанс вернуть принадлежащее ЕМУ на законное место — рядом с Гарри Поттером.»
Пульсация в шраме и резкая головная боль выкинули Гарри из сна.
***
Спустившись утром в столовую на завтрак, Гарри обнаружил там Малфоя, сидящего за столом с чашкой кофе в руке.
— Хреново выглядишь, Поттер, — вместо приветствия обронил Малфой.
— Ты не лучше, — буркнул в ответ Гарри. Малфой по-прежнему был бледен с синевой под глазами.
— Мне простительно, это ведь ты меня здесь запер. Я не по своей воле не хожу на прогулки, или ты забыл? — Малфой отхлебнул кофе и продолжил. — Но почему твоё лицо выглядит хуже моего, если ты каждый день мотаешься в Аврорат, тренируешься со своими курсантами? Или ты, пользуясь тем, что стал большим начальником, протираешь задницу в мягком кресле целыми днями? Хочу заметить, что данное времяпрепровождение не улучшает цвет лица.
— Ой, не нуди, Малфой, — раздраженно отмахнулся «большой начальник», — и без тебя голова раскалывается.
— Нечистая совесть по ночам спать не дает? — ехидно заметил Малфой. — Так ты бы выпустил меня погулять, глядишь, я бы меньше нудел, — сладко пропел он.
Гарри задумался, ему было жаль Малфоя, который вынужден сидеть в заточении, как принцесса в башне с драконом. Но отпустить его он не мог, Малфой может что-то сделать, чтобы Поттера арестовали, а так как Гарри это не нужно, то стоит придерживаться проверенной линии поведения.
Но можно выйти проветриться на задний двор особняка; на земельный участок кругом наложены защитные барьеры и чары — Малфой не сможет удрать, к тому же Гарри присмотрит за ним.
— Мы сходим на прогулку, — озвучил свою мысль он.
Малфой сделал удивленное лицо.
— Ты отпустишь меня гулять?
— Мы пойдём вместе, на территории особняка погуляем.
— Но здесь негде гулять! — недовольно воскликнул Малфой. — Ты видел в каком состоянии здесь сад?
Гарри озабоченно поскреб щетину на подбородке.
— Будет тебе сад. Я все сделаю, дай мне несколько дней.
— Окей, Поттер, — Малфой продолжил пить свой кофе.
Гарри наконец-то приступил к завтраку — овсянка с фруктами, пара яиц и сэндвич с ветчиной. Через какое-то время он заметил, что Малфой пялится на него.
— Что? — с набитым ртом спросил Гарри. — Я просто тороплюсь.
— Ты какой-то странный. Не будь я уверен в защите этого замка, подумал бы, что вместо тебя кто-то под Оборотным.
— Тебе кажется, — Гарри продолжал поспешно жевать.
— Будь ты всегда таким — я, быть может, меньше тебя ненавидел, — пожал плечами Малфой. — И наше совместное пребывание стало бы чуточку приятнее.
Впрочем, я не уверен — нормальные люди не похищают других людей для удовлетворения своих желаний. Так что без вариантов: я бы все равно тебя ненавидел, — рассудил он.
Гарри не нашёлся, что ответить. Он быстро закинул в рот остаток сэндвича и вышел из-за стола.
— До вечера, Малфой.
— Иди уже. У меня куча дел — почитать книгу, поболтать с домовиками, послоняться по дому, — попытался съязвить тот, но прозвучало печально.
Гарри мысленно поклялся привести в порядок сад.
