На крыле

      Неджи потуже завязал протектор и спрыгнул с дерева. Спать не хотелось совершенно, поэтому почему бы не занять себя тренировкой. Тем более что миссий в ближайшее время не предвиделось, а мышцы требовали нагрузки. Он потянулся, оглядывая пустовавший тренировочный полигон. Здесь редко кто-то бывал после заката: слишком далеко приходилось идти через лес, в котором корни и ветви деревьев переплетались так, что норовили то выколоть глаз, то порвать связки. А уж в вечерних сумерках это вовсе превращалось в развлечение не для слабонервных.       Неджи нанёс несколько пробных ударов, разминая мышцы и проверяя, хорошо ли закреплены бинты. Остался доволен результатом. К сожалению, пока приходилось их носить. Каналы чакры слишком близко подходили к коже и легко повреждались, поэтому с детства на тренировках Хьюг учили правильно бинтовать наиболее подверженные травмам места: сначала только кисти и предплечья обеих рук, затем ноги, потом только ведущие руку и ногу. Ещё несколько лет, и можно будет навсегда забыть о них.       Воздух послушно расступался под ударами, разрывавшими его с нараставшей скоростью. Вокруг глаз выступили набухшие вены. Мир погрузился в монохром, яркими огоньками в котором выделялись объекты с чакрой. Неджи замер, вглядываясь в ночь. Ветер услужливо донёс до него негромкий смех. Двое шиноби пересекали лес, окружавший полигон.       Неджи усмехнулся. Насколько беспечными надо быть, чтобы так шуметь. Пусть вокруг мирно спящая деревня, никто не исключает нападения. Он взглянул в небо, по которому торопливо плыли тяжёлые тучи. Полная луна периодически выглядывала из-за них, чтобы вскоре снова спрятаться. Слишком тихо.       То ли приближавшийся экзамен на чуунина действовал на нервы, то ли просто нехорошее предчувствие мешало сосредоточится. Удары Неджи становились быстрее и яростнее, будто он в самом деле видел противника. Холодный ветер подыгрывал ему, подставляя бока и бросая в лицо сорванные с деревьев листья. Горячие мышцы приятно тянуло. Пот покалывал солью сухие губы.       Удар за ударом Неджи чувствовал, что сделал недостаточно, чтобы оправдать звание гения. Да, он лучше прочих — сомневаться в очевидном было бы глупо, — но он еще не гений. Можно стать лучше, можно стать быстрее, можно стать сильнее. Чтобы никто не смел видеть в нём всего лишь слугу главной ветви клана. Он — полноценный воин. Птица с острыми когтями и крепким клювом, насильно запертая в клетке. Если бы был шанс вырваться из неё, он бы его не упустил. Пока же приходилось довольствоваться тем, что есть: осваивать знания, которые нарабатывались годами.       Время, отведённое на Восемь триграмм шестьдесят четыре ладони, стремительно возвращалось к обычному течению. Неджи снова не успел. Он чувствовал, что ещё немного и получится освоить сто двадцать восемь ладоней, но снова промах. Это не расстраивало, это злило. Он медленно выдохнул, стёр пот со лба и уселся на траву. В нём клокотала ярость на самого себя. Значит, продолжать не стоило.       — Ты бесполезен, пока не научишься усмирять гнев, — говорил Хиаши-сама, раз за разом отражая атаки Неджи. — И даже не стараешься, — последним всегда становился болезненный удар в живот. Неджи падал, уязвлённый неудачей, и некоторое время лежал, наблюдая, как в воздухе кружатся пылинки.       Сейчас вокруг шуршала густая листва, её холодные поцелуи иногда касались щёк. Ветер не думал утихать, он разгонялся и налетал на небольшую лужицу у тренировочных брёвен, порождая мелкие волны. Потом с негромким воем уносился прочь, чтобы снова напасть, стоило воде успокоиться. Злость Неджи постепенно испарялась. У него ещё всё впереди, никто не говорил, что будет легко.       Над лесом взмыла стая шумных ворон. Их громкое карканье разносилось под ночным небом тревожным гулом. Неджи вскочил на ноги, осматриваясь. Вороны приближались. Что-то гнало их в сторону полигона. Рука сама потянулась к подсумку с кунаями. Если притаиться в тени столбов, то можно будет сначала изучить врага. Бьякуган выхватил небольшую фигурку, очевидно ставшую причиной беспокойства стаи. Нежди замер.       Чакральная фигура вдруг взмахнула руками и кубарем покатилась по влажной земле. Раздался плеск растревоженной лужи. Неджи негромко фыркнул. Стая ворон закружила над полигоном, постепенно снижаясь, пока не расселась на ветках деревьев. Птицы толкались и выразительно щёлкали клювами, вглядываясь в россыпь капель на траве.       — Черт! Ничего, я вас ещё обгоню! — звонкий голос легко перекричал и вой ветра, и карканье ворон.       Неджи деактивировал бьякуган. В луже сидел мальчишка. Его, похоже, совсем не смущало, что он вымок и вымазался с ног до головы. По виду совсем мелкий. Даже не генин: на шее болтались зеленые очки ученика Академии. Длинные растрёпанные волосы посерели, сохранив естественную белизну неопрятными пятнами. Круглое лицо почти светилось от лёгкой улыбки, тронувшей хитро прищуренные глаза.       — Не обгонишь, — фыркнул Неджи. Полная луна выглянула из-за хмурых туч и посеребрила его фигуру на фоне леса. — Тот, кому не суждено летать, не взлетит, как бы не пытался.       — Тот, кому не суждено, не взлетит, — охотно согласился мальчишка, но даже не подумал встать. Нравилось ему в луже мокнуть, что ли? — А я взлечу!       Вороны наперебой зарокотали, будто заспорили о том, полетит странный мальчишка или нет. Он сам весело посмотрел на Неджи снизу вверх и, как показалось, нехотя встал. Вода скатывалась по спине, путаясь в длинных потяжелевших прядях. Мальчишка улыбался. Холодный ветер потрепал его по макушке, как старого знакомого. А в голосах воронов вдруг померещилась насмешка. Они свободны, вольны улететь, куда вздумается, пока люди прочно привязаны к земле.       — Они не над тобой смеются, — вдруг сказал мальчишка. В свете вновь выглянувшей луны его глаза блеснули слишком взрослым пониманием. Неджи подумал, что он умел читать мысли, но быстро отмёл эту мысль. Слишком мал для таких сложных техник. Но всё же, как он узнал? — Им просто нравится ночь перед дождём.       Неджи перевёл взгляд на блестящие чёрные перья. Вороны разглядывали его, переминаясь тонкими лапами на ветках. Самый крупный, наверняка вожак, чуть наклонил голову на бок и нахохлился. Мальчишка потянулся и потёр ушибленную коленку. По голени скользнуло несколько капель крови.       — Не знал, что кто-то тоже приходит сюда, чтобы привести мысли в порядок, — сказал он, чем окончательно убедил Неджи в том, что тот плохо себе представлял возможности людей, осваивающих ментальные техники.       Он даже сам себе не признавался, почему в минуты смятения ему хотелось оказаться за стеной колючих ветвей и коварных корней. Пусть это случалось не так часто, но периодически выворачивало мышцы и выкручивало суставы, так сильно он нуждался в одиночестве. Чтобы только ветер, ночь и лес. Неджи прищурился, разглядывая грязный след на щеке мальчишки.       — С чего ты взял, что я пришёл сюда за этим? — хмуро спросил он.       — Ты медитировал. А мы помешали тебе, — мальчишка кивнул в сторону пернатой своры. — Прости.       — То есть, если бы ты знал, что здесь кто-то есть, то не пришёл бы?       — Почему? Пришёл бы, конечно! Любопытно же посмотреть, кто тут. А тут ты!       — Ещё скажи, что теперь просишь научить тебя чему-нибудь, — Неджи вдруг вспомнился рассказ Тен-Тен о том, как она помогала Ируке-сенсею проводить занятие с оружием для малышни, собирающейся поступать в Академию. Её тогда еле отпустили домой, требуя, чтобы она показала ещё прием, а потом ещё.       — Сам научусь, — беспечно махнул рукой мальчишка. Неджи выразительно поднял брови. Совсем не верилось, чтобы ученик Академии не стремился выведать пару техник у кого-нибудь постарше. — А хочешь, — он резко повернулся к Неджи, от чего несколько длинных прядей упали ему на глаза, — я и тебя летать научу? Будем вот как они!       Как по команде вороны сорвались со своих мест и закружились над их головами, купаясь в потустороннем свете молодой луны. Шелест перьев зачаровывал. Он переплетался с песней ветра в диковиной мелодии, которой хотелось подчиниться. Ощутить, как от свободы вырастают собственные крылья. Будто нет никакой клетки. Неджи презрительно фыркнул и скрестил руки на груди.       — Ты ещё слишком мал и глуп, чтобы понять, что это невозможно, — надменно сказал он.       — А ты стар и мудр? — спросил мальчишка. — Ты даже не пробовал.       — Мне не надо пробовать, чтобы понять, что в моих силах, а что нет.       — Тогда договорились. Я научу тебя летать.       Неджи хмуро взглянул на мокрого мальчишку, продолжавшего нести несусветную чушь, и покачал головой. Он понадеялся, что годы и жизнь шиноби вытрясут из него все глупости. Иначе его ждет незавидная участь. Взять хотя бы того же Наруто, которому суждено быть неудачником. Невозможно ничего изменить. Можно только смириться. В чём-то мальчишка был на него похож: не то улыбкой, не то излишней мечтательностью. Таких убивают всегда первыми. Куда лучше осознавать неизбежность и не разбивать лоб в кровь, выпрашивая у судьбы поблажку.       Мальчишка рассмеялся, когда стая пролетала мимо, задевая их, стоявших почти вплотную друг к другу, гладкими перьями. Неджи досадно поморщился и отступил в сторону. Не хватало ещё поправлять бинты из-за неаккуратных лап. Карканье постепенно растворялось в лесу, возвращая умиротворение на поляну. Неджи подумывал вернуться к тренировкам. Избавиться бы ещё и от мальчишки.       — Уходи, — негромко посоветовал он, отвернувшись. — Или хочешь сразиться? — вопрос вырвался сам собой. Почему бы не попытаться прямо сейчас объяснить кое-кому, что мечты стоят недорого по сравнению с реальной силой?       Мальчишка не дернулся, когда прямо перед его носом пронеслась ладонь, наполненная чакрой. Неджи рассчитывал напугать его или разозлить. Его устроил бы любой вариант: он сбежал бы или усвоил бы важный урок на всю жизнь. Но тот только безмятежно улыбнулся.       — Струсил? — подначил его Неджи.       — Нет, — светлые волосы выхватили слабые лунные лучи, окрашивая кончики в голубоватый цвет. — Не буду я с тобой драться, а то ты со мной за горными яблоками не пойдешь.       — А кто сказал, что пойду? — Неджи начал злиться. Правда никак не мог понять, что бесило больше: спокойствие мальчишки или его домыслы. Хотелось его стукнуть. Без всяких техник и чакры. Просто так кулаком по макушке. Разок. Или два.       — А кто сказал, что не пойдешь?       Терпение Неджи лопнуло. Почти рыча, он схватил мальчишку за воротник футболки приподнял над землей. Ветер всколыхнул траву. Бросил ему в лицо мокрую листву. На руку капнуло что-то тёплое. Неджи торжествующе усмехнулся. Расплакался мечтатель. Ожидания не оправдались. Мальчишка преспокойно болтался над землей и выжидающе смотрел на него. Глаза оставались сухими и серьёзными. Он будто знал, Неджи не ударит его. Да и не стал бы он. Только силы тратить на малышню.       Приятные капли прокатились по вискам, скользнули под воротник. Низкие тучи плотнее окутали небо. Начинался дождь. Неджи отпустил мальчишку и потёр уставшие глаза. Пусть тренировка не удалась, он вымотался. Не то от неясной тревоги, не то от окончательно растерянного самоконтроля. Подумать только, он едва не подрался с учеником Академии. Вот смеху было бы.       Хотя мальчишка тоже хорош. Специально же провоцировал, хотя вида не подавал. Даже сейчас стоял с довольным лицом и послушно мок под тёплым ливнем. Высоко над тучами громыхнуло. Ослепительно сверкнула молния. Мальчишка наклонил голову, как недавно делал ворон, и рассматривал круги на луже. Что у него ещё на уме? Стало любопытно.       — Ладно, схожу я с тобой за яблоками, — сказал Неджи, но его слова потонули в оглушающих раскатах грома.       — Вот. Я знал, что ты согласишься, — безмятежно кивнул тот и направился в сторону леса. — Я Юу, кстати. Забыл представиться.       — Неджи.       — До встречи, Неджи-кун, — мальчишка помахал рукой и ловко запрыгнул на дерево. Вскоре над лесом взвилась стая ворон, чёрными лепестками кружа над освещённой молниями чащей.       — Юу, — Неджи попробовал имя на вкус. — Ну Юу, так Юу.