Вырасти

Джемин собирает рюкзак наипростейшим методом: скидывает вовнутрь то, что сегодня может пригодиться на уроках. При этом забывает посмотреть на настенное расписание, постоянно докидывая себе ненужный груз и лишаясь чего-то. Но благо, что в его классе учится Ли Джено. О, без Джено Джемину пришлось бы тяжко на уроках: очкарик и зануда Ли был педантичным до чёртиков и немного туговатым в плане общения, а потому остро нуждался в друге, роль которого юный господин На исполняет на протяжении уже десяти лет без перерывов на обед и выходные. Так что какая-то домашка и один учебник на парту — мелочь. Мальчишка выпрыгивает за дверь раньше, чем родители успевают пожелать ему хорошего дня. Юный альфа совсем без мозгов: шагает вприпрыжку, почти бежит, широко улыбается этому миру, подставив смуглое личико под скудные лучи первого весеннего солнца, нисколько не контролируя внутреннего возбуждения от предстоящей встречи, ярче обычного источая травянистый аромат нетипичной здешним местам мануки. Он единственным в общем потоке здоровается с охранником, часто махая старику рукой. Джемин надеется, что пришёл раньше Джехёна, а потому прислоняется спиной к стенке и поправляет лямки тяжеленного рюкзака, вглядывается в толпу. От нетерпения он начинает перешагивать с ноги на ногу, кусает нижнюю губу и, едва различает похожий цвет волос, едва-едва ловит характерно смолистый аромат, как поднимается на носочки и вскидывает руку: — Чон Джехён! Альфа счастливо улыбается, когда истинный неуверенно приближается к нему, кивает головой и собирается идти дальше. Ох, ну Джемин всё понимает, но хоть чуть-чуть времени! И мальчишка хватает омегу за предплечье, в один прыжок оказывается рядом, едва достигая макушкой плеча Джехёна: — Привет, — щурится от своего преисполняющего счастья так, что почти и не видит истинного. — Привет, — звучит растерянно. — Я хочу проводить тебя после уроков. Сколько у тебя сегодня уроков? На губах у На расцветает нервная улыбка, щёчки подрагивают от перенапряжения, но мальчишка, приложив всё своё терпение, ожидает ответа. Джехён не торопится с ответом. Он снова оглядывает случайно втюрившуюся в него мелочь с ног до головы, пытается справиться со внутренним «не ну а вдруг?», и всё же даёт честный ответ: — Семь уроков. — Я дождусь тебя. Буду ждать в этом же холле, — на радостях Джемин чуть крепче сжимает предплечье старшего, обращает внимание на время и отпрыгивает в сторону, — Чон Джехён, мне пора бежать. Но я дождусь тебя! — Ага, — отмахивается Чон. За секунду до звонка Джемин влетает в свой класс. Он успевает встать перед своей партой, в который раз радуясь дружбе с Ли Джено: тот сидел за первой, прямо под доской и около двери. Друг окидывает На неодобрительным взглядом, но молчит. Собственно, только 20% от общего времени своего существования этот альфа уделяет разговорам. Но так-то Джемина всё устраивает, он согласен болтать за двоих на уроке, и на перемене, и в столовой. Пока на горизонте не появляется Джехён со вчерашним другом. — Джено, я пошёл! — чтобы Джено точно услышал и принял информацию, Джемин толкает того в плечо и подскакивает с места. Ему приходится маневрировать между столиками, часто отодвигающимися туда-сюда стульями, чтобы, оказавшись перед истинным, отхватить себе местечко рядом, нагло стырив чей-то предмет мебели. Альфа роняет руки на стол и во все глаза смотрит на растерявшихся выпускников. Мальчишка кивает другу своего истинного: — Я На Джемин. — Дун Сычён, — омега оценивающе улыбается и толкает Джехёна локтём, приступая к еде. У Чона же рука нормально ложку не держит, приходится опустить прибор и на время отказаться от еды. Так что Джехён прокашливается и поворачивается всем телом к своему вроде как истинному: — Ты что-то хотел? — О, я много чего хотел, — оживает мальчишка, примирительно машет ладонью, — Ты кушай, поправляйся, хорошо? Просто это так внезапно. И у меня столько вопросов в голове! Сычён хрюкает от этого «поправляйся», запивает веселье чаем и переводит на альфу заинтригованный взгляд, когда сам Джехён тяжко вздыхает и отодвигает от себя порцию еды. — Какие у тебя ко мне вопросы? — О, самые разные, — Джемин по-деловому устраивает локти на столе, — Сколько тебе лет? Ты выпускаешься в этом году? Ты любишь геймить? Тебе больше нравятся горы или море? Ты, вообще, был на море? О, ещё кое-что: кошки или собаки? На каждом новом вопросе, абсолютно не связанном с предыдущим, брови Чона ползут под чёлку всё выше и выше, так что выпускник просто забывает, с чего это всё началось, и почему его друг продолжает молчать в тряпочку, предпочитая жевать мясо. — О, не торопись с ответом. Ты покушай. У тебя сегодня семь уроков, — На ловко придвигает тарелку обратно к омеге, вкладывает в его пальцы ложку, накрывает второй ладонью и важно кивает, — Можешь не торопиться с ответами. Мне они не важны, правда. Сычён на это снова прыскает, вставляет в восторженный монолог мальчишки: — Джехён, поешь, умоляю. Джехён только цокает, но не доносит порции обеда до губ, когда Джемин добавляет: — Ты мне уже нравишься. Вне зависимости ото всех ответов на мои вопросы. Вот тут-то Дун начинает откровенно смеяться, пинает друга под столиком, подмигивает, когда тот оборачивается. Джехён же роняет ложку на стол и отодвигает от себя тарелку, стакан с чаем, резко оборачивается на альфочку: — Отвяжись. Он шумно выдыхает через рот, опаляя дыханием чужую кожу лица. Но Джемин только шире раскрывает глаза и вытягивает губы в трубочку: — Я помешал вам пообщаться? Я не буду мешать, — На уже обнимает рюкзак, но тут же разворачивается к своему истинному, — Я буду ждать тебя. Как раз подумаешь об ответах. О, только не думай на уроках. Не отвлекайся на меня! Ещё не умея флиртовать, но отчаянно пытаясь и учась на ходу, Джемин неловко подмигивает двумя глазами сразу, всё же подскакивая с места и выходя из столовой. Оставшись наедине с другом, Джехён грустным взглядом наблюдает за тем, как его еда остывает, превращаясь в несъедобное. Омега пропускает ещё один тяжёлый вздох и собирает всё на поднос. — А он настойчивый, — отмечает Сычён, также поднимаясь на ноги. — Он какой-то озабоченный. И ещё он — мелкий. Этим всё сказано, — недовольно бубнит Чон, прикрывая глаза от досады из-за того, что друг опять смеётся. Сычён скорее умиляется происходящему, чем носит внутри себя намерение оскорбить этим смехом Джехёна. Это только Чон себе надумывает. А ещё он забывает, что китаец не в курсе его большой-первой-чистой-не совсем невинной влюблённости в красавчика Со Ёнхо. Если бы он знал, был бы потише. Но Сычён не знает. И поэтому мы получили ту историю, которую сейчас и читаем. Потому что после своих уроков Джемин садится в каморке охранника на стульчик, ответственно решает домашку по математике, помогает старику с кроссвордом, а после звонка выходит в коридор и с солнечной улыбкой ожидает своего истинного. Так проходит пять минут. Семь. Десять. Пятнадцать. Звонок на восьмой урок. Ещё десять минут после начала. — Джемин-и, — охранник машет школьнику, чтобы тот подошёл, — Так кого ты ждёшь? — Чон Джехён, — растерянно отвечает альфочка. — Эм, такой, с коричневой чёлкой? Высокий старшеклассник с сумкой через плечо? И друг у него — китаец? — перечисляет старик. — Да, — кивает Джемин. — Эм, — мужчина теряется и отворачивается от школьника, долго жуёт нижнюю губу, когда садится за рабочее место, что-то щёлкает на клавиатуре и кивает, — Садись рядом. Мальчишка проходит в прежнюю каморку и садится рядышком с охранником. На экране он видит несколько маленьких прямоугольных окошек, которые пишут камеры внешнего видеонаблюдения. В одном окне он признаёт знакомую парочку, слышит от старика: «Следи» и придвигается ближе к монитору. Потому что Джехён исчезает с одной камеры и возникает на другой. Исчезает совсем за хозяйственными постройками, а через пять минут идёт мимо восточных ворот один, постоянно оглядываясь. Джемин откидывается на спинку стула и низко опускает голову: — Он убежал от меня, — мальчишка оборачивается на охранника, — Почему он убежал от меня? Я был слишком настойчивым? Но разве омегам не нравятся настойчивые парни? На растерянно дует губы, а старик только хлопает его ладонью по плечу: — Чего ты за ним увязался? — Он мой истинный, — без прежнего энтузиазма. — Эммм, — мужчина хмурится и скрещивает руки на груди, — Это не простая ситуация. — Чего тут может быть сложного? Он — мой истинный. Мы должны хотя бы подружиться. Почему он сбежал? — прежнее расстройство сменяется на негодование. Джемин поднимается на ноги, хватает рюкзак и выбегает на улицу. Он бы хотел догнать Джехёна, поговорить с тем нормально, но понимает, что не догонит. И мальчишке от этого так досадно, как никогда прежде ещё не бывало. По дороге домой он вспоминает, как был удивлён аппа его ранней поре, как отец наставлял и подмигивал, что если Джемин справится и найдёт своего омегу, то тот обязательно будет также рад. Потому что: — Разве может быть иначе? Это же так здорово — найти друг друга ещё в школе! А Джемин ведь чувствовал, почти всегда ощущал невесомое присутствие смолистого древесного аромата рядом. И просто поддался своему чутью. Мир ароматов взрослых такой удивительный, к нему надо привыкать. Учитывая, что некоторые уже сейчас усиливают себя парфюмерией, или глушат подавителями разной степени серьёзности. На готов был ошибиться, оглядывая своих одноклассников, поймав на себе возмущённый взгляд совсем махрового Джено, подловив старшеклассников за обменом духами; но в тот день — солнечный, хороший день — когда задержался, переписывая контрольную по истории, он яснее ясного неба учуял свою пару. Тут не могло быть ошибки. Альфочка открывает со своего ключа и на пробу зовёт родителей. Конечно, сейчас около пяти вечера, и аппа мог успеть лишь завершить рабочий день в книжном, а у отца — смена в автомастерской. Дома никого нет. И от этого становится совсем не по себе. Достаточно повздыхав в коридоре, Джемин берёт себя в руки. Следующим же утром альфа с прежним запалом и радостным настроем спешит в школу. Он забывает о том, что не подготовил сочинения по литературе, и что сегодня вообще есть этот предмет, но На чётко помнит, что Джехён проходил мимо восточных ворот, поэтому становится рядом с забором и оглядывается. Как бы Джехён не одевался, Джемин всегда его найдёт. Смени омега цвет волос, форму лица, нанеси парфюм — альфа найдёт его. — Чон Джехён! — мальчишка замечает истинного ещё на переходе, но дожидается, когда тот подойдёт ближе. Досыпающий на ходу, переживающий о своём пропущенном завтраке больше, чем о каком-то влюблённом ребёнке, Джехён замирает, услышав ставший уже надоедливым голос. Омега поднимает взгляд от асфальта под ногами и рассматривает в шаге от себя это недоразумение. — Я ждал тебя вчера, — бодро кивает Джемин, — Почему ты сбежал? Мы же даже не познакомились, как следует, — выпячивает нижнюю губу. Чон почти до отказа наполняет лёгкие воздухом, устраивает ладони на поясе и нагло врёт: — Я забыл о тебе. Я был с Сычёном. — Правда? — наивный альфа ведётся, в его глазах тут же загорается надежда. А омега понимает, что эту историю пора заворачивать: — Нет. Слушай, чего ты ко мне привязался? Я никак, просто абсолютно точно никак не могу быть твоим истинным, — Джехён вскидывает руки и начинает шагать в сторону школы — так-то у них не много времени до первого звонка, — И ты ещё маленький, чтобы точно знать. Ты ошибаешься. Да, скорее всего, ты просто путаешь меня со своим истинным. — Нет-нет, я не мог ошибиться! — Джемин весело скачет рядом, — Я уверен. Я даже знаю, что ты тоже это знаешь. Но не признаёшься пока себе. Ага. Всё в порядке. Такое бывает. А если не знакомиться вовсе, то ты этого не узнаешь. — Отвянь от меня! — вспыхивает Чон. Они вывернули к центральному входу. А Джехёну, как выпускнику, абсолютно точно не сдался влюблённый малолетка. Этот мелкий и без того вчера устроил своему якобы истинному позор на все семь уроков, подарив ехидным старшеклассникам повод смеяться над и без того скромным Джехёном. Куда же больше? Даже если истинный, что он сейчас конкретно хочет от омеги? Чон накрывает лицо ладонью и вновь выдыхает. Он даже не переступил школьного порога, а уже устал. — Вот мы с тобой познакомимся. Сходим на пару свиданий. А дальше-то что? Тебе же учиться ещё сколько там лет? Пять? — внутренне Джехён уже хнычет от невезения и боится, что эта ядрена бомба, в самом деле, окажется его истинным. — Три года, — важно поправляет альфочка, тут же радостно улыбается, — Так ты согласен на пару свиданий? — Что будет после них? — Посмотрим. Но ты не пожалеешь! Я очень постараюсь! — Джемин едва на месте не скачет от радости, первым сворачивая на территорию школы. Оставшись наедине с собой, Джехён гадает: это Боги наказали его за одну-единственную сигарету и пару прогулов вот таким приставучим истинным, или же дело всё-таки в другом? Например в том, что в свои пятнадцать Джехён не знал никаких брутальных Со Ёнхо на машинах и поглядывал на улыбчивых озорников-двоечников? Джемин стопроцентный двоечник и разгильдяй лёгкой руки. Наверное, такое поведение — норма в пятнадцать. И полная катастрофа, когда тебе уже девятнадцать.