Домовой в наследство.

Первая ночь в отремонтированном доме прошла удивительно спокойно. Никто не пугал новую хозяйку, не посылал странных снов и тревожил. Только ранним утром солнечный лучик нагло прорвался в щель между недоконца задернутых занавесок и разбудил девушку. Ася потянулась, открыла глаза и посмотрела на часы. На часах было шесть утра. Обычно в такую рань она не вставала, а тут по собственным ощущениям, поняла что спать уже не хочется. Девушка села на кровати. Коты спали рядом, при чем храпели так, что удивительно, как они ее не разбудили. — Мальчики, вам надо худеть! — девушка погладила пушистые грелки. Те только мыркнули, не просыпаясь, потянулись и продолжили спать. Ася же встав с кровати, отправилась в душ. Планов на сегодня у нее было грамодье. Нужно было съездить в город, посетить архив, а затем загрузиться продуктами в магазине. А с учетом того, что все это находилось не на соседней улице, то времени займет много. Ася умывшись, замотала волосы в полотенце, и укутавшись в халат пошла готовить завтрак. Две ее обжорки изволили появиться, когда по дому поплыл запах поджареной колбасы. — Ооо, проснулись таки, с добрым утром, — девушка улыбнулась, почувствовав, как пушистые тушки трутся о ее ноги. — Че ты в такую рань подорвалась, женщина? — ворчливое мяу раздалось снизу. — Мишута, ну что ты с утра уже ворчишь? — Ася взяла на руки кота и поцеловала его в мокрый нос. — Такой хороший день, солнышко светит, птички поют. А ты ворчишь, пойдем, я тебе положу творожка со сметанкой. — Вооот, так бы сраааазууу…. — довольно расслабился Миша на руках у девушки. — Ти мой сладкий пирожооочек, — зацеловала она кота, и поставив его на пол, открыла холодильник. — Чего это она такая счастливая? — Андрюша ревниво смотрел, как хозяйка накладывает им в миски творог и сметану. — Ревнуешь? — довольно усмехнулся Мишута. — Вот еще! — фыркнул Андрюша. — Ты очень далек от сладкого пирожочка. — Мальчики, идите кушать! — Ася поставила им миски. Коты с аппетитом налетели на творог, аж похрюкивая от удовольствия. — Маленькие троглодиты! Девушка схватила Андрюшу за пушистые бока и пожамкала, зарываясь пальцами в густую шесть. Андрюша довольно завибрировал, не отрываясь от еды. Девушка положила себе приготовленный завтрак, налила в любимую кружку кофе, плеснула в него свежих сливок и пошла завтракать на террасу. Воздух был свеж и наполнен запахом цветущих во дворе роз и доносимым ветром ароматом леса. Ася присела в кресло и обвела взглядом пространство. Она все никак не могла осознать, что это ее. Привыкшая с детства, что она ничего не имеет, и что все что у нее есть, это благодаря чье либо милости, Ася до сих поверить, что у нее есть дом. Дом из которого ее никто не может выгнать, за который она никому не должна платить, кроме коммунальной компании. Что никто не ворвется к ней и не начнет ругаться. Что есть такие люди как Илья, как Кузьминична, Нитишна, Афанасий Никитич, все соседи, что пришли помочь ей. Что у нее есть этот чудесный сад, где растут такие прекрасные розы. — Интересно, ты такая сентиментальная потому что это твоя натура, или потому что ты еще просто молодая? — напротив нее на столике восседал домовой, рассматривая лицо девушки, что находилось в нескольких сантиметрах от него. — Я знаю, о чем ты думаешь! Чувствую! И дом чувствует! Да все, мать твою, чувствуют! Он всплеснул руками и вскочив, начал расхаживать по террасе туда-сюда. — Ты себе не представляешь, насколько это противно! Вы всеее, вы все сейчас просто покроетесь этими розовыми соплями! Ты думаешь тебе здесь будет хорошо? Вы будете счааастливы? Дом, садик, кофеек? Ты думаешь я позволю? — крикнул он обращаясь к дому. — Я провел тут гребаную сотню лет! Тут все будет как я сказал! Дом в ответ засверкал отмытыми стеклами и зашуршал новыми занавесками. Он был счастлив, обретя новую хозяйку, защитницу, и радовался, чувствуя ее эмоции. Она уже любила его, и была счастлива здесь жить. — Ннненавижу!!! — закричал он. — Ненавижу тебя! По дому прошла волна энергии, словно удар электрошокера. Домовой злился, распространяя вокруг себя энергию. И раньше бы дом не выдержал, пал под напором и силой домового. Но не сейчас. Сейчас у него была истинная, кровная хозяйка, что поклялась защищать его. И даже несмотря на то, что она его не приняла всю силу, но само ее присутствие способствовало укреплению дома. Магия клубилась вокруг Аси, притягиваясь к ней как к магниту, накручивалась, словно пряжа. И дом пользовался этой силой. Не приняв силу, Ася не могла ей пользоваться. Она была словно закрыты для нее, и сила наматывалась сверху, хотя должна проходить сквозь девушку, напитывать ее. И пока хозяйка не могла пользоваться своей силой, дом защищал ее, использую эту силу. Вот и сейчас, попытка домового обрести власть провалилась. Домовой был инородным для дома. И чем больше Ася находилась здесь, тем меньше было влияние домового. Тем слабее становилась его власть. Нет, он не становился слабее, дом становился сильнее. — Плачет она…. — скривился домовой, глядя на слезы текущие по щекам девушки. Где-то в глубине своей очерствевшей и почерневшей души, он понимал ее. Он еще помнил, что такое чувства. Что такое дружба, преданность, любовь… что такое доброта. Он сам лишил себя радости жизни, и теперь глядя на нее, его обуревала ярость! Она ворвалась сюда, в его мрачное царство одиночества и злобы и распахнула окна, пустив свет и воздух. Она пустила сюда людей, принесших в сердцах добро. Пустила два этих меховых мешка, что готовы были умереть за нее. Пустила сюда жизнь! И за это он ее ненавидел! Ненавидел, глядя смотря в ее лицо, так похожее на лицо той, что прокляла его! Лицо той, что любила его! Лицо той, которую он обманул. « — Ты так хотел оказаться в этом доме! Так будь же с ним навечно! — гремит на весь чердак голос разъяренной ведьмы. Пентаграмма, в центре которой она стояла засветилась. Пламя алых свечей взвилось вверх. Его ноги вдруг словно приросли к полу. Он посмотрел вниз. Он оказался в ловушке. Пентаграмма светилась, удерживая его на месте. — Не надо! Остановись! — взмолился он. — Мы погибнем, оба! — Я уже мертва! Ты убил меня! — из зеленых глаз Марфы текли слезы. — Тебе нужен был дом! Получи! — Нееет! — он понял, что за обряд она проводила. Она привязывала его ментальное тело к дому. Это было было крайне сложное и энергозатратное проклятие. Да, именно проклятие. Это была черная магия и платой за нее была смерть. Или скорее вечная жизнь на энергитическом уровне бытия. Проклинающий отдавал всю свою силу, переходя в состояние энергии столь слабой, что не мог ни уйти на совсем, ни влиять на мир физический. А тот кого проклинали переходил в некое состояние подвижной энергии. Он был становиться физически видимым, мог пользоваться силой и магией, но оставался духом и был привязан к определенному объекту. — Проклинаю тебя, Александр, на вечное существование и служение этому дому! — Остановись Марфа! — взмолился он. — Прости меня! Я люблю тебя! — Ты не умеешь любить! — сила клубилась вокруг нее, грозя разрушить весь дом. — Ты дьявол! Демон! Ты будешь проклят! Проклят служением этому дому! Моему роду! Тем, кого ты так ненавидишь! — Мы оба будем обречены! Остановись! Это того не стоит! Я все понял! Ты меня научила! — Ты дьявол! Даже сейчас, стоя у порога вечности, ты врешь! Ты не исправим! — Я не хочу существовать в меняльном мире! — закричал он. — Остановись Марфа, не одно разбитое сердце не стоит вечности в небытие! — Не одно? Ты не знаешь что такое любить! Так узнаешь! — ведьма вскинула руку и сила повинуясь, обвилась вокруг мужчины, связывая его, ведьму и этот дом. — Я проклинаю тебя, и спасеньем твоим будет любовь! Лишь та женщина, которую ты искреннее полюбишь, познав это чувство сполна, лишь та, что будет обладать силой, способной снять проклятие, лишь та, что искренне, всем сердцем захочет спасти тебя, сможет снять проклятье! — Нееееет! — закричал он, понимая, что это невозможно, и ему вечно существовать духом, привязанным к этому дому. — Да будет так! — сила вспыхнула, подобно взрыву. Он ощутил дикую боль во всем теле, а потом темнота. Сколько прошло времени он не понял, лишь когда очнулся, ощутил удивительную легкость. Вокруг была разруха. Он поднял свои руки и взглянул на них. Они были прозрачные. — Неееееееет! — раздался душераздирающий крик на весь дом, что казалось застыл и похолодел, потеряв хозяйку.» — Ты че творишь? — на террасу выбежали офигевшие коты. Они так же как и весь дом, почувствовали удар домового. — Пошли к дьяволу! — послал их злой домовой и махнув рукой, скинул со стола принесенный девушкой завтрак. Ася вскрикнула от неожиданности и уставилась на разбитые тарелку и чашку. — Что это такое? — шокированно взглянула на котов. Те только мяукнули в ответ. — Думаете домовой? Может он обиделся, что ему не предложили завтрак? — Ага, точно поэтому! — фыркнул Миша, и не теряя времени принялся поглощать яичницу. — Мне оставь! — спохватился Андрюша. — И куда в вас только лезет, — Ася покачала головой и пошла на кухню готовить. В этот раз она сделала порцию больше и положив на две тарелки, одну понесла на чердак. Там, на прежнем месте стояли блюдца с молоком и пирожком. Девушка печально вздохнула. — Почему же ты не хочешь со мной дружить? — она поставила на пол яичницу, и забрав пирожок ушла вниз. — Потому, что ты напоминаешь мне о том, что я навсегда потерял…. — он смотрел ей в след.