***
Он возбуждал, возбуждал своей необузданной силой, чистой яростью, энергией, что выплескивалась бурным потоком из не такого уж и хрупкого тела. Жар поднимался из глубин его одинокой души, бежал раскалённой лавой по венам и скапливался внизу живота острым возбуждением.Это так неправильно.
Только вот Дамиан ничего не мог с собой поделать. Потому что сила и грубость Кайуса заводили и туманили разум. Потому что, когда вампир в одном из пустых коридоров впечатал его лицом в стену, совершенно не сдерживаясь, а после прижался к его спине своим сильным телом, всё возмущение, которое жнец собирался высказать наглецу, застряло в горле. Жаркое дыхание опалило ухо, а хриплый, пробирающий до самого нутра голос вызывал толпу мурашек. — Что ты творишь, Мышка? Хочешь вырыть себе могилу, или тебе просто нравится ходить по краю? Кайуса трясло. Хотелось со всей силы впечатать хорошенькое лицо Дамиана в стену, сделать больно, чтобы белая кожа окрасилась алыми разводами. Хотелось встряхнуть, смотря в бесстыжие глаза, и закричать в лицо: «Что ты творишь?», но пока Кай сдерживался, пусть и с огромным трудом. — А что такое? Волнуешься за меня? — ехидно бросил Дамиан, даже не делая попыток вырваться. — Какая честь, сам король переживает за меня! Кай рыкнул и грубо схватил Дамиана за длинные волосы, больно оттягивая, открывая манящий вид на шею. Жнец зашипел и даже предпринял слабую попытку вырваться, но вампир только усмехнулся и провел горячим языком по тонкой шее, царапая её клыками и с жадностью слизывая капли сладкой крови. — Ты вел себя плохо, Мышка, так плохо, что сейчас у меня только одно желания. Выдрать тебя, чтобы ты не мог встать с кровати неделю. — Решил провести мне более углубленную экскурсию по своей пыточной? — с немного надрывным смехом спросил Дамиан. Кай резко дернул его, разворачивая к себе, желая видеть истинные чувства на чужом лице, но главное — видеть глаза, в которых бурлил самый настоящий вулкан, делая их темнее. Будто самый прекрасный нефрит. — А ты так жаждешь туда попасть? Между ними повисло напряженное молчание, давящее и темное. Как загипнотизированные, они смотрели друг на друга — прямо глаза в глаза — и никто из них не мог отвести взгляда от лица другого. Что между ними? Почему каждый раз сердце готово было выпрыгнуть из груди? Одно касание — и любые мысли покидали разум, оставляя сильнейшее возбуждение и страсть. И, что бы Дамиан не говорил, что бы не думал, но стоило ему вновь ощутить сильные руки на своем теле, горячее дыхание и тяжесть чужого тела, как все в один миг становилось неважным и пустым. Все, чего он хотел — это Кайус. И он видел такие же чувства в красных глазах. Кто первый потянулся за поцелуем? Плевать! Все стало неважно, как только губы вампира накрыли его собственные. Они целовались, как голодные звери, оголодавшие по чему-то недоступному, запретному. Несдержанно сплетались языками, грубо кусались, стараясь перехватить лидерство, но, конечно, стоило Каю почти что играючи подхватить Дамиана на руки, тот интуитивно обхватил вампира ногами, прижимаясь своим вставшим членом к чужому паху. — Что мы творим? Так нельзя… — шептал Дамиан в чужие губы, хватаясь за крохи того сознания, что у него еще оставались. Но, похоже, ненадолго, потому что Кай целовал его с таким напором и страстью, что было сложно выстраивать какие-то барьеры, которые вампир ломал с поразительной лёгкостью. Ага, с настойчивостью бульдозера. — Мы можем делать все, что пожелаем, — тихо ответил Кайус, отрываясь от немного припухших губ и внимательно разглядывая прекрасное лицо своего любовника, — просто перестань от меня бегать. Дамиан долго вглядывался в красные глаза, пытаясь найти что-то ведомое лишь ему одному. Истина была где-то на поверхности, протяни руку - и ты поймаешь этот ответ за хвост. Совсем немного, и он уже готов был сорваться с губ, но в самый последний момент будто сама вселенная взбунтовалась. Из-за угла выскочил рядовой вампир — безликий и совершенно незапоминающийся, он замер соляным столбом, но, надо отдать ему должное, он быстро пришел в себя. Видя, что его не заметили, вампир прокашлялся, твердо, пусть и немного нервно сказал. — Прошу меня простить, господин Кайус, но господин Аро просит вас вернуться на совет для дальнейшего обсуждения. — Пошел вон! — рыкнул Кай, даже не смотря на слугу, — скажи Аро, что я вернусь, когда посчитаю нужным. — Как прикажете, — с поклоном ответил слуга и, не будучи глупцом, сразу же ретировался от греха подальше. — Не стоит злить Аро, — заметил Дамиан, когда Кай как ни в чём не бывало снова начал целовать его шею, вырывая удивительно нежной лаской тихие вздохи; ноги сильнее сжали чужую талию, притягивая ближе. — Аро мне ничего не сделает, я сильнее и старше, — лениво ответил Кай. — И сейчас я не желаю говорить о своем брате. — А о чём же ты хочешь поговорить? Вместо ответа Кайус использовал свою вампирскую скорость, и пара в мгновение ока оказалась уже в знакомой спальне. Повалив жнеца на большую кровать и навалившись сверху, мужчина прошептал в самое ухо, будто величайший секрет: — А кто сказал, что сейчас я хочу с тобой разговаривать? Дамиан сглотнул вязкую слюну, жадный взгляд Кая пугал и одновременно вызвал неописуемое желание раскинуть ноги в стороны и прогнуться, подставляясь, как послушный мальчик. Будто зная все его грязные мысли, Кай довольно оскалился, облизываясь, как довольный хищник. И, пока пара предавалась страсти и разврату, в это же время в зале вампирского совета Аро с обречённым видом выслушивал доклад слуги, в котором братец слал его в далекие дали, пока сидящий рядом Маркус меланхолично наблюдал за этим. Никто не знал, что в этот момент перед его взором вновь проносятся видения чужой жизни, но теперь не прошлого, а будущего. Того будущего, в котором мальчик с мертвыми глазами может стать по-настоящему счастливым. Только какова цена этого призрачного счастья? И чем оно может обернуться для всего клана? Маркус обеспокоен, пусть внешне это никак и не отображается. Ведь, как бы прискорбно это не звучало, даже его мудрость и опыт не помогают найти столь необходимый ответ. Ему нужно больше времени, чтобы разгадать загадку с именем «Дамиан». Возможно, пришло время поговорить с этой загадкой? Возможно, пришло время лично задать столь важные вопросы и наконец-то получить такие желанные ответы? Но будет это нелегко, особенно, когда рядом крутится его ревнивый братец, не выпуская свою личную Немезиду из поля зрения. Что ж, возможно, вся эта ситуация с преступником может даже сыграть ему на руку.