Хрустальная роза.

1524 год, дворец в провинции Антальи. Тьма медленно проникала в каждые покои огромного дворца. В большом саду, где несколько месяцев не ступала нога, накрылся густым туманом. В просторных покоях сидела молодая госпожа. Высокая, стройная, с замечательным цветом лица и густыми темно-пшеничными кудрями. Лазурное, обшитое золотыми нитками платье хорошо сочеталось с европейской внешностью госпожи, что было очень редкостным для представительниц женского пола династии Османов. На ее руках тихо посапывал малыш. Он прижимался к груди матери, словно напуганный зверек. На его губах дрогнула милая, ангельская улыбка. — Бидар. — служанка тут же подскочила взять ребенка, но, заметив отрицательный взгляд своей хозяйки, отошла. — Принеси одежду. — Как прикажете. — пока служанка шаталась около большого сундука с платьями, девушка улучила момент положить ребенка в люльку. Теплый поцелуй оказался на щеке сонного мальчика, прежде чем он оказался в колыбели. Она накрыла его небольшим лоскутным одеяльцем. — Хафизе-султан! — в покои ворвалась калфа. Отдышка объясняла ее потрепанный вид. Заметив малыша и гневный взгляд госпожи, она испуганно отшатнулась. — Ох… — Что случилось? — покачав колыбель, тихо прошептала госпожа. — Приехал гонец, раз ты так врываешься? Растерянно девушка резко закивала, протягивая из рукава письмо. Оно казалось обычным, ничем не примечательным, однако, оглядев его, султанша заметила печать Великого Визиря. — О-оно из дворца Хатидже-султан… — промямлила девушка, но Хафизе это не услышала, ибо была заинтересована другим. Распечатав письмо, её пытливые глаза впились в ровные строчки. Благочестивая и великодушная сестра моя, Хафизе! Мое состояние ухудшается с каждым разом, ибо мой крохотный ребеночек не смог появиться на свет. Мое горе и злость на себя все рушится на других, и я не могу это контролировать! Лишь ты можешь помочь мне. Прошу, приезжай со своим сыном ко мне в мой дворец. Надеюсь на твою доброту и понимание. Твоя Хатидже. — Хм… — положив письмо в шкатулку, госпожа размышляла над словами из письма. Стоит ли ей ехать в это тяжелое и неспокойное время? *** Постукивая пальцами по столу, Хафизе ковырялась в тарелке, лишь изредка испивая из кубка сладкий фруктовый щербет. Конечно, это и заметил Мустафа-паша, ее супруг. — Вам не нравится еда? — медленно помотав головой, Хафизе виновато подняла глаза. По словам служанки, за весь день она не положила ничего в рот. Разве что выпила горький остывший кофе. — Что же с вами тогда? Аккуратно приподняв подбородок супруги, мужчина чуть приблизился. Запах дорого мужского парфюма ударил в нос Хафизе, и она отстранилась. — Я пойду, — тихо прошептала Султанша. Высвободившись из крепких рук паши, она, не теряя секунду, убежала к себе в покои.