Ломаный контроль

      «Запущенный уже давно, погрязший во мраке, Готэм…»       «Казалось бы, запущенный уже так давно, что никто и не помнит, когда это началось, мрачный, вызывающий ужас…»       «Запущенный…» — Да блять, — в который раз стирая строку, парень снимает очки, трёт глаза и откидывается на шаткую спинку стула, который грозится развалиться от такого движения, — как я вообще должен это начать?       На улице уже давно темно, все сидят дома или тусуются в клубах, рабочий день закончился около двух часов назад, а он всё ещё сидит над статьёй. Экран отсвечивает белым прямо в лицо и немного раздражает. Окна домов, находящихся напротив, почти полностью погасли. Иногда чьи-то силуэты мелькают на периферии зрения, отвлекая его от работы ещё сильнее, чем мысли о том, как он заебался.       Он журналист, а не писатель, ему нужно красиво излагать факты, а не воду разливать, но, после недавнего фильма с элементами детектива, сложно сдерживать «творческий порыв».       Мало того, писать о том городе, который ты только на экране видел — то ещё удовольствие. Вот как написать про «грязные улицы» Готэма, когда всё, что он о них знает — то, что они грязные? Или про эту компанию? Со столькими источниками он уже связался, но ничего конкретного так и не получил. То есть получил, но так мало, что с этим ничего не сделаешь. Что не удивительно, его источники направлены только на его город. Он даже в интернет полез от отчаяния, но там были лишь выдумки и множество грязных слухов о самом владельце компании, что никак не помогало. Или уже давно известные всем факты из статей, выпущенных года три назад. Конечно, он легко может наврать в своей статье, но чем тогда будет отличаться от коллег из предыдущего издательства? Надо сказать, ушёл он оттуда как раз из-за такого отношения к работе.       Сложно жить в этом мире простому, но очень честному и любознательному парню. Вот бы он мог забить на это всё и пойти и отоспаться в своей не самой мягкой, но очень родной кровати. Он не может покончить с этой статьёй третий день, дома засыпая прямо за столом от усталости. И, казалось бы, не так много времени прошло, статьи всегда должны занимать некоторое время. Но не у него, при обычных обстоятельствах, он уже закончил бы. Только вот сейчас всё, чего он хочет — бросить это дело и пойти домой. Жаль совесть, сука такая, не позволяет отлынивать. — Вам не кажется, Эванс, что вы немного засиделись? — Вопрос звучит неожиданно в тишине, и голос какой-то больно знакомый, но журналист откидывает эту мысль. Скорее всего это снова уборщица, а у него и так много лишнего в голове, чтобы отвлекаться ещё больше. — Да, да, конечно, — он отмахивается от голоса, пытаясь вернуть мысли в нужное русло. — Эванс, я вам доплачивать за это не буду, — уже совсем рядом послышался недовольный строгий женский голос.       В его голове что-то кликает, и по спине пробегает холодный пот. Он поворачивается на стуле и видит перед собой женщину в сером брючном костюме, стоящей с пальто в руке. Её красивое, хоть и слегка морщинистое, лицо выражает недовольство, наверняка вызванное пренебрежением, которое было вложено в ответ собеседника. — Простите, мисс Эллингтон, я честно просто немного обознался, — надевая очки обратно и стараясь не смотреть начальнице в глаза, пробормотал парень. Он облажался.       Женщина оглядывает Эванса с ног до головы, словно пытаясь что-то выяснить для себя, и он чувствует себя нашкодившим ребёнком, которого только что поймали за тем, что он играл в видеоигры допоздна. — Почему вы так задержались? — Спрашивает она, — Только не надо врать мне, что работу настолько любите. У вас синяки под глазами размером с мешок картошки. — Я просто, — вздох, последовавший за этими словами мог пробить пол, потолок и всё, что стоит у него на пути, — это же статья про Готэм. И Уэйн Индастриз, — Эванс трёт лоб. — И? Не вижу никаких проблем, — мисс Эллингтон хмурится. — Я никогда там не был, да и с самим Уэйном не было чести пообщаться. Я ведь потому и местный журналист, — он говорит это с намёком, выделяя «местный» и продолжает, будто она всего этого уже не знает, — что не могу писать про те места и людей, о которых знаю только из чужих слов. А ещё эту компанию, уж извините за выражение, каждое второе издательство обсосало. Я мог бы написать про какое-нибудь интересное событие, которое там провели, да хотя бы просто организовали, но я не был ни на одном. — Слушай, Питер, я понимаю это, но ничего не могу поделать, Уэйн установил очень выгодное для нас партнерство, — она переходит на «ты», и Питер знает, к чему это ведёт, — «Дэндэлион» должны предоставить ему лучшую статью, а ты входишь в десятку самых лучший наших журналистов. Большинство заняты своими статьями или не подходят по профилю, ты же знаешь. Мало того, ты — дата-журналист, поэтому точно с этим справишься. И Уэйну понравилась именно твоя статья. — Я вообще не понимаю, зачем Уэйну издательство в Иллиаке? — Не сдаётся Эванс, — Это же не мегаполис, денег тут не сделаешь точно. — Кто его знает. Ему нужен был кто-то, кто не зависит от левых компаний или правительства. Мало того, пришлось отправлять ему данные обо всех источниках, которые ты указал в своей статье, — Эллингтон звучит не очень довольной. — Вы, кстати, так никому и не рассказывали, что за статью он выбрал, — отмечает журналист. — Он попросил держать это в секрете. И мне жаль, но пришлось покопаться в твоих файлах без тебя, я по условиям не могла попросить тебя сделать это самостоятельно. Часть контракта, хотя лично я ничего необычного в записях не обнаружила. — Всё в порядке, — качает головой Питер.       На минуту в воздухе повисло молчание. Эванс кидает взгляд на лицо женщины, стоящей перед ним и думает о том, как надо было не выспаться, чтобы перепутать голос своей начальницы с голосом уборщицы. Ему очень повезло, что, несмотря на свою строгость и исходящую от неё пугающую атмосферу, он серьёзно иногда боится её, она понимающий человек, да и в принципе хорошо относится к своим сотрудникам. — У меня есть предложение, которое может решить твою проблему, — в конце концов нарушает тишину мисс Эллингтон. — Правда? — Недоверчиво хмурится Питер. — Правда, — кивает она, — я отправлю тебя в Готэм, в командировку. И договорюсь об интервью с Брюсом Уэйном. — Вы сделаете что? — Брови Эванса мгновенно взлетают — Я очень вас уважаю и не смею сомневаться в ваших связях, но интервью? Его график вечно занят какими-то делами миллиардера, он интервью последний раз давал, когда начал спонсировать Лигу Справедливости. И это уже было великим событием, каждое второе издательство стремилось достать его комментарий, и, не мне вам рассказывать, только «Дэйли Планет» получили исклюзив.       «Что, на самом, не удивительно, он ими владеет», — думает Питер. А потом снова кидает взгляд на компьютер и хмыкает: «Что же он их не попросил написать статью?» — Он хочет хорошую работу — он получит её, но только в том случае, если согласится на наши условия, — Уверенно говорит начальница, — Я не совсем представляю, как сделаю это, но попытаться стоит. Мы ничего не потеряем в случае отказа, но я не собираюсь выпускать статью, которая опорочит «Дэндэлион». В крайнем случае я организую встречу с кем-то из совета директоров — мисс Эллингтон закончивает свою речь, делает жест рукой, словно говоря «без разницы», разворачивается и собирается уходить, но останавливается, — И да, я учту твои слова про «интересное событие», — она хмыкает и уходит, оставляя Питера одного.       На секунду у Эванса бегут мурашки, и он вспоминает, насколько страшна может быть эта женщина. То, как фривольно он сейчас общался с ней, можно объяснить только недосыпом. — Что она вообще так поздно тут делала? — Эванс почесал шею, посмотрел немного на белый экран и выключил наконец компьютер.       После стольких часов у непрерывно работающего устройства его глаза просто молили о помощи, а мышцы ныли. Встав со стула, Питер тянется и смотрит на время в телефоне. Он в принципе ведёт здоровый образ жизни, без фанатизма, конечно, но в зал ходит регулярно и «всякую дрянь» ест не слишком часто. Даже какое-то время учился боксу, но на долго его не хватило, всего четыре месяца походил и бросил. Говоря в общем, сон для него важен, ровно так же, как и иметь надежный источник информации — что с такой профессией дело первостепенное.       Надо бы ещё сказать, что не самое это его любимое дело — шляться по улицам города после восьми часов. Не то чтобы преступники в Иллиаке толпами кишат, хотя их и не мало. Но ничего такого, чего нет в среднестатистическом городе. Да и издательство для миллиардера из Готэма или даже для его пиар агентов ничем выделяться не должно. Именно поэтому Питер и не понимает, что заставило Уэйна заключить договор с «Дэндэлион». Какие-то личные планы? Может быть он собирается заключить контракт с местной металлургической компанией и собирает информацию? Питер как-то писал про них, может именно эту статью и выбрали. В целях расширения бизнеса, к примеру. Однако почему Иллиак? Таких городов множество и всё же. Возможно, цена? Материал? Или тут кроется что-то ещё? Что-то, чего Питер просто не может знать, вроде каких-то личных мотивов?       Когда Эванс говорил, что он местный журналист потому что не может писать про тех, кого лично не знает или не встречал — он не врал. Но недоговаривал. К собственному сожалению, любопытство Питера, а точнее «небольшая» мания контролировать все возможные аспекты в его жизни, всегда играло против него.       Ему нужно знать обо всём что происходит вокруг, жизненно необходимо. Работа местным журналистом очень этому способствует. А так как это сложно воплощать в большом масштабе, он и выбрал Иллиак. Относительно спокойный город, сравнивая с тем же Метрополисом, в котором, даже учитывая низкий уровень преступности, постоянно происходит что-то странное. В этом городе даже мафии нет. Ну, насколько Питеру может быть известно. Так-то они и маскироваться просто могут, просто в некоторых городах о её существовании знает если не каждый первый, то каждый второй. А ещё Иллиак просто на глаза ему попался первым. Питер мог бы и простую деревеньку отыскать, но не тот ритм жизни.       На протяжении всего пути Эвансу относительно везло, никто не пытался его ограбить, убить или хоть как-то навредить ему, оставалось только несколько поворотов, чтобы быть дома. Но он услышал чьей-то очень возбужденный полушепот, доносившийся из-за угла и ведущий в переулок с тупиком. Глупый выбор, если они обсуждают что-то, за что их могут посадить или устроить скандал, их легко поймать, буквально поставив в тупик. Питер был уверен, что они говорили о чем-то либо не очень законном, либо неправильным с моральной точки зрения, учитывая голос, которым они разговаривали, и обстановку.       В общем-то место эти парни выбрали не самое удачное, хотя совсем рядом, буквально в метре, находится сквозной переулок, ведущий в соседний двор. Да, журналист изучил почти все углы, проходы и повороты, чтобы, в случае попытки ограбления, знать хотя бы каковы его шансы избежать этого самого ограбления.       В результате, ведомый уже так надоевшим даже ему самому интересом, Питер приблизился к переулку, стараясь делать это как можно тише. В самом деле, если это что-то «скучное», он всегда может просто уйти. Журналист прислонился к углу, затаил дыхание и стал прислушиваться к разговору. -…А при этом при всём поставка идёт в несколько городов. Мы на мази, не парься, — Твердил первый голос, сразу же сбивая Питера с толку и подогревая интерес. О чем они говорят? — Да, но ты замахнулся на Готэм, — сомневался второй, звучащий немного моложе, и журналист весь обратился в слух, — там же Бэтмен. — В Готэме наркотой торгуют постоянно, каким бы великим не был этот мышевый, но, чтобы обнаружить нас, у него уйдёт минимум месяц, а за это время мы поменяем состав, — продолжил убеждать первый, а Питер похолодел.       Не нравится ему как это звучит, хотя он и выпускал статью об одном новом и очень неприятном наркотике в Иллиаке пару месяцев назад. Но всё, о чём он писал — эффекты от самого наркотика, примерный химический состав, полученный от одного из источников, и, по большей части, просто предположения о том, кто может быть в этом замешан. Никаких конкретных имён, в основном только прослойка жителей, имеющих доступ к подобному. Однако, раз есть возможность узнать побольше о городе, в который он направляется, то нельзя упускать такую возможность. Чтобы случайно не наткнуться на места в которых проходят основные продажи хотя бы этих наркоторговецев, к примеру. — Поменяем состав?! — На несколько тонов выше, видимо забыв, что они прячутся, спросил второй.       «Они не договаривались об этом?» — даже Эванс был в недоумении. — Блять, да не ори ты так, — раздражённо шикнул на него второй, — ничего такого. — Ахуеть, конечно «ничего такого», не тебе же его менять, — продолжил возмущаться второй голос, — когда ты вообще планировал мне это сообщить?! — Через пару дней, — нехотя признал старший, — А ты чего хотел? Тут не надо быть гением, чтобы понять, что так просто нихуя не получится. Конечно, если всё пойдёт по плану, то до конца наших дней нам никогда не придётся работать,. Но если нет… Мы закончим наши дни в тюрячке. И поверь мне на слово, никому из нас там не понравится. — Я это и без тебя знал, сукин ты сын, но у нас был договор! «Намечается конфликт», — напрягся Питер. — Ты на личности то не переходи, щенок, — явно не очень довольный тем, куда свернул диалог, сказал один из преступников, понизив голос ещё сильнее и звуча угрожающе, — я в этом деле гораздо дольше тебя, мальчишка. Понимаешь, почему меня не поймали? — Потому что полиция тут работает хуево? — Хмыкнул молодой, уже явно нарываясь. — Потому что я знаю, когда и куда нужно обращаться. Я уже работал и с Готэмом, и с Иллиаком, и даже с Метрополисом. Не, конечно, кого-то действительно ловили, черт бы побрал этих героев. Но не меня. А ты мне нужен, — шуршание гравия явно указывало о том, что первый мужчина сместился, — у тебя есть связи, которые нужны мне, у меня есть связи, которые нужны тебе, понимаешь? В этом городе есть все ресурсы, но его жители такие… Слабые. Мягкие. Им не хватает тяжёлой руки, контроля. Я могу собрать людей, повести этот город в нужное русло, мне просто нужно немного помощи. — И ты хочешь.? — С намёком начал говорить парень, давая возможность закончить за него собеседнику. — Организовать свою мафию. И для этого мне нужен ты. «Видимо, мафии быть. Ох и прибавится же у меня тем для статей, когда я вернусь.» — Почему ты вечно всё утаиваешь? — Уже слегка успокоившись, ворчит второй. — Я не утаиваю ничего, просто нельзя же на право и на лево говорить о своих планах, — хмыкнул первый. — Так ты для этого меня звал? Просто чтобы рассказать про поставки и мафию? На тебя не похоже. — Верно мыслишь. Мне нужно, чтобы ты связался с тем парнем, про которого ты раньше говорил, взломщик. — Ты про Ведущего? — Да, именно, — Питер не видел, но мог поклясться, что наркоторговец кивнул. — Ты хочешь поговорить с ним лично, или мне договориться о деле? Просто, если хочешь остаться анонимом, я должен знать детали. — Всё в порядке, я сам договорюсь, тебе лишь нужно назначить время и место для нашей встречи. Я пошлю к тебе человека, — слышится из-за угла и за этим шаги.       Питер поспешно, стараясь быть как можно тише, отходит от стены и идёт в сторону того самого сквозного переулка. Как только звуки, издаваемые наркоторговцами, перестают оставлять за собой эхо, Эванс проскальзывает в соседний проход между зданиями и прячется за мусорный бак. Он вытягивает голову и успевает словить уходящую фигуру крупного мужчины. К сожалению журналиста, всё, что он успевает углядеть — кусок спины и одну ногу. Ему не удаётся увидеть даже материал одежды.       «Однако, это было близко», — всё, о чем может думать Питер, и он ошарашено плетется домой, выходя из противоположной той, с которой зашел, стороны.       Раньше вся жизнь Питера казалось такой далёкой от преступного мира и мира героев. А потом он стал дата-журналистом. Со злодеями он всё ещё ни разу не встречался лично, как и с героями. Хотя его коллеги, которые часто уезжают на командировки, могли похвастаться тем, что видели Супермена, Бэтмена, Чудо Женщину или кого-то ещё во время объявлений Лиги Справедливости.       Питер не интересуется темой людей с суперсилами настолько, насколько может, пока они ежедневно мелькают в газетах и дают о себе знать в интернете или по ТВ. Ну и во время попыток очередных пришельцев захватить планету. Он ведь напрямую не связан с тем миром.       И ему не очень нравится общаться с мутными типами, но профессия обязывает. И если обычные преступники не так опасны, как минимум потому что они не имеют супер сил и не так часто сбегают из тюрем, то все эти супер злодеи — психи со стажем. Эванс боится их, это естественно. Но не только потому что они могут убить его, нет. Даже если они будут обездвижены и без супер сил, то диалог с такими личностями приятно на нем не скажется. Ни на ком приятно не скажется.       Оставшийся путь прошёл без приключений. Эванс столкнулся лишь со своей соседкой Маргарет Спэнкс — милой барышней, которая воспитывает двух сыновей вместе со своим мужем. Очаровательная пара, переехавшая сюда несколько лет назад, редко ссорится и всегда готова помочь. Да и дети у них настоящие ангелочки. Близнецы ходят в старшую школу в соседнем районе, потому что им не понравились учителя в школе поближе.       Сегодня миссис Спэнкс пахла теми духами, которые использовала только тогда, когда шла на свидание с мужем. Но он провожал её, стоя у выхода, и Питер сделал вывод, что свидание будет с кем-то другим. Конечно, он не уверен в этом, просто не может быть уверен, но сделал пометку у себя в голове. Мало ли.       Эванс вошёл в квартиру абсолютно истощенный, желая лишь принять душ, а после отдохнуть. Он снял свои туфли и бросил взгляд на настенные часы в коридоре. Они показывали пол десятого, и Питер, сняв своё осеннее пальто и повесив его на вешалку вместе с сумкой на одной плечо, сразу отправился мыться.       Как только журналист оказывается в ванной комнате, он сразу чувствует холодный кафель и покрывается мурашками. Сбрасывает одежду, встаёт под прохладный душ и несколько минут просто смотрит в никуда, очищая мысли и получая удовольствие от воды, стекающей по его телу. Это — часть его ритуала, которая помогает расслабиться и отдохнуть от всего того, что происходит в мире.       В самом деле, Питер, даже не являясь героем, чувствует на себе просто безмерную ответственность за всё, что происходит с другими людьми. И ведь он просто журналист, он не может ничего предотвратить, только осветить, попытаться привлечь внимание к проблемам. Эванс даже представить себе не может, что было бы, если бы у него была возможность спасать людей, как это делает тот же Супермен. Он наверняка загнал бы себя в край.       Закончив с водными процедурами, Питер натянул чистое белье и отправился в спальню, проходя через гостиную.       Журналист лёг на кровать и схватился за телефон, который он предварительно положил на тумбочку, когда вошёл. Он начал листать новости, с целью узнать, что творится в мире и через пол часа наткнулся на очередную новость о Готэме.       «…Появившийся две недели назад наркотик захватил улицы города. Его воздействие на людей ужасает не только своей силой, но и масштабами…»       Питер нахмурился. Он видел и слышал людей, которые могли быть причиной этого кошмара. Не факт, что это именно этот наркотик, но даже так стоило обратиться в полицию. Да вот только что он им скажет? «Я слышал, как двое мужчин обсуждали поставки наркотиков в Готэм. Их внешность? Ну, я знаю, что у одного из них есть и спина и нога. О, а ещё он крупный.» Бред, это даже пользы не принесёт. Если бы он только догадался записать диалог на диктофон, тогда полиция сама бы нашла что-то, что им полезно. Но он запаниковал и просто застыл там же. Позор ему.       Питер отложил телефон, снял очки и протёр глаза. Хватит с него сегодня этих мыслей. И так больше обычного загоняется, знать бы к чему это, а если продолжит, то кошмары сниться начнут. Такого счастья Эвансу не надо, поэтому он ложиться по удобнее и отпускает все свои мысли в попытках заснуть.