***
Десятью минутами позже гений находился в своей мастерской, его кофейная чашка вновь была пустой и покинутой. Он лежал лицом в пол и тихо что-то себе бормотал, пока Растяпа тыкал в него метлой. — Глупый, — прошипел Старк в бетон, — я такой глупый. Почему блин я это сделал? Почему?! Инженер вздохнул, перевернулся на спину и уставился в потолок. — Я запаниковал, Джей, — угрюмо объявил Тони, — все это время пытался убедить окружающих, что я — Железный человек, а потом Барнс выскочил, как какой-то сексуальный киборг-оборванец, высказал мне это в лицо, и я, черт возьми, запаниковал. — Это было довольно досадно, но не совсем неожиданно, Сэр, — сказал ему ДЖАРВИС, — вы вложили весьма немалое количество времени и усилий в попытки получить признание от остальных Мстителей. Я считаю, что ваша тревожность может проистекать из того факта, что вы всегда боялись преуспеть. — Воу! — гений поднял одну руку к потолку в останавливающем жесте, — давай-ка отмотаем назад, доктор Фил. Если б я хотел услышать психоанализ своих проблем, то я бы воспользовался одним из тех сертификатов к психотерапевту, которые Пеппер продолжает дарить мне на каждое Рождество. — Конечно, Сэр, — сухо ответил ИИ, — о чем я только думал? — Ага, именно, запомни на будущее, — проворчал Старк. Он продолжил лежать морской звездой на полу долгое время, усиленно стараясь игнорировать то, как Дубина и Ю присоединились к Растяпе в его игре. Они, казалось, наслаждались, пихая его куском стальной трубы и ручкой швабры соответственно, так что инженер не пытался их останавливать. — Я увяз слишком глубоко, — в конце концов признал Тони со вздохом, — я так основательно погрузился во все это, что теперь не знаю, как справляться с теми, кто действительно говорит со мной про эту правду. И как, черт возьми, мне удалось влипнуть во что-то настолько дьявольски глупое. — Вопрос, которым я задаюсь ежедневно уже большую часть десятилетия, Сэр, — вставил ДЖАРВИС, просто потому что он был не особо-то сильно скрывающимся засранцем. Гений показал ближайшей камере средний палец. Хоть он и был горд мудаческими наклонностями ИИ, он бы предпочел, чтобы в его собственном доме его собственный электронный ребенок не макал его постоянно в грязь. — Полагаю, единственный вариант — это быть с ним откровенным, особенно учитывая, что он — единственный, кто осознал правду, — размышлял Старк, — может теперь, когда он в курсе, я даже смогу немного успокоиться. Черт, может быть даже Команда ему поверит. — Я довольно сильно горжусь вами, Сэр, — тепло сказал ДЖАРВИС, — вы выбираете зрелый путь впервые. — С другой стороны... — хмурое выражение лица инженера медленно превратилось в слабо-насмешливое, — ни один из них не поверил мне, так что ему они, возможно, тоже не поверят. И если это произойдет, я, наконец-то, не буду страдать один. — Сэр... — протянул ИИ со звуком, похожим на вздох. — Ооо, Джей, — довольно хлопнул в ладоши Тони, — это будет весело.***
Баки видел много дерьма в своей жизни, как до, так и после того, как Гидра запихнула его мозги в блендер и заставила его провести большую часть века в качестве их марионеточного киллера. Будущее, в котором он теперь себя обнаружил, будущее, в котором он выбрался из хватки нацистов и жил в Башне, наполненной супергероями, все еще являлось для него большей неожиданностью, чем он мог представить. Ну или конкретнее Тони Старк оказался большей неожиданностью, чем Солдат мог ранее представить. После семидесяти лет в качестве раба Гидры Баки научился быть с собой честным, поэтому не боялся признать, что первая личная встреча с инженером запечатлелась намертво в его мозгу. Он и Стиви находились на кухне на общем этаже Башни, когда, спотыкаясь, ввалился Старк. Пижамные штаны его сидели восхитительно низко, майка обтягивала торс как вторая кожа, и синий круг светился в центре его груди. Он, очевидно, был измотан: глаза его слипались, а волосы торчали так, что он выглядел свежеотраханным. Зимний безмерно оценил это зрелище. И если судить по краткому очаровательному полусонному бормотанию гения, то подобные чувства были взаимными. Позже Барнс не позволял себе фиксироваться на этом моменте, но он его не забыл. Все это привело к текущей ситуации, когда он вновь стоял на той же самой кухне, и овладевшая им растерянность заставляла медленно моргать, смотря на удалявшийся силуэт Старка. Он не был полностью уверен, что конкретно сказал или сделал, чтобы оскорбить инженера, но ему бы хотелось это выяснить. Это не могло быть связано с Железным человеком, поскольку, по мнению Солдата, эта информация была вопиюще очевидной, несмотря на то, что заявляла пресса. Старк и броня всплывали в разговоре со Стиви всего один или два раза, но не было ни единого, мать его, шанса, что для обитателей Башни это было секретом. Не с Мстителями, являющимися теми, кто они есть. Так что причина была не в этом. Может, это было связано с кофе? Может, он его как-то испортил? Или гению не нравится, когда люди трогают его еду/напитки или что-то в этом роде? Или, возможно, причина была в том, что Баки случайно напугал Старка, когда тот вошел на кухню? В любом случае Зимний собирался это выяснить. Он теперь, конечно, не был тем парнем из воспоминаний Стиви — спокойным, уравновешенным, способным обаять на свидание кого угодно, — но еще он не был трупом. Ведь гений оказался чертовски привлекательным мужчиной, и это не говоря уже про жизнь в качестве Мстителя и наличие доброты достаточной, чтобы позволить ему поселиться в Башне и присоединиться к команде без особых проблем. Будь его выбор, Барнс предпочел бы не злить такого человека. Особенно не из-за мелочей вроде кофе или случайного испуга.***
Кофе не было причиной, осознал Солдат примерно неделю спустя. Это был не кофе и не факт случайного испуга. С ужасом, пробуждающимся к жизни у него в груди, Баки обнаружил, что дело было абсолютно точно связано с Железным человеком. — Броня довольно впечатляет, — сказал Зимний Стиву, пока они наблюдали в сторонке за последним спаррингом между Старком и Наташей с Клинтом, который обеспечивал огневую поддержку на расстоянии, — был бы не против посмотреть, на что он способен без нее. — Все были бы не против, — согласился Капитан, — но Железный человек не снимает её. Никогда. Мы всё продолжаем говорить и Тони, и Железноголовому, что их секрет останется только между нами, но, полагаю, он все еще не ощущает себя достаточно комфортно. Барнс моргнул один раз, два, три… — Что, мать твою, ты несешь, Стиви? — рявкнул Солдат, развернувшись к Роджерсу лицом. — Он не снимает броню, никогда, — повторил Кэп голосом, одновременно звонким и печальным, — но у него есть полное право на неприкосновенность частной жизни, поэтому мы не будем давить, если только ситуация не заставит. Я почти уверен, что он тебе понравится, когда вы официально встретитесь. Он вроде как иногда напоминает мне тебя. Ну, тебя до всего этого. — Старк — Железный человек, — сказал Баки медленно, выделяя голосом каждое слово, — Стиви, ты должен это знать. — Не будь злыднёй, Бак, — Роджерс натуральным образом нахмурился, смотря на него, — Тони — хороший человек, и много работает над броней и нашей экипировкой, но он не Железный человек. Мы бы знали. Солдат стоял там, ожидая, когда будет озвучен смысл сей шутки, но Капитан лишь смотрел на него со строгим выражением лица. Именно в этот момент Барнс был вынужден признать, что тот был серьезен. Что Стив говорил правду, как он её знал, словно это не была глупейшая вещь из всех, слетавших с его губ за многие годы. Солдат не мог вспомнить ничего хотя бы на том же уровне вплоть до операций вместе с Ревущими коммандос в южной Франции. Баки... ну, Баки был не особо уверен, как с этим справляться.***
Так что... ага. Это была Проблема™. Кроме самого Зимнего никто в Башне, кажется, не верил, что Старк являлся Железным человеком. А хуже всего был тот факт, что, насколько Барнс понял, во всем этом даже не было вины инженера. Этот мужчина просто не мог вести себя очевиднее, даже если бы бродил по их штаб-квартире в футболке с надписью "Я — Железный человек". Не то, чтобы гений стал так делать. Опуская майки и треники, в которых Солдат уже видел механика, он был почти уверен, что тот не слоняется по округе, обряженный в подобного рода вещи. Это было бы нелепо.***
Через несколько дней после катастрофичного разговора со Стивом в спортзале Баки покинул Башню и был моментально выслежен ЩИТом. Ну или в частности Ником Фьюри, который, на удивление, спокойно смирился с недавней попыткой собственного убийства Зимним. Барнс проследовал за ним в ближайший парк, где они устроились на скамейке рядом друг с другом и недолго посидели в неожиданно уютной тишине. Потом раздалось тихое шуршание, и Солдат бросил на директора взгляд, только чтобы недоуменно моргнуть в ответ на пакетик с, кажется, твердыми карамельками, который был протянут в его направлении. Баки молча поглазел на него. Фьюри многозначительно потряс кульком. Зимний взял пару конфеток. Мешочек исчез в рукаве директора, и Барнс закинул один из леденцов в рот. Тот оказался вкусным. Какое-то кофейное драже с начинкой внутри. Даже, вероятно, не ядовитое. Не то, чтобы это имело значение, поскольку Солдат в любом случае обладал иммунитетом практически ко всему. — Прошу прощения за попытку убийства, — Баки почувствовал себя обязанным сказать эти слова, когда они просидели на скамейке с десяток минут. Он уже приговорил все взятые карамельки и пытался не думать о том, что был бы не против съесть еще. — Не ты первый, не будешь и последним. Кроме того, ты теперь Мститель, — безразлично пожал плечами Фьюри, словно это действительно было так просто. За все это время он даже не потрудился взглянуть на Зимнего. Его единственный зрячий глаз был сфокусирован на телефоне, где он, кажется, играл в какую-то словесную игру, — пока ты не являешься кротом Гидры и работаешь сообща с командой, сражаясь с любой угрозой, что выпадает на вашу долю, я бы сказал, что мы в расчете. В ином случае я постараюсь изо всех сил и удостоверюсь, что от тебя осталась лишь страшилка на ночь, и мне будет не так важно, друг ты Капитана или нет. Барнс не мог не посчитать такую точку зрения освежающей. Особенно учитывая, что полузабытые, но совсем не нежные вербовочные речи Гидры продолжали время от времени всплывать в его кошмарах. Плюс нацисты никогда не давали ему конфет. — Итак... — начал Солдат, — о Железном человеке… — Личность Железного человека является тщательно охраняемой тайной, которая не может быть разглашена для того, чтобы сохранить продолжающееся покровительство Старка над Мстителями, — протараторил монотонно наизусть директор, даже не подняв взгляда. — Это Старк заставляет вас так говорить? Почему-то Баки искренне в этом сомневался. — Нет, — ответил Фьюри с легкой, почти незаметной улыбкой, — это мы настояли. Ооо, этот говнюк абсолютно точно знал правду, но отказывался её признавать. Зимний был уверен. — Хорошо поболтали, Барнс, — директор поднялся на ноги. Телефон его внезапно исчез, а в руке снова был кулек с конфетами. На этот раз он протягивал его весь Солдату, — передай Старку. Баки остался на месте, пока Фьюри неторопливо удалялся. Он съел еще несколько леденцов. Он собирался отдать их инженеру, просто не всю упаковку. В конце концов он ассасин, а не мальчик на побегушках.***
— Ооо, ты встречался с Ники, — Старк натуральным образом оживился, когда Зимний уронил на столешницу перед ним пакет. Кофейная кружка, к которой он будто был постоянно приклеен, быстро оказалась забытой, в то время как гений подтянул кулек поближе и навис над ним, словно маленький дракон, охраняющий свое сокровище, — его конфеты лучшие. Не знаю, где или как он их достает, но уверен, что именно из-за них его пальто такое большое. Оно наполнено вкусняшками. На лице инженера была та довольная ухмылка, которая означала, что он озвучил какую-то поп-культурную отсылку. Это было очаровательно, и за это Барнс его немного ненавидел. Вплоть до того момента, как в подробностях разглядел, во что Старк был одет. Футболка на нем была красной, с большой надписью, выполненной золотыми буквами. Она гласила: "Я — Железный человек". Ниже было изображение, довольно точно копирующее причудливую бородку механика. Это была именно та одежда, которую, как Солдат был уверен, гений не станет носить. Но теперь ему официально продемонстрировали доказательство обратного. Теперь Баки по-настоящему его ненавидел. И если судить по чертям, танцующим в глазах Старка, тот уловил перемену и её причину. Зимний выхватил обратно леденцы и надменно покинул комнату, игнорируя звучащие за его спиной яростные вопли. Если гению хотелось поиграть таким образом, то Барнс был более чем счастлив ему угодить. Старковская тайна, или чем она там являлась, не останется такой надолго. Солдат собирался об этом позаботиться.