[Policy]

Шота гордится Хитоши. Он не занимает последнее место; нет, он легко получает 16-е место, и Тоору повезло, что у нее есть потенциал, иначе она бы ушла, как гребаный развратник. Или, может быть, не так, как он, потому что у Шоты есть капля уважения к Тоору. Неважно. — Что случилось, малыш? Хитоши ерзает на диване, может быть, потому, что Немури играет с его волосами, и качается в кресле, хотя в прошлый раз он стукнулся головой о стену. — Итак, ты знаешь, что Бакуго ходил в Альдеру? «Ага?» — А ты знаешь, что Зуку тоже учился в Альдере? Эм-м-м. — И что Бакуго действительно агрессивен, и что его причуда — это взрывы, а у Зуку шрамы в форме звезд на руках? Или что «Кацуки» очень похоже на «Каччан»? Сукин сын- — Кто такой Каччан, Шо? Шота закрывает глаза, пытаясь сдержать свою причуду. И его удивительно непосредственную, чертовски нескончаемую ярость. Хитоши отвечает за него. «Каччан — это имя хулигана Изуку в детстве. Типа, хулиган слишком-далеко-слишком-давно. Он серьезно оскорбляет, и Зуку всячески облажался из-за этого. И мне нужно проверить, но я почти уверен, что он в моем и отцовском классе. Так. Ага.» Немури поджала губы, убирая руку с волос Хитоши. «Я хочу знать, кто такой Изуку, но ты знаешь, как я отношусь к издевательствам, так что скажи мне, что он говорит, и мы придумаем план действий». На самом деле она не помогает Шоте контролировать свои порывы. — Немури, мы учителя, — вздыхает он, протирая глаза. — Мы не собираемся бить его в переулке, так что перестань на меня так смотреть. Мало того, что это незаконно, это не поможет ситуации». Он может это сделать. Все будет хорошо. Все будет хорошо. Не то чтобы он какое-то время пытался выяснить, кто этот ребенок, и не то, чтобы его окружали люди, которые помогли бы ему спрятать тело, и не то чтобы он собирался сделать что-то плохое, они оба дети, как, блять, он попал в эту ситуацию- — Так что, могу я его побить? Хитоши. Шота задумался. Ему придется дать ему отработку, и было бы не героически сеять раздор в классе, но Бакуго нужно познать свое дерьмо. Но Бакуго тоже ребенок, независимо от того, как Шота к нему относится, и его работа — направлять детей на правильный путь. Это включает в себя здоровое разрешение конфликтов. Если бы он не был героем. И учителем. И морально обязанным не втаптывать детей в бетон. Он делает глубокий вдох и медленно выдыхает. «Ты… ты не можешь побить его. Прежде всего, мы поговорим с Изуку, чтобы проверить, а потом поговорим с ним о том, что мы можем с этим сделать. Хитоши прищуривается, и Шота прищуривается в ответ. — Изуку доверил нам эту информацию, поэтому использование того, что он сказал нам, для свершения мести да него — это плохо. Мы ждем его согласия, прежде чем что-либо делать, и уважаем его желание, если он не хочет, чтобы мы что-то делали. Таким образом, когда Бакуго говорит дерьмо, не относящееся к Изуку, мы можем наказать его, как старая Америка. Глаза Хитоши загораются, и на его лице появляется злая ухмылка. — Итак, — протягивает его сын, и Шота поджимает губы, — вы говорите, что когда Бакуго взорвется — потому что он взорвется, я это чувствую, — мы сможем на него наброситься? Нам просто нужно подождать, вместо того, чтобы действовать немедленно? Немури хихикает, а Шота слегка параноит. — Да, — говорит он, растягивая слово. — Мы ничего не можем сделать с тем, что он сделал с Изуку, пока не получим разрешение, но если он натворит дерьма до этого, мы можем принять дисциплинарные меры. — Детка, ты должен пойти к Незу. Немури заплетает ей волосы, но ее глаза сосредоточены на нем. «Убедись, что он понял ситуацию до того, как что-то случится, иначе у тебя могут быть проблемы». — Не стоит об этом беспокоиться, я слушаю! Хитоши реагирует раньше, чем Шота успевает что-то сообразить, и прыгает с дивана под один из столов в комнате отдыха. Немури вздрагивает, ее пальцы запутываются в волосах, и она падает на бок с воплем «Блять!» Сам Шота одной рукой тянется к шарфу, а другой к заднему карману телефона. Незу свисает вниз головой с потолка. «Ну, — чирикает он, улыбаясь, — это была настоящая реакция! Хорошее время отклика от всех вас, я очень горжусь!» Немури ухмыляется, глаза горят плохо скрываемым гневом, когда она подтягивается. «Привет, Незу, как странно видеть тебя здесь. Особенно, когда ты почти никогда сюда не спускаешься, потому что это комната отдыха учителей, а не кабинет директора». Недзу смеется и качает головой, отпуская все, что было у него на потолке, и падает на диван. «Ну, никогда не знаешь, какую информацию упускаешь, когда весь день торчишь на одном месте!» Это чушь собачья, и Шота знает, что Недзу знает, что это чушь собачья, потому что он видел установку микрофонов, динамиков и камер в кабинете директора. Черт, да он сам их просматривал, потому что в прошлом году было дохрена украденных вещей, а подозреваемым был один из студентов-героев. (Нет, это была бездомная кошка, которая поселилась в кампусе. Он назвал ее Миюки, любит ее и кормит, когда студентов нет рядом.) «Хорошо, хорошо». Взгляд Шоты скользит по Хитоши, бледному и дергающемуся под столом. Хитоши качает головой и подтягивает колени к груди, и похоже, что он сосредотачивается на дыхании. Черт возьми, Незу. Его глаза снова скользят к его боссу. «Вы знаете, что сейчас происходит. Я поговорю с Изуку, выясню, что там нужно сделать, и пресеку любое плохое поведение со стороны Бакуго. Незу кивает. — А пока я посмотрю его записи. У UA есть политика против издевательств, поэтому я выясню, почему его досье не было помечено. Если это все, я сейчас же уйду! Он идет к двери и уходит, и Немури вздыхает. «Это было ужасно. Мои волосы спутались». Волосы Шоты всегда растрепаны, но он соглашается, что это было ужасно. Однако он игнорирует ее, вместо этого поднимаясь со стула и направляясь к столу, под которым все еще лежит Хитоши. Присев, он упирается руками в колени. «Эй, детка. Ты со мной? Хитоши медлит секунду, затем качает головой. Шота кивает, не двигаясь. — Можно я посижу с тобой? Еще мгновение, и он кивает. Шота пробирается под стол, стараясь не коснуться своего ребенка. Он имитирует позу Хитоши, подтягивая колени к груди, и ловит взгляд Немури, когда она торжественно кивает и выходит из комнаты. — Могу я коснуться твоей спины? Хитоши тут же качает головой, сжимаясь сильнее. — Нет, — хрипит он низким голосом, и сердце Шоты разрывается за него. Хитоши не заслуживает этого, не заслуживает таких ощущений. Шота кивает. «Можешь ли ты сказать мне, что вызвало это на этот раз?» Хитоши ерзает руками, сгибая и разгибая их. «Это.» Он делает паузу, и Шота ждет, пока он продолжит. «Это меня удивило. Это было… Тетя играла с моими волосами. Я был на грани из-за Бакуго и Зуку. Я-я не мог узнать голос. Он подошел ко мне сзади, и я почувствовал, как тетя сходит с ума, и я увидел, как ты напрягся, и мне пришлось реагировать. Я не мог…» Он снова делает паузу, еще больше опуская голову. «Я не мог замереть. Это опасно.» Шота хочет бросить в тюрьму всех, кто отвечал за благополучие Хитоши до него и Хизаши. Не в первый раз и не в последний, но все же. — Хорошо, — бормочет он, понизив голос. — Ты можешь следить за моим дыханием? Хитоши кивает и немного разгибается. Шота преувеличивает свои движения, вдыхая через нос и выдыхая через рот, и Хитоши следует за ним. По мере того, как он продолжает, Хитоши немного восстанавливает цвет и расслабляется, а тонкая дрожь в его руках уходит. — Спасибо, — шепчет он. — Конечно, — отвечает Шота, глядя на пятно на земле. — Это не проблема, детка. Я твой отец, я здесь ради тебя». Хитоши кивает и закрывает глаза. «Я думаю, что с Тодороки тоже что-то не так», — говорит он. «Старатель ужасен, мы оба это знаем, но у него взгляд, который мне не нравится». — Что за взгляд? — спрашивает Шота, и иногда действительно выгодно иметь человека внутри. Хитоши хорошо улавливает нездоровое поведение других. — Такой взгляд у меня был, когда вы, ребята, впервые пришли ко мне. Шота кивает. Он помнит это, потому что иногда оно появляется в его кошмарах. Когда Шота и Хизаши впервые встретились с Хитоши, глаза Хитоши были пусты, и он не говорил, и это был долгий-долгий путь, чтобы понять, почему. А потом был долгий путь к возмещению ущерба. «Хорошо. Продолжай в том же духе, малыш. Я буду следить за этим. Хитоши наклоняется к нему сбоку, а Шота кладет голову Хитоши поверх головы. «Спасибо, отец.» — Нет проблем, детка.

***

— Привет, Тодороки. Хочешь потусоваться после школы?» «… Конечно.» «Классно. Я знаю одно место.