☆彡彡𝔹𝕦𝕥𝕥𝕖𝕣𝕗𝕝𝕪 𝕊𝕠𝕦𝕡ミミ☆

Суббота. Айзава неспеша подошёл к месту встречи и присел на лавочку. » — Хм… Интересно, кинет или нет?» Он сам не знал, зачем вызвал Миланте на этот разговор. Прошло уже достаточно много времени и, вроде бы, старые раны начали потихоньку затягиваться. По крайней мере, так считал Сотриголова, пока не встретил её. Снова. Он искренне не мог понять, почему в нём вдруг проснулась непонятная буря чувств и эмоций после этой встречи. И этот разговор. И то, что во всём этом каким-то боком замешан ещё и Всемогущий. Айзаву вся эта ситуация сильно напрягала. » — Прямо какая-то фатальность», — усмехнулся он своим мыслям. Услышав приближающиеся шаги, Сотриголова поднял глаза. — Ты опоздала, — буркнул он, встретившись с Миланте взглядом. Девушка остановилась рядом и молча, хмуро смотрела на мужчину. » — Тч… Некоторые вещи в этом мире точно никогда не изменятся». Поднявшись на ноги, Айзава воззрился на Миланте сверху вниз. Повисло почти неловкое молчание. — Ты назначил мне встречу в кото-кафе? — наконец холодно поинтересовалась Миланте. — Мило и в твоём стиле. — Я похож на идиота? — Сотриголова украдкой оглядел её с ног до головы, сделав для себя какие-то определённые выводы. — Разговаривать сейчас с тобой на трезвую голову — всё равно, что добровольно подписать себе смертный приговор, Арагон. Мы идём в бар. Закончив, он развернулся и побрёл по улице. Девушка неспеша последовала за ним. » — Интересно, долго ещё она будет строить из себя снежную королеву? — Айзава оглянулся, убедившись, что Миланте идёт за ним. — Терпеть не могу эту её мерзкую черту. Хотя и сам характер у неё всегда был не сахар. Ну… В конце концов, мы оба одинаковые». Зайдя в какой-то бар, Сотриголова плюхнулся за столик. Миланте села напротив него. — Повторюсь, ты ничуть не изменилась с тех пор, Арагон, — сделав заказ, заметил Айзава. — Ты что, молодильную пилюлю проглотила? Или ведьмы не стареют, как ты говорила? Он тихо хмыкнул. — Ты такой внимательный, — ядовито ответила Миланте. — Представь себе, каждое утро ими закидываюсь. А вот ты запустил себя ещё больше. Выглядишь, как потрепанный жизнью бомж. — Тч… За бомжа ты мне ещё ответишь, — буркнул мужчина, беря стакан с джином. — Змеюка гремучая. — Оу, я уже успела забыть, как ласково ты меня называл, — хмыкнула девушка, наливая себе сок. Сотриголова проследил за каждым её движением. — Шутки в сторону. Я тебя не для обмена любезностями позвал, — он наконец серьёзно посмотрел на Миланте. — Что у тебя с Оллмайтом-саном? -?!.. Миланте аж поперхнулась от неожиданности. — В каком смысле? — она прокашлялась и вытерла рот. — Как давно вы знакомы? — Айзава прищурился, отпивая джин из стакана. — Тебя это не должно никак волновать, — пожала плечами Миланте, откидываясь на спинку дивана и затягиваясь электронкой. — Какое тебе до него дело вообще? — Раз он знает о твоей силе, значит, вы с ним довольно близки, — Сотриголова просверлил её взглядом. — Ещё он додумался позвать тебя в Юуэй. Зачем? Он не понимает, насколько ты можешь быть опасна для учеников? Или НЕ ХОЧЕТ это признавать? Девушка выпустила дым в потолок и мрачно уставилась на бывшего. — Оллмайт умён и прекрасно всё осознаёт, — наконец раздраженно ответила она. — Если он привёл меня в эту академию, значит, у него был какой-то план, и он уверен в своих силах. К тому же, директор одобрил его идею. — Не знаю, какой у него там «план», но он явно просчитался, — хмуро отозвался Айзава, смотря в стакан. — Ты не нужна Юуэй. От тебя будут одни проблемы. И если из-за тебя от рук злодеев пострадает хоть кто-то из учеников — я не буду сидеть сложа руки. Не хватало ещё, чтобы из-за минутной слабости Героя номер 1 пострадала репутация академии и дети. » — Я сказала ему то же самое, как иронично, хах… Удивительно, но мы с тобой, Стёрка, даже мыслили одинаково. Раньше. Но не сейчас». — Ах, какие высокопарные слова, Стёрка! Куда ж делась твоя эгоистичность? Раньше ты бы сказал иначе, — насмешливо протянула Миланте, разводя руками в стороны. — Я вообще не понимаю, как ты стал учителем. С твоим-то мерзким характером. — О, это долгая история, — усмехнулся Сотриголова, подняв глаза. — Но тебе это знать ни к чему. — Больно надо, — девушка дерзко пустила дым в его сторону. — Придурок. Воцарилось молчание. На заднем плане глухо играла музыка, слышались голоса подпитых посетителей, звон бокалов. Сотриголова задумчиво почесал затылок, исподтишка бросая странные взгляды на девушку. Та сохраняла титаническое спокойствие, но если приглядеться получше, то можно было заметить, как дрожат её руки от напряжения и нервов. » — Нервничает. Почему? Значит, всё-таки ещё не отошла от нашего разрыва? Или я настолько сильно её раздражаю, что она еле сдерживается, чтобы не задушить меня прямо здесь?» — Хм… Значит, ты с Оллмайтом-саном просто знакомые? — наконец невозмутимо спросил Айзава. — Друзья, — Миланте прищурилась. — А что, ревнуешь? Сотриголова медленно поднял глаза и встретился с ней взглядом. — Я не могу тебя ревновать, потому что между нами всё кончено. Хотя, тебе бы так этого и хотелось, — спокойно ответил он. — Это был бы полный абсурд, согласись? Пауза. — Тогда нахрена ты позвал меня? — девушка вдруг резко поднялась и наклонилась к нему через стол. — Если между нами «всё кончено»? Кто, мать твою, виноват в том, что ты оказался эгоистичным мудаком-трудоголиком? -… Айзава уставился на неё снизу нечитаемым взглядом. — Сядь, шея затекла, — поморщился он, опуская голову. — Я так и знал, что ты до последнего будешь винить одного меня в случившемся, Арагон. Но ты ничуть не лучше, тоже та ещё эгоистка. — Хочешь сказать, это я виновата в том, что ты предпочёл мне свою грёбаную работу? — Миланте села обратно, закинув ногу на ногу и прожигая его взглядом. — Гад небритый, — процедила она сквозь зубы. — В мои планы не входило заиметь себе жену и спиногрызов, — раздраженно ответил Сотриголова. — Это ты себе что-то надумала и начала предъявлять мне претензии на ровном месте. Работа героя — ненормированный график, ты это знала. И тебя всё устраивало. До поры до времени. — Не входило? Да ты что! — девушка нервно тряхнула волосами. — А не ты ли сам спрашивал у меня, хочу ли я детей от тебя? — Это было по-приколу, — Айзава тяжело выдохнул, почесывая затылок. — А ты всё за чистую монету приняла… Нельзя быть такой доверчивой, ну. И вообще, нам и вдвоём вроде неплохо жилось, — добавил он тихо в сторону. — Семья это ответственность, а я даже за тебя не смог её взять. Всё правильно, я был легкомысленным и безответственным эгоистом. Я одиночка по жизни и таким и останусь. Я не могу ни за кого отвечать, кроме себя. — Ага. Вот как. Тогда скажи мне прямо в глаза — твои чувства ко мне тоже были «по-приколу»? — вдруг ледяным тоном спросила Миланте. -… Сотриголова вздрогнул. » — Мои чувства… Я всегда был с тобой откровенен, и ты это знаешь. Не дави на больное». — Не неси бред, — наконец, спустя некоторое время напряженного молчания, тихо произнёс он, вертя в руках стакан. Его и без того чёрные глаза потемнели ещё больше. — Я же… Айзаву что-то вдруг дёрнуло снова поднять взгляд: Миланте молчала и смотрела ему прямо в душу, её лицо стало похоже на застывшую маску. » — Твою мать, скажи ей это, Айзава. Что тебя останавливает? Уже терять нечего». — Я… — хрипло повторил он, отводя взгляд. — Я действительно тебя люби… Неожиданно раздался звонок на телефоне Миланте. Девушка мрачно схватила его со стола и подняла трубку. — Тч… — Сотриголова помрачнел и сжал стакан в руке. — …Хорошо. Скоро буду. Закончив телефонный разговор, Миланте поднялась из-за стола, намереваясь уйти. — Стой! Айзава вдруг резко вскочил и схватил её за руку. Миланте от неожиданности вздрогнула, едва не выронив телефон. — Погоди. Мы ещё не закончили, — Сотриголова нахмурился. — Твой вопрос… — По-моему, ты уже всё сказал, — спокойно ответила девушка, убирая его руку. — Я тороплюсь. » — Останови её». Айзава в замешательстве уставился на Миланте, даже его ладонь вспотела от нервозности. Но ему хватило секундного решения. — Ты… — Сотриголова стиснул зубы, ослабляя хватку. — Отлично, давай, иди куда собиралась. Мне действительно больше нечего тебе сказать. Он отвернулся. Миланте смерила его презрительным взглядом и, развернувшись, быстрым шагом направилась к выходу. » — Почему не сказал ей? Твою ж мать…» Айзава тяжело плюхнулся обратно за стол, обхватив голову руками. » — Что тебя остановило? Чувство вины?» Мужчина на некоторое время застыл в этой позе. -… Очнувшись, Сотриголова не глядя, со всей силы, вжал в стол кнопку вызова официанта. » — Хрен с ним со всем, набухаюсь. Голова сейчас мне не помощник. Не в этом случае… Я вообще редко мыслил рационально и трезво, когда Арагон была рядом. Так было с нашей самой первой встречи. Может быть, она реально ведьма? Хах…» Взяв у официанта бутылку, Айзава начал хлестать алкоголь прямо оттуда.

***

Динь-дон! — Такуя, открой дверь, кто-то пришёл! — Иду, — парень выехал из гостиной и подъехал к двери. — Вечер в хату, — раздался знакомый мрачный голос, едва он приоткрыл дверь. — Арагон-сан? — Такуя удивлённо уставился на стоявшую на пороге девушку. — Вот это сюрприз, ого! — Ты дашь мне зайти? — хмуро спросила Миланте, смотря себе под ноги. — Конечно, проходите, — парень поспешно отъехал в сторону, пропуская её в дом. — Это так неожиданно, не думал, что вы захотите прийти к нам в гости так скоро. Э, в смысле, не то, чтобы мы вас не ждали, не поймите превратно, — тут же поправил он сам себя. — Я очень рад вас видеть, клянусь. Извините… Ой, точно, я же сам вам позвонил! Простите, вообще из головы вылетело! Девушка молча прошла в прихожую, начав разуваться. Такуя неловко кашлянул и внимательно вгляделся в её лицо. » — Её что-то беспокоит и она явно расстроена. Что ж, придётся немного побыть психологом сегодня, я абсолютно не против». Он чуть улыбнулся. — Кто там? — из кухни вышла Каору. Заметив Миланте, она удивлённо распахнула глаза. — Ох, Миланте-сан! Пожалуйста, проходите, — женщина радостно подбежала, хватая девушку за руку и таща её на кухню. — Я как раз ужин приготовила! Такуя мягко улыбнулся и поехал следом за ними. Миланте молча опустилась на стул и тяжело вздохнула. Каору начала накрывать на стол, о чём-то щебеча, а парень в это время не сводил глаз с девушки. — Мам, мы поедим в моей комнате, ладно? — наконец сказал Такуя, забирая тарелки с едой. — Ох, конечно! — женщина опомнилась и всплеснула руками. — Я всё понимаю. Не буду вам мешать. Что-то я заболталась. Парень улыбнулся ей и, встретившись с Миланте взглядом, дал понять, чтобы она шла за ним. Девушка поднялась из-за стола и последовала за Такуей в его комнату.

***

То же время Токио, Роппонги, р-н Минато, небоскрёб Всемогущего. — Прости, что раньше не смог встретиться, — Тошинори улыбнулся, почесывая затылок. — Я ведь тебя до сих пор так и не отблагодарил, Тсукаучи-кун. Мне так стыдно. — Да ладно, я понимаю, у тебя ведь довольно плотный график, — улыбнулся Наомаса, внимательно оглядывая его. — Слушай, мне кажется или ты немного…изменился, Яги? — Правда? — удивился Всемогущий. — Что же изменилось? Вроде всё как обычно. — Ну, ты стал более позитивным и каким-то отрешённым, — ответил Тсукаучи, попивая кофе. — У тебя в жизни что-то произошло? Какие-то перемены к лучшему? — Ха-ха-ха! Да вроде всё как и было, — неловко засмеялся Тошинори, снова почесывая затылок. — Я всегда в хорошем расположении духа. — Хм. А может, у тебя появилась женщина? — предположил детектив, пристально глядя на него. » — Не стану говорить, что от него сейчас за версту одеколоном несёт, чего не наблюдалось раньше». Всемогущий поперхнулся, расплескав кофе себе на брюки. — С…с чего ты взял? — он мгновенно залился краской, вытирая салфеткой штаны. — Брось, Оллмайт, — Наомаса засмеялся. — Какая ещё может быть причина? Тебе не свойственно так сильно погружаться в свои мысли, и ты стал намного рассеяннее, чем раньше. Я же детектив, помнишь? Нет смысла скрывать, лучше скажи как есть. — Ну… — Тошинори смущенно опустил глаза, теребя пряди чёлки. — Не то, чтобы прямо появилась… Мы даже не встречаемся. Просто друзья. — Вот как, — Тсукаучи подпёр щеку рукой. — Кто она? По-любому, я её знаю, так? — Ничего-то от тебя не скроешь, Тсукаучи-кун, — Всемогущий взъерошил затылок, механично помешивая ложкой остатки кофе. — Ты и, правда, её знаешь. Это юная Арагон. Наомаса завис на секунду. — Ого! — удивлённо присвистнул он. — Неожиданно, не знал, что такие женщины в твоём вкусе. Прости, девушки, — поправил он. — Не знаю, сколько ей лет, но Арагон-сан женщиной язык не поворачивается назвать. — Как оказалось, в моём. Она очень необычная девушка, такая сильная, смелая, гордая, бесстрашная, — Тошинори мечтательно уставился в окно, непроизвольно расплывшись в улыбке от уха до уха. — Таких девушек я в своей жизни ещё не встречал. Миланте вообще другая. В ней есть всё то, что я уважаю и чем восхищаюсь, а если учесть то, что она хрупкая девушка, то… — То ты просто влюбился? — хмыкнул Наомаса. Всемогущий ничего не ответил, продолжая смотреть в окно и глупо улыбаться. Детектив внезапно расхохотался. Тошинори оторвал взгляд от созерцания окна и удивлённо посмотрел на друга. — Прости, ты так ушёл в себя, что даже не услышал мой вопрос! — широко улыбнулся Тсукаучи. — Удивительно. — Извини, можешь повторить свой вопрос, Тсукаучи-кун? — Всемогущий виновато сложил руки. — Конечно. Итак, ты влюбился, Яги? -?! Тошинори вытаращил глаза. — Я… — он тут же густо покраснел, отводя взгляд. — Почему…сразу влюбился? Она нравится мне как девушка, но я не знаю, могу ли называть это влюбленностью… — Тогда давай разберёмся. Что ты чувствуешь, когда видишь её? Что тебе хочется сделать? — Наомаса отставил чашку с кофе в сторону. — Ну… Мне становится радостно на душе, когда я вижу Миланте, тепло и спокойно. Мне хочется её всячески порадовать, рассмешить, подарить что-нибудь. У нее прекрасная улыбка, я люблю, когда она улыбается. Я хочу, чтобы она узнала, что такое счастье и смогла радоваться жизни, — Тошинори поднял глаза. — Она заслуживает всего самого лучшего. Я хочу, чтобы она смогла себя принять и полюбить. Я хочу… Чтобы она больше не была одинока, Тсукаучи-кун. Она пережила слишком много всего плохого в одиночку, и я не могу смотреть, как она медленно, но верно себя губит. Я хочу защитить её от всего на свете. Я искренне хочу сделать эту девушку счастливой! Его взгляд мгновенно стал твёрдым и решительным. — Вот как, — задумчиво произнёс детектив. — Значит, это уже можно назвать влюбленностью, если не чем-то большим. — Правда что ли? — Всемогущий неловко засмеялся. — Я в таких вещах не очень хорош, ха-ха! » — Если быть точнее, совсем плох». — Знаешь, согласно психологии, влюблённость длится всего 4 месяца. Если это чувство продолжается, то это уже можно назвать даже любовью, — продолжил Тсукаучи. — Л. любовью?! — Тошинори харкнул кровью, густо краснея. — Всего 4 месяца?.. (////) — Смотри сам, вы уже знакомы 3 месяца и твои чувства и ощущения не проходят, так? — Так… — кивнул Всемогущий, опуская взгляд. » — Наоборот, они становятся только сильнее с каждым днём». — Тогда есть все предпосылки к тому, что уже через месяц это может оказаться настоящей любовью, — Наомаса улыбнулся. — Поздравляю, Оллмайт. Надеюсь, твои чувства хотя бы взаимны? -… Тошинори промолчал, его глаза тотчас погрустнели. — Не думаю, что взаимны, — наконец ответил он, нервно теребя в руках кружку. — Такой девушке, как Миланте, я бы никогда не смог понравиться. Что я ей могу дать? — Слушай, — нахмурился детектив. — С чего такие выводы? Она тебя отталкивает или игнорирует? Или в глаза говорила, что ты ей безразличен? — Нет, но… — немного подумав, ответил Всемогущий. — Мы такие разные, к тому же, она молодая, красивая девушка, у которой вся жизнь впереди, а я… Ну, ты и сам знаешь. Он опустил голову. -… Тсукаучи был настолько поражён таким пессимизмом с его стороны, что даже не нашёлся, что сказать. — Я думаю, ты нагнетаешь атмосферу, — наконец сказал детектив, качая головой. — Хотя бы попытайся признаться ей в своих чувствах… — Нет уж! — Тошинори харкнул кровью от волнения. — Лучше я буду проводить с ней время вместе как можно дольше, чем она меня отвергнет и оборвёт все контакты! Я не хочу её потерять, Тсукаучи-кун. — Ладно, ладно, — почесал затылок Наомаса, тяжело вздохнув. — Поступай, как знаешь. Но я скажу тебе кое-что: когда ты женщине безразличен, она даст это понять любым способом. И Арагон-сан явно не из тех, кто стал бы о таком молчать. Думаю, если бы ей было на тебя плевать, она бы тебя уже давно послала, далеко и надолго. Всемогущий вздрогнул. Он вспомнил, как Миланте сама позвонила ему в трудную минуту и поделилась с ним таким, о чём обычно молчат, а ещё, признала, что для неё очень важна его поддержка. » — Может, ты и прав, Тсукаучи-кун… Может, мне действительно стоит хотя бы попытаться признаться ей? В конце концов, даже если и отвергнет она меня, мои чувства останутся прежними и наши отношения не должны измениться. Я очень надеюсь на это… Хоть я и сказал прямо, что я не тот, кто ей нужен, но почему-то понимаю, что эти чувства меня самого сожрут изнутри, если всё-таки не расскажу о них». — Даже если я это и сделаю, то не сейчас, — ответил Тошинори, глядя в окно. — Не самое подходящее время. — Не жди, что станет легче, проще. Трудности будут всегда, учись быть счастливым прямо сейчас, Яги. Иначе не успеешь, — философски заметил Тсукаучи. Всемогущий встретился с ним взглядом. » — Я прекрасно это понимаю. Но…» Он сжал руки в кулаки под столом. Тсукаучи внимательно посмотрел на друга и бросил взгляд на телефон. — Что ж, рад был встретиться, — детектив вдруг поднялся из-за стола. — Мне ещё нужно одно дело закончить, поэтому я уже пойду. — Конечно, спасибо, что пришёл, Тсукаучи-кун, — Тошинори тоже встал. — Подумай над тем, что я сказал, — сказал Наомаса, бросив на него выразительный взгляд. — Лови момент. — Обязательно, — неловко засмеялся Всемогущий, протягивая ему руку. — Тогда до встречи, — улыбнулся Тсукаучи, пожимая протянутую руку. — И удачи, Оллмайт. — Ха-ха-ха, спасибо! Тошинори проводил детектива задумчивым взглядом и, развернувшись, уныло побрёл в сторону своего кабинета. » — …Если бы ей было на тебя плевать, она бы тебя уже давно послала, далеко и надолго». Всемогущий нахмурился. — Не сейчас. Ещё не время. Я обязательно скажу ей, но позже. Он ни в чем и никогда так сильно не сомневался, как сейчас. Так странно, Символ мира и полон сомнений? Что же случилось с тобой, Оллмайт? Всё вокруг начало меняться, не так ли? Ты уже чувствуешь и не можешь больше это игнорировать.

***

И ты, уйдя, меня лишила кислорода

Мне не дышать и не догореть

Внутри меня осталась пасмурной погода

Не видно небо, не видно небо

Эй!

И ты уйдя меня лишила кислорода

Мне не дышать и не догореть

Внутри меня осталась пасмурной погода

Не видно небо, мне не улететь

Тропа стала тонкой

Там где-то в обломках

Драма для подонка

Стала крайней гонкой

Твоя ложь так громко

Рвала мне под коркой

Правда, грива львёнка,

Стала такой ломкой

Я дал тебе всё что было

Я дал тебе это лето

Ты дала мне только боль

Будто я наступил на Лего

Было так без тебя темно,

Но теперь ты не моя проблема

Это было давно, давно

До сих пор мы, как будто немы

Учился любить тебя

«Эти мысли внутри меня»…

Играть по правилам сложно, было

Так тошно, мысли в пути терял

Стоп, стоп…

Больше никого, с собою договор

Я всё растерял в пути будто паршивый вор

Пьяный в кровь и мысли вне, проникла так быстро

Но, только я привык ко вкусу жизни он стал кислым

Нет, это был лишь приступ

Мне не остаться чистым

Я не поверю в любовь

Теперь только факты и числа

Эй!

И ты, уйдя, меня лишила кислорода

Мне не дышать и не догореть

Внутри меня осталась пасмурной погода

Не видно небо, мне не улететь

Тропа стала тонкой

Там где-то в обломках

Драма для подонка

Стала крайней гонкой

Твоя ложь так громко

Рвала мне под коркой

Правда, грива львёнка,

Стала такой ломкой

Если бы мне тогда кто-то взял вот так вот и рассказал

То что всё это на время, то что так и не до конца

То что ты не останешься, то что я не верну тебя

Я б смеялся в лицо ему, что за шутки, да ну тебя!

Но ты…

Нереальна, как сон

Что по утру подходит к концу

Нету рядом меня, тебе всё равно и дальше танцуй

Моим краскам конец, теперь ты сама, что хочешь рисуй

Чувствам голову с плеч, как будто с ужасной вестью гонцу

Я же говорил: «Помо-помо-помоги

Ты как мой ледокоин, ТГК и никотин»

Но в итоге я один, в обломках твоих плотин

Утону и не вернусь, говорю себе — плати

До тебя я шёл всю эту дорогу сам

До тебя так много было всего на пути

До тебя я был лишь балагур и хулиган

Но видимо теперь дальше так мне и идти

Нереальна, как сон

Что по утру подходит к концу…

Мне не дышать и не догореть…