Доводы нежных чувств

Тёплые дни начала летнего сезона, вместе с пьянящими ароматами цветущих деревьев словно пылкий любовник шептали шелестом листвы о том, что так будет всегда. И все, кто порядком устал от холода и сырости, верили этим зыбким обещаниям. Молодые люди и девушки теперь даже в выходные дни просыпались с первыми лучами солнца и надевали свои самые красивые летние наряды, чтобы пройтись по центральной улице столицы, ощущая на себе восхищённые взгляды прохожих. Утром в кафетерии напротив бывшей столовой почти никого не было. Бесс в лёгком голубом платье и Лора в наряде оттенка нежной зелени только что заняли любимые места у окна. Они кого-то ждали и, как это часто бывало, проводили ожидание с пользой. Лора разложила перед собой стопки желтоватых листков бумаги, исписанных мелким почерком, несколько реклам с призывом прийти на очередное собрание, а также свежую утреннюю газету. Девушки не умолкали. Они обсуждали последние события, события грядущие и ещё много всего того, что представляло важность, а потому не сразу обратили внимание на официантку, которая бесшумно приблизилась к их столику. — Добрый день, — решилась она перебить гостей. Иначе поступить она не могла. Девушки умолкли и обернулись. Казалось, только теперь они вспомнили, куда пришли. — Вам как обычно? — вежливо поинтересовалась официантка. — Здравствуй, Марин, — Бесс заулыбалась. — Прости, мы заговорились. Давай как обычно. — А мне ещё стакан воды, будь добра, — Лора взмахнула рукой, не поднимая глаз от газеты. Работница коротко поклонилась и вскоре скрылась из виду. — Что там? — спросила Бесс, нависая над столом. — Пишут о пересмотре дела Маргарет. Слушай, — мисс Томсон рывком расправила газету. — «В деле о нападении на полицейского со стороны участницы движения «Женщины за равноправие» Маргарет Фергюсон Стэнфорд обнаружились новые материалы. По результатам медицинской экспертизы следы побоев на теле подозреваемой и потерпевшего свидетельствуют о превышении необходимой самообороны со стороны подозреваемой, а не о нападении на сотрудника правопорядка, что вменялось ранее. В связи с этим двенадцатого июня сего года дело будет пересмотрено в связи с ходатайством следователя по преступлениям средней степени тяжести мистера Джона Коула.» — Лора закрыла газету и победоносно хлопнула рукой по столу. Взгляд её выражал ликование. — Я удивляюсь, — вставила Бесс. — Все побои давно зажили, что они там могли ещё увидеть? — Я не поняла, ты что, не рада? — возмутилась Лора. — Да рада, конечно. Просто странно, как тебе удалось договориться с Коулом? Теперь он нам подыгрывает и очень неприкрыто. Самому-то не страшно? В это время официантка поставила на стол две чашки кофе и стакан воды. — Спасибо, Марин, — коротко поблагодарила Лора. — Коул оказался не таким гадёнышем, как мы думали. А по сути он просто смирился. Ему хочется, чтобы мы поскорее победили и чтобы почтенные дамы семейства Коул поднимали шум в зале парламента уже на законных основаниях. — Лора подняла глаза, завидев гостью у двери кафетерия, — Азирафаэль! — Позвала она. Азирафаэль махнула ей в ответ и поспешила к столику. — Девочки, доброе утро! — протянула она, улыбаясь. — Как же мы давно не видались, — она обнялась поочерёдно с каждой из подруг. — Присаживайся, — Лора перескочила на стул ближе к окну, уступая место новоприбывшей. — Теперь будем видеться чаще. У тебя же каникулы, — проговорила Лора, отпивая кофе из своей чашки. Азирафаэль ничего не ответила и к свой радости обнаружила, что в её сторону направляется официантка. Сделав заказ, она вернулась к подругам и почти сразу по их лицам поняла, что к ней имеются вопросы, на которые придётся отвечать. Тем не менее она попыталась отвести внимание от своей персоны. — Как ваши дела? Что нового? — спросила она абсолютно искренне. Девушки переглянулись. — Всё прекрасно, — начала Бесс. — У нашей Маргарет появился шанс на смягчение приговора. Есть надежда, что её до голосования выпустят. — Это замечательно! Я за вас очень рада. Как вам удалось? — она продолжала вопрошающе глядеть на Бесс, тогда как та переключила своё внимание на коллегу. В это время официантка звонко поставила на стол чашку горячего чая. — Наша Лора научилась разговаривать с мужчинами, — отшутилась Бесс. — Сейчас она тебе всё расскажет. — Ты что такое говоришь? — возмутилась девушка и чуть не опрокинула свой кофе, зацепившись рукой за ложечку. — Не слушай её, Азирафаэль, я просто поговорила со следователем и мы поняли друг друга. Вот и всё. Ничего предосудительного, — последнее слово он протянула по слогам, прожигая Бесс недовольным взглядом. — Видишь, как получается, дорогая Азирафаэль, — продолжала Бесс. — Мы боремся за равноправие, хотим, чтобы к нам относились, как к равным, но всякий раз, когда перед нами встаёт сложная проблема, которую мы не в силах решить самостоятельно, мы принимаем помощь от мужчин. Это замкнутый круг. — Ничего подобного! Во всяком деле, когда ты двигаешься к намеченной цели, приходится использовать все возможные средства. Нас, возможно, станут упрекать в несамостоятельности на некоторых этапах борьбы, но когда мы обретём власть, это будет уже пустой звук. Романтики с непоколебимыми принципами никогда ничего не добьются в жизни, если не начнут проявлять гибкость. Они лишь заслужат для себя посмертную славу или славу мучеников. Это гораздо проще, но при этом куда эффектнее, чем распланировать всё и двигаться к цели шаг за шагом. — Ты рассуждаешь, как мужчина, — буркнула Бесс, скривив недовольную гримасу. — Марго твои взгляды не оценит. — Мне всё равно, — Лора откинулась на стуле. — Своих принципов я не нарушаю — и это самое главное, что бы ты там себе не напридумывала. — Она сощурилась, глядя на Бесс. — Ты такая молодец, — поддержала её Азирафаэль. — Уверена, Дуглас гордится тобой, — все умолкли. — Азирафаэль, — Бесс решила нарушить молчание, — Какие планы на лето? — Она отпила кофе, наблюдая за тем, как к девушке вновь подступало необъяснимое волнение. — Да нет особо планов, — неуверенно проговорила она. — Будем школу готовить к следующему году. — Всё лето? Под напором с обеих сторон она всё же сдалась. — Я сегодня в Италию еду. Подруги ахнули. — Почему ты сразу об этом не сказала? Ну ничего себе, — негодовала Лора. — И надолго? — Недели на две — три. — С кем поедешь? Куда? Зачем? Расскажи поподробнее. Что из тебя всё вытягивать нужно? — допытывалась Бесс. — Я еду не отдыхать, — попыталась оправдаться сама перед собой Азирафаэль. — Это деловая поездка. Нужно помочь одному человеку в важном деле. — Какому человеку? — спросила Лора. — Мистеру Кроули, — девушка раскраснелась не в силах усмирить волнение. Нависшая тишина сообщила ей о том, что все всё поняли и вскоре посыпятся ехидные комментарии от Бесс. — У вас с Кроули общие дела? — спросила Лора, когда пауза слишком затянулась. — Ты же с ним встречалась весной. Вы с тех пор общаетесь? — Общаются они, конечно, — Бесс не могла сдержать смеха. — Так, — постановила она. — Сейчас ты нам всё по порядку расскажешь, чтобы мы себе не придумывали всякого, а то мы можем. — Говори за себя, — отрезала Лора, приобняв взволнованную подругу. И Азирафаэль рассказала. Она поведала девочкам не всё, конечно. Не зачем им знать всего. А когда закончила свой рассказ, подруги уже знали и о том, что Кроули ни с того ни с сего зажёгся неподдельным интересом к делам захолустной сельской школы, и о том, что Азирафаэль приезжала на день рождения к его племяннице, а также о том, что самый богатый человек в стране почему-то доверил скромной учительнице проводить экспертную оценку картин некоего арт дилера, с которым у него намечались дела в Италии. Лора молча смотрела перед собой. Бесс едва заметно покачивала головой, Азирафаэль уже хотелось просто взять и уйти, чтобы избавиться от незаслуженного внимания. — То есть он везёт тебя в Италию, — медленно начала Бесс, растягивая каждое слово, будто, пытаясь осознать то, что слышит. — Перед этим решив все твои долговые проблемы? — Я никому ничего не должна, ростовщик обманул меня, — Азирафаэль сидела, скрестив руки на груди. Недопитый чай давно остыл. — Мне грустно говорить тебе это, дорогая, — продолжала Бесс. — Но тебе просто не оставляют выбора, — она развела руками. — Ты будешь там с ним и прости, но не думаю, что этот долг с тебя спишут. Как он всё продумал. Вот же засранец! — Подожди, — перебила её Лора. — Он тебе говорил что-нибудь? Признавался, может быть? Азирафаэль молчала. — Боже мой, — выдавила из себя Бесс. — Так значит, он из кожи вон лезет, чтобы добиться тебя и уже в любови признался и ты согласилась ехать с ним. Значит, ты тоже его любишь! — Бесс не спрашивала, ей и так всё было понятно. — Мы едем не одни! — попыталась защититься Азирафаэль. — С нами будут Софи и её гувернантка. — И что? Больно они тебя защитят? — напирала Бесс. — О, Мадонна! — взмолилась Азирафаэль. — Я так больше не могу. Я обещала и сдержу обещание, а вы думайте себе, что хотите. — В горячности она перешла на мелодичное причитание с элементами родной речи, что делало его непонятным. Лора обняла подругу и прижала к себе. — Всё, всё, милая, — успокаивала она её. — Ты знаешь, что делать и мы тебе не советчики, — она сурово глянула на Бесс. — Съездишь домой, развеешься, потом вернёшься и заживёшь прежней жизнью. Всё будет хорошо. — Она гладила плачущую Азирафаэль по спине. — Мистер Кроули хороший человек, он тебя не обидит. Ну всё, всё, — она по-матерински взглянула в заплаканное лицо. — Давайте о чём-нибудь другом поговорим. — Кстати, — вспомнила Бесс. — Мой братец-то не лучше Кроули вашего. — Что он сделал? — спросила Азирафаэль, шмыгнув носом. — А ты с Варварой не переписываешься? — Я знаю, что она сейчас на фронте вместе с Птрицией. Она редко напоминает о себе, видимо, очень занята. — Ну ясно, заездил бедняжку. — Ты о чём, Бесс? — злобно спросила Лора, не выдерживая пытку иносказания. — О том, что этот гад зацепился за её историю с прививками и в официальном порядке затащил к себе в штаб. По документам не подкопаться: врачи военнообязанные, их призвали для проведения вакцинации на месте. Отказаться нельзя, иначе пойдешь под трибунал. Вы представляете? Девчонок на фронт! Это же так опасно! Он всю жизнь такой. Если что-то в башку втемяшилось, ни перед чем не остановится. — Я напишу Варваре, когда приедем, — взволнованно проговорила Азирафаэль. — Мы все за неё переживаем, Виктор часто посылает меня на почту — вдруг от неё письмо пришло, но за всё время было только два отправления, — она взглянула на часы. — Мне нужно идти, — проговорила она, спохватившись. — Поезд через час, как раз до вокзала успею дойти. — Конечно, успеешь, — Бесс отодвинула шторку окна. — Тебе не позволят опоздать, даже если захочешь, — она откинула ткань ещё сильнее, открывая вид на карету из чёрного дерева у крыльца, которую знал весь город. Азирафаэль тяжело вздохнула, обняла подруг и, перекинув через плечо сумку, отправилась к выходу. Когда фигурка в голубом платье исчезала в недрах экипажа, Лора произнесла с горечью в голосе: — Это всё очень скверно. Как бы хорошо я ни относилась к твоему брату, Бесс, и к мистеру Кроули, но они действуют как собственники и наших девочек воспринимают, как вещи, которыми желают обладать. Так ведут себя только дети. Это недопустимо. Мне хочется верить, что я ошибаюсь и что у них обоих серьёзные намерения. — Мне тоже, Лора. Мне тоже, — ответила подруга, провожая взглядом экипаж.