Назови цену

      Ричард замер.       Вот оно! Он нашёл решение!       В его голове сложился последний фрагмент мозаики, показывая всю картинку целиком.       — Зедд! — воскликнул он. — Столпы можно убрать из формулы Уз!       Кэлен, сидевшая рядом, сразу же потянулась к тонкой тетрадке, вдоль и поперёк исписанной чертежами и формулами. Зедд даже перестал жевать кусок хлеба с сыром, принесённый им из кухни.       — Да-а? — протянул старый волшебник. — И как же, мой мальчик?       — Камден Рал, видимо, мой предок, нашёл способ. Но у него не было магии Ущерба. — Ричард, довольный, широко улыбнулся. — А у меня она есть.       — Камден Рал, Камден Рал, — потеребил губу Зедд. — Я бы не стал полагаться на его записи.       — Почему? — нахмурился Ричард.       — Ричард, — Кэлен глянула на него, задумчиво перелистнув страницу тетради далёкого предка Ричарда. — Камден Рал был тираном пострашнее Даркена Рала. Он был талантливым творцом — это правда. Но именно этот талант позволил ему создать Морд-Сит, именно Камден Рал создал ритуал жертвоприношения невинных душ мальчиков Владетелю в обмен на магию Ущерба. Его методы…       — Кэлен всё верно говорит, — кивнул Зедд. — В молодости он, как и многие его потомки, хотел получить власть над Срединными Землями. Считается, что ради этого он и создал Морд-Сит, ради этого он искал способ получить магию Ущерба. Именно при нём Столпов Творения изгнали в Древний мир. Камден Рал, почувствовав угрозу своей власти и власти его наследника, выбросил даже собственных истинно неодарённых детей. В конце концов его же жадность его и сгубила: обнаружив, что магия Ущерба, полученная от Владетеля, сильно уступает дару к Ущербу и не поможет ему в его планах, Камден Рал повесился наутро после вступления Ардена Рала в права наследника. Его отец тоже был хорош: в «Тёмные времена» Торан Рал примкнул к Исповедникам, надеясь сместить женщин ордена, за что потерпел поражение от моего великого предка — Ренниуса Зорандера.       Натан, сидевший на подоконнике прямо с ногами и до этого смотревший в окно, совершенно не заинтересованный в разговоре, хмыкнул:       — Кто сказал, что Ренниус Зорандер был великим?       Зедд аж оскорблённо приосанился:       — Конечно же, историки замка, старый друг! Мой предок положил начало династии Зорандеров, предотвратил катастрофу «Тёмных времён» и пресёк поползновения Торана Рала на Срединные Земли.       — И что, — выгнул седую бровь Натан, — они все его знали лично?       — Тьфу ты! — всплеснул руками Зедд. — Конечно же, нет! Это же история. В этом и есть её смысл, друг: изучать то, что лично не видели.       Натан, медленно расплываясь в улыбке, пустившей десятки морщин по его щекам, свесил ноги с подоконника.       — А я, — всё улыбался он на грани шкодливости и жестокости, — Ренниуса Зорандера как раз знал.       — Каким это образом? — нахмурился Зедд, ведя в голове подсчёты. — Во времена жизни Ренниуса ты был заточён во Дворце Пророков уже сколько? Лет пятьсот?       — Чуть за четыреста, — ответил Натан. — Видимо, эти ваши историки решили опустить деталь, что Ренниус Зорандер был родом из Танимуры и шестьсот лет провёл в том же самом Дворце Пророков.       — И каким же он тогда был на самом деле? — изумился Зедд.       — Вероломным, мелочным и завистливым ублюдком, — отчеканил Натан. — Вот, кем был «великий» Ренниус Зорандер.       — Постой, — вклинилась Кэлен. — Ренниус Зорандер был Первым волшебником. Матерью-Исповедницей тогда была Бриара Балдвин, одна из величайших Матерей-Исповедниц. Она не допустила бы такого человека к власти, будь это правдой. Кроме того, это не отменяет порочных амбиций ни Торана Рала, ни Камдена Рала. Этим записям, — она кивнула на тетрадь, — нельзя верить.       — Хорошо, — кивнул Натан. — Ричард, ты у нас Искатель Истины. Послушай мою историю и скажи мне, поверил ли бы ты Камдену Ралу.       — Я слушаю, Натан.       Старый пророк вздохнул, отворачиваясь к окну.       — Я был принесён во Дворец Пророков ещё младенцем. В отличие от большинства воспитанников, приведённых в детстве, у меня была фора в целых двести лет на обучение. Сёстры ожидали, что я буду их величайшим творением. Но я отказался доставлять им такое удовольствие. Я разгильдяйствовал, кутил — занимался чем угодно, кроме учёбы. Так я мог сохранить те крупицы свободы, которые ещё были мне доступны. Ренниус Зорандер же, напротив, попал в руки к Сёстрам очень поздно, в семнадцать. И он сделал всё, чтобы убраться из Дворца Пророков как можно быстрее. Он считался лучшим. Потом все узнали, что я был наследником Д’Хары. Это был первый удар по самолюбию Зорандера, который, как он сам мне когда-то сказал, был « всего лишь рванью с улиц Танимуры». Потом я увёл у него девушку. Потом он обнаружил, что мой дар обладал огромной силой с самого рождения, когда как его был слабым и Ренниус был вынужден развивать его с огромным трудом. О, — состроил гримасу Натан, — как он завидовал! И всё же тогда в нём ещё было что-то хорошее. Когда у меня родился сын, он из солидарности забрал его с собой в Срединные Земли, понимая, что моего мальчика будет ждать такой уже ужас вечного заточения, что и меня. Я был ему благодарен за это. Он воспитал моего сына, вместе с ним поднял с колен Д’Хару. А спустя меньше, чем тридцать лет, убил его ради места Первого волшебника.       — Натан… — выдохнула Кэлен.       — Да-а, — улыбался пророк. — Я сам вложил Торана в руки Зорандеру, а он вероломно убил моего сына! Почитайте дневник Торана Рала, он всё ещё здесь, в библиотеке Народного Дворца. Почитайте, что пишет не какой-то там историк, а сам Ренниус о знаменитом суде над Исповедником Алиссандром, с которого и начались «Тёмные времена». Он обещал моему мальчику защитить невиновных Исповедников, обещал помочь ему в борьбе против Бриары Балдвин, решившей выкосить всех мужчин ордена ради собственной власти! А сам явился в Народный Дворец и перебил всех, включая верившего ему Торана. И мой внук, тот самый будущий «тиран» Камден Рал, которому было всего восемь, это видел. Камдену было плевать на Срединные Земли. Он создал Морд-Сит, чтобы защитить себя и свою семью от вот таких властолюбивых магов, до старости помнивших детские обиды. Но он просчитался: на Столпы магия Морд-Сит не действовала. И его детский страх за себя, своего наследника и свою страну был настолько силён, что он ради их защиты отказался от своих детей, братьев и сестёр. Кэлен, ты наверняка изучала этот вопрос в юности. Что о Камдене говорили Первый волшебник Таддеус Зорандер и Мать-Исповедница Делайла Кальер?       — Ничего плохого, — ответила Кэлен, поджимая губы. — Они оба отказывались давать оценку последним годам жизни Камдена, но о ранних отзывались положительно. И часто подчёркивали, что он любил своих детей. Их лояльность обычно связывали с появившейся между ними дружбой в период выселения Столпов.       — Вот именно. Делайла Кальер, такая же великая, как и её мать, чья статуя также стоит во Дворце Исповедниц, не сказала ни единого плохого слова о Камдене Рале. Таддеус Зорандер, чей отец был жестоко убит руками Камдена, — Натан глянул на Зедда, — да, это были не просто слухи, не сказал ничего плохого о моём внуке за всю жизнь. После изгнания Столпов удар для Камдена был настолько силён, что он посвятил остаток жизни поиску решения, способного избавить мир от истинно неодарённых раз и навсегда. Он хотел, чтобы ни одному ребёнку больше не пришлось быть оторванному от родителя, хотел, чтобы его потомкам не пришлось убивать своих детей в колыбели. Но у него не получилось. В итоге, дождавшись взросления своего наследника, он снял с себя обязанности Магистра сразу же, как только смог, повесившись.       — Но Натан, — нахмурилась Кэлен, — откуда ты об этом знаешь?       — Я это видел. Я сидел в четырёх стенах, получая пророчества о страданиях моей семьи годами, и не мог ничего сделать. Я даже видел уходивших из Танимуры Столпов, наблюдал из своих окон, как моих внуков и правнуков гонят всё дальше из чужих им земель. Я видел, как человек, называвшийся моим другом, убил моего сына. Я видел, как мой внук убивает предателя. Видел, как он пытает маленьких девочек в отчаянной попытке защититься, как рыдает над своими потерянными детьми и как теряет рассудок под конец своей жизни. Я видел всё ещё до того, как это произойдёт, а после видел снова, когда это уже произошло и дало жизнь новым пророчествам. Я видел появление Даркена Рала, целиком и полностью являвшегося результатом действий моего внука, пользовавшегося всем, что создал мой потерявший разум внук. И ничего не мог сделать. Твой «великий» предок, — сверкнул глазами Натан, глядя на всё больше багровевшего в гневе Зедда, — всего одним мелочным поступком обрёк целые поколения моей семьи на страдания и обеспечил им клеймо тиранов на многие столетия.       Зедд, ударив кулаком по столу с такой силой, что Кэлен и Ричард подскочили на месте, медленно поднялся со стула. Первый волшебник Зеддикус З’ул Зорандер, хозяин Замка Волшебника был в ярости.       — От имени моего рода, волшебник Рал, — пророкотал он, — я приношу извинения за действия моего предка. Как Первый волшебник я позабочусь, чтобы Ренниуса Зорандера лишили всех регалий посмертно.       Губы Натана дрогнули в лёгкой улыбке. Старый пророк был доволен.       — Я принимаю извинения, старый друг.       Кэлен сложила руки перед собой.       — Я расследую дела об Исповедниках, Натан. Если среди них будут доказательства подтасовки, Бриару Балдвин также исключат из числа великих Матерей-Исповедниц.       — Натан, — позвал его до этого слушавший молча и внимательно, как и обещал, Ричард, — у Камдена нет статуи в галерее Магистров. Полагаю, её не дали поставить за его действия. Мы можем попробовать изваять её на основе статуи Торана Рала.       — Нет, — покачал головой пророк, — Камден Рал должен выглядеть, как Камден Рал. Просто измени его гобелен и отдай должное его жертвам.

***

      Гробница Магистров ничуть не изменилась с тех пор, как Ричард побывал в ней в последний раз. Слуги хорошо делали свою работу: факелы и цветы регулярно сменялись, не успев ни догореть, ни увянуть. Ричард дошёл до одного из дальних саркофагов, того, из которого уже сыпался волшебный песок, когда-то бывший костями Камдена Рала.       После разговора с Натаном они с Кэлен ещё долго обсуждали судьбу его предка.       Ричард не собирался оправдывать Камдена Рала. То, что он создал, те вещи, которым он положил начало, были чудовищными. И всё же, сколько бы Ричард об этом ни думал, он так и не смог увидеть Камдена Рала чудовищем. В его голове он всегда выглядел маленьким мальчиком, слишком рано искалеченным в чужих политических играх и так и не оправившимся от ран.       Они с Кэлен изучили историю и Торана Рала, и Камдена. Кэлен знала только о том, как их правление преподносил Замок Волшебника. Теперь настала пора узнать, как на своих Магистров смотрела Д’Хара.       Торана Рала любили. Его почитали как спасителя Д’Хары, человека, добившегося жёстких условий для сестёр Света, забиравших мальчиков Нового мира во Дворец Пророков. Из его дневника Ричард понял, что сын Натана хотел как лучше, защищая Исповедников. Он старался привить свои принципы защиты невиновных и справедливости и сыну. Но, увы, прожил слишком мало, чтобы его воспитание могло защитить Камдена Рала и дать ему силы искать иные выходы, нежели пытки и жертвоприношения.       Ричарду вдруг содрогнулся.       У них с Кэлен тоже когда-нибудь будут дети, рождённые в долгожданное и такой высокой ценой завоёванное мирное время. Но сколько оно продлится? Сколько у людей хватит сил, чтобы ценить этот дар спокойствия и дружбы, прежде чем всё начнётся по новой? Ричард и Кэлен не были вечными. Что, если с ними что-то случится, что будут делать их дети тогда и хватит ли им с Кэлен времени, чтобы научить их защищаться самостоятельно?       Ричард провёл рукой по надгробию. Поговаривали, что Камдена Рала похоронили с эйджилом первой созданной им Морд-Сит.       — Мы усвоим твой урок, предок, — прошептал Ричард. Что бы ни случилось, их дети не повторят судьбу Камдена Рала. Они с Кэлен об этом позаботятся. — Ты знаешь, я родился с даром к Ущербу. Сегодня мы изменили формулу Уз и начали работать над тем, чтобы изменить дар исповеди. Больше не будет ни Столпов, ни Исповедников. Ты победил, Камден.