Мне медленно, но верно сносит крышу…
У психов обострение — весна.
Мне кажется, я слышу, как он дышит,
За сотни километров от меня…
POV Люси Наша история началась за долго до распада гильдии, до войны с Тартаром. Она началась на Великих Магических играх. В тот самый миг, когда я, сломленная от проигрыша и винившая саму себя в этом постыдном поступке, пересеклась взглядом с грозовым небом, плескавшимся в глазах громового убийцы драконов. Я сидела в самом темном углу бара, в который временно переместилась вся наша гильдия, и тихо страдала, пока все остальные праздновали окончание первого дня. Им всем было невдомек какого это, сказать, что принесешь победу, а по итогу так жалко проиграть. Они все думали, что мы отыграемся, что все будет хорошо, и в конце концов именно так и случилось, мы выиграли. Но то, что я испытывала в тот момент не передать словами. Злость, жалость и ненависть к самой себе, на саму себя. Мне было больно, все тело ломило от недостатка магии. Мне было страшно, что мы проиграем и так не сможем доказать остальному миру, насколько мы сильны, что ничего не изменилось за эти семь лет. Что мы все еще на вершине… Эти чувства сжирали меня изнутри, пока самый хмурый и саркастичный дракон на планете не подошел ко мне и не накинул на меня свою извечную шубу. — Только не реви, болельщица, терпеть не могу женские слезы, — хриплым басом промолвил он, садясь рядом со мной. От его крепкого и сильного тела исходил такой жар, что никакая шуба была не нужна, чтобы согреться, но я лишь сильнее укуталась в нее, вдыхая на всю мощь легких терпкий и немного горьковатый аромат парфюма мужчины. Сам Лексус поглощал стакан за стаканом, наполняя свое тело алкоголем, с каждым глотком все сильнее сжимая толстый бокал. — Еще немного и он треснет, — тихим шепотом, но зная, что чувствительный слух драгонслеера меня обязательно услышит, бормочу я. — Хватит, пожалуйста. Моя рука мягко останавливает его руку, в которой он держал бокал с жидкостью, чем-то напоминающую виски, и его серые глаза тут же впиваются в мое лицо, словно что-то ища в нем. Не знаю, что именно он там рассматривал, но кажется, нашел то, что хотел, потому что в одно мгновение я сидела укутанная его шубой и окутанная его запахом, как в другое уже разместилась на его коленях. Властные руки громового убийцы тут же оказались у меня на бедрах, самыми кончиками пальцев забираясь под короткую юбку, а сухие и потрескавшиеся губы на моей шее. Кончик носа провел по ней, вызывая табун мурашек, и заставив выгнуть спину, чтобы увернуться от этой незатейливой ласки, отчего я лишь сильнее вжалась в его горячее тело. — Лекс… — я не успела договорить, как он с тихим ворчанием оторвался от моей шеи и посмотрел на меня мутным взглядом. — Ты пьян, тебе надо проспаться. — Мне нужна ты, сейчас же, в моих объятиях, в моей кровати, — хрипло на выдохе. Это фраза лишь вызвала у меня легкий смех, слегка нервный и капельку истеричный. — Вот если бы ты сказал это будучи трезвым, и не был бы злым как черт, то я бы была безмерно счастлива это услышать. Но я не игрушка на одну ночь Дреяр, мне это не надо. И как бы плохо мне не было, как бы сильно я себя сейчас не винила в проигрыше, ничто не заставит меня переспать с тобой, ради того, чтобы тебе или мне полегчало. Я не они, не те идиотки, что прыгают в твою постель от малейшего твоего внимания, касания или ласки. Я не буду утешать тебя своим телом, чтобы на утро ты проснулся и понял какую ошибку ты совершил, переспав со своим согильдийцем или не дай бог с такой слабачкой как я, и выкинул меня за порог твоей комнаты. Так что будь добр, убери от меня свои руки и дай мне уйти. В серых глазах блеснули молнии и вроде бы даже намек на понимание моих слов, но сразу же после этого его тонкие губы накрыли мои, язык проник внутрь моего рта, сплетаясь с моим, пытаясь заставить меня ответить ему. Тихий рык вырвался из его груди, когда я цапнула его за язык. — Я сказала нет! Убери от меня свои грабли Лексус, иначе я закричу и тебе вновь прилетит от твоего деда! Мужчина полыхнул молниями и тут же в них испарился, а я же наконец, смогла выдохнуть. Руки мои дрожали, но я знала, что это не от страха, это от желания вновь почувствовать его губы на моих губах, его руки на моем теле, его горячие и такие нужные касания. Я знала, что это от возбуждения, что он своими простыми действиями закрутил внизу моего живота… Что же ты наделал? Неужели нельзя было пройти мимо, как ты делал это раньше? Зачем тебе это понадобилось, для чего ты обратил на меня внимание. Там на острове Тенрю я еще понимала почему ты наблюдал за мной — присматривал, чтобы никто погиб. Но почему сейчас? Ты же сделал только хуже, для чего ты влюбил меня в себя, в свои взгляды, зачем дал почувствовать свои руки, жар своего тела… Глупый дракон… POV Лексус Наша история началась за долго до Великих Магических игр, где я совершил большую ошибку, не сказав всей правды. Она началась в тот самый миг, когда я увидел ее, такую хрупкую, маленькую и слабую, но отчаянно пытающуюся найти способ спасти свою новую семью, свою гильдию от злости и ярости своего отца. В то самое мгновение, когда звезды сверкнули в ее карих глазах, стоило ей разозлиться самой на мое предложение. Но окончательно я понял, что пропал, тогда, когда эта маленькая принцесса победила Бикслоу, одного из сильнейших в моей команде. В ней сочеталось все, что я когда-либо хотел видеть в своей возлюбленной: сила, отвага, храбрость, и одновременно с этим нежность, ранимость и доброта. Она словно светилась изнутри, а в шоколадных глазах вспыхивали созвездия, когда она злилась или радовалась, этой девушкой хотелось обладать. Я жаждал, чтобы она принадлежала мне одному, была моим сокровищем. Сокровищем дракона… Но я оказался не только последним мудаком, но еще как оказалось и трусом. Просто не смог признаться ей, побоялся, что отвергнет, ведь я делал больно всем, кто меня окружает: деду, который является моим кровным родственником, согильдийцам, что стали для меня практически семьей, и ей тоже делал. Особенно словами, ведь кому как не мне знать, что они порой ранят намного сильнее действий. В конце концов, все закончилось тем, что гильдию распустили, я с Громовержцами ушел в Синий пегас, и выполнял каждое задание, которое только предлагалось, лишь бы на минутку забыть о той, что оставил в Магнолии совершенно одну, испугавшись отказа. К моему сожалению, это совершенно не помогало… Я все еще помнил вкус ее поцелуя: персиковый блеск, мятно-клубничный коктейль и металл. Помнил мягкость ее округлых форм под своими руками, щекотные ощущения от кончиков ее волос, скользящих по моим предплечьям, которые не скрывала ткань рубашки. Аромат ее духов — сандал, земляника и немного ванили — что я сцеловывал с шеи, пока меня не оторвали. Я все это помнил, и ни какие травмы, никакой алкоголь не помогал мне забыть о ней, Люси приходила даже в мои сны, практически не покидая их. Она была в них такой настоящей, такой реальной, и я наконец, держал ее в своих объятиях, я мог прикоснуться к ней и не получить по рукам. В них Люси, наконец, была моей. Но, все это было лишь в моих грезах, которые словно поглотили меня на весь тот год, что я не видел ее. Порой мне даже казалось, что я видел ее в толпе незнакомых лиц, слышал ее голос, смех, звук ее дыхания… И от этого становилось только паршивее, потому что показалось, потому что не она, потому что не рядом, потому что не моя… А так хотелось. POV Люси Тяжелый, долгий и мучительный год после распада гильдии стал испытанием для меня, моих духов и моей психики. Это было невыносимо. Больно, плохо, меня словно ломало изнутри, тянуло туда, где он… После ВМИ стало намного хуже, чем было до них, потому что тогда я не знала, какого это чувствовать его руки и губы на себе, потому что я не знала, какого это когда он смотрит на тебя такими темными глазами полными желания и жажды. Эти воспоминания выжигали мою душу, поглощая ее, сжирая… Каждый божий день мне хотелось вновь почувствовать его рядом, но на деле я лишь могла читать статьи в «Еженедельнике» и разглядывать его фотографии, сделанные каким-то ушлым фотографом. Ведь на сколько я знаю, Лексус совершенно ненавидит фотографироваться. Все что я о нем знала, так это то, что ушел он в Синий пегас, вечно торчит на заданиях и не выходит в свет. Что сменил прическу, стал выглядеть еще более взросло, накопил еще больше сил. Что стал еще желаннее… Черт, черт, черт… Глупая ты, Люси, пора забыть о нем, об этих чувствах, что с каждым днем становились еще сильнее и глубже, иначе станет только больнее. Такие как он, никогда не выбирают таких как ты. Забудь, выкинь из своей головы все те мечты, что успела нафантазировать после того поцелуя, все чувства, что накопила в себе за этот год. Он, наверное, вообще забыл о том, что я есть… Черт, от этих мыслей лишь больнее. Нельзя думать о нем, нельзя мечтать о нас, иначе будет хуже. Иначе будет снова выворачивать наизнанку от боли, от горечи, что появляется во рту стоит только вспомнить тот жаркий, тягучий поцелуй и его хриплый голос: «Мне нужна ты, сейчас же, в моих объятиях, в моей кровати». И тело будет ломить от желания вновь ощутить те крепкие широкие ладони на своих бедрах и обжигающее дыхание на шее. Иначе будет не-вы-но-си-мо. Правда я не догадывалась о том, что увидеть его в живую будет настолько оглушительно. Настолько ударит поддых один его взгляд, точно такой же как и в ту ночь — жадный, темный, полный невыносимого голода. POV Лексус Не думал, что один только ее запах, донесшийся до меня с расстояния в сотни метров заставит моего дракона так взбунтоваться, я еле смог его удержать, чтобы он не кинулся к ней, не набросился на маленькую аристократку, заявляя свои права на нее. Это было тяжело, но выполнимо. И хотя все мое естество отчаянно желало оказаться рядом с заклинательницей, прикоснуться к ней, понять, что вот она, живая, здоровая и невредимая, мне пришлось сжать зубы до скрипа и остаться на месте. Издалека помогая гильдии и старику. Война с империей Зерефа была беспощадная, мы все истратили много сил и магии, что уж говорить про драку с самим Акнологией, где в бой мы шли на последнем издыхании. Не знаю, как остальных, но меня вело вперед только желание вновь увидеть блондинку, снова посмотреть в ее глаза и наконец, признаться ей во всем. Потому что после этого боя, мне ничего страшно не было, ведь даже если отошьет, то я хотя бы буду знать, что попытался, а не сдался даже не попробовав. Именно поэтому уже через несколько дней после окончания этой дурацкой войны я стоял под окнами ее квартиры и пытался успокоить свое разбушевавшееся сердце, что грозилось вот-вот выпрыгнуть из груди прямо на грязный асфальт. Никогда бы не подумал, что когда-нибудь буду так нервничать или переживать, страшась подняться к девушке в квартиру и изъясниться ей в чувствах. Это и впрямь тяжело… Но набравшись наконец, смелости, я поднялся к ней на этаж и постучался в квартиру. Спустя несколько мгновений дверь открылась и предо мной предстала очаровательная заспанная мордашка заклинательницы духов. — Лексус? — ее блондинистые бровки слегка приподнялись ведь она явно была удивлена меня увидеть. — Что-то случилось? — Нет, все в порядке, я просто хотел поговорить с тобой, я тебя разбудил? — Я слегка задремала, — она мило улыбнулась, блеснув белыми зубками, и приоткрыла дверь побольше, давая мне пройти. — Ты меня скорее спас, нежели разбудил, проспи я всю ночь за столом моя спина меня потом бы убила. Может быть хочешь чай или кофе, извини уж, алкоголь в доме не держу, обычно если кто хочет, сам приносит, еще могу пред… Я чувствую ее нервозность в несколько дерганных движениях руками, в учащенном сердцебиение и даже в запахе, поэтому мягко останавливаю ее словесный поток, перехватив ее за запястье и как можно мягче потянув ее на себя. — Помолчи немного, пожалуйста, — я аккуратно обхватываю ее за талию, прижимая к себе теснее, и нежно прихватываю подбородок и поднимаю ее голову так, что ее шоколадные очи были прямо напротив моих. Своими пальцами я чувствую, как алеют ее щеки, такой горячей становится ее кожа. — Позволишь мне сказать? Люси лишь кивает, не отрывая взгляда от моего лица. End POV Лексуса — Я должен был сделать это еще год назад, хотя нет, еще тогда на ВМИ, но если честно струсил, — мужчина горько усмехается, — представляешь я и струсил? Черт, поверить не могу насколько жалко и неестественно это звучит, но так оно и есть. Должен был сразу прийти к тебе после того вечера в баре, должен был поговорить с тобой, объясниться во всем, но правда побоялся. Мне проще было жить так, издалека наблюдая за тобой, по возможности защищая и отгоняя всяких придурков, что хотели забрать тебя себе. Чем дать слабину и получить разбитое сердце… Девушка в объятиях громового убийцы драконов вздрагивает и смотрит на него так, словно не верит его словам. Словно боится, также, как и он боится, поверить в то, что Лексус сейчас говорит. — Люси, — хриплым шепотом выдыхает блондин, наблюдая за сменой эмоций на столь дорогом сердцу лице, видя, как яркие созвездия вспыхиваю на дне этой карей бездны, — я люблю тебя. Мой дракон любит тебя… Ты дашь мне шанс сделать тебя счастливой? Дашь шанс для нас? Дреяр вздрагивает, видя, как прозрачные слезы скапливаются и медленно стекают по румяным щекам девушки и бледнеет сильнее, стоит ему услышать ее всхлип. — Блять, черт, Люси, не плачь, ну, пожалуйста, — Лексус мягко стирает ручейки с ее щек, что начинают течь еще сильнее. — Я не знаю, что делать, когда ты плачешь… Я сделал что-то не так? А потом словно обухом по голове стукнули, и он убитым голосом прошептал: — Я все испортил, да? Теперь вздрогнула заклинательница, тут же распахнув глаза и уставившись на мужчину перед собой. Его красивое лицо было искажено такой болью, что не передать словами, а в серых глазах бушевал шторм из грусти, отчаяния и страданий. — Извини, ладно, наверно, я все-таки не должен был… Люси не дала ему уйти, стоило ему засверкать молниями, как она тут же кинулась на него, в его объятия, в его руки. — Ты не так все понял, глупый дракон, — тихо-тихо, но зная, что Лексус все равно ее услышит, молвит сквозь слезы девушка. — Я просто не ожидала этого, не думала, что моя мечта сбудется, понимаешь? Думала, что то, что я испытываю безответно, ведь тогда после первого дня ВМИ… То что, тогда случилось… Я… — Все дело в том, что тогда я был пьян, и ты думала, что я был неискренен? Люси кивает, отчего ее носик скользит по коже драконоборца, что не прикрыта рубашкой, и даже столь простое действие заклинательницы вызывает дрожь в нем. Лексус судорожно выдыхает, опускает голову и утыкается прямо в золотистую макушку, и наконец, обнимает хрупкую волшебницу, окутывая ее своим запахом. — Люси. — Я люблю тебя, Лекс, — Люси отрывается от груди мужчины и поднимает на него свои покрасневшие заплаканные, но сверкающие радостью глаза. — Люблю тебя, слышишь? Хартфелия приподнимается на носочках и мягко-мягко прикасается к губам громовержца, вот только оторваться он ей не дает. Сразу прижимается к ней теснее, углубляя поцелуй, проникая языком внутрь горячего рта блондинки, сплетаясь с ее языком своим. Вкладывая в этот поцелуй все то отчаяние, надежду и любовь, что скопились в нем за эти полтора года, за которые он никак не мог решиться на признание. Тонкие длинные пальчики Люси зарываются в волосы Дреяра, массируя кожу головы и притягивая его все ближе, так что они буквально вплавляются друг в друга. Прервать поцелуй для них сейчас будет подобно смерти, но воздух в легких все же имеет свойство кончаться и им приходиться оторваться друг от друга. Лоб прижат ко лбу, дыхание смешивается, а глаза у обоих просто сверкают неподдельным счастьем. — Знаешь, Люси, я тебя больше никогда не отпущу, — хрипло шепчет Дреяр, мягко поглаживая щечку блондинки. — Знаешь, Лексус, я тебя тоже…Мне медленно, но верно сносит крышу…
У психов обострение — весна.
Я думаю, он тоже это слышит…
И знаю, что не я одна сошла с ума.