~~~
Джефф устало сбрасывает обувь и проходит в квартиру, слушая абсолютную тишину. Они с Тином уехали со студии в одно и тоже время, но только если Сатур говорил о том, что ему нужно встретиться с Байблом, то Код обещал купить что-то на ужин и сразу поехать домой. Омега хмурится и лезет в карман за телефоном, когда из коридора слышится возня, а через полминуты второй комплект ключей со звоном опускается на подставку. – Ты за ужином на окраину Бангкока ездил? – со смешком интересуется Сатур, подходя к альфе ближе и немного приподнимая голову, чтобы оставить на любимых губах поцелуй. Вот только отстраниться ему не дают, Тин подхватывает его под бёдрами и заставляет обхватить себя ногами за талию, целуя глубже и направляясь в гостиную, где плюхается со своей ношей на диван. Джефф выдыхает в чужой рот и прихватывает зубами нижнюю губу, слегка оттягивая и посасывая, пока Баркод просто нежно и ласково гладит его ноги и талию. Его горячие ладони соскальзывают на поясницу, вытаскивая ткань из штанов, пока омега ласкает пальцами кожу за ушами и длинную шею, пробегаясь самыми кончиками по разлёту ключиц. Сатур мурлычет в поцелуй, как довольный кошак, сталкиваясь языками и прогибаясь, ощущая на пояснице аккуратные прикосновения, пускающие по коже первые разряды желания и заставляющие его сжиматься внизу от предвкушения. Тин запрокидывает голову, с трепетом отвечая на каждый вкусный поцелуй, улыбается счастливо и открыто, когда Джефф переходит прикосновениями губ к подбородку, линии челюсти, облизывает адамово яблоко и втягивает кожу чуть выше ключицы, прикусывая и зарабатывая глухой стон. – М-м... – альфу ведёт от усилившегося мятного холода, ощущающегося в шоколаде, и он прижимает омегу к себе, а второй рукой зарывается в тёмные мягкие волосы, слегка дёргая и отстраняя своего парня от себя, – Пи’Джефф, я привёз ужин, не нужно меня есть, – он дышит немного поверхностно, и, несмотря на усталость, сияет ярче солнца, потому что добивается тихого смеха от Сатура. – Я просто решил начать с десерта, малыш, – он совсем немного отодвигается и расстёгивает две верхние пуговицы, стаскивая с себя рубашку и сразу же хватаясь за подол футболки Кода. Тин послушно поднимает руки, и как только предмет одежды летит в сторону, тянется к чужой ширинке, вжикая молнией и собираясь стащить штаны вместе с бельём на чужие крепкие бёдра, но Джефф встаёт с его коленей и раздевается до конца сам, давая время альфе сделать тоже самое. Баркод смотрит на Сатура снизу вверх и вспоминает одну из своих фантазий, которую как-то хотел воплотить в жизнь, поэтому поднимается следом за своим парнем и снова подхватывает его, заставляя держаться крепче. «Спальня, так спальня», – думает омега, обхватывая руками шею и снова вовлекая своего любимого в поцелуй. Хоть в каждой клеточке тела и чувствуется накопившаяся усталость, вызванная недосыпом и подготовкой к первому совместному концерту, но она не отменяет того факта, что им хочется близости друг от друга, не быстрой дрочки, пока менеджер уехала по делам, и не минета, пока они застряли в пробке, а полноценного жаркого секса. Джефф настолько соскучился по ощущению «кожа к коже», что становится влажным уже только от того, как прижимается грудью к чужой, подкачанной и теперь такой же широкой, как и его. Он теряет чувство пространства, увлечённо вылизывает влажный рот, играясь с мягким языком, когда оказывается прижатым спиной к стене. Тин отвечает на поцелуй, с каждой секундой становящийся более глубоким и развязным, даже доходит до спальни, но в последний момент решается и прижимает возлюбленного к стене у двери. Одной рукой он продолжает обхватывать изящную талию, а второй мягко оглаживает ягодицу и касается кончиками пальцев влажного входа, слегка растирая выступившую смазку. Джефф шипит и стонет, когда внутрь него проникают сразу два пальца и откидывается головой назад, ударяясь затылком и прикусывая губы. Альфа зарывается носом в ключицы, втягивает полной грудью шоколадно-мятный аромат и целует, ласкает любимую шею, продолжая нежно и аккуратно растягивать своего омегу. И хоть Сатур частенько напоминает о том, что его физиология позволяет им заниматься сексом и без подготовки, но Баркод получает огромное удовольствие от самого процесса, аккуратно скользя пальцами внутри, задевая самыми кончиками простату и ощущая, как по красивому телу пробегается лёгкая дрожь, а эластичные стеночки начинают пульсировать сильнее, будто приглашая. Джефф сжимает чужие густые волосы и тонет от непередаваемого ощущения – запах морозной мяты, прокатывающийся жаром по коже и оседающий в лёгких. Сатур сам слегка двигается, насаживаясь на пальцы и хрипло выдыхает в чужой приоткрытый рот: – Код, я готов, пойдём в постель, хочу тебя, – омега прикрывает глаза и чувственно целует, слизывая с губ загадочную улыбку. Баркод свободно проникает внутрь тремя пальцами, гладит напоследок чувствительный вход, а потом вжимает Джеффа в стену ещё сильнее и приставляет член к растянутому отверстию, сразу же толкаясь и проникая на всю длину. Сатур глухо стонет, царапая широкие плечи и распахивая глаза, но не успевает произнести ни слова, как Тин мягко, ласково целует его в щёку, шепча и аккуратно, медленно двигая бёдрами: – Я удержу тебя, Пи’, – и в подтверждение обхватывает обеими руками поперёк спины, не переставая толкаться внутрь. Омега стонет на каждом проникновении, ощущает странное, извращённое удовольствие от того, что не может никак поучаствовать в процессе, кроме как крепче держаться и наслаждаться тем, как хорошо и правильно двигается внутри горячая твёрдая плоть. Его собственный член трётся между их животами и истекает предэякулятом. Баркод держит крепко и надёжно, трахает нарочито медленно, растягивает удовольствие, ощущает жар, накатывающий волнами, пока внутренний альфа порыкивает от восторга, как и каждый раз, когда Тин просто находится рядом со своим омегой. Сатуру нравится, когда Код берёт его неспеша, даёт прочувствовать каждый оголённый нерв в своём теле, но сегодня ощущений от непривычного угла проникновения слишком много, и член каждый раз проезжается внутри по простате, стимулирует её, заставляет омегу стонать хрипло и несдержанно, будто они не два года вместе и не знают тела друг друга лучше своих собственных. Альфа немного ускоряется, чувствуя, как от напряжения у него начинают подрагивать ноги, но умудряется целовать и ласкать губами солоноватую кожу, обдавая её горячими выдохами и стонами. – Быстрее, Код, – сипит Сатур, подпихивая пяткой под задницу и боясь потерять сознание из-за ощущений. Его тело чувствуется, как один оголённый провод, и для того, чтобы кончить, ему хватит нескольких рваных движений, которые Тин сделать не даёт. Вместо этого парень ускоряет темп, вжимаясь ещё сильнее. Джефф царапает влажную кожу между лопаток и сталкивается губами с родными, пухлыми и любимыми, но не целует, делит на двоих хриплые выдохи и видит под закрытыми веками звездопад. Код ощущает, что близко, останавливается и аккуратно выходит, но помогает кончить сначала тяжело дышащему и подрагивающему омеге, проникая в мокрое нутро пальцами и массируя простату, пока Сатур обхватывает ладонью член и изливается в руку, сжимая Тина в себе. Альфу накрывает волной любимого аромата, поэтому он утыкается лбом в местечко между плечом и шеей, дрочит и массирует головку, бурно кончая, пачкая руку и, кажется, стену. Сатур целует его в висок, скулу, проходится невесомыми поцелуями по закрытым векам и носу, давая время немного отдышаться и прийти в себя. Код улыбается ему мягко и нежно, гладит разгорячённую сексом кожу и делает аккуратные шаги на ватных ногах, продолжая прижимать к себе свою самую ценную ношу, даже когда садится на постель. – Экспериментатор ты мой, – беззлобно смеётся омега, гладит аккуратно чужую грудь, из вредности задевая пуговицы сосков, и фыркает, когда Тин крупно вздрагивает. – Ещё скажи, что тебе не понравилось, – немного обиженно отзывается Баркод, но продолжает ласково скользить ладонями по влажной коже. – Понравилось, – просто выдаёт Сатур и через мгновение добавляет, посмеиваясь, – ещё бы ты меня в душ отнёс, – и совсем не ожидает, что Тин действительно отнесёт. Правда его силы подходят к концу, и они едва ли не валятся на пол, успевая ухватиться за каркас двери в последний момент. – Это была бы самая нелепая причина, из-за которой отменили бы концерт, – смеётся Джефф, уже сидя за столом на кухне, пока альфа разогревает успевший остыть ужин. – Нас Пи’Винес на месте бы прибила, – фыркает Тин, ставя омеге стакан с водой и ласково касаясь еле заметной метки, которая осталась только белёсым шрамом. Сатур улыбается, ощущая лёгкое покалывание, и заправляет за ухо выбившуюся из хвоста прядь. – Я сказал бы, что вообще не при чём, и она бы мне поверила, – он дразнит своего альфу и с нежностью смотрит на того, с кем связал свою жизнь. Связал и ни на секунду не пожалел. Потому что за то время, что они были вместе, Джефф больше не усомнился в том, что правильно сделал, разрешив себе полюбить этого человека. Да, были моменты, когда им всё ещё было сложно, когда наружу снова вылезали его тараканы и брали верх. Однажды они так сильно разругались, что не разговаривали друг с другом неделю. Спали вместе (в любимой позе, когда Сатур прижимался спиной к груди своего мальчика), завтракали тоже вместе (Тин продолжал делать омлет и поливал его кетчупом, рисуя грустный смайлик), ездили на студию, репетировали песни, заезжали за покупками, но не разговаривали. Потому что каждый из них считал, что прав именно он. А потом, в один из таких молчаливых вечеров, Джефф вдруг вспомнил жест Кода там, в Маниле, когда альфа раскинул руки в стороны, приглашая в свои объятия, и понял, насколько мизерны их обиды друг на друга. Тогда он просто поднялся с дивана и подошёл к Баркоду, копающемуся в своём телефоне с угрюмым видом, и как только поймал заинтересованный взгляд коньячных глаз, повторил тот примирительный жест, надеясь, что Тин поймёт. И Тин понял, поднялся резко и сдавил в своих руках что есть силы, зарываясь носом в шею и шумно вдыхая. Впервые за эту умопомрачительно долгую неделю ни от кого из них не пахло досадой и раздражением, не пахло обидой. Они обнимались долго, перебрались к дивану и просто упали на него, прижимаясь друг к другу и заглядывая в глаза, безмолвно разговаривая. Чуть позже, этим же вечером поговорили и словами через рот, высказали претензии и недовольство, не срываясь на крик и продолжая нежно друг друга касаться. С этого дня вот такие объятия стали способом решения назревающего конфликта. Если они ощущали, что начинают включать агрессию, то кто-то просто делал этот шаг, напоминая таким образом, через что они прошли, чтобы быть вместе. А однажды раскинули руки в стороны они оба одновременно, и разгорающаяся ссора сразу же затухла под натиском тихого искреннего смеха. – Она знает, каким ты бываешь неуклюжим, так что нет, не поверила бы, – Баркод смеётся и садится рядом, выдёргивая Сатура из мыслей. – Ну, я спотыкаюсь, но не падаю, а ты чуть что – уже на земле, – он продолжает подтрунивать над своим альфой, тыкает его локтем в бок и улыбается, а потом вспоминает то, о чём думал, как только вернулся домой, – кстати, я успел встретиться с Байблом и вернулся домой раньше тебя, за этой курицей что, охотились, пока ты ждал? – Джефф берёт палочками кусочек мяса, – она ещё бегала, когда ты заказал ужин? – Пи’Джефф, ну это фу, не порти аппетит, – в противовес своим словам, Тин тянется к чужим палочкам и съедает куриное филе, а потом показывает язык. – Чтобы тебе отбить аппетит, нужно что-то похлеще, чем это. И вообще, воровство в нашем доме не приветствуется, а то я нападу на твои запасы кокосов, – омега на самом деле испытывает искренне удовольствие от этих пикировок, ощущая под рёбрами безграничное счастье, и млеет от нежного шёпота на ухо: – Мне для тебя вообще ничего не жалко, – Код ворует ещё один кусочек мяса с чужой тарелки и добавляет громче, – кроме кокосов, конечно. Баркод смотрит на смеющегося Джеффа и понимает, что не зря сегодня потревожил Нанкуна, оно того действительно стоило. И у Баркода не повернётся язык сказать, что он хоть когда-то в этом сомневался. – Я встречался с Пи’Та, ему нужна была помощь, – Код приступает, наконец, к ужину и отвечает на вопрос омеги, чтобы не выглядело так, будто он что-то пытается скрыть. – А Ас ему уже помочь не может? – беззлобно интересуется Сатур, скорее по привычке выражая неприязнь к Та, чем на самом деле её испытывая. – Мы ездили в музыкальный магазин и смотрели гитары. Я ему, конечно, сказал, что твои советы были бы более ценными, но он меня не послушал. – И правильно сделал. К тому же в гитарах ты разбираешься сейчас не хуже меня, так что не прибедняйся, – Джеффа удовлетворяет чужой ответ, и он больше не отвлекается на разговоры, всё внимание уделяя еде. После ужина они загружают посуду в посудомойку и плетутся в спальню. Выбор стоит между сном и сном под сериал, который они посмотрят ровно пять минут, пока будут укладываться в кровати, поэтому парни не видят смысла себя обманывать и сразу умащиваются спать, желая друг другу спокойной ночи. Их первый совместный концерт через два дня, и тревога, что всё может пойти не по плану, должна была бы мешать нормальному сну, но усталость, отличный секс и вкусный ужин делают своё дело, накрывая их пуховым одеялом уюта и умиротворения.~~~
День «Икс» наступает настолько быстро, что и Баркоду, и Джеффу кажется – что-то может пойти не так. Поэтому утром они заваливаются на студию и в тысячный раз прогоняют полную программу. И хоть каждый уже выступал перед большим залом и публикой, но сегодня слишком особенный день, чтобы допустить хотя бы один промах. Код нервничает особенно сильно, ёрзает на стуле, пока ему делают макияж, сминает пальцами ткань штанов и хочет попросить дать ему пакетик подышать. – Пи’Вин, можно я украду его буквально на секунду? – Сатур подходит и сжимает чужое плечо, встречаясь взглядом в зеркале и нежно улыбаясь. – Мне как раз нужно отойти, пять минут меня точно не будет, – стилист подмигивает и выходит, оставляя их наедине. Омега благодарно кивает и разворачивает мягкое кресло к себе, опускаясь перед Тином на корточки и сжимая его гуляющие в треморе руки. Баркод тушуется, кусает пухлые губы, но ладони не выдёргивает и внимательно разглядывает любимого. – Код, – голос Джеффа звучит немного хрипло, поэтому он прокашливается и пробует снова, – Код, всё будет хорошо. Мы уже столько раз выступали с тобой и пели, делили сцену на различных мероприятиях. Поэтому повода для волнения нет абсолютно никакого. – Пи’Джефф, это же не просто мероприятие, это целый концерт! И я так сильно боюсь облажаться, подвести тебя и... – Прекрати так думать, – парень перебивает его и крепче сжимает тонкие пальцы, – мой альфа никогда меня не подведёт, независимо от того, что произойдёт на концерте. И эти слова, настолько простые и незамысловатые, действуют на Баркода, как успокоительное, помогая собрать мысли и себя в кучу, потому что сегодня слишком важный день, чтобы тратить его на волнение. Юнион Холл встречает их бурными криками и скандированием, как звёзд мирового масштаба (в отношении Сатура, по мнению Кода, это и так правда). Они оба расплываются в улыбках, делая шаг на сцену, и начинают синхронно петь, дополняя друг друга каждой нотой, встречаясь в центре и поворачиваясь к фанатам. «ДжеффБаркод» снова проносится по залу, пока они озаряют всех своими яркими, искренними улыбками и чистыми голосами, звучащими в унисон. У Кода сердце начинает колотиться в груди всё сильнее с каждой спетой песней, и ему кажется, что в какой-то момент оно просто проломит ему рёберную клетку. Но Джефф чувствует его страх и волнение, знает на вкус, поэтому тянет ноту и касается ненавязчиво руки, делясь уверенностью. Только Тину это не помогает, и когда концерт подходит к концу, он почти верит в то, что выбрал неподходящий момент, почти отказывается от своей идеи, но вспоминает слова Та о том, что если бояться, подходящий момент может не наступить никогда. Сатур заканчивает последнюю песню, а потом просит администратора передать в зал несколько микрофонов. Заранее на афише концерта было указано, что после его окончания Джефф и Баркод проведут что-то типа фанмита длинною в пятнадцать минут, поотвечают на некоторые вопросы фанатов и просто с ними пообщаются, а Коду настолько страшно, что он не может даже нормально держать микрофон, вцепляясь в него деревянными пальцами, картонно улыбается, а потом делает тяжёлый вдох и подходит ближе к краю сцены, начиная говорить прежде, чем это сделает Джефф. – Ещё раз всем привет и огромное спасибо, что пришли нас поддержать. Мне кажется, вы видите, насколько я сегодня взволнован и... – он запинается, смотрит мимолётно на омегу, улыбаясь уголком губ, и собирается с духом. Тин чувствует себя Порчэ, который мнётся перед Кимом, боясь признаться ему в своих чувствах, но он должен быть таким же смелым, как его первый экранный персонаж, его билет в то будущее, которое он имеет сейчас. Альфа прикрывает на секунду глаза, делает шаг в сторону ближе к Сатуру и сжимает его ладонь в своей, продолжая говорить, глядя в зал, – и ещё я ошеломлён. Потому что это мой первый настоящий концерт, когда я делю сцену с Пи’Джеффом, когда я пою наши с ним общие песни или те каверы, которые мы репетировали в студии по ночам. И этого для меня настолько много, что я боюсь упасть в обморок от переизбытка чувств. Но сегодняшний особенный для нас день я хочу запомнить на всю жизнь. Хочу открывать глаза и знать, что я был действительно смелым и храбрым, я смог решится на этот шаг. Баркод снова делает глубокий вдох, как перед погружением, и поворачивается всем корпусом к Джеффу, отпуская его руку, но перехватывая и удерживая взгляд. – За четыре года, которые мы провели с тобой плечом к плечу, поменялось вокруг так много всего. Из маленькой роли я дорос до главного героя лакорна, до певца и человека, который имеет честь не просто стоять с тобой на одной сцене, но и делить то самое сокровенное, что всегда делало тебя сильным и независимым – твою музыку. – Нашу, Код, – Сатур поправляет его на автомате, потому что так – правильно, хоть он и не совсем понимает, что происходит. Джефф с трепетом слушает, впитывает каждое произнесённое альфой слово, улыбается, не скрывая своих чувств и эмоций. – Она стала нашей, потому что ты смог довериться мне и впустить в свою жизнь, вопреки страхам и тому, что причиняло тебе боль. Я... Я так много хотел сказать, но никаких слов не хватит, чтобы я смог рассказать, как сильно ценю тебя и дорожу тобой, насколько сильно... люблю тебя, – Баркод точно знает, что теперь его «люблю» не смогут уже расценить, как дружеское или братское. Да даже если бы и хотели, у них бы вряд ли получилось, – а раз словами я не могу это сделать, то я решил, что нужно показывать поступками, – Тин понимает, что микрофон в его руках ходит ходуном, но он лезет в карман штанов и под гул, прокатившийся по залу и сразу же затихший, достаёт бархатную фиолетовую коробочку, дрожащими пальцами открывая её, и поворачивает к ошеломлённому омеге. Джеффу кажется, что у него сейчас земля уйдёт из-под ног, когда он видит блеснувшие в свете прожекторов камушки на красивом кольце, которое продолжает удерживать его альфа. – В такие моменты я забываю всё, что репетировал перед зеркалом пока ты не слышал, поэтому я просто... – Код сбивается, срывается с мысли, но потом смотрит на любимого человека, в глазах которого стоят слёзы, и делает к нему шаг, переходя на шёпот, – я просто спрошу, Джефф Воракамон Сатур, ты выйдешь за меня? Юнион Холл погружается в гробовое молчание, фанаты создают такую тишину, в которой слышно каждый шорох и шаг, а смешок, добрый, но нервный звучит, как гром. – Я чувствовал, что даже этот шаг ты, скорее всего, сделаешь первым, поэтому хотел сыграть на опережение, хотел первым сказать, что горжусь тобой и тем, чего ты достиг, горжусь тем, что был рядом с тобой, стал свидетелем всех твоих вершин и побед, смог, когда нужно, подставить плечо. Хотел первым поблагодарить тебя за шанс, который дал мне после того, что я сказал, простил меня, когда я думал, что такое не прощают. А ещё... – Джефф моргает и смахивает слезинку, прочертившую скулу, – я хотел первым сказать, что люблю тебя, – зал снова реагирует на признание и второго артиста, но реагируют скромно, сдержанно, знают ведь, что это не всё, так как ответ на заданный Баркодом вопрос ещё не прозвучал, – а ведь Пи’Тонг говорил, что мы друг друга стоим, – на этих словах Сатур ныряет ладонью в карман ветровки и вынимает жёлтую коробочку, повторяя жест Тина и демонстрируя ему изящное тонкое колечко, украшенное маленькими, переливающимися бриллиантами, – поэтому и ты ответь, Баркод Тиннасит Инсарапонпон, а ты выйдешь за меня? Они оба смотрят друг на друга так, будто видят впервые, переживая внутри тысячу и одну эмоцию, умирают и воскресают вновь для того чтобы ответить в унисон: – Да. Фанаты взрываются таким гулом и криками, что создаётся впечатление, будто здесь не десять тысяч, а целый огромный стадион, забитый под завязку. Вот только альфе и омеге плевать, они будто находятся в вакууме, в котором есть только человек, стоящий напротив и вытирающий бегущие по щекам слёзы. Если их спросить, кто сделал первый шаг, они не смогут ответить, обнаруживая себя в крепких, самых нужных и любимых объятиях. Зал скандирует их имена и ликует, а они просто дышат друг другом, цепляясь так, словно завтра может не наступить, если хоть кто-то ослабит хватку. Сатур отстраняется, отодвигается первым, но только для того, чтобы взять руку Кода в свою и аккуратно надеть кольцо на безымянный палец. – Хотя бы в этом я буду впереди, – тихо произносит Джефф и заворожённо смотрит на то, как и на его руке появляется кольцо. Внутри всё трепещет и замирает, и хочется прямо сейчас уйти со сцены, но каждый из этих людей пришёл, чтобы услышать их и немного приоткрыть дверь в их жизнь. Конечно, никто из них не ожидал, что они не просто подсмотрят в замочную скважину, а будут приглашены в комнату, в которой был сделан ещё один безумно важный шаг. Шаг, перевернувший их жизнь в очередной раз. Как они заканчивают концерт, парни помнят с трудом, заземлением и тем, что не давало им провалиться в эйфорию окончательно было ощущение сплетённых вместе пальцев и волнующий любимый запах. Который только усиливается, когда за ними захлопывается дверь гримёрки, а одни губы находят другие, сливаясь в глубоком чувственном поцелуе. Это служит ещё одним подтверждением, скреплением произнесённых на сцене слов, последним пунктом плана под кодовым названием «Счастье». – Я люблю тебя, – звучит тихо, сорванным голосом в унисон. – Я так сильно тебя люблю, мой альфа, мой самый лучший и замечательный Баркод, – Джефф не сдерживает слёз, не считает их слабостью или проявлением омежьей сущности, стирает солёные дорожки с нежного лица, ощущая на своей коже слова вместе с выдохами: – Я люблю тебя так сильно, мой омега, что мою любовь можно измерить только размером Тихого океана, – Тин плачет, обнимает и целует Сатура, ощущая на пальце кольцо и не веря в то, что в жизни так бывает, что сегодняшний особенный день, станет таким двукратно, знаменуя собой очередной виток их непростой истории, наполненной мятно-шоколадной горечью и всеобъемлющей любовью.