***
— И он просто сбежал? — Да. — Схватил покупки, кинул тебе в лицо деньги, не забрал сдачу и убежал? — Да. — Он… — Хватит закидывать меня вопросами, я уже и так рассказал тебе всё в подробностях. Факт того, что ты вечно сидишь дома, не означает, что я обязан приносить тебе интересные истории каждый день. Каким образом ты вообще зарабатываешь, если я всегда застаю тебя занимающейся чем угодно, кроме работы? Мне нужно готовиться к завтрашней контрольной. Прошу, займись уже чем-нибудь полезным и прекрати действовать на нервы. Звонкий девичий смех заполняет комнату. Люмин смеётся. Заливисто и очень громко. Итэру кажется, что последний раз она так смеялась, когда сдала экзамены, совершенно не готовясь, и выиграла спор, получив свою злосчастную тысячу в качестве приза. — Ты слишком часто смеёшься, не боишься, что муха залетит? Хотя, наверное, их там уже больше сотни, –Итэр складывает грязную посуду и убирает ее в раковину, как бы намекая сестре на то, что сегодня мытьём занимается не он. — Эй! Я старше тебя на три года! Я уже взрослая для таких шуток! — девушка недовольно надувает губы и делает серьезное лицо, надеясь на то, что её обида выглядит правдоподобно. — И всё ещё веришь в деда мороза, — Итэр тяжело вздыхает, одновременно с этим улыбаясь, и кладёт на стол свой телефон. — Поставь, пожалуйста, на зарядку. А потом уходит. Со стороны кухни он слышит какое-то шуршание пакетами и недовольное бормотание сестры, а затем звуки текущей в раковину воды. Она действительно ведёт себя как ребёнок. Взрослый, красивый, умный и ответственный… Но всё же ребёнок. Люди часто говорили, что где-то там, в другом мире, он старше своей сестры на три года. Она любит веселье и шутки, вечеринки и походы по клубам, а ещё любит читать манги и комиксы с пометкой «BL». Как-то раз Итэр спросил у сестры об этом, но она лишь хитро улыбнулась и сказала, что он ещё слишком мал для такого. Ну что ж, не очень-то и хотелось. Вообще, Итэр часто замечал, что его сестра о чем-то шушукается со своими подругами и показывает какие-то непонятные комиксы, которые тут же прячет, когда видит рядом кого-то из парней. Замечал, как она плотно закрывает дверь на замок и разговаривает шёпотом по телефону, лишь бы никто не услышал. Он не вдавался в подробности, и уж тем более не горел желанием знать, если честно. Маленькому тринадцатилетнему мальчику хватило того, что однажды он нашёл у своей сестры книгу с жанром «романтика». В которой описывалась история любви между двумя девушками. Нет, конечно, он не имел ничего против такого рода отношений. Родители всегда говорили, что есть люди, отличающиеся от всех, но это не значит, что они плохие. Просто немного другие, вот и всё. Это касалось всех отличий. Любых. Поэтому Итэр всегда радовался новым знакомствам с другими людьми, даже если боялся делать первый шаг. Какими бы они ни были. Мальчик с повязкой на лице вместо глаза. Девочка, не имеющая возможности слышать. Мальчик–инвалид. Девочка — дочь алкоголиков, всегда в синяках, всегда в ранах. Но даже несмотря на то, что он спокойно к этому относился, Итэр всегда пресекал все попытки своих друзей пошутить про его ориентацию. А, и зарёкся больше никогда не трогать вещи своей сестры. Ну так, на всякий.***
— И ты просто сбежал? — Да. — Схватил покупки, кинул ему в лицо деньги, не забрал сдачу и убежал? — Да. — Ты… — Хватит. — Пф-ф, — Венти очень громко смеётся и хватается за живот. Он выглядит так, будто сейчас задохнётся. — Хахаха, как ты мог так сильно облажаться? — Я сказал тебе прекратить, — Сяо хмурится. Это причина, по которой он не хотел рассказывать своему другу эту историю. Или любую другую. Но этот***
— Мам, а что они делают? — маленький Сяо держит маму за руку и смотрит на двух людей, сидящих на лавочке. — Не показывай пальцем, — женщина неохотно, с нескрываемым отвращением гладит сына по голове и переводит взгляд туда, куда он показывал пару секунд назад. — Ох, — она хватается за сердце. — Какой ужас! На том месте сидят две девушки, они что-то обсуждают, смеются, показывают друг другу фотографии и выглядят невероятно счастливыми. А потом целуются. Простой дружеский поцелуй в щёку становится сигналом. — Вы что себе позволяете?! — женщина выглядит так, будто сейчас взорвётся от злости или растерзает бедных дам прямо на глазах у всей площадки. Девушки мгновенно отвлекаются от своих занятий и напугано смотрят ей в глаза, прижимаясь друг к другу ближе. — Тут же дети ходят! Не стыдно вам? — она срывается на крик, её лицо краснеет от ненависти и женщина начинает истерично махать руками туда-сюда, случайно ударяя одну из них по щеке. Девушки встают и поспешно удаляются, крича вслед оскорбления. — Фу, безобразие. И что за люди сейчас пошли? Сяо чувствует себя очень неуютно. На них смотрит весь двор, или, скорее, пялится. Его мать наделала много шума и привлекла внимание даже некоторых людей, стоящих на балконах. — Уходим. Я не намерена находиться тут. Сяо чувствует, как в груди что-то обрывается.***
— Но всё же, почему ты убежал? — улыбка на лице Венти с каждой секундой становится всё шире и шире. Он смотрит на Сяо так, как будто он — самое невероятное существо в мире. — У него невероятные глаза. –Ты гей. На этот раз в Венти летит ваза.***
Итэр сидит за столом и клюёт носом. Да, готовиться к контрольным — не самое приятное занятие. Его сестре несказанно повезло, закончила одиннадцать классов и пошла учиться на визажиста, переехав на время обучения в общежитие, а после просто вернулась в квартиру к брату и теперь высасывает понемногу его деньги. И нервы тоже. Ладно, Итэр врёт, это — их общая квартира. Родители решили переехать в загородный дом и, благодаря отложенным деньгам, выделили им место для дальнейшего проживания. А Люмин не находится дома всё время и работает по профессии. А ещё он всё же любит свою сестру, даже несмотря на то, что она с каждым днём продолжает понемногу убивать его нервные клетки. Конечно, иногда Люмин раздражает своим поведением, подколами и немного специфичным чувством юмора, но она всегда была его опорой и поддержкой в трудные времена. К тому же, если этого требует ситуация, она берёт себя в руки и относится серьёзно ко всему происходящему. Итэр резко возвращается в реальность, покидая свои мысли, и снова смотрит на листки с домашней работой, учебники и пробные варианты различных работ. Он невероятно устал. Несколько бессонных ночей с учебниками и литры выпитого кофе дают о себе знать. Парень похож на ожившего покойника. Синяки под глазами, усталый вид. Итэр даже забыл, когда последний раз решался навести порядок у себя на голове и делал что-то кроме неаккуратного пучка. Единственное, чего желает душа и тело — лечь спать и хорошенько отдохнуть от всего, закрыть глаза на долгое время и проснуться «когда-нибудь попозже». Итэр даёт себе небольшую передышку, встаёт с насиженного места и идёт на кухню за новой кружкой кофе. На столе в комнате уже стоит около четырёх грязных созданий, мало чем напоминающих ёмкость для питья, но парень всё равно идёт на кухню для того, чтобы взять новую. Возможно, скоро в его комнате образуется новый Эверест, созданный из посуды, или появится новый вид какой-нибудь неизлечимой болезни. Люмин всегда говорила о том, что можно отнести все приборы в раковину, помыть и использовать снова, но, видимо, это не помогло. Как-то раз они даже решили, что будут мыть посуду по расписанию, чередуя эту обязанность между собой, но каким-то невероятно странным образом должность посодумойной машины всё равно перетекла на плечи Люмин. Итэр ненавидит мыть посуду. В любом случае, кто вообще решил поставить им завтра две контрольных подряд и тест по физике последним уроком? Мало того, что занятия начинаются с восьми утра, так ещё и нужно будет проснуться, сделать себе и сестре поесть, собраться, выйти из дома и ехать в школу около двадцати минут на автобусе. Может, министерство образования считает, что школьникам жизненно необходимо не спать? Итэр смотрит на время. На сон осталось всего четыре часа, а он не сделал даже четверть от всей домашней работы. Кажется, что это может длиться бесконечно, только ты делаешь хоть какую-то часть и видишь пустое окно, подумывая наконец-то отдохнуть, как она сразу же заполняется новой работой. И ещё немного плюсом, так, ради забавы. Итэр пытается пройти на кухню в полной темноте, боясь разбудить сестру и собирая на себя всю грязь и паутину в различных углах их квартиры. Странно, днём она кажется более маленькой. Он достает кофе, самый крепкий, который только может быть. Это пятая кружка за ночь, интересно, сколько ещё он сможет осилить?***
Сяо определённо не хочет просыпаться, он закутывается в одеяло с головой, пытаясь заглушить неприятные звуки, которые издает будильник и недовольно фыркает, слыша шаги по направлению к своей комнате. За окном почти беспросветная темнота, наверное. Сяо не знает, он повесил на него плотные шторы тёмного цвета ещё несколько месяцев назад, надеясь, что солнечный свет по утрам не будет проникать в его комнату. Но сейчас это стало необязательно, осенью темнеет раньше, а светлеет позже, приходится идти в школу по темноте. — Сяо? — Чжун Ли приоткрывает дверь в комнату и аккуратно заглядывает туда через небольшую щель. — Сяо, пора вставать, ты можешь опоздать на уроки, — он открывает дверь полностью и заходит в комнату, тут же открывая шторы и надеясь на то, что солнечный свет сможет пробудить Сяо ото сна. Парень всё-таки вылезает из-под одеяла и выключает назойливый будильник, недовольно бурча себе под нос что-то о прогуле сегодняшнего дня в школе. Восемь уроков, три из которых — алгебра. Разве это не весомая причина, чтобы остаться дома? — Мне надо на работу, завтрак на столе, — в спешке кидает быструю фразу Чжун Ли и смотрит на настенные часы. — Я могу опоздать Сяо ничего не отвечает, только тихо мычит и кивает головой в знак согласия, провожая удаляющуюся фигуру мужчины взглядом. Сегодня к первому. Первый — физкультура. Что ж, значит, ко второму. Хотел бы сказать он себе. Но, увы, нельзя так часто прогуливать. Да и физкультуру ведёт пожилая женщина со скверным характером, которая ненавидит их класс. Большинство людей отмазывается от её занятий самыми разными видами оправданий. Конечно, кому хочется бегать двадцать кругов по стадиону? В любом случае, поспать ещё хоть немного не получится, до занятий осталось всего около сорока минут, да и завтрак остынет. Сяо встаёт с кровати и плетётся в ванную комнату, чистит там зубы, расчёсывается и подумывает над тем, что стоит помыть голову, пока не отключили горячую воду за неуплату коммунальных платежей. Или вообще всю. Он мог бы жить с матерью в трёхкомнатной квартире с новым ремонтом, купаться в деньгах и забыть о том, что недостаток денег вообще существует. Но не стал. Эта женщина с самого детства вызывала у Сяо только негативные эмоции, даже когда он был ещё совсем маленьким. Сяо помнит, каким образом он переехал к Чжун Ли. К ним в гости часто приезжал её родной брат — полная противоположность. Мать Сяо любила раздувать из мухи слона, ругаться, кричать и вымещать всю свою агрессию на других людей. Чжун Ли же был другим. Спокойный, уравновешенный мужчина, готовый всегда обсудить переживания и дать пару советов. Иногда люди в шутку говорили, что столько жизненного опыта нет даже у самих Архонтов. Он предпочитал решать любые недопонимания и ссоры с помощью разговоров и обсуждений. Затейницей всех скандалов всегда была его сестра, любившая придраться даже к тому, что кто-то неправильно положил ложку на стол. Сяо часто был свидетелем таких ситуаций и ни разу не видел, чтобы Чжун Ли хотя бы повысил голос. Они очень быстро подружились. Сяо стал гораздо реже видеть недовольную физиономию своей матери, которая решила избавиться от лишних проблем, свалив все обязанности и заботу о сыне на брата. На протяжении нескольких месяцев он приезжал по несколько раз в неделю и проводил время с племянником, избавляя его от одиночества. — Слушай, может заберёшь его уже к себе? — женщина отпивает из бокала вино и смотрит на Чжун Ли расфокусированным и пьяным, но всё ещё прожигающим взглядом. — Тебе он, видимо, приглянулся. В любом случае, этот пацан — лишний рот, который надо кормить. Как думаешь, мне оно надо? Сердце Сяо подпрыгивает в груди и начинает биться с неистовой силой. В горле образуется ком, и он еле сдерживается, чтобы не заплакать прямо тут, на глазах у своей матери. Она говорит всё это с таким безмятежным спокойствием на лице, как будто покупает сахар в магазине, а не отдает своего ребенка другому человеку. — Прошу прощения? — Чжун Ли переспрашивает, надеясь на то, что ему послышалось, или сестра просто шутит. — Да брось, я прекрасно знаю, что у тебя отличный слух, — накрашенные ярко красной помадой губы растягиваются в усмешке, больше похожей на улыбку из фильмов ужасов. — Забирай себе, я буду только рада. Лицо Чжун Ли не выражает никаких эмоций, он смотрит на свою сестру пару секунд, а потом произносит: — Договорились. А потом он просто забрал мальчика к себе. Из своих мыслей Сяо выдёргивает звук щелчка. Чайник закипел. Сяо садится за стол и немигающим взглядом смотрит на тарелку с едой. Аппетита нет совсем. Но даже несмотря на это, он съедает то, что приготовил Чжун Ли и кидает посуду в раковину.***
Итэр сидит и задыхается от жары. На улице ещё не успело так сильно похолодать, а в школах уже включили отопление. Под монотонные речи учительницы истории, говорящей что-то абсолютно неинтересное очень хочется спать. Половина класса именно это и делает, другая часть тихо о чём-то перешёптывается и хихикает, совершенно не обращая внимания на старую женщину. Она продолжает свои монотонные речи даже после звонка с урока, задерживая детей на большой перемене. Даёт огромное домашнее задание, и Итэр уже видит себя, сидящего за столом ночью и пытающегося сделать всё это. Итэр направляется в столовую чтобы повторить уроки и отдохнуть от кишащих учениками коридоров, надеясь на то, что его никто не будет беспокоить. Он приходит туда и достаёт из рюкзака бутылку воды, садясь за самый дальний столик во всём зале, но через пару секунд чувствует, как кто-то хватает его за плечи. — Вот ты где! — Тарталья улыбается во весь рот и убирает руки с плеч, по-дружески взъерошивая волосы Итэра. — Чувак, ты когда последний раз расчёсывался вообще? — Я занят, — Итэр игнорирует этот вопрос, потому что сам не помнит, когда пытался привести в порядок свою голову. Он отворачивается к учебникам и пытается сконцентрироваться на повторении, но Тарталья продолжает попытки разговорить своего друга: — Да ладно тебе! Скоро сюда придут Венти и Кэйа, уж они-то научат тебя веселиться! — Тарталья звонко смеётся, ударяя Итэра сильной ладонью по спине и выбивая из лёгких весь воздух. Он, к слову, занимался боксом. Парень оборачивается и гневно смотрит на друга, желая его придушить, а затем недовольно фыркает и снова утыкается в учебник по физике, силясь понять хоть что-то из этой огромной кипы формул и понятий. Тарталья плюхается на соседнее место и расслабляется, складывая руки под голову. Первые минут пять он с невероятным интересом наблюдает за тем, как Итэр учится и хитро ухмыляется. Ну конечно, эта рыжая проблема из Снежной никогда не делает домашнее задание. Вскоре ему надоедает наблюдать за чужими мучениями и парень засовывает руку в карман, доставая оттуда телефон и пару леденцов. — Будешь? –Тарталья улыбается и предлагает блондину две конфеты на выбор: клубничная и апельсиновая. — Нет, — Итэр потихоньку начинает закипать, за эти десять минут его отвлекли от занятий учебой уже в третий раз. Он что, не нашёл себе сегодня жертву для приставаний и решил выбрать своим избранником Итэра? — Пф-ф, — Тарталья забирает обратно обе конфеты, открывает их и закидывает себе в рот. — Ой, да забей ты на эту физику, ну или на крайняк попроси у учительницы объяснить то, что непонятно. — Нет, — блондин еле-еле держится, чтобы не послать этого засранца куда подальше и продолжает вчитываться в текст учебника, игнорируя любые способы привлечения своего внимания. — У тебя что, словарный запас закончился? Говорить разучился? Я сегодня от тебя кроме отказов ничего не слышу! — Тарталья недовольно пялится на друга и скрещивает руки на груди. В таком состоянии он очень похож на нахохлившегося петуха, готового заклевать всех, кто зайдёт на его территорию. Итэр решает промолчать, отвлекаясь всего на пару секунд, а затем продолжает заниматься своими делами как ни в чем не бывало. Проходит ещё около пяти минут. Тарталья достал из кармана телефон и открыл там какую-то игру, наконец-то отставая от Итэра, которому, видимо, сегодня не суждено было позаниматься в тишине и одиночестве. Он чувствует, как его крепко обнимают со спины. Блондина тут же обдаёт невероятно сильным ароматом цветочных духов. Итэр кашляет, смахивая с щёк слезы, и поворачивается на виновника этих самых слёз. Венти продолжает обнимать друга со спины, даже несмотря на то, что ему неудобно стоять, скрючившись в три погибели. Он лучезарно улыбается, мельком бросая взгляд на Тарталью, который с приходом друга тут же оживился. — Я просил тебя не делать так больше, — Итэр отвлекается от учебника и смотрит в сторону Венти, аккуратно сбрасывая его руки со своей шеи. За ним стоит Кэйа и держит в руках банку с энергетиком, активно что-то печатая в телефоне и совсем не обращая внимания на своих друзей. — Ой, да ладно тебе! День только начался, а ты уже ходишь с таким лицом, будто провалил экзамен по физике, — Венти смеётся и садится на стул напротив. Кэйа повторяет это действие, все ещё не отрываясь от телефона и продолжая с кем-то переписываться. — Пф-ф, — Тарталья усмехается. — Похоже, у него амнезия, не помнит никаких слов, выражающих что-либо кроме отказа. — А ты пробовал предложить ему конфет? Может, получится задобрить, — они в открытую обсуждают способы, которыми можно вытащить Итэра из-под завала школьных заданий, делая вид, что он не сидит сейчас рядом с ними за одним столом. — Я всё слышу. — Мы знаем, — Венти и Тарталья говорят это одновременно, тут же поворачиваясь друг к другу и расплываясь в хищных улыбках. До конца перемены остаётся около трёх минут. Люди в столовой начинают потихоньку расходиться. — У меня окно. — У меня тоже. — Мы учимся в одном классе, придурок, — Тарталья даёт Венти подзатыльник, а потом тянется за рюкзаком, достаёт оттуда две запакованные булочки и протягивает одну из них парню с косичками. — А у тебя что? — Физика, — Итэр тяжело вздыхает и закрывает учебник, складывая его в портфель. — Контрольная. — Сожалею, возможно, ты не вернёшься оттуда живым, — Кэйа сочувственно похлопывает его по спине. Остаётся только надеяться.***
— Мисс Ху Тао, почему во время контрольной ваши руки находятся под партой? — учительница пристально смотрит на девушку, одновременно с этим постукивая ручкой по парте. — Потому что я устала держать их на парте? — Ху Тао криво улыбается, стараясь не выдать волнения, и мельком поглядывает на одноклассников, надеясь на их благоразумие. — Неправда, у неё там шпаргалки! — розоволосая девушка, сидящая рядом, тянет вверх руку и мило улыбается, сдавая свою соседку с потрохами. Пожилая женщина встаёт из-за своего стола, идёт по направлению к парте, за которой сидит Ху Тао и наклоняется над девушкой, забирая у неё из рук несколько бумажек. — Спасибо, Янь Фэй. До конца урока остаётся двадцать минут. Итэр не знает, чем себя занять. Он учил формулы так долго, что они, наверное, въелись в его голову до конца жизни. А работа оказалась не такой уж и сложной, как ожидалось. Блондин решил её за 15 минут, перепроверил семь раз и теперь тупо пялился в окно, надеясь увидеть там хоть что-то интересное, но, как назло, ничего не происходило. Стаи диких птиц летали огромными кучами по небу и, не переставая, кричали. Дворовые коты лазали по деревьям, пытаясь поймать голубей. Итэр часто кормил бездомных животных и, если бы мог, с превеликим удовольствием забрал бы себе каждого, кто попадётся на глаза, но увы, у Люмин аллергия на шерсть. В детстве близнецы часто просили родителей завести домашнего питомца, но те всегда отказывали, говоря, что это — большая ответственность. А после того, как его сестра съездила к бабушке, имеющей пять кошек, и вернулась домой с красными глазами, заложенным носом и зудящим лицом, строго-настрого запретили даже приближаться к животным. — Итэр, ты закончил? Парень вздрагивает и смотрит на учительницу вопросительным взглядом, выныривая из потока своих мыслей. — Закончил? — Да, — Итэр встаёт и относит листочек с ответами на стол учительницы, а затем возвращается обратно на своё место. Он смотрит на настенные часы, висящие прямо над доской, и считает секунды до окончания урока. Учительница физики имела очень слабую иммунную систему и боялась заболеть, поэтому почти никогда не открывала окна на проветривание и всегда выкручивала батареи на максимум. Сам кабинет её был очень маленьким и тесным, ученики просто задыхались в его стенах и молили о пощаде всех Архонтов, иногда даже выдумывая новых, лишь бы не сидеть тут все сорок пять минут без возможности нормально вздохнуть. Звонок звенит неожиданно и очень громко, а, точно, он же висит над дверью в этот злосчастный кабинет. — Ты — сволочь! Зачем надо было это делать? — Ху Тао возмущённо смотрит на Янь Фэй, уже готовясь дать ей пощёчину, но осекается и грустно вздыхает, отводя взгляд в сторону. — Справедливости ради, — розоволосая девушка хихикает и хватает свою подругу за руку, утаскивая её куда-то. Итэр даже немного завидует. Конечно, у него есть Тарталья, Венти, Кэйа, но это другое. Они учатся в другом классе и не имеют возможности общаться с ним на постоянной основе. Тарталья как-то раз даже пошутил о том, чтобы Итэр перевёлся к ним в класс, но задумался он об этом только сейчас. Люмин всегда была рядом. С самого детства она помогала находить новых друзей и подталкивала делать первый шаг, но сейчас выросла. Она не может находиться рядом всё время. — Привет, как контрольная? — Тарталья подходит сзади вместе с Венти и снова закидывает руки на плечи своему другу. — Она показалась мне лёгкой, — Итэр спускает с себя всё напряжение, накопленное за день, и спокойно разговаривает с Тартальей, не чувствуя никакой агрессии. — По крайней мере, я решил её. — Ну, я как-то раз решил тест за десять минут и получил двойку, — рыжеволосый смеётся и чешет затылок. — Ты уже уходишь? — Да, думаю, что восьми уроков было достаточно, — Итэр улыбается. — У нас тоже восемь уроков по расписанию, но из-за того, что учительнице географии неудобно проводить свой предмет, то нам сделали окно, а потом только урок. Фу, старая ведьма, и чего ей дома не сидится? Кто-то в этом мире вообще считает ее объяснения интересными? — Не думаю, — Итэр прыскает в кулак. — В любом случае, мне уже пора, увидимся! — Гудбай! Тарталья машет вслед убегающему блондину и, тяжело вздыхая, всё-таки заходит в кабинет географии. Итэр одевается и выходит из школы, втягивая носом прохладный осенний воздух. Да, все сорок пять минут, проведенные, казалось, в самом пекле преисподней, были одними из самых мучительных в его жизни. Парень достаёт из рюкзака телефон и звонит сестре, оповещая, что скоро будет дома. Люмин расспрашивает о том, как он провёл день, как написал контрольную, как пообщался с друзьями и многое другое, не давая возможности ответить на заданные ею вопросы. — Короче, я недавно в магазине увидела такую крутую книгу, а купить её не смогла, — Итэр прекрасно понимает, к чему она ведёт. Его сестра работала и неплохо так зарабатывала, но никогда не упускала возможность притвориться бедной и несчастной нищенкой, не имеющей денег, лишь бы получить что-то за «красивые глазки». — Хорошо, — Итэр сдаётся. Спорить с Люмин бесполезно. Она всегда добивается того, чего хочет, придумывая каждый раз новые способы. — Ох, как здорово! Спасибо! — Люмин искрится счастьем даже через телефон и сбрасывает. Парень вздыхает и улыбается, спускаясь по ступенькам школы. Столько лет прошло, а его сестра всё не меняется. Итэр заворачивает за угол школы и останавливается. Там стоит человек. Блондин видит только его спину, поэтому не может разобрать парень это или девушка, но через пару секунд это отходит на второй план. Итэр видит сигаретный дым. Он не любит курящих людей. Родители никогда не запрещали ему пить или курить, а просто говорили о вреде этих вредных привычек, отбивая всякое желание попробовать. Хорошо, это — их жизнь, люди могут делать, что хотят, но на территории школы курение запрещено. Итэр подходит к человеку и кладет руку ему на плечо. — На территории школы нельзя курить, — он разворачивает человека к себе лицом и смотрит прямо ему в глаза, тут же застывая на месте. Перед ним стоит***
Сяо выходит из кабинета биологии и тяжело вздыхает. Старая, как эта школа, женщина любит тишину и порядок, наверное, даже больше чем кричать на своих учеников, поэтому окончание её урока можно считать самым лучшим подарком. На все праздники. Сяо покидает школу и заходит за угол. В этом месте никто никогда не ходит. Тёмный и мрачный переулок не светится доброжелательностью, поэтому является укромным местом. Парень поджигает сигарету и затягивает дым. Вообще, он не курит. Просто иногда нужно снять стресс. Сяо постоянно говорит себе о том, что нужно прекратить заниматься этим делом, но, увы. Ладно, всё-таки курит. Он листает ленту Инстаграма, просматривая фотографии и посты своих одноклассников, как вдруг чувствует прикосновение к своему плечу и разворачивается. За ним стоит тот самый парень. Тот самый блондин, который заставил Сяо убежать, как маленькую девочку, встретившую объект своего обожания на улице. Он замирает и смотрит на этого человека, как на самую невероятную вещь, существующую в этом мире. А потом отводит взгляд. Куда угодно, лишь бы не смотреть в эти невероятные глаза. Парень говорит что-то о запрете курения на территории школы, просит выбросить сигарету и сделать ещё что-то, но Сяо не может. Он машинально отвечает "нет", через пару секунд понимая, что только что сказал, но не успевает извиниться и затушить сигарету. Её выхватывают прямо из рук и выкидывают куда подальше, оставляя Сяо в полном непонимании всего происходящего. Изо рта вырывается ругательство, адресованное не этому человеку, а самому Сяо. Он жалеет, что не послушался, не спросил номера телефона или адрес электронной почты. Может, это вообще их последняя встреча. Сяо хочет дать себе подзатыльник и рассказать огромную лекцию о том, как вообще можно быть таким идиотом. Но он просто идёт домой, ругаясь на весь мир.