Приключения Кили и Тауриэль

Март принес с собой теплые южные ветры, началась оттепель. Снег почти полностью сошел, обнажив напитанную влагой землю, готовую вот-вот начать рождать новую жизнь. Кили практически оправился от раны и активно тренировался бою на мечах с Тауриэль, стрелял из лука, готовил припасы для похода. Они собирались уйти из этих мест совсем скоро и отправиться на юго-восток в Дорвинион. Но перед уходом они хотели сделать нечто очень важное – пожениться. Тауриэль ждала гнома в ночном лесу при свете полной луны. На ней было сияющее звездным светом светло-голубое платье, которое она забрала с собой из дворца и очень берегла его. Красно-золотые волосы ее были покрыты венком из подснежников и серебрились в лунных лучах. Сердце гнома замерло, когда увидел он свою невесту, сияющую в свете луны посреди зеленеющего весеннего леса. Он медленно подошел к ней, не смея поверить, что она свяжет свою жизнь с его. Тауриэль протянула гному свой браслет, сплетенный из тонких серебряных нитей в виде эльфийского растительного орнамента, и сказала: - Вот мой дар в знак того, что жизнь моя отныне пройдет рядом с тобой. Кили, запинаясь, проговорил то же самое и одел на указательный палец девушки золотой перстень, который носил всегда. Он означал принадлежность Кили к царственным потомкам Дурина. Затем Тауриэль взяла ладонь гнома и, соединив ее со своей, произнесла: - Призываю Варду, возжигательницу звезд, дарительницу Света: будь свидетельницей в том, что по любви, доброй воле и моему согласию выхожу замуж я, Тауриэль, за Кили. Благослови мой союз именем Единого. Пусть он будет так же крепок, как тот, что заключен меж тобой и Манвэ. Затем произнес Кили: - Призываю Манвэ, владыку дыхания Арды, хранителя Истины: будь свидетелем в том, что по любви, доброй воле и взаимному согласию берет Кили в жены Тауриэль. Благослови мой союз именем Единого. Пусть он будет так же крепок, как твой союз с Вардой. А вместе они произнесли: - Соединяемся во имя жизни отныне и во веки веков. И пусть вся Арда выступит свидетелем нашего союза и благословит его. Еще некоторое время они, едва дыша, смотрели друг на друга, зачарованные моментом, провожая последние отзвуки собственных слов, запечатленные в холодном лесном воздухе. Казалось, магия сквозила в лунных лучах, что были свидетелями этой необычной церемонии. Затем серьезность на лицах сменилась улыбками. Тауриэль медленно наклонилась и коснулась лба Кили. Гном подался вперед и мягко поцеловал губы своей жены. К пещере они шли, держась за руки. Оба молчали, трепеща от того, что собирались совершить. Тауриэль вошла первой и принялась устраивать для них постель. Гном слегка замешкался, но войдя внутрь, уже не мог оторвать глаз от коленопреклонной девушки. Рядом потрескивал костер, играя на их лицах волнительными переливами света. Было тепло и уютно, и все преграды между влюбленными исчезли… Кили медленно встал на колени перед эльфийкой и нежно поцеловал ее. Их руки ласково обвили друг друга. Гном не мог насытиться ощущением ее теплой гладкой кожи, которую снова и снова покрывал поцелуями. Его рука коснулась лямок голубого платья, и он медленно потянул за них. Тонкая ткань легко поддалась, обнажая шелковистую грудь девушки. Кили припал к ней, отчего Тауриэль в волнении приподнялась на коленях, и гном услышал, как она тихонько охнула и затрепетала. Бледная кожа эльфийки терлась о жесткую щетину Кили и краснела от его поцелуев. Платье девушки продолжало спадать, открывая для гнома все новые и новые прекрасные тайны ее точеного тела. Он провел дорожку из поцелуев от ее груди к животу, мягко укладывая эльфийку на их брачное ложе. - Как же ты прекрасна, - прошептал он ей слегка дрожавшим от волнения голосом. Затем он стащил с себя рубаху, оставшись только в штанах, и лег сбоку рядом. Тауриэль приподнялась и изучающе провела рукой по телу Кили. Она с волнением касалась нежными пальцами его твердых ключиц, колечек волос на груди, шрама от орочьего клинка, судорожно вздымающегося живота, отчего гном, не выдержав сладкой пытки, впился требовательным поцелуем в ее губы и прижал девушку к себе. - Люблю, люблю, - тихо шептала Тауриэль, тая от ласк его влажных губ, оставлявших прохладные следы на шее и груди. Она всем телом прижалась к Кили и гладила его руками по спине. Терпеть больше было невмоготу, и Кили накрыл девушку своим телом, стянув с себя оставшуюся одежду. Она раскрылась перед ним как цветок, ожидая сладостного и пугающего мгновения, когда их тела соединятся. Гном медлил. Его опыт с женщинами был невелик, он нервничал. Кили взглянул на Тауриэль и почувствовал себя сильнее: в ее глазах не было ни капли сомнений. И он вошел в нее. Дыхание перехватило, он с трудом продолжил двигаться, гладя и сжимая стройные ноги эльфийки. Девушка привстала, чтобы дотянуться до губ Кили. Он крепко прижал ее к себе и задвигался еще быстрее. Нежные вздохи эльфийской девы превратились в протяжные страстные стоны. - Я не знаю, как еще сильнее соединиться с тобой, - в горячке шептал он. – Как стать с тобой одним целым… Гном перешел на совершенно бешеный ритм и, наконец, услышал ее вскрик, вызванный наслаждением, от которого по телу Кили пробежала сладкая судорога. Девушка дрожала и задыхалась от пережитого, но все же улыбалась. Гном тоже пытался отдышаться, выпуская ее из объятий. Он был потрясен произошедшим. - Я почувствовал это, ты была со мной одно целое, - улыбаясь, прошептал он. – Правда, всего мгновение, но я почувствовал это! Он обнял ее и расцеловал. - Я никогда не забуду эту ночь, - сказал он. - Я тоже, - ответила Тауриэль и с улыбкой провела рукой по его вспотевшему лицу. – Я тоже! Люблю… люблю. Некоторое время они лежали в объятьях друг друга, пытаясь осмыслить пережитые впечатления, но вскоре в пещере стало довольно зябко. Одевшись потеплее и накрывшись плащами, они плотно прижались друг к другу. Время близилось к рассвету. Тауриэль уснула в теплых объятьях гнома. Но Кили не мог спать. Все внутри него кричало и звенело от счастья. Он готов был выбежать в лес и кричать, что есть сил. Девушка мечты, о которой еще пару месяцев назад он не смел даже думать без трепета и благоговения, с которой у него ничего и никогда не должно было быть, эта чудесная девушка сегодня стала его. Солнце показало первые лучи, и тогда Кили не выдержал. Положив в костер побольше дров, чтобы Тауриэль было тепло, он умчался в пробуждающийся туманный лес. Вернулся он спустя час с огромной охапкой подснежников, парой подстреленных белок и полными карманами орехов и ягод. Чуткий сон девушки прервался, когда возбужденный прогулкой Кили влетел в пещеру и упал на колени перед пробуждающейся эльфийкой. Первым, что увидела девушка, проснувшись, были голубые весенние цветы, а за ними светящиеся счастьем глаза Кили. - Это тебе, любимая, - с нежностью, заставляющей таять сердце, тихо сказал гном. Тауриэль тепло улыбнулась, поблагодарила за цветы, но все же попросила Кили не срывать столько цветов без большой необходимости. Из подснежников она сплела венок себе и ему. Почти весь день они провели в пещере. Пахло подснежниками и жареным мясом. Едва утолив страсть, Кили снова и снова тянулся к Тауриэль. Слегка приоткрывшееся из-под рукава плечико девушки, запах ее волос или нежный шепот вызывали у гнома жгучее желание снова обладать ею. Эльфийка не останавливала его. Ласки Кили нравились ей все больше. После, пытаясь отдышаться, они лежали, почти соприкасаясь лицами и говорили обо всем: сокровенном и обыденном, радостном и грустном. Влюбленные переплели пальцы, и Кили травил очередную байку про свои годы в Синих горах. А Тауриэль удивлялась, насколько он многогранен. Еще минуту назад они лежали с суровыми лицами, размышляя о судьбах мира, своей общей ненависти к оркам, а сейчас он так беззаботно рассказывал о попойке с братом под носом у старших сестер, шутил и смеялся. Тауриэль уже давно разучилась так смеяться и легко принимать жизнь. Гном как будто на мгновение вернул ей прежние давно забытые годы детства. И это неожиданно наполнило ее горечью, поскольку она увидела первые признаки огромной пропасти между ней и юным гномом. Как бы она ни старалась, прожитые годы делали ее многократно более зрелой и пресыщенной многими вещами. Она боялась, что их отношения из романтических постепенно превратятся в отношения родителя и ребенка. Это на миг омрачило ее счастье быть с Кили. Но такова природа эльфов, они редко бывают безоблачно счастливы. Все, что их окружает, меняется, уходит в небытие, разрушается. А они остаются все теми же. Спустя пару дней влюбленные выбрались в лес на охоту. Они тихонько сидели в засаде и выслеживали горную козу, прибежавшую к ручью на водопой. Их бедра соприкасались, и гному поскорее хотелось закончить охоту и вернуться в пещеру. Он положил козу с одного выстрела и, довольный, пошел за тушей к реке. Совсем рядом в кустах послышался шорох, а потом голос. - Еще бы чуть-чуть, и подстрелили бы меня, - озабоченно проворчал кто-то. Кили изготовил лук для защиты и вскользь посмотрел на кусты, за которыми пряталась Тауриэль. Но воспользоваться оружием не пришлось: подняв вверх руки, из кустов показался Бильбо. А спустя полминуты Кили увидел остроконечную шляпу волшебника. - Гэндальф! – воскликнул гном, обнимая Бильбо. – Какими судьбами ты в этих краях? - Я искал тебя, сын Дурина. Тебя и Тауриэль. В этот момент девушка показалась из-за кустов. - Зачем? – с подозрением спросил гном, сжав руку своей жены. Гэндальф улыбнулся, увидев этот жест, и мягко сказал: - Чтобы убедиться, что вы живы и здоровы. Кили немного расслабился. - Благодарю тебя, Митрандир, - сказала Тауриэль. Они устроились на ночлег в пещере, где над костром в этот вечер дымился козий окорок. Тауриэль рассказала, как выходила гнома и как после они обвенчались по обычаю Эльдар. - Да, такого еще не случалось в Средиземье, - задумчиво произнес Гэндальф. – Союз эльфийской девы и гнома. Последствия его будут серьезными и важными для ваших народов. Гэндальф взглянул на Кили. - Не печалься, потомок Дурина, что ты отказался от короны и оставил своих сородичей. Твое время править еще не пришло. Даин не дал бы тебе так просто заполучить трон, ради которого погибали его люди. - Я решил не возвращаться не поэтому. Я видел, что сделало проклятое золото с моим дядей. Меня могла постигнуть та же участь. - Ты хорошо рассудил. Когда придет время, возвращайся в Синие горы. Твое место там. - А пока мы идем в Дорвинион, - добавила эльфийка. – Возможно, встретим там эльфов Авари. Увидим новые диковинные края. - Да благословят Валар ваш путь. А нам с Бильбо пора возвращаться в Шир. - Спасибо тебе, Гэндальф, за вести и добрые слова, - сказал Кили. – Ты укрепил мой дух и успокоил сердце. Наутро их пути разошлись.