А мне ни один не радостен звон, Кроме звона твоего любимого имени. И в пролет не брошусь, и не выпью яда, И курок не смогу над виском нажать. Надо мною, кроме твоего взгляда, Не властно лезвие ни одного ножа. Завтра забудешь, что тебя короновал, Что душу цветущую любовью выжег, И суетных дней взметенный карнавал Растреплет страницы моих книжек… Слов моих сухие листья ли Заставят остановиться, жадно дыша? Дай хоть последней нежностью выстелить Твой уходящий шаг.
1996. Чтобы доесть мясо тренера им понадобилось больше времени, чем ушло на Хави и Кристал. Никто не упоминал вслух о том, что девушки сделали с ним. Они всегда делали так: сбегали в молчание, когда чувство презрения к самим себе становилось совсем невыносимым. Но тем утром, когда закончилось мясо, Ван вдруг поняла: — Мы не должны извиняться за это. С чего бы вдруг? Мы просто хотим жить. Это борьба, и в ней победу одержит тот, кто сильнее. Пэгги кивнула ей, доставая с камина колоду карт. — Давайте, ребят. Встаём в круг. Пришло время выбрать жертву. Лотти затопталась на месте, не зная, следует ли подходить. — Ну же, Лотти, — ласково позвала Пэгги. — Правила есть правила. Все должны участвовать в выборе. Лотти хотела возразить, сказать, что идея — безумная хуйня, что они ведут себя, как животные. Но она подошла, встала со всеми в круг и не произнесла ни слова против. Всё-таки, Пэгги поступает правильно, позволяя им думать, будто всё происходит по чистой случайности. Лучше уж они будут тянуть карты, чем устраивать саботаж, пытаясь самим выбрать следующую жертву. Пэгги подняла вверх порченную карту, показывая, как кладёт её внутрь колоды, и перемешала у всех на глазах. Девушки заворожённо смотрели, ничего не говоря. Животный страх парализовал их, поэтому всё, что они делали — тянули по очереди карту. Первая вытянула Ван. Ничего. Тогда они продолжили. С каждой вытянутой картой воздух в комнате становился тяжелее. В какой-то момент Лотти даже показалось, что у неё перед глазами туман. Она вытянула свою карту, но ничего не произошло. Повезло. Очередь дошла до Мисти. Пэгги заглянула ей в глаза и медленно кивнула. Вдохнув побольше воздуха, Мисти взяла карту, её сердце бешено колотилось в груди, а на какой-то момент и вовсе остановилось. — Фух! — громко вздохнула она, показывая всем свою карту, и облегчённо заулыбалась. Чьё-то везение знаменовало опасность для всех последующих. Так продолжалось ещё несколько минут, пока Пэгги не протянула колоду Мелиссе. Девушка помедлила, заглядывая в глаза Пэгги в поиске поддержки. Гонсалес постаралась улыбнуться, но улыбка вышла плохой. Не обнадёжила. Мелисса зажмурила глаза, вытянула карту и долго не смотрела. Только потом она приоткрыла один глаз и уставилась на изображение испорченной дамы в своих руках. К горлу подступил ком. Еле заставив себя поднять руку вверх, Мелисса показала всем карту и принялась горько плакать. Пэгги отстранилась на несколько шагов и посмотрела на Шону. Её поняли без слов, потому что тут же Шипман взяла со стола нож, вытащила его из чехла и медленно подошла к Мелиссе из-за спины. Лотти отвернулась в другую сторону, чтобы не смотреть, как только Шона прислонила холодное остриё к чужой шее. Мелисса всё ещё рыдала, пытаясь выдавить из себя слова; Лотти решила, что это были мольбы. У Шоны дрожали руки, она закрыла глаза. Всегда закрывала, чтобы не было страшно. Она даже зеркал избегала, старалась мыться в темноте. Все в комнате в ожидании смотрели. В животах словно вулканы бушевали: то приятно бурлило, то обжигало до боли. Слёзы Мелиссы на них не подействовали, никто не плакал от сожаления и, уж тем более, не просил прощения. Они просто в упор рассматривали, ждали, когда кровь коснётся ножа. Мисти поглядывала украдкой. Ей было неизвестно: каково это — лишить кого-то жизни и смотреть, как он умирает; что ты при этом чувствуешь. Рукоятка ножа в руке Шоны соскользнула. Она не могла сосредоточиться на том, чтобы просто убить её. Её отвлекал тихий плач и то, как испуганно дрожала Мелисса. Всем уже порядком надоело ожидать. И тогда Мелисса предприняла единственную попытку, что у неё была: бросилась бежать, когда Шона ослабила хватку. Девушка вылетела из дома и ломанулась через кусты. — Стой! Пэгги незамедлительно кинулась за ней. Схватив с улицы топор, она побежала напролом через деревья, где скрылась Мелисса. Стая девчонок-волков спешила следом, держа наготове всё, что успело попасться им под руку. Они не отставали, из раза в раз ловя ушами, как скрипел снег под ботинками убегающей девушки. Когда звук шагов добычи затих, они остановились, прислушиваясь. Пэгги заметила, как к ней подошла Лотти, выдыхая облако горячего воздуха. Мэтьюз шелохнулась в сторону, когда между кустов мелькнула тень, и тогда Гонсалес увидела животное желание в её взгляде. Лотти первая побежала туда, где спряталась Мелисса. Обезумевшие девушки толпой нагоняли свой будущий ужин. Они вопили и завывали, подобно диким животным, вышедшим на охоту. Всё, о чём они думали: не дать добыче ускользнуть. Их крики только заставляли Мелиссу бежать усерднее, обдираясь о кусты и деревья. Она непременно оглядывалась, чувствуя, словно дикарки уже наступают ей на ноги. Ей нельзя было сдаться. Если она чуть-чуть замедлится, то они возьмут её ещё живой. Но живой она им не достанется. Икры гудели от боли, ботинками она тонула в сугробах. Ей хотелось, чтобы всё это закончилось. Просто внезапно прекратилось. И в один момент Мелисса поскользнулась, покатилась через поваленное дерево прямо в овраг. В ноге что-то больно хрустнуло, стоило ей зацепиться за торчащую из сугроба корягу. Тогда она от страха непроизвольно закричала. Толпа уже спешила к ней, но совсем не на помощь. Пэгги медленно съехала вниз по снежному склону, приземляясь на ноги прямо перед плачущей от боли Мелиссой. Она хваталась за сломанную в падении ногу и смотрела на неё такими жалобными глазами, почти, как подстреленная на охоте лань. Под подошвами других девушек захрустел снег, когда они столпились возле раненного животного вместо девочки. Они долго рассматривали её, не решаясь что-то сделать. Их тяжёлое дыхание, сравнимое с медвежьим рычанием, повисло в зимней вышине. И тогда Лотти обернулась на Натали, держащей в руках ружьё. Натали всё поняла. Она подняла оружие, навела его на плачущую бедняжку и зажмурилась. В лесной тиши раздался выстрел и женский крик. Они избавили лань от боли. Потом ещё долго смотрели, как она лежит, свернувшись клубочком, слёзы текли по её щекам, и красное пятнышко расползалось по снегу прямо под ней. Её грудь ещё дымилась от полученной пули. — Она не мучилась, — утешила Лотти. — Мы проявили к ней сострадание, позволив умереть мгновенно. Они развернули её лицом вниз и понесли обратно. По дороге Ван начала напевать песню, похожую на колыбельную. Другие девушки быстро подхватили. Возвращаясь, они шли, мычали мелодию себе под нос и устало покачивались из стороны в сторону. Это было проще, чем сказать мёртвой Мелиссе «спасибо». Они оставили тело на улице, накрыли лицо девушки полотенцем и молча вернулись в хижину. Как и всегда, никто ничего не говорил ещё долго. Это было как проснуться ото сна: ты сделала что-то ужасное, но ещё не поняла этого. Только вот они всё понимали. Более того, они считали, что это правильно. Кто осудит их за это, когда нет судей? Кто остановит их, когда нет правил? Никто. Больше никто не скажет им, что они неправильные и жестокие. Теперь они, будучи девочками в мире мужчин, девочками без права на свою тёмную сторону, девочками, которые должны быть примером, могли освободиться. Чтобы вырасти, необходимо перерезать пуповину. Сначала страшно, но потом понимаешь, что так легче. Их отрезали от мира, так что теперь они могут перестать притворяться, что они нежные и невинные девочки-подростки. Потому что больше никто не ждёт от них этого. Никто не требует, чтобы они повиновались. Было хорошо наконец позволить ярости выйти наружу и обрести физическое воплощение. Мир, за пределами леса, который ждёт от них высокий результатов, послушания и благовоспитанности, не имеет представления о том, на что способны девушки, если позволить им справляться со своей кипящей ненавистью любыми доступными способами. Пэгги села за стол и открыла блокнот, начиная в нём что-то усердно выводить и зачёркивать с помощью карандаша. Иногда она грифелем раздирала страницы, тогда принималась чертить заново, стачивая зубами ноготь до мяса. — С тобой всё в порядке? — Мисти положила руку ей на плечо, аккуратно подсаживаясь рядом. — Что ты делаешь? Пэгги отложила блокнот и взглянула на неё из-за светлых прядей, что упали на лоб. — Нужно придумать что-то на случай, если следующая жертва соберётся сбежать. Иначе мы просто выдохнемся носиться за ней по лесу без остановки. Мисти вскинула брови и протяжно хмыкнула. — В этом что-то есть. И какие мысли? Пэгги сначала засомневалась, стоит ли ей видеть это. Но потом осознание ударило её по голове: это же Мисти, конечно, ей нужно было показать. Убедившись, что на них не смотрят, девушка открыла свой план и показала его Куигли. — Вот, это примерные наброски для ловушек. Завтра мы установим их по всему лесу. — Но если девочки будут знать о ловушках, то какой от них толк? — Я уверена, что они даже большую часть путей не запомнят. Поведём их обходными дорогами, а назад вернёмся по «дороге жизни». — «Дорога жизни»? — Мисти поправила очки. — Да, — Пэгги продолжилв ещё тише. — Единственный прямой путь, по которому можно сбежать. Он ведёт к месту, где можно будет спрятаться на какое-то время. Зимой это неэффективно, ведь если засекут следы, тебя будет легко поймать. Но в остальном же, если что случится: это самый безопасный путь. Мисти негодовала. — Но зачем? Разве нам не нужно, чтобы жертва была поймана? Пэгги разочарованно покачала головой. Она её не поняла. — Это не для девочек. Это для тебя. Если это произойдёт с тобой, у тебя будет шанс спрятаться. Мисти занервничала. Только сейчас она действительно поняла, что шанс оказаться на месте Мелиссы и остальных был так велик. Ей ведь совсем не хотелось умирать. Но Пэгги бы ей не позволила. Нет-нет-нет, Пэгги бы это предотвратила. — Ох, Пэгс, — протянула она, поднимая взгляд к глазам-океанам, — я бы поцеловала тебя прямо сейчас, если бы могла. Улыбка пробежалась по губам Пэгги. Она взяла Мисти за руку и слегка сжала в своей. — Не волнуйся, мне достаточно просто держать тебя за руку. Мисти нервно прикрыла глаза, шумно выдохнула и только крепче взялась за ладонь Гонсалес. Всё ещё живы. Они ещё живы. Когда-нибудь это закончится. Когда-нибудь любовь победит смерть.***
2021. Этот день можно было бы легко назвать лучшим днём в её жизни. Ей бы никто не поверил, скажи она, что собирается обвенчаться с женщиной бумажным кольцом в нелегальной секте. Это звучало абсурдно, но Пэгги решила: это однозначно то, ради чего она сорок два года жила в этом мире. В оригами она была уж явно не рыбой в воде, но попытка была лишь одна, как и листочек, который она сложила в кольцо. Рядом с ней сидела Джеки, которая подобной хренью занималась так, будто несколько лет с закрытыми глазами складывала бумажные кораблики. Под её нервными ругательствами Пэгги чувствовала себя девочкой в кружке искусств, которая не может сделать открытку из-за того, что склеила себе пальцы или отрезала лишнюю часть картона. В общем, одно Пэгги поняла точно: как бы она ни потела, это явно стоило того. В это время Мисти гнула плоскогубцами проволоку. — Может, нам попросить Джоша? — аккуратно спросила Лиза, сидящая рядом. — В жопу Джоша, — фыркнула Мисти, заламывая основу для будущего обруча. — Это для моей будущей жены кольцо, я сделаю его сама. Мисти была крайне зла, потому что проволока скорее выглядела похожей на многоугольник, чем на кольцо. Почему этот дурацкий кусок металла не понимал, что это действительно важно и в подарок не абы кому, а женщине её сердца? — Как по мне, очень миленько, — заметила Лиза, когда Мисти покрутила в пальцах кривой многоугольник. — Ерунда какая-то, — расстроенно пробурчала женщина. — Я же хотела, чтобы красивое вышло. А оно кривое, зараза! И совсем на кольцо не похоже... Она так разнервничалась, что была готова заплакать. Лиза коснулась её плеча. — Да ладно тебе! Ей понравится, я уверена. Ты же так старалась. А это самое главное! Мисти посмотрела на неё слезящимися глазами, шмыгнула носом и выдавила неуверенную улыбку. — Правда?.. — Естественно! Вот покрасим, и ещё лучше станет. Теперь уже Мисти заулыбалась по-настоящему. — Хочу в голубой цвет. У тебя есть такой баллончик? Лиза хмыкнула, открывая сумку. — Обижаешь! У меня есть всё. Девушка достала баллончики с несколькими оттенками голубого. Мисти взяла в руку тот, что напоминал глаза Пэгги, когда солнце на них не падало. — Вот. Мне этот нравится. И они покрасили кольцо в тёмно-голубой. Пусть Мисти всё ещё думала, что это лишь уродливая проволока, она переключилась на мысли о том, как же будет отлично одеть её на палец Пэгги и сделать своей женой. Этого было достаточно, чтобы думать, будто это не кусок мусора, а обручальное кольцо. Они были связаны и без колец, но Мисти считала, что кольца позволят укрепить эту связь. Даже если они ненастоящие. Церемонию решили провести в столовой. Таиссу, которая, по её же словам, была просто мастером в лесбийских свадьбах, поставили в качестве свидетеля. Натали и Джеки без лишних вопросов были готовы провести своих подруг к алтарю. Во всей этой торжественной ерунде лучшие роли (по их нескромному мнению) достались Ванессе и Шоне: они сидели на передних рядах и попивали вино из бутылки, время от времени отвлекаясь на ленивую критику организации. — Если вы такие умные, может, встанете и поможете? — буркнула Таисса, складывая листы с речью в ровную стопку. Ванесса отмахнулась, закидывая ногу на ногу. — Мне за это не платят, так что сами как-нибудь справитесь. Закончив с речью и организацией зала для церемонии, Таисса подметила, что это даже близко не было похоже на настоящую свадьбу. Но ей приносило успокоение осознание того, что у них есть причина отдохнуть от стресса, в котором они находились со вчерашнего вечера. Когда Мисти приблизилась к столовой, на входе её встретила джентльменски засучившая рукава рубашки Джеки, которая протянула ей букет из собранных в лесу листьев. Что есть, то есть. Мисти это ничуть не смутило. Взяв букет и обвив предложенный локоть Джеки, она бодро шагнула в обеденный зал. Народу было немного, как раз достаточно, чтобы не чувствовать себя слишком смущённой и не вспотеть от нервов. Они торжественно прошли к Таиссе, стоящей посреди зала с бумагами в руках. — Всё будет супер, — шепнула напоследок Тейлор и отошла чуть дальше от неё. Мисти встала слева от Таиссы, чувствуя, как руки с букетом листьев начинают трястись. Она старалась не волноваться, но без Пэгги тут было слишком страшно. Вдруг что-то пойдёт не так? Как на зло, ей ещё и это дурацкое кольцо у себя в кармане пальто вспомнилось! Если Пэгги не захочет жениться на ней, потому что проволока недостаточно красивая? А Пэгги тем временем мялась перед входом, смотря на Натали. — Я нормально выгляжу? — Ты выглядишь так же, как и всегда. Успокойся и иди уже, Пэгс! Пэгги нервно затрясла руками, всё ещё не решаясь. — Не могу я просто пойти! Я впервые собираюсь пожениться! Натали закатила глаза, беря её под руку. — Перестань, это даже нелегальный брак. У тебя кольцо из бумаги. Пэгги посмотрела на неё огорчёнными детскими глазами. — Если любовь настоящая, значит и брак настоящий! — Ну всё, идём, — не вытерпела Натали и повела её в зал. У Пэгги перехватило дыхание, когда она увидела Мисти. Джеки пришлось надеть солнцезащитные очки, чтобы не видеть, как эти двое ослепительно сияли. Засмотревшись, Пэгги неожиданно споткнулась прямо перед своей будущей женой. Мисти вовремя схватила её под локоть и широко улыбнулась. — Не переживай, я рядом. Пэгги подняла на неё глаза и засветилась улыбкой. — Я поэтому и упала... Мисти в последний раз хихикнула и покраснела, когда Таисса громко откашлялась. — В этот день мы все собрались здесь, чтобы скрепить узами брака... — она несдержанно хохотнула и приставила кулак к губам. Пэгги, взяв Мисти за обе руки, взглянула на Тёрнер, которая смущённо бросила ответный взгляд: — Извините, никогда не пробовала себя в роли свидетеля. — Ничего, продолжай, — утешила Мисти, не в силах перестать улыбаться. — В этот день мы все собрались здесь, чтобы скрепить узами брака, — ещё раз попробовала Таисса, — двух моих старых подруг и просто чокнутых женщин, Маргарет Гонсалес и Мисти Куигли. Пэгги подумала, что как только Мисти отвернётся, она удушит Таиссу за обращение «Маргарет», но сейчас она лишь давила улыбку. Всё-таки, торжественное событие. — Что ещё обычно говорят свидетели, я понятия не имею. Но мне бы хотелось сказать, что вы двое самые странные и крутые ребята, которых я знаю. — Маргарет, надеюсь, вы назовете дочь в мою честь, когда я помру! — крикнула Ван, словно сидела не в первом ряду, а на другом конце планеты. Мисти округлила глаза и глянула на Палмер в ужасе. — Мы ещё так далеко не планировали свою жизнь! — Будьте в курсе, я достану вас с того света! — Ва-а-ан, — проскулила Шона, искоса на неё посмотрев. — Всё, всё, я молчу. Таисса вздохнула и снова с улыбкой перевела взгляд на женщин. — Итак. Прошу, достаньте ваши обручальные кольца. Мисти и Пэгги закопошились в карманах, вытаскивая оттуда бумагу и проволоку. Они обе тихо посмеялись. — Чудесное колечко, — улыбнулась Пэгги. — У тебя в сто раз лучше вышло! Они подняли головы друг на друга и глупо столкнулись лбами, прежде чем снова расхохотаться. Таисса прочистила горло, продолжая: — Согласна ли ты, Пэгги, взять эту безумную кудрявую женщину в жёны, провести с ней каждый день вашего совместного брака, каким бы невыносимым он ни был, и любить её, пока смерть не разлучит вас или типа того? Пэгги кивнула без размышлений: — Согласна. — Согласна ли ты, Мисти, взять эту сентиментальную и не менее безумную женщину в жёны, даже если трупов она ублажает больше, чем... Зал расхохотался, а Мисти, не дослушав, ответила беспроигрышное: — Да, согласна. Таисса развела руками, улыбаясь. — Ну тогда обменяйтесь кольцами, дети мои. Джеки тихо прыснула, подмечая: — Это мои дети! Приёмные. Мисти с нежностью коснулась руки Пэгги, у неё задрожали пальцы, когда она стала одевать ей кольцо. Ладонь Пэгги мягко легла поверх её. — Хэй, всё хорошо, не волнуйся. Мисти шмыгнула носом, едва не заплакав. — Ага-а-а... Я, между прочим, женюсь на лучшей женщине в мире, как тут не волноваться? Пэгги прислонилась лбом к чужому, пока Мисти всё-таки не одела кольцо. — Какое неожиданное совпадение. Кажется, мы с тобой женимся на одной и той же женщине. Обменявшись кольцами, они подняли выжидающие взгляды на Таиссу. — Властью, данной мне Джеки Тейлор, объявляю вас супругами! Можете поцеловаться! А вы, все остальные, отвернитесь и не смущайте их... Мисти привстала на носочки, чтобы поцеловать Пэгги, когда внезапно хлопнула дверь в столовую. Перед ними стояла Лотти, удивлённо осматривая происходящее. — Дорогая, мы немного заняты! — крикнула ей с места Ван. Все как-то недоверительно осмотрели Лотти. Пэгги уже было шагнула в её сторону, чтобы предложить присоединиться, но Мэтьюз наоборот отшатнулась к двери. Её взгляд коснулся Натали, которая махнула рукой. — Ну же, Лотс! Но Лотти без объяснений сбежала оттуда, не в силах ни праздновать с остальными, ни запретить им насладиться свадьбой. Пэгги тяжело вздохнула. — Вот, почему она не может просто... Мисти взяла её за воротник и не позволила договорить, заткнув поцелуем. Пэгги ещё что-то промычала перед тем, как наконец её поцеловать. Пока смерть не разлучит нас, пока смерть не разлучит нас, пока смерть не...***
1996. По приказу Пэгги девушки установили в лесу ловушки. Некоторые из них представляли собой натянутую между деревьев верёвку. Они разбросали медвежьи капканы, найденные в сарае. Даже вырыли ямы, достаточно глубокие, чтобы в одиночку оттуда нельзя было выбраться. Футболистки понятия не имели, для чего им так много ловушек, ведь можно было просто запереть дверь перед жеребьёвкой. — В этом совсем нет смысла, — объяснила Пэгги, натягивая сеть над ямой. — Так будет скучно. — Скучно? То есть, для тебя это всё игра? — Мари посмотрела на неё, разозлившись. Пэгги спокойно смерила её взглядом. — А почему нет? Должно же быть нам от этого хоть какое-то удовольствие. — Мы убиваем своих подруг, — твёрдо констатировала Мари. — Не делай вид, что тебя это хоть каплю останавливает. — Какое, к черту, удовольствие?! Ты совсем ебанулась! Пэгги вздохнула, пряча руки в карманы куртки. — Заткнись уже. Если тебя что-то не устраивает — пойди, ляг в яму и сдохни наконец. Мари приоткрыла рот, хотела возразить, но только пошла в противоположную от неё сторону. — Не наступи в капкан по дороге! — крикнула ей вслед Пэгги и вернулась к работе. Она резво похлопала в ладоши. — Продолжаем, леди! Солнце скоро сядет! Домой они возвращались по той самой «дороге жизни», и Мисти гордо раздумывала о том, что эта дорога была сделана специально для неё. Следующие месяцы выдались тяжелее предыдущих. Безумие почти до основания проело их разумы. Январь закончился. В середине февраля снег постепенно начал таять. Когда наступила весна, все с облегчением избавились от зимней экипировки, натирающей кожу и ужасно колючей. Месяцы летели один за другим, бесследно унося каждое воспоминание об очередной убитой девушке. Это начинало превращаться в дурной сон, после которого Пэгги просыпалась и забывала, что все события реальны. Потом снова начинался голод. Снова убийства. И всё по кругу. Нат и Трэвис больше не ходили на охоту. Иногда, к их счастью, удавалось подстреливать мелких птиц или кроликов. Но это больше не помогло бы им спастись. Ни от голода, ни от жестокости, пробравшейся в их сердца. Отрицать свои поступки было бесполезно. Тогда какой смысл был сдерживать ярость? Время шло. Их до сих пор не спасли. Больше не было надежды, что это вообще произойдёт. Возможно, они все умрут. Просто в разное время. Когда есть будет некого, последняя из них закончит точно так же, как скелет на чердаке, которого они похоронили осенью. Пэгги устала от своей роли лидера. Ей всё больше казалось, что она теряет рассудок. По ночам её одолевали кошмары, где призраки хотели забрать её с собой. Это была её вина. Она вовремя не остановилась. Иногда она просыпалась в слезах. Вскакивала с кровати. Звала маму... Её сердце черствело с каждым убийством, которое они совершали. Пэгги больше не чувствовала своё всемогущество. Она чувствовала свою слабость. Слабость, потому что стала хуже своих родителей. Стала монстром. С началом весны она стала вести дневник вместе с тем, как здравомыслие её покидало. Она записывала всех, кого они убили, чтобы никого не забыть. Ей казалось это правильным. Лучше, чем кормить себя иллюзией того, что они не совершили ничего плохого. Лучше, чем забыть тех, кого они ранили. «20 февраля. Джен упала в яму с кольями. А они думали, что ловушки окажутся бесполезными. Она умерла мгновенно, нам и не пришлось заморачиваться. Снег уже почти растаял, она сбежала в одной рубашке. Должна признать, я и не надеялась, что у неё хватит смелости рискнуть бежать босиком в мороз. Зато я убедилась в эффективности своих методов охоты.» «11 марта. Умерла Табитта. Она даже не пыталась сбежать. Смерти Мелиссы и Джен показали ей, что бегство ничем её не спасёт. Шона перерезала ей горло, и она истекла кровью в хижине. Теперь там лежит ковёр, от пятна мы не избавились.» «14 апреля. Синтия. Натали выстрелила в неё исподтишка. Она ещё долго боролась за жизнь, когда пуля попала ей под правое ребро. Наивная, думала, что у неё есть шанс спастись. Вторая пуля насквозь прошла через череп. Глазное отверстие дымилось. Должна отдать Натали должное за этот меткий выстрел.» «30 апреля. Мы не рассчитывали, что мясо Синтии так быстро испортится от жары. Пришлось преждевременно убрать ещё одну из нас. Фрэнни не умирала дольше всех. Когда мы напали на неё, она была ещё жива. Её кровь брызнула мне на лицо. Фрэнни красиво танцевала балет в средней школе. В дом мы возвращали её на руках. Она ещё дёргалась какое-то время.***
2021. — Но ты ведь позвонила в больницу! — закричала Шона, когда все в помещении начали паниковать. Таисса ходила по коттеджу, заламывая пальцы. — Да, и они должны были приехать! Я была почти на сто процентов уверена, что они уже приехали! Мисти испуганно осматривала всех присутствующих в комнате, прижимаясь поближе к Пэгги. Они сидели на диване, обнимаясь, пока Таисса с Шоной орали друг на друга. — Ни хрена они не приехали! — фыркнула Ван, подключаясь к общей ругани. — Твой ебучий план накрылся медным тазом! Лотти сделает из Пэгги котлету, а мы будем стоять в сторонке и бездействовать! — Шона взмахнула руками. — Это кошмар, я сейчас же уезжаю домой. Больше я в этом не участвую! Джеки встала со стула, дёрнувшись в её сторону. — Постой, Шона, ты не можешь уехать! — Да что ты, Джеки! Шона собралась уходить, когда Джеки внезапно заорала: — ШОНА ШИПМАН, ОСТАНОВИСЬ, ЭТО ПРИКАЗ БЛЯДЬ! Натали аж передёрнуло. Шона замерла на пороге и ничего не делала. — Шона, позвони Джеффу. — Что? — Садеки обернулась на Скаторчио, растерявшись вовсе. — Если не получится отправить куда-то Лотти, тогда отправим Пэгги. Пэгги вскинула брови. — Ого... — Пусть Джефф заберёт её и отвезёт к вам. Лотти побесится, но мы хотя бы выкрадем время... — Скажи честно, ты уже давно это придумала? — недоверчиво глянула на неё Тай. Натали глубоко вдохнула, пожимая плечами. — Ну-у-у... мы с Пэгги рассматривали вариант того, что у вас может не получиться. Теперь Таисса посмотрела на Пэгги. Та смущённо уткнулась глазами в потолок. — О, так вы в нас сомневались? — Как видите, не зря, — нервно улыбнулась Пэгги. Все задумались, насколько эффективен этот план. — Так, значит, Джефф просто заберёт Пэгги, и проблема решена? — спросила Ван. — Скорее только то, что касается Лотти. И то, неизвестно, как надолго... Натали положила пальцы себе на переносицу, устало растирая. — Нужно быстрее звонить твоему мужу, иначе мы просто не успеем. Шона закивала и ринулась прочь из коттеджа. Остальные шестеро остались сидеть в напряжённой тишине. Мисти посмотрела на Пэгги. — У нас получится? «Навряд ли» — Да, конечно. Она поцеловала её в щёку и прижала к себе. Мисти облегчённо выдохнула. Шона вернулась через двадцать минут, порядком успокоившись. — Ну что? — сходу спросила Джеки. — Он приедет через два часа. Таисса вздохнула, невпопад ляпнув: — Этого много... — Уж простите, что я не узнала раньше о том, что наш план провалился! — снова взъелась Шона. Ван подошла, взяла Садеки за руку и повела в сторону дивана. — Ну всё, не надо устраивать мордобой, пожалуйста! Давайте просто успокоимся и подождём Джеффа. Кто-нибудь знает, во сколько Лотти собирается проводить обряд? Женщины посмотрели на Натали. Та растерялась и скрестила руки на груди с видом полной непричастности. — Не смотрите на меня так! Я знаю, что после полуночи, это же не секрет! Ван прыснула и вальяжно раскинулась на диване, покачивая ногой. — Ну тогда у нас ещё целый вагон времени, ребят. Можем даже не переживать об этом. Палмер совсем скоро задремала, а вот других усталость не взяла. Они сидели в напряжении и молчали. Расслабиться не получалось. Какое-то внутреннее волнение им мешало. Натали смотрела на часы над дверью, наблюдая за движением стрелки. Секунда за секундой. Постепенно это её уморило, и совсем скоро Натали провалилась в сон, а вместе с тем нахлынули и воспоминания двадцатипятилетней давности.***
1996. Девять подростков стояли в кругу. Испорченная карта, как и всегда, была вложена в колоду, которую перемешали. Под пристальными взглядами карты поочерёдно доставались. Первую карту взял Трэвис: повезло. Они продолжили вытягивать карты, пока очередь не дошла до Мисти. Она была последней. Её рука застыла в воздухе над колодой. Если никто не вытянул карту, неужели она достанется ей? Мисти посмотрела на Пэгги в поиске поддержки. В ответ ей кивнули. Казалось, было слышно, как громко сглотнула Мисти, прежде чем вытащила карту. Туз. Облегчение спало так же быстро, как и появилось. — Ничего не понимаю, — растерялась Ванесса. — Кто-то же должен был вытянуть карту? — Оно играет с нами, — постаралась объяснить Пэгги. — Не нужно останавливаться. И они стали повторно тянуть карту за картой. Это нервировало. Сколько ни вытягивали, карты всё время получались чистыми. С каждым разом начинало казаться, что это никогда не закончится. Но оно закончилось. Таисса вытянула последнюю карту. Она тоже была чистой. — Куда она делась? Как такое вообще возможно? На этот раз у Пэгги не нашлось объяснений. — Я не знаю... — Возможно... — начала Лотти, и у неё задрожал голос. — Возможно, лес уже сделал свой выбор. Таисса посмотрела на неё с недоумением, ровно как и все остальные. — Как это понимать? — Он сказал мне, что он хочет Пэгги. Если мы отдадим её лесу, он отпустит нас домой... У Пэгги неприятно сдавило в горле. Она внезапно попятилась в противоположную от них сторону. — Это бред! Вы ведь не станете... Девушки и Трэвис переглянулись. Пэгги всё ещё медленно отступала. Они не могли так с ней поступить. Она хорошо знала, что они не смогут! Шона вынула нож из чехла, с фальшивой заботой произнося ласковое: — Не заставляй нас тебя догонять. У Пэгги словно камень в горле застрял, она громко сглотнула, и тяжесть отступила в живот. Она постаралась спиной нащупать дверь, но страх сковал её, мешал двигаться быстро. В тот момент Натали переглянулась с напуганной Мисти, давая сигнал к действию. С громкими воплями они напрыгнули на Шону со спины. Мисти вцепилась зубами ей в предплечье, от чего девушка заорала, пытаясь сбросить их с себя. Натали обхватила её шею руками, чтобы не дать ей двигаться. — ПЭГС, БЕГИ, — закричала она, брыкаясь ногами, отталкивая от себя других девчонок. И Пэгги выбежала из хижины. Ослепительно яркое солнце ударило её в голову, но она не помедлила ни на секунду. Всё, о чём она сейчас думала: как бы сбить их со следа. Тем временем Шона повалила Натали на пол, пока Ванесса взяла Мисти и больно заломила ей руки за спину. — Ай-ай, отпусти меня, Ван! — закричала она, дёргаясь, как могла. Лотти немедленно схватила свой кинжал и рванула следом за добычей. — Нет, Лотти, прошу! — прохрипела Натали, чувствуя, как холодное остриё едва касается мягкой кожи на шее. Она скинула с себя Шону, прижала её к полу и отшвырнула нож под стол. Но Тай тут же пришла на помощь Шипман, спихивая Скаторчио обратно. Упав на спину, Нат почувствовала жгучую боль в голове и сквозь зубы простонала. Но она не собиралась сдаваться. В этот раз уже с безобидных кувырканий она перешла на удары кулаком. Первый пришёлся Шоне в нос, когда она попыталась придавить её к полу. Шона застонала, схватилась за переносицу и на какой-то момент потеряла координацию. Натали ударила ещё раз, не так сильно, чтобы привести её в чувства. Она снова оказалась на животе Шоны, не давая ей встать и броситься в погоню с остальными. Мисти выскочила из дома, когда все ломанулись догонять Пэгги. Она сильнее, ведь они не знают всего, что знает она. К тому же, они глупые и безумные. А она умная и в здравом уме. Она сможет. Мисти вытерла подступившие к глазам слёзы и побежала на помощь Пэгги. Лотти не отставала. Её голос, шумящий в листве, долетал до слуха Гонсалес: — Пэгги, давай просто покончим с этим! Ты не сможешь бегать от меня вечно! Пэгги думала:«Хрена с два». И поэтому бежала усерднее. Это было глотком свежего воздуха. Она почувствовала себя живее и сильнее, когда оказалась в роли жертвы впервые, после того, как долго была охотником. Жизнь обрела смысл сразу, как она поняла, что может умереть. И вместе с тем поняла, что ей не хочется умирать вот так. О её смерти ведь не будет написано ни в одном дневнике, не то что о всех других девчонках. В хижине упала лампа, стоило Шоне задеть ногой стол. Натали вскрикнула, когда неподалёку от её волос вспыхнул огонь. Они перестали сражаться, отползая от разгоревшегося пламени. — Бежим! Натали схватила нож, поднялась на ноги и потянула за собой Шону. Они выбежали из дымящейся хижины, уже не думая бороться. Пожар разгорелся сильнее, затрещали доски. Хижина вспыхнула пламенем, как прощальный закат. Дым взмыл в воздух. Огонь хищником подкрался к девушкам, намереваясь затащить их в танец смерти, кружащий здесь пожаром в воздухе. Натали и Шона принялись отступать в лес. За их спинами трещали деревья и кусты. Пламя наступало им на пятки, но теперь они бежали так, словно что-то заставило их бороться на одной стороне. Оглядываясь назад, Шона видела, как ломаются ветки деревьев, пропадающих в костре, как ничего не остаётся, кроме бесконечного огня и чёрной завесы дыма. Весь лес исчезал, как будто кто-то внезапно вырезал кусок мира, подобно куску торта; а за Натали и Шоной оставалась одна только пустота. В одно мгновение они почувствовали, что сейчас упадут; ощутили это одинаково поздно. Их ноги запутались в натянутой между деревьями верёвкой. Перелетев через неё, Шона наступила на что-то не совсем прочное. Тут же она поняла, что земля под ногой исчезла, она едва не сорвалась в яму. Мисти вылетела из-за кустов и вовремя схватила её за руку. Шипман успела только испуганно вскрикнуть, но потом собиралась начать её благодарить. Поднявшаяся с травы Натали стала толкать их в сторону, где не было огня, чуть не спросив, почему Мисти так долго. — Шона, если ты что-нибудь выкинешь или хоть как-то ранишь Пэгги, клянусь, я тебя лично брошу в костёр! — заорала Мисти так, будто у них было время выяснять отношения. Шона оглянулась на подступающий огонь, пару раз закивала. Что ей ещё было сделать? — Прошу, идём уже! Мисти поглубже вздохнула, натянула водолазку себе до носа и ломанулась в обратную сторону, откуда выбежала. В этот раз Натали взяла Шону за руку, чтобы она не упала. Они шли, не сворачивая, и никто не стремился задавать вопросы. Но Мисти, судя по всему, ожидавшая, что кто-нибудь спросит её, куда они идут, закричала, перекрикивая шум стонущего леса: — Пэгги водит остальных за нос! Но я знаю, куда она направляется! Это единственный прямой путь без преград и опасностей! По нему мы точно скоро их перехватим! У неё над ухом пролетела ветка, упавшая с дерева, и Мисти взвизгнула, ускорив шаг. Пэгги выбежала к месту, где прошлой осенью упал их самолёт. В коленях ужасно гудело, а лёгкие жгло от отдышки. Но она не намеревалась сдаваться. Вместе с криками Лотти за её спиной раздавался дикий вой четырёх подростков. Он сбивал её с толку, раздавался будто со всех сторон. Они её окружили. Она в тупике. Отступать было некуда. Не успела Пэгги об этом подумать, как вдруг на неё налетела Лотти, сбивая с ног. — Я же сказала, добегаешься! — прорычала она, вдавив Пэгги в траву. Пэгги бросило в жар. Она тяжело дышала, смотря, как Лотти наваливается сверху, прислоняя кинжал к её шее. Они долго буравили друг друга взглядами. Горячее дыхание Лотти грело ей лицо, заставляя потеть сильнее. Пэгги ощутила, как капли пота смешиваются с еле выступающими слезами. Она ждала, когда будет больно. Но боль всё никак не наступала. Вместо этого Лотти вдруг расслабилась, будто крича:«Беги! Я тебя не держу! Мы ведь друзья, друзья друг друга не убивают!». Но она хотела сказать явно не это. Пэгги всё поняла, когда Лотти начала плакать. — Я так не могу, — прохрипела она, сжимая рукоятку кинжала. Её слёзы начали падать Пэгги на веки, и ей зажгло глаза. Вот ведь зараза. Но Пэгги не возражала. Она оторвала неподъёмную руку от земли и коснулась грязными пальцами влажной щеки Мэтьюз. — Всё хорошо, Лотти... Она не обращала внимания на то, как сильно текли собственные слёзы. Перед ней плакала её подруга, а не безжалостный зверь. Пэгги постаралась сдерживать рыдания, всё-таки лезвие очень больно давило ей на горло. Но она не напоминала Лотти ни о том, что между ними произошло, ни о том, что они уже взрослые, чтобы плакать. — Всё хорошо, мы будем в порядке. Я на тебя не злюсь, я понимаю... Лотти позволяла Пэгги гладить себя по щеке, размешивать грязь вместе со слезами. Ей нужно было заполучить всего немного: хотя бы одно объятие. Но ей было так стыдно и страшно о нём попросить, что вместо этого она просто выбросила кинжал в траву и уткнулась лбом в чужую грудь. Пэгги чувствовала, как она рыдала, и сама не сдерживалась; смеялась и плакала, как дура глядя в небо. Из леса выбежали Натали, Мисти и Шона, грязные от сажи и ужасно напуганные. — Мы горим! — заорали они, перебивая друг друга. — Лес в огне! Но Пэгги всё смеялась и смеялась, не успокаиваясь. Слёзы радости текли у неё по щекам. Над ними кружил спасательный отряд. В голове было только одно: «Нас осталось девять. Мы выжили»***
2021. Когда приехал Джефф, Шона тайно вывела Пэгги за ворота, протянула ей украденный из кабинета Лотти мобильник и вложила в руку. — Держи. Мы позвоним, когда всё уляжется. Они в смятении пялились друг на друга пару секунд. Пэгги перевела взгляд на стоящего возле машины Джеффа и мило ему помахала. Они с Шоной явно раздумывали, не сделать ли ещё чего на прощание. — Спасибо, — просто сказала Пэгги. Шона отмахнулась. — У тебя мало времени. Уезжайте. Но они ещё стояли, будто собирались с силами, чтобы сделать первый шаг. Пэгги рассматривала её ладонь, думала, как бы так её взять, чтобы не сломать Шоне пальцы. Шона думала, как бы обхватить её плечи, чтобы не удушить. Но они разошлись, так и не обнявшись, хотя обе об этом подумали. Пэгги села в машину и, уже когда Шона переходила через забор, окликнула её: — Хэй, Шона, передай Мисти, что я её люблю! Шона растянула губы в печальной улыбке и исчезла за воротами. — Ну, Джефф, — обернулась к мужчине Гонсалес. — наконец-то у нас есть время поболтать, как старые друзья. Джефф усмехнулся, убавляя музыку в салоне, и с этим они выехали на шоссе. Лотти уже готовилась к обряду. Она убедилась, что в общине все разошлись по домам, перед тем, как сама отправилась сквозь лес к месту сбора. Когда она пришла, возле костра её ждали остальные женщины. Лотти почувствовала неладное. — Где Пэгги? Натали пожала плечами, смотря, как разлетаются языки пламени. — Она скоро придёт. Дай ей время. Остальные продолжали молчать, не рискуя выдать Лотти правду. Но она, кажется, даже не заволновалась. — Что ж, хорошо... Мэтьюз присела на бревно и стала ждать. Мисти буравила её взглядом, будто выжидая момент, чтобы закричать, что они её обманули. Чуть дальше от неё нервно расхаживала Джеки, шелестя листвой под ногами. Время растянулось, как безвкусная жвачка, превращаясь в липкую массу блевотного цвета. — Ну сколько можно её ждать? — занервничала Лотти, вставая с места. — Может, нам сходить за ней? — Нет! — запротестовала Мисти и почувствовала, как её бросило в жар. — Ещё... рано. У нас есть ведь немного времени подождать! Лотти с подозрением осмотрела их. Что-то не сходилось. — Что происходит? — Лотти, мы не можем её отдать. Пэгги уехала. Её здесь нет. Обернувшись на Натали, Лотти почувствовала, как детская обида уколола её в грудь. — Нат? Ты с ними, значит? Я же это всё ради тебя делаю! Натали посмотрела на нож в её руках, выставила руки вверх, стараясь как можно аккуратнее подойти к ней. — Лотс, она моя лучшая подруга. Я бы не позволила ей умереть. У Лотти заслезились глаза. Она стала отступать в сторону, не позволяя Натали подойти ближе. — Нет! Так не должно быть! Оно заберёт нас взамен! Как же вы не понимаете?! Таисса вмешалась, пытаясь успокоить её. — Давай мы отведём тебя домой и постараемся успокоиться? Нам не нужны лишние жертвы. Лотти сжала нож в руке и зажмурилась, отказываясь их слушать. Тени наступали. Мрак вокруг мешал ей ориентироваться в лесу. Вместо подруг — призраки прошлого. Они все напоминают ей о её вине. — Нет, заткнитесь! — закричала она, вжав голову в плечи. — Лотти? — Натали остановилась и не дала Таиссе идти дальше. В голове снова раздался голос. Лотти отчётливо расслышала его приказ. Они его разгневали. Теперь тьма требует крови. — Убей, — шептал голос, — убей... Лотти приоткрыла глаза. Вокруг неё лесные животные, вместо подруг. Маски волка, лисы, совы, зайца... Ни одного человека. Обернувшись, она увидела его. Он возвышался неосязаемой материей, сплетённый из темноты и погаснувших звёзд. Его глаза сверкали белыми безднами. Ветви деревьев стали рогами на его голове. Он рычал и неестественно изгибался, готовый к нападению. Лотти закрыла глаза, выставила нож и побежала в бой с тьмой. Когда не видишь то, чего боишься, легче верить, что его нет. — Лотти, нет! — закричала Шона. Джеки бросилась вслед за ней. Мисти испуганно вздохнула, собираясь вскрикнуть, и приготовилась к удару. Когда видишь то, чего боишься, легче пересилить боль. Нож вонзился в плоть. Мисти не почувствовала боли, ни на толику. Она широко распахнутыми глазами смотрела на Пэгги, встрявшую между ними, и пыталась понять, что произошло. Пэгги и сама ещё не до конца поняла. Она взглянула на расплывающееся тёмное пятно у себя в животе и тихо всхлипнула. У Лотти затряслись руки, когда она увидела чужую кровь, капающую с острия ножа. Жвачка времени была растянута до предела, а потом снова, как по волшебству, секунды стали пролетать одна за другой. — Пэгги! — Натали бросилась к ним. Не так уж и больно. Пэгги подумала, что умирать не так уж и больно. Её подкосило, но Мисти, ещё ничего не осознавшая, успела поймать и уложить к себе на колени. Натали без раздумий оттолкнула Лотти в сторону и упала рядом с истекающей кровью Пэгги. — Зажми рану, Пэгс, зажми рану! — Мисти прижала её ладонь к животу, чувствуя под собственными пальцами тёплую кровь и леденеющую кожу женщины. — Я позвоню в больницу! — раздался крик Джеки, когда она рванула обратно в общину; но никто уже не слушал. Ванесса отвернулась, чтобы не смотреть на то, что происходило за спиной у Натали, которая крепко сжимала ладонь Пэгги в своей. Пэгги тяжело дышала сквозь рот, как рыба на суше. — Ты же обещала, — проплакала Мисти, подняв на неё взгляд. Только бы не смотреть вниз. Только бы не чувствовать, как кровь растекается под пальцами. А Пэгги смотрела только на неё, старательно держа глаза открытыми. Но она знала, что не выйдет. Что скоро её начнёт клонить в сон. — Я не могла поставить вас под угрозу, — захрипела она, чувствуя как тяжелее становится собственное дыхание. — Идиотка, — сквозь зубы процедила Натали. — Мы не договаривались на то, что ты будешь жертвовать собой! Ты должна была уехать! Пэгги медленно на неё обернулась и выдавила виноватую улыбку. — Я знаю, как остановить лес... — она медленно тянула слово за словом. — И я сделаю это. Мы должны встретиться с ним лицом к лицу... Мисти разрыдалась ещё сильнее, уткнувшись ей в шею. Её кудри забавно щекотали кожу Пэгги так, что ей захотелось рассмеяться, но боль отозвалась в животе. — Солнышко, — позвала она, на секунду, всего на мгновение, прикрыв глаза. Мисти подняла размазанные тушью глаза и заставила себя встретиться со взглядом океана. — Не умирай, пожалуйста... — Глупышка, ну как я могу умереть? Мы ведь ещё не провели свой медовый месяц... Она снова зажмурилась и услышала, как Мисти тихо смеётся. Пэгги заулыбалась сквозь боль. Она не плакала, ей не было страшно, она не боялась смерти. Пэгги просто хотела, чтобы Мисти оставалась с ней до конца. Чтобы она улыбалась, смотря на неё, такую слабую и бледную. Освещала своей любовью ей путь из темноты. Пэгги убрала ладонь с раны, перепачканную кровью, и еле как подняла её на щёку Мисти. — Нет, нет! Зажми рану! — запротестовала Куигли, сразу же прижимая собственную руку к её животу. Натали спрятала взгляд, чтобы не расплакаться, потому что ей не нужно было объяснять, что сейчас произойдёт. Она пыталась себя к этому подготовить. Но как уж к такому подготовишься? Даже если бы ей ещё в школе сказали, что в один день из-за одного глупого ножевого ранения она потеряет лучшую подругу в своей жизни; она бы непременно оберегала её сильнее, но никогда бы не была готова уступить её смерти. За спиной молча плакали Шона и Таисса. Ван плакала громко. — Мисти, — слабым голосом прошептала Пэгги. Её кровь оказалась на щеке Мисти, но она всё ещё из последних сил гладила её лунную кожу окровавленными пальцами. — Пэгс, зажми рану... — Нет, Мисти... — Пэгс, рана... — Мисти, поцелуй меня. Мисти истошно завыла, но наклонилась, чтобы поцеловать её замерзающие губы. Пэгги приоткрыла рот, едва поддаваясь поцелую. Слёзы Мисти коснулись губ, и они поцеловались так, как поцеловались бы, если бы Мисти и правда была путеводным светлячком, а Пэгги — океаном. Солёный привкус слёз и расставания. — Прошу, подожди ещё чуть-чуть, — дрожащим голосом проплакала Мисти. — Твоё обручальное кольцо. Разверни его. Я написала для тебя кое-что... Пэгги обессиленно уронила голову на листву. — Пэгги, не уходи, — всхлипнула Мисти, снимая с пальца бумажное кольцо. — Уже пора. Время сражаться с монстрами... У Пэгги начался бред, она видела яркие цветные круги и квадраты перед глазами. Её рука медленно обмякла и упала на землю. Она закрыла глаза и больше их не открывала.