Вся мародерская рать

Примерно таким же тоном, каким в детстве Сохатый канючил «Ремус, превратись», он заявлял: — Я хочу пойти в Хогсмид с Эванс. Чеков с ее отказами, как в лавке Олливандера, к тому времени накопилось где-то на половину железного штыря. Его не устраивали другие. Точнее, не полностью устраивали, потому что на прогулки он кого-то из них все-таки водил. Я утешал его, говорил, что Эванс просто ломается, а сам думал о том, как раздевал ее за теплицей. Так-то ничего не было, я просто посмотрел. На светлую кожу, покрытую пупырышками, костлявые плечи и то место, где у девок обычно бывает грудь. У Лили сисек тогда еще не было, так, два прыща, но я все равно пялился, не мог оторваться и даже протянул руку, хотя мы договорились, что я только взгляну. Она вздрогнула, когда сосок чиркнул по моей ладони, и вжалась в стену теплицы, а я опомнился. Лили поспешно натянула блузку и велела: — Теперь ты. За полчаса до этого мы шли от озера в густой, почти ощутимой темноте, я держал ее за руку и по пути поцеловал пару раз. Мы остановились недалеко от дома Хагрида, обычно отсюда мы расходились в разные стороны и в замок возвращались порознь, потому что не афишировали, что гуляем вместе. Не афишировать — это Лили придумала. Она вообще строила из себя не пойми что. Недотрогу или вроде того. — Слушай… а у тебя уже было? Ну, с парнем. Я был практически уверен, что нет, но не знал, как еще перейти к теме. Я даже на трансфигурации думал о ней и о том, что за полгода наших вот таких прогулок мы только лизались, и я сжимал ее задницу под юбкой. Сосалась Лили с удовольствием, а трогать себя позволяла неохотно, будто стеснялась. «Даже» — потому что я любил трансфигурацию и потому что Минерва обычно не позволяла думать о чем-то, кроме собственно трансфигурации. — Нет, только с девочкой, — фыркнула Лили, но я видел, как ей неловко. Примерно так же неловко бывает, когда тебя застают со спущенными штанами в неположенном месте. В принципе любое место, кроме туалета и спальни, считается неположенным, так что шансов быть застигнутым врасплох куча. — У меня было, я могу научить. Ну, если что. Если бы позже мне пришло в голову проанализировать всю ту чушь, которую я нес, я бы, наверное, провалился сквозь землю от сраного стыда. Хорошо, что я не склонен сначала думать, а потом говорить. И рефлексировать не склонен. — С парнем? — невинно поинтересовалась Лили. Язва она еще та временами. До сих пор. Я состроил физиономию, насмешливую и раздраженную, такую, чтобы она завязывала с шуточками, но не обиделась. — Ты ведь для этого меня зовешь сюда, да? Моя сестра говорит, что парней только это интересует. — Не обязательно сейчас. Потом, если захочешь. Мне кажется, я тогда испугался, что Лили психанет и больше никогда не пойдет со мной к озеру. Плохо помню уже, потому что в тот момент пытался объяснить, что ее сестра ошибается. Если у меня будет сын, я обязательно скажу ему, чтобы заранее подготовил контраргументы против этого дурацкого тезиса. — Тебе разве не интересно попробовать? Мне всегда было любопытно. Тебе не хочется разве? Когда мы целуемся, мне хочется. Лили отвела глаза и пробормотала: — Я не знаю. Интересно, наверное, но это же… больно, и опасно, и все такое. В смысле, можно заразиться или… Туни рассказывала, что в ее школе какая-то девчонка залетела в старших классах, родителей потом затаскали по всяким инстанциям. — Да у меня есть. — Я сунул руку в карман, чтобы продемонстрировать, но вовремя посчитал, что это лишнее. — Ну… защита. — Надеюсь, не от темных искусств? — съязвила Лили. Наверное, я в самом деле выглядел озабоченным. — Доиграешься, Эванс. — Я сцапал ее и прижал к себе. Она смеялась и пыталась вывернуться, но я чмокнул ее в нос и прошептал в губы: — Хочешь просто посмотреть? Заодно мне что-нибудь покажешь. Она, помешкав, кивнула, и поэтому сейчас я наблюдал, как она застегивает блузку, а сам приспустил брюки и задрал полы рубашки. Лили разглядывала целую минуту, я не торопил. — Ну как? Она потеребила пуговицу и сосредоточенно свела брови. — Он… странный. Как будто по-другому выглядит. Я как-то случайно видела у папы, и там не так было. — Ну, это потому что мне хочется. — Короче, у меня привстал. Вряд ли у мистера Эванса стоял, когда Лили столкнулась с ним в ванной или где там еще может столкнуться дочь с голым отцом. — Ты же понимаешь, как все происходит. — Но я же ничего не делала. Угу, а место для будущей груди кто мне показал? — А тебе и не надо ничего делать, я сам все сделаю. Когда захочешь, — на всякий случай прибавил я, изо всех сил надеясь, что захочет она очень скоро. — В общем, теперь вы знакомы, — торжественно объявил я, отпуская рубашку, — можешь его не бояться. Лили позволила обнять себя, когда мы пошли к замку, и с намеком на лукавую усмешку сказала: — А я не боюсь.