Рим- вечный город

Дефне лежала рядом с ним, он гладил её спину, она щурила свои карамельные глаза, как довольная жизнью, грациозная кошка и Омеру на миг показалось, что он слышит приглушенное кошачье урчание. Вскоре Дефне задремала у него на плече. Глядя как она безмятежно спит, как подрагивает под прозрачной белой кожей голубая венка на ее ключице, он вспомнил как страстно хотел её и боялся спугнуть, практически с первого рабочего дня, когда увидел ее на своей кухне. За прошедшие почти пять лет ничего не изменилось, ему по прежнему не хватает воздуха в лёгких в её присутствии. Как он был зол тогда на них с Синаном, подозревая, что у них связь. Как умирал от одной мысли, что она может целовать кого-то другого, а о том, что она будет принадлежать не ему, он даже думать боялся, чёрная ярость рвущаяся из груди, при одной мысли об этом, пугала даже его самого. Как он летал от счастья, когда понял, что она выбрала его. А сейчас Омер думал о том, как в сущности мало человеку надо для счастья. Просто чтобы беременная жена лежала рядом. Но все же какой интересный у неё был сосед. Его мысли нашли новое русло. Фигура крепкого, высокого старика не выходила у него из головы. Когда седовласый старец прощался с ним и пожимал руку, рукав его пиджака вместе с рубашкой поднялся, оголив запястье и Омер увидел наколку из пяти зелёных звёзд собранных в одну по кругу. Она не шла у него из головы. А тем временем Синьор Витторио сидел в любимом кресле и смотрел в окно, на осенний сад соседнего особняка. Сколько раз природа увядала на его глазах, сад терял листву и стоял мертвым всю зиму, но снова приходила весна и жизнь и сад расцветали прекрасными красками. Новую весну он уже не увидит. На его коленях лежали результаты анализов, впрочем ничего нового. Он давно был готов к встрече с создателем. Витторио ждал её последние 50 лет. С того момента как в руках его беременной жены взорвался подарок поднесенный ей, в честь их приезда в его отчий дом на Сицилию. Изабелла умерла, не приходя в сознание, скорая не успела, потеря крови оказалась критической. В одном гробу с ней лежал и его нерожденный сын. Вернувшись с похорон он вскрыл себе вены. У его отца, главы сицилийской мафии Ла Стидда не выдержало сердце, когда он нашел единственного сына на полу в ванной комнате, лежащим в луже собственной крови. Весь следующий год он провел в психиатрической больнице. Он не хотел жить. Витторио мечтал соединиться со своей Изабеллой. Но его принудительно кормили. С ним работали психологи и психиатры и он, по заключению врачей, вернулся к нормальной жизни. Если это можно было так назвать. Витторио Калафато был единственным ребёнком в семье. Его отец, рано похоронивший жену, не требовал от сына продолжать его дело. У мальчика рано проснулся талант к живописи. Он закончил художественную академию в Риме и стал отличным художников. В Риме у него был небольшой особняк с красивым садом, оставшийся от матери. И яхта. Летом он любил ходить под парусом. Как-то на выставке его работ он заметил, что одна из посетительниц очень долго стоит у его работы под названием» Рим- вечный город». У молодой девушки была точеная фигура, стройные красивые ноги, она то и дело грациозно откидывала назад копну длинных рыжих волос, он видел ее со спины и решил подойди. — Позвольте узнать, что же такого видит там сеньорита, что сам автор не разглядел? С иронией спросил он, вплотную подходя к незнакомке. — Может быть непрожитую жизнь? Ответила она, красивым мелодичным голосом и два огромных, зелёных океана с веселым прищуром поглотили его с головой. В Витторио ударила молния. Он понял, что до неё, он не жил и без неё, он жить не сможет. Ровно через месяц Витторио перенес Изабеллу в воздушном, белом, подвенечном платье и венке невесты, через порог своего дома. А ещё через пять месяцев узнал, что будет отцом. Летом они поехали на его родину. На Сицилии жил отец в родовом поместье и очень хотел увидеть молодых. Этот день стал последним днем его жизни. Дальше потянулись дни серого существования.К рисованию картин он больше не вернулся, не мог. Занялся реставрационными работами и очень преуспел на этой ниве. Стал признанным экспертом. Больше он не женился и отношений не заводил. Много было желающих провести время с красивым реставратором, но он никого не видел. Он жил в своем мире. мире где с ним была его жена. Они подолгу разговаривали, он слышал ее прекрасный смех, ночью она страстно обнимала его, обжигала своими поцелуями, растворялась в его ласках, шептала всю ночь слова любви, их тела сливались в одно целое. А утром, он просыпался в пустой квартире обнимая подушку. Так прошла жизни. Теперь он жил в отцовском поместье на Сицилии, а во время частых командировок в Рим снимал квартиру в доме рядом со своим особняком. Он так и не смог переступить порог своего дома без неё. Эти турки напоминали ему его самого и его Изабеллу только пятьдесят лет назад. Дефне и Изабелла были похожи как две капли воды. Только цвет глаз был разный. Витторио решил наказать человека принесшего столько горя, этой молодой паре и позволившего себе играть судьбами живых людей. Синьор достал телефон из кармана, продиктовал адрес и велел своему адвокату прийти в особняк. Затем старик встал, извлёк из резной шкатулки с вензелем на крышке, старый увесистый ключ от сувальдного замка на воротах и вышел из квартиры. С утра у Дениза день не задался. Для начала позвонили с двух складов. В одном залили весь товар и он не подлежит восстановлению. В другом от короткого замыкания загорелась проводка и сгорела вся осенняя коллекция. Когда ему позвонили и сказали, что несколько его грузовиков застряли на Балканах с сырье, его начало колотить. Вечером его водитель попал в аварию и машина пошла на металлолом. А утром следующего дня, он обнаружил на своём рабочем столе два пальца, очки и ухо. Все это принадлежало его специалисту по связям с общественностью, который пропал три дня назад, как в воду канул. Под частями тела лежала записка, распечатанная на его собственном принтере. Что там написано, лихорадочно соображал Дениз. Он сфотографировал надпись и перевел через гугл переводчик. Это был мёртвый язык. Латынь. А надпись звучала так — Хорошо смеется тот, кто смеется последним. Звонок стационарного телефона напугал его. Он с опаской снял трубку и услышал хриплый мужской голос с сильным итальянским акцентом- Ещё один просто поворот головы в сторону Ипликчи и следующими на столе будут лежать твои пальцы. В трубке послышались гудки, Транба чертыхнулся. Чертов Омер, с кем он там связался. Да кому он нужен ваш Ипликчи, тоже мне величина. Он набрал секретаршу по внутреннему и заказал билет в Штаты на ближайший рейс.