Мне тяжело дается история, и кажется Вы

Бессмертных проснулся где-то около восьми утра, 24 декабря. Умылся холодной водой, потому что уснуть снова не мог. Или он вообще никогда не спал. Вышел на балкон. Точнее, ему пришлось выйти на балкон. В квартире так мерзко. Он несомненно мерзнет на улице, удосужившись надеть только кофту поверх домашних штанов. Совсем не понимает, и зачем он сейчас так мучает свое тело. Он курит редко, в самых крайних моментах. Больше кальян предпочитает. Наверное, он ему более безопасным кажется. Но сейчас, мысли какие-то тревожно скомканные. Он оправдывает свое курение тем, что ему закурить тоже просто пришлось. Русый вероятно знает, что с балкона этот предновогодний холод и в квартиру его попадет. Но тот будто и не против, будто он знает зачем это. Будто он бы хотел, чтобы вместо этого холода был кто-то другой. Спросонья тяжело стоять, на ограду балкона облокачивается. Как тогда. Резко дергается, почти всем телом. Стараясь мысли разогнать, но все к ней сводится. Он думает, что из-за нее и уснуть не может. Кажется, не только видя ее в школе, он испытывает какие-то эмоции. Парня вероятно гложет что-то внутри. Тот явно обеспокоен ее словам, вечными побегам от него. Так же неожиданно к этому всему приплетаются воспоминания о той девушки после посиделки с Петровым. Кажется, он знает ее откуда-то. Или просто что-то знакомое, привычное почувствовал. Запах, или визуально зацепило. Пока не понимает. Может кофта похожая на его, или просто додумал. Точно, кофта. Он резко вспоминает все, в особенности то утро. Четко, в подробностях. От того улыбка сама на лице всплывает, так приятно на душе что ли. На генерацию новой затеи тратится буквально ничего. Как будто тот только ждал этой идеи. Удобной причины снова увидеть ее. Не в школе. Возврат его одежды самое замечательное оправдание встретиться с ней. Приходится достать свой телефон, держа его крепко, а то вдруг выронит. Дисплей показывает девять часов утра. После обдумывания информации, следует томный выдох. Единственный его возможный информатор скорее всего сейчас спит. Но надежда же умирает последней. Он заходит в квартиру, не закрывая балкона. Чуть теплее все же становится. Поэтому после набора номера, идут гудки. Было бы забавно, если бы он осознал, что в этот момент второй рукой сжимал кулак. Так протяжно, он штук десять уже насчитал. После скольки автоматически сбрасывается не помнит, но звучит так, будто этот будет последним. Принял. — Какого хуя ты звонишь мне в ебанные девять утра, — разбудил видимо. Таких возмущений он давно не слышал. Хочется даже как-то на место его поставить, использовав свою должность. Но, наверное, осознание ситуации, когда тебе портят сон в выходной и впрямь позволяет ему так выражаться. Сейчас не школа, сейчас нет рамок. Он сам так сказал. — Ну не нуди, — ответ явно ощущается как насмешка. Русый старается подать такой ранний звонок более лояльно. Все же тем самым оттягивая время для столь смущенного вопроса. Он не отвертится, как только тот это услышит. — Зачем звонил то? — Саша, вроде как, приходит в более бодрое состояние. Наверное, приподнимаясь с кровати, или где он там вообще спал. Потирает глаза, стараясь откашляться, почему сегодняшним утром так неприятно болит горло. — Ты мне номер Василисы скинуть можешь? — стараясь вроде произнести это как можно проще, вдруг и не заметит кто это спрашивает. Вопросов не получит, а спокойно распорядится номером. Но после услышанного смешка на другом конце телефона, вся надежда на это мигом исчезает. Вероятно, он и так был готов сейчас это услышать. — А это тебе зачем? — в голосе слышна явная ухмылка. Теперь тот точно просыпается, будучи вовлеченным в разговор. Чем-то Леру напоминая, когда ей Котова что-то похожее говорит, — Ты ее трахнуть хочешь? — Очень смешно, Петров, — быть честным, тот будто на секунду вылетел из пространства, после такой неожиданной шутки. Но все же он не мог предоставить шатену такую волю для забавы, стараясь правда перевести все в более серьезное русло. Никаких таких вещей он делать не собирается. По крайней мере явно не сейчас. — Ведешь себя реально как школьный учитель, — ему смешно до сих пор, но ладно, так уж и быть, успокоится с подъебами. Знает, что если и вправду прав, первым же узнает об этом. — Так ты мне номер дашь, или мне распинаться перед кем-нибудь еще? — губы кусает, нервничая. Вдруг этот решит совсем поиздеваться, а он то не знает кому кроме него набрать можно с таким вопросом. — Я, конечно, хотел бы посмотреть на твои распинания, но так уж и быть, закину тебе в тг, — почему-то даже слышно как он стукает по экрану, стараясь найти нужный контакт. У него то их полным полно. Хотя, и это удается не так уж и сложно. Он все еще помнит, как та записана. Недавно ведь переименовывал. Перекидывает приятелю, вздыхая, — Я отправил. Давай, я спать, — вместо прощания произносит тот, сбрасывая звонок. Даже не дождавшись заслуженного: «Спасибо». Он однозначно рад тому, что ее номер теперь у него есть. На дисплее, в чате с Сашей, высвечивается новый контакт. Записанный так, как у того, кто закинул. «Котова». Бессмертных бы придумал что-нибудь новое, другое. Но честно не знает. Пускай так остается. Он добавляет ее, тут же открывай чат. Собираясь вроде что-то написать, но будто мысли не собираются в нормальные предложения. Будто совсем и не знает, как общаться с людьми. Как общаться с ней. Но знает, что все же должен это сделать. Не просто так же будил друга. Неизвестный номер «Это Иван Валентинович. Ты можешь зайти ко мне сегодня?» Отправляет, стараясь тут же уйти от мыслей об этом. Так странно его это все тревожит. И на его удивление, сообщение становится просмотренным почти сразу. Без ответа. Так это значит придет или нет? **** Девушка встает от того, что окно забыла с вечера закрыть. Мерзнет сильно. Время кажется около семи. Ну или у нее в глазах плывет, хотя на телефоне такая цифра. Разряженный. На заряд же не удосужилась поставить. Приходиться, не охота, встат. Наверное собираясь закрыть окно и вставить зарядку в розетку. Но из двух та сделала лишь одно. Второе очевидно, померзнуть в целом не так уж и плохо. Вообще не выспалась, и не пыталась. А легла то рано. Голова опять мерзко грязная. Все тело так же грязно ощущается. Когда ног касается буквально заледеневший пол, будто совсем без отопления, передергивается все тело. Стараясь удержать равновесие, пока в глазах в очередной раз темнеет, продвижение к ванной комнате вроде идет успешно. Второй раз тело дергается, когда холодная вода его касается. Вроде и просыпаешься сразу, но так резко, что аж страшно. Шампунь на голове замерзает, и смывается все труднее. От чего под потоком воды стоять приходится все дольше. Котова искренне надеется, что сегодня никаких приключений не будет. Ей не хочется опять ночевать все выходные в разных местах. Она переборола всю свою лень, когда удосужилась почистить зубы. Хотя, использовав более простой способ, сделав это в душе. Так как-будто быстрее, сливается в одно дело. Так мерзко, рот чуть разъедает от мятной пасты. Особенно разбитую губу. Она покрылась корочкой, опять хочется содрать. Но новых последствий, похожих на прошлые, ей не хочется. Глаза закрыты почти весь процесс умывания. Не хочется, чтобы шампунь попал, или в целом так, будто спишь подольше. Василиса знает, что ощущает себя ужасно не безопасно с закрытыми глазами. Вестибулярный аппарат в таком состоянии ведет себя еще хуже, допуская возможность тошноты, и неудачного падения. Но сегодня везет, сегодня она сдержаннее. Открывает глаза, все же выходя из душевой кабины. Вроде свежо, чисто. И так холодно. Что будто минусов и нет. Хотя, теперь есть. Она включает экран айфона, с одной трещинкой. Стараясь убрать мокрые и спадающие на лицо волосы. Что выходит плохо, и пару капель все же падает на телефон. Пусть это и не самая серьезная беда. Хуже то, что виднеется на дисплее. Приходится быстро прочитать про себя, падая на скомканное постельное белье, которое так неприятно мешало спать сегодня ночью. Шатенка откладывает полотенце на спинку стула. Собираясь взять в руки устройство, которое еще не зарядилось, из-за чего с зарядки снимать его не стоит. Перечитывает еще пару раз, совсем не зная, что сказать. Хотя смс-ка, от крайне неожиданного персонажа, пришла недавно, его вроде как уже нет в сети. Поэтому, мысленно соглашаясь на его просьбу, зная, что так точно вернет все вещи, телефон откладывается обратно. Окно открыто, что тревожит, она конечно хочет заболеть. Но так пытать себя не будет, ей хватит. Видимо, сегодня кто-то другой ее попытает. Так не хочется с ним говорить. Потому что знает, теперь говорить будет сложнее. Слышен шум с кухни. Вчера мама была дома или нет? Была ли она одна? Совсем не помнит, даже не знает. Что уж тут вспоминать. Стул с мокрым полотенцем не очень удобен, не облокотишься. Но в целом, для того, чтобы привести себя в порядок пойдет. Думает, почему прихорашивается сейчас. Ей же всего к учителю заглянуть. Потом думает, и закрепляет эту мысль. Хочет хорошее впечатление на него произвести. Понятно дело, внешнее. И ведь именно потому сейчас замазывает все погрешности своей кожи, что выходит плохо. Синяки под глазами остаются видными, пусть и не так ярки, как раньше. Сидит долго, бездумно смотря в свое отражение, замедляя процесс. Для чего-то повторяя это все после каждого шага. Не обыденно, но не беспричинно, время потраченное на это все почти в два раза больше того, что тратиться в школьные дни. Оттягивает встречу с учителем, встречу с мамой или в целом день. Оттягивать день, затрачивая время — невозможно. А жаль. Она смазывает не засохшую тушь, оставляя ресницами отпечатки и под бровью, и под самим глазом. Так еще и по щеке, на которой сейчас находится пудра, тоже проезжается случайно. Оттирает пальцем, который от держания его в кулаке, и соприкосновением с плотью, чуть вспотел. Это идет на пользу, пусть тушь и водостойкая. Тяжело дышится, она знает, что плохо сегодня все выходит, потому что дрожит сильно. Зубы смыкает, так устала, а ведь только недавно проснулась. Слышит, что мама кажется тоже встала. Значит придется объясняться куда идет. Искренне надеясь, что сейчас трезвая. На улице мороз, одеться стоит потеплее. Еще и вспомнить, где учитель живет. Она выходит из своей комнаты, вроде спеша, но так неохотно. Входная дверь прямо перед ней, а левее комната. И мама там. Та смотрит на нее, по всей видимости собираясь что-то сказать. Такая опечаленная, тусклая. Будто и жалостью пробивает. Но Котова и слова ей не дает, не хочет. Не сейчас. — Я к учителю, — та думает, так матери лучше будет. Подумает, что дочь на занятия какие-нибудь записалась. Или вроде того. Хотя могла и просто сказать, что к Ярику. Но тогда крайне глупо выглядело бы, что она в куртке. Ей же даже из подъезда не пришлось бы выходить. Умоляет ту, чтобы она одежду не заметила, которую та в руках несет. Если вопросов не было, наверное и впрямь не разглядела. Может, и не пыталась даже зрение сфокусировать. Громкий хлопок дверью наконец-то отделяет ее от гнили в этом месте. **** Она шаркает ногами по бетону в подъезде, совсем не хотя звонить в дверь. Через домофон прошла не предупреждая Ивана о том, что пришла. Повезло, успела юркнуть пока какая-то женщина, видимо, проживавшая здесь, открыла дверь. Она удивлена, что вообще помнит это место. Тогда так быстро бежала отсюда, что думала сотрет этот день как худшее воспоминание. Собравшись с тем, чтобы встретиться с ним снова, один на один. В его же квартире. Шатенка только нажимает кнопку звонка, как дверь тут же распахивается. Он настолько сильно ее ждал? — Привет, — из помещения теплом прям сюда веет. Успел согреть все, до ее прихода. Так бы сам мерз, — Проходи. Он отходит, давая ей возможность зайти к нему в дом. Слышит тихое: «Здравствуйте». Желая, наверное, упрекнуть ее, что просил меньше официальности вне школы, но почему-то этого не делает. Как-то задумываясь, смотрит либо на нее, либо сквозь. Пока та разувается. — Держите, — Василиса протягивает ему его же одежду, осознавая, ей стыдно от этого жеста. Ведь она не удосужилась даже постирать ее перед тем, как отдать. Хотя кофта все же была старательно вымыта, пусть и не вся. Пусть и не по искреннему желанию, а потому что пришлось. Бессмертных тут же ощущает от одежды совсем иной запах, не тот, который был до того, как эти вещи побывали у его ученицы. Совсем не замечая в этом чего-то плохого, а лишь смутившись из-за больно знакомых ощущений. Он не намеревается ее так рано отправлять домой: — Может останешься на чай? — тот смотрит внимательно, желая услышать только согласие. Но шансов на отказ и впрямь в разы больше. Он знает, что даже если услышит отнекивания, еще пару раз попытается ее уговорить остаться. Но к счастью, этого делать не приходится. Она пусть и не сильно хотя, но оценив всю ситуацию. И желание хоть немного отогреться, а так же не сидеть в своей грязной комнате, побуждает ее произнести положительный ответ. — Раз Вы так просите, — еле плетется за ним, губу нервно поджимая. Помнит, как сидела тут почти неделю назад. На том же стуле, с той же стороны стола. И с точно такой же кружкой на против нее. Он налил туда кофе, может быть и сам вспомнил бы, что ей оно больше нравится. Но та все же попросила, чтобы перестраховаться. Радует то, что от первого, обжигающего горло, глотка ее хотябы не тянет блевать. Она смотрит на мужчину, который принимает положение на против нее. В принципе как и всегда. Тот взгляда не отрывает от нее, что смущает. Но виду не подает. Скучала ли она по гляделкам? Определенно да. — Что с губой? — это не единственное, что он подмечает в ее ранках, но, пожалуй, самое заметное. И одно из того, что объяснить он сам не смог. — Да так, — она медлит, стараясь время выиграть. Придумать что, — Проблемы в семье просто. Нервничаю, — она связывывает это так, как и было, но не обговаривая того, как именно. Думает, лгать и смысла нет. Определено ее привычку закусывания губы заметили уже все, кто хоть раз на нее смотрел. Русый не исключение. Ведь он то смотрел не раз. — Если вдруг что случится, можешь обращаться, — он странно добр к ней сегодня. Хотя нотка чего-то тайного пролетает в его, приятном для ушей, голосе. Не так, как вчера. От того наоборот скучнее даже, хотя, может врет себе, что не нравится ей это. — Типа, на Вас положиться всегда можно? — шатенка чуть смеется, пальцем по кружке проводя, специально паузу выдерживая. Если он так делает на уроках, разве она не может так делать сейчас здесь, — Разве это то, что я должна делать, учитывая наши положения. Это не вопрос. Она подает это именно так, вовсе не вопросом. И он это сам прекрасно понимает. Бессмертных так даже больше нравится. Такое положение. — Пф, — раз она решила играть так, пусть будет. Он не против. Он абсолютно за, — Мне быть грубее? И Котова тут же тормозит, дышать даже переставая. Стараясь вроде знаков удивления не подавать, но брови сами чуть дергаются. Слегка напрягаясь, и незаметно хмурясь. Как мерзко, что в паузах он мастер намного круче, чем она. Русый знает, точнее, надеется. И совсем не ошибается, она чертовски сильно смущена. — Мне вести себя будто я злой преподаватель? — аккуратно приподнимается со стула. Она вдыхает снова, опять останавливая воздух в своих легких. Следит внимательно за ним, стараясь взгляд более дерзким сделать. Только бы он ее эмоций не заметил. Обходит стол, все ближе к ней становясь. Голову в его сторону не поворачивает, не боится, не хочет просто. Пусть это в глубине одно и тоже. — Может мне тебя на уроках начать спрашивать? Как-нибудь посложнее, построже, — опирается руками на спинку ее стула. Сам знает, с чем играется. А вот та совсем не понимает замысла его. От осознания того, что тот за спиной, еще тревожнее становится. Так интереснее, признает. Но хотела ли она это признать — вопрос другой. Ощущение воздуха от того, что он говорит это все совсем близко. Будто почти над ухом. Она почти уверена, что он нагибается, чтобы давить на нее лучше. Или чтобы Василиса просто лучше его слышала. Девушка томно вздыхает, не сдержавшись до окончания этой полупытки. И именно в этот момент Иван Валентинович оказывается совсем близко к ней. Что будь ее глаза в ту секунду не прикрыты, она бы точно увидела его лицо слева от себя. Теперь воздух с его последних слов ощущается еще сильнее, пусть и короче. Он удосуживается отстраниться тут же, как только это скажет: — Милый синяк на шее. Приходится интуитивно прикрыть его ладонью, ощущая в этом что-то интимное. Пока русый все же соизволивает принять более приличное положение, вернувшись на стул. Ощущение безопасности наконец-то снова возвращается к ней, особенно после загорание дисплея телефона. Почему ей так часто пишут сегодня. Лерочка «Давай сгоняем за подарками на нг» Кидает анимированный умоляющий смайлик. Бесспорно, учитель тоже заинтересован в том, что и кто ей пишет. Но никогда не полезет туда. Потому что вероятно, она сейчас ему сама все скажет. А та именно так и хотела сделать. Такое сообщение, в такой ситуации, будто спасательный круг утопающему. Учитывая, что та плавать не умеет, это ее единственный шанс. — Лера зовет с ней в город съездить, — взгляд переводит на сидящего напротив парня. Тот хмурится от ее слов, но поделать явно ничего не может. — Уходишь? — От ее просьбы даже при всем желание невозможно отказаться. Та встает из-за стула, так и не допив уже давно остывший кофе. — А ты бы хотела отказаться? Он спрашивает ее вслед об этом, не успевая среагировать на то, что она так быстро направилась к входной двери. Вопрос, ожидаемо, остается без ответа. Она смыкает губы, кусая себя, чтобы точно ничего лишнего не сказать. Бессмертных подлетает к ней со спины, выравниваясь по темпу ходьбы. — Может тебя подвезти туда? — останавливает ее перед дверью, от чего обуться пока не отойдет не выйдет. — Я сама доберусь. Он возмущенно качает головой из стороны в сторону. — Нет, нет, нет, — вздыхает так, опуская голову, — Так ведь будет удобнее. — Если бы я не пришла, Вы бы даже и не подумали меня подвезти, — отходит чуть назад, прося его отойти, — Так что давайте сделаем вид, будто меня тут и не было. Это будет даже выгоднее после всего того, что Вы тут устроили. Он чуть смеется. Она права, и оба это знают. — Может я тогда такси тебе оплачу? — русый соизволивает отойти, стараясь добиться хоть чего-то. — Деньги лишние чтоли? — кроссовки с трудом налазят на ногу, от чего пальцы рук краснеют и чуть болят. Могла же не торопиться, и развязать шнурки. — Так ты согласна? И молчит. Молчит, значит согласилась. Хотя бы точно не возразила. **** На входе в торговый центр ее встречает Лера, и с ней… Саша? Странно, ее не предупреждали. Но если бы та хоть секунду подумала, то вероятно это было бы более чем ожидаемо. Чуть дергается, но вроде и не против такой компании. На встречу ей идет махающая подруга, да даже не идет, бежит будто. А за ней следом Петров следует. Не спеша так, спокойно. — Привет, — русая тянет руку первая, не обнимаясь. Они никогда иначе не здоровались. Лера, обниматься при встрече, сама начала только после знакомства с Сашей. И до того, как Королева школу окончила, — Ты разбогатела, на такси бизнес-класса ездишь? — она шутит, хотя наверное и впрямь интересуется, откуда на такое деньги. От такого вопроса у шатенки даже челюсть сводит, ей так хотелось, чтобы Давыдова это все не заметила. Ведь ее явно не предупредили учитель о том, какую именно машину он ей вызовет. — Не я платила, — она отрезает, потому что и сказать больше нечего. Любая другая ложь совсем не правдоподобной покажется. Проще не договорить. Попытаться не договорить. От такого ответа подруга удивляется еще больше, самой себе повторяя: Что чем дальше та от нее, и чем меньше они видятся, тем больше интересных секретов происходит. И самое мерзкое и обидно в этом всем, что они происходят тогда, когда ей их уже не могут рассказать. Пропускать такое шоу, самое ужасное, что могло бы вообще произойти. А им обеим крайне нравится смотреть за таким. — А кто тогда заплатил? — этот вопрос уже раздается от другого человека. Зачем он накаляет. Заткнуться не мог? Котова старается вдох поглубже сделать, чтобы не взболтнуть чего лишнего. И прежде чем все же ответить что-то колкое, но в пределах допустимого. Дабы отвезти это все в более безопасное для нее самой направлении. Ее, кажется, успевают застебать быстрее, чем ожидалось: — Бессмертных? — на выдохе, с лучезарной улыбкой на лице, ему никакого труда не составляет сейчас назвать учителя по фамилии, назвать его тогда, когда это последнее, что вообще должно было тут прозвучать. — Не понимаю о ком ты, — шатенка делает шаг к зданию, побуждая и этих двоих, проследовать за ней к стеклянным дверям. Слышен несчастный вздох парниши, который прекрасно осознает, что она то точно все знает. Но раз молчит, значит не разговорит он ее. Его девушка ластиться так к нему, ему приятно, правда. Теперь тот улыбается ей, а она смеется. Ее может и тревожит только что повисшее между ее подругой и Петровым что-то не договоренное. Но она полностью уверенная, что зная их двоих так хорошо. Им ничего не составит промолчать не более пяти минут, а после сделать вид, что ничего и не было. Как только трое перешагивают вход в здание, Лера тут же ускоряет темп, отдаляясь от парня, обгоняя даже одноклассницу. — Ты уверен, что не пожалел о том, что согласился? — задает та вопрос, наблюдая за подружкой. Пока к ней, с возмущенным вздохом, подходит шатен. — Ты думаешь я мог отказать? — они оба не спешат, потому что спешить то некуда. — Это как с картами? — он пару минут не понимает, что она имеет ввиду. Но когда все же доходит, вздыхает уже со смешком. — Ты как тогда его за такое большое расстояние заметила? — сам не знает зачему это тему поднимает, если пару минут назад она от нее сбежала, так же, как и сейчас сделает. — Ты ведь ему ничего не рассказал? — не смотрит на него, он же обещал. Только нужный ей ответ услышать хочет. По другому и быть не может. Но лучше перепроверить. Может это он виноват в таком странном сегодняшнем поведении учителя. — Я выгляжу так лживо? Совсем мне не веришь? — наверное он ее понимает, но сейчас это его забавит, — Подругу то доверила. Василиса устало махает головой, непонятно положительно или отрицательно. Но оба это за внятный ответ принимают. Приближение к какому-то магазину с одеждой сначала кажется совсем спокойным. Пока ее под руку не начинают тащить главная фанатка шопинга. — Ну Лер, — Саша остается где-то по зади, совсем не собираясь спешить или в целом следовать за ними. Они идут к примерочным, где уже лежит выбранная одежда. Остается выбрать, или сменить размер. Очевидно, менять размер будет та, которую сюда затащили. Иначе зачем еще. — Мне идет? — русая распахивает шторку, которую так старательно сейчас держала ее подруга. Это явно не первый наряд, который ей показывают за этот день. Крутится вокруг своей оси. Зачем, если платье по большей части облегающие. На вопрос видит кивок, девушка старается улыбнуться, показав таким выражением лица и впрямь хорошее впечатление от наряда. Но выходит почему-то не очень. — Саш, а тебе как? — парень, стоявший чуть позади, начавший от скуки рассматривать стенд с солнцезащитными очками, весело откликается на голос своей возлюбленной. Котова явно заинтересована, правда ли ему это все нравится, или он просто не хочет никого расстраивать. — Тебе все идет, — он улыбается, и Лере приятно. Пусть они и оба слышат возмущенный вздох шатенки. — Мог что-то еще по слащавие сказать? — не то, чтобы ей сильно не понравился такой ответ. Просто по виду одноклассницы, которая не обижается на ее такое высказывание, а даже чуть смеясь кивает головой. Им обеим хотелось услышать более конструктивного мнения. — Мне очень приятно, но не могу же я купить все платья сразу, — она шире отодвигает шторку, показывая еще несколько висящих платьев, — Надо выбрать одно, какое нравится? — А тебе какое? — шатенка становится ближе к примерочной, рассматривая наряда. — Все. Несомненно не только ей нравятся все наряды. Но брать все глупо, дорого и бесполезно. Она же потом все равно выберет одно самое любимое. Придется действовать методом исключения. — Мне это по цвету нравится, — вникает Петров, указывая на обычное черное платье, больше похожее на ночнушку. Девушка отрицательно махает головой. Нет, его точно не возьмет, слишком простое. — Может это? — Василиса указывает на светлое платье. Кажется, не совсем белое, либо свет тут теплый. Но выглядит оно больше молочным. Длиннее прошлого, и даже ткань поприятнее. — Да, мне это тоже нравится, — парень, наудивление, хоть в чем-то соглашается с ней. Русой приходится взять вешалку с этим платьем, и приложить к себе. Она считанные секунды смотрит на себя в зеркало, как-то возмущенно хмуря свое личико. — Вам правда обоим нравится это платье? — по голосу слышно, что их мнения она точно не различает. Цвет приятный, но как-то скучно, — Я хотела взять вот это, — чуть ли не скуля, обращает внимания всех на красную ткань, с вырезом на бедре. От осознания того, что она заведомо все выбрала, и сейчас лишь игралась с ними, сама этого не понимая. Раздался громкий вздох от того, кто сейчас сосредоточенно потирает глаза. Но от такого способа негодования приходится оторваться из-за неожиданно поступившего сотого за день сообщения. Он отходит, чтобы не мешать. — Ну бери это, — девушка улыбается, пока ее подруга старается задернуть шторку, да бы вновь переодется и наконец-то купить хоть что-то. Шатенка делает пару шагов в сторону, облокачиваясь на какой-то стол с отложенными вещами. Слышит, как отошедший ранее Саша записывает кому-то голосовое, или кружок. Она не смотрит, поэтому точно не знает. — Все, идем? — подает голос парень, когда Лера все же выходит из примерочной, направляясь к кассе. И только сейчас Котовой становится интересно, кто именно заплатит за это платье. Не уж то он и впрямь такой джентельмен, как о нем рассказывала Давыдова. Пара подходит к месту оплаты, пока девушка остается наблюдать чуть в стороне. Она подмечает сильное удобство от отношений, когда карточку и впрямь прикладывает парень. Следуя в магазин каких-то безделушек, в котором наверное можно было найти что угодно, Василиса не специально отдаляется от ребят. Ходить быстрее, чем все, не минус и не плюс. Но она все же старается подсбавить свой темп. Петров вечно копается в своей мобиле. Ему пишут буквально постоянно. Как и сейчас, хотя теперь он что-то говорит. Окликая ее: — Котова, — имя не помнит, или специально так. Приходится обернуться. Он вытягивают руку с телефоном, по всей видимости снимая все. Точнее ее. Машет в камеру, полностью тормозя, собираясь их все-таки дождаться. И как раз таки поинтересоваться, кому именно это отправляется. Хотя ей и отсюда прекрасно слышно как русая смеется. — Кому это? — почему-то совсем не церемонясь, хотя обычно это на нее не похоже, пытается заглянуть, и посмотреть что написано на экране. Ему вроде и не стыдно показать ей, он не выключает телефон и ничего не прячет, только прикрывает ладонью верхнюю часть, — Ты ник запрятал, чтоб не позориться? — хмыкает, собираясь сказать что-то еще, но парень перебивает ее смехом. Ему нравится, что она так думает. Учитывая, что прячет он это только потому что ей не стоит знать, что выше написано: «Бессмертных». И тот пишет ему, лишь от скуки своей, после того, как она его опять одного в квартире бросила. Лера оттаскивает свою подругу от чужого телефона, ведь те наконец-то дошли до нужного ей магазина. Петров остается снаружи, садясь на лавку. Ему поручено следить за пакетами с покупками. Он насмешливо улыбается, когда ему вновь приходит уведомление. Бессмертных «Ебать» «Это Василиса там?» «Ты не предупреждал, что с ними в тц пойдешь» Русый выключает звук на телефоне, когда еще пару сообщений вновь приходит. Его он уже почти раздражает. Понятно дело не друг, а его беспрерывный поток текста. Отвечать, естественно, не забывает. **** На улице холодно, так как вечереет. Темнеет, как всегда зимой, рано. Парень выдыхает мерзкий дым с запахом шоколада. — Как ты их вообще, блять, куришь? — она фыркает, отворачиваясь от своего знакомого. Он смеется, как и обычно. Быть честной, ее явно уже это раздражает. — У меня был такой же вопрос к тебе, — тянется, точно полностью наслаждаясь этим процессом. Наверное всегда на это по часу тратит. Может при Лере и меньше курит, но сейчас та в туалет убежала. Ее вроде просили до дома дотерпеть, буквально минут десять. Но видимо не сошлось. Теперь стоят, ждут на морозе. У него в руках пакеты, причем не мало. Но наверное, раз он их еще ни разу не опустил на пол, не сильно тяжелые. Красивые зато, в таких и подарки дарить можно. Котовой больше всего картонный розовый пакет нравится. Хотя и глянула на них всего раз, старательно отводя глаза на дорогу. Снег слепит глаза из-за отражение света с фар машин. Но так даже красиво, грязно, но что-то есть. — И как давно вы с Иваном Валентиновичем знакомы? — подождмет губу свою. Наверное коря себя за такой вопрос. Показалось, так будет лучше, чем промолчать. И не ошиблась, с энтузиазмом начал рассказывать. Голову назад откидывает, попутно дым выпуская. Выводя главное, для нее, что про давно она уж точно не промахнулась. Саша, по пути домой, после того, как проводил свою девушку. Снова зайдет в чат с Бессмертных. Задумается ненадолго, как бы так лучше связать то, что он сказать ему хотел. Но лучше того, чем напрямую, придумать не смог. Он хочет знать, правильно ли он все связал в своей голове: «Она с тобой чтоли была, или почему от нее так твоим ментолом веяла?» На вряд-ли ошибся, знает, ментол она не курит вообще. Ярик рассказал.