The Huntsman of Red/ Красный Охотник

Янг чувствовала, как чувство страха пронизывает воздух. Он был заразен тем, что начинался с одного члена группы, а затем постепенно распространялся на всех. По общему признанию, она сама была поражена, ее мускулы напряглись, а дыхание стало тяжелым. Несмотря на всю ее браваду и самоуверенность, ее здравый смысл диктовал тонкую грань между тем , чего она могла и чего не могла достичь. Она медленно отступила; Эмбер Селика приподнялась в защитном жесте, устало оглядываясь по сторонам. Вскоре спина Янг прижалась к спине Блейк, которая имитировала действия Янг, за исключением выбора оружия. В отличие от Янг, у Блейк был меч, который она с опаской приготовила, золотистые радужки выдавали следы беспокойства. Гримм был повсюду, и они вдвоем были изолированы от основной группы, где Гира торопливо кричал, чтобы все встали в оборонительный строй. Даже для такого толстого и грубоватого человека, как Гира, мужчина явно запаниковал, когда понял, что его дочери поблизости нет. — Думаешь, мы сможем прорваться и сгруппироваться с остальными? Янг попыталась казаться оптимистичной, но все, что она сказала, это показало заметную дрожь в ее тоне. «…» Блейк не ответила, но Янг могла слышать, как Блейк крепче сжала меч. Напряженный — это слишком расплывчатый термин для описания нынешней внешности Блейк. В отличие от Янг, Блейк учитывала вероятность выживания, и это было далеко не хорошо. С оптимистичной точки зрения, если хотя бы дюжина или около того человек, составлявших конвой Фавнов, которым руководил Гира, смогли выбраться живыми, то это уже можно было бы считать победой. Что же касается остальных, им придется молиться, чтобы смерть пришла быстро. Блейк и все остальные в конвое знали, что опасность будет постоянной в путешествии в Вермиллион, но они все равно пошли на риск. Однако это не означало, что Блейк хотела, чтобы кто-то умер. Ни ее отец, ни ее мать, и уж точно не ее люди, которые мигрировали только в надежде на лучшую жизнь. «Как могло появиться сразу столько Гримм?» Тон Блейка был полон страдания. Янг закрыла рот и глубоко вздохнула. Бесполезно останавливаться на том, почему ситуация когда-либо разыгрывалась именно так. Что имело значение, так это действовать в настоящем, а это означало сражаться с Гримм. Внутренне Янг почувствовала, как ее тело начало дрожать. Она не была чрезмерно напугана перспективой сражаться с таким количеством врагов, скорее ее тело реагировало на травму. Она до сих пор помнила свою первую встречу с Гримм в детстве, как раз перед тем инцидентом, когда она думала, что никогда больше не сможет увидеть Руби. Одна только мысль об этом вызывала у нее озноб. Руби чуть не умерла, и среди всего этого она потеряла сознание. Ее дядя Кроу сказал, что если бы не какой-то случайный Охотник, наткнувшийся на нее и Руби, они бы погибли. До сих пор она все еще испытывала внезапные приступы паники, когда в поле зрения появлялись Гримм. В этом случае она похоронила свою неуверенность под тяжелым слоем уверенности в себе и бравады. Бравада и уверенность в себе, которые больше не помогут ей против стольких Гримм. Она и Блейк застряли одни в двадцати футах от того места, где Гира и остальные образовали защитный круг. — Осторожно, — тихо предупредила Блейк. Янг хмыкнула. Она не была глупой. Гримм кружили вокруг, выискивая лазейку. Однако перед лицом чисел Гримм у них не было никакой реальной осторожности, о которой можно было бы говорить. 'Они идут.' Они бросились прямо вперед, используя тактику человеческой волны. Первыми шли кабаны, Гримм размером со свинью, безрассудно ринувшиеся вперед в шеренге с заостренными клыками, вгрызающимися в землю. Пот выступил на лбу Янг, когда она отвела кулаки назад, пулевые патронники Эмбер Селики встали на место и воспламенились от запаха огненной пыли. Механизмы сместились, металл лязгнул с раскатами грома, и золотые браслеты на предплечьях превратились в грозные рукавицы. Янг всегда была скандалистом в душе. Она предпочитала сближаться со своими врагами лично. Ее ноги подкосились, годы начальной боевой подготовки для будущего в качестве Охотницы помогли ей в этом единственном случае. Она низко пригнулась, свернула вправо и ударила кулаком в бок кабанаклыка, который намеревался ударить ее. На долю секунды она закрыла глаза, направляя свою внутреннюю энергию, свою ауру, через свое тело и укрепляя свои физические возможности. Мышцы ее напряглись, вся рука напряглась. Искра вспыхнула на краю ее зрения, похожие на револьвер пули Эмбер Селики вращались, когда внутренний молот взводился и внезапно опускался от удара ее кулака. Затем пришла Пыль, и из Пыли возникло человечество, чтобы на равных бороться с Гримм. 'Взорвись.' Боёк поджег фитиль, который поджег Пыль Эмбер Селики. Из дула ствола Эмбер Селики взрывная сила дробовика проломила грудь кабанаклыка и отправила его к другому Гримм в этом районе. Металлические скобы Эмбер Селики сильно затряслись от удара, но аура Янг сделала ее сильнее. Она вообще не чувствовала никакого дискомфорта, скорее, она снова и снова била по приближающемуся Гримм. Позади Янг, Блейк не стояла на месте. Она как будто телепортировалась. В один момент она была рядом с Янг, а в следующий вытащит свой меч из тела Гримм. Если боевой стиль Янг был чистой огневой мощью, то Блейк сочетала технику с потрясающей смертоносностью. «Мы должны отбросить их назад и сгруппироваться с остальными», — крикнула Янг, выставив ноги вперед. «Я рвану вперед и сдую их, если ты сможешь меня прикрыть?» Блейк приземлилась рядом с Янг и молча кивнула. Отлично. По крайней мере, у них был план. Янг проверила свои запасы разрывных патронов Пыли и кивнула головой. У нее было достаточно магазинов под рукой и всего двадцать футов врагов, чтобы пройти через них. Гримм в основном состоял из Беовольфа, Урсы и Вепрьклыка. У них не было большого разнообразия, но их было много. «Избегай «Урсы», — напряженно посоветовала Блейк. «Ты не сможешь оттолкнуть их достаточно далеко, чтобы мы оба смогли проскользнуть». "Не проблема." Янг хмыкнула, стукнув кулаком по руке, демонстрируя, что поддерживает ее настроение. Она даже вытащила пару черных солнцезащитных очков. «Ты можешь просто звать мне, мисс Блонд Кикасс. Этот первоклассный наемник никогда не подводит». — Я была бы более уверена, если бы твой друг так сказал. Блейк сказала ровно. «По крайней мере, он казался более правдоподобным». Янг ухмыльнулась, но больше ничего не сказала. По правде говоря, она нервничала. Одна ошибка будет стоить жизни не только ей, но и Блейк. Нет. Сейчас не время для сомнений. "Хорошо, давай сделаем это!" Янг присела низко, руки по бокам. Блейк встала за спиной Янг, держа меч наготове. Ветер зашевелился между ними, их тела резко двигались в тандеме в полосе желтого и черного. Кулак Янг вздернулся и взорвался с яростью товарного поезда. Аура и Пыль были теми самыми инструментами человечества, которые позволили человечеству проложить свой путь и судьбу в мире, полном опасностей. Но больше, чем просто Аура и Пыль, было человеческое упорство. Янг подумала о Руби и о том, как опустошены будут ее отец и дядя, если она умрет. Она не могла позволить этому случиться. Никогда. Ее аура росла внутри нее, поднимаясь вместе с ее эмоциями и неуклонно переходя в гнев, направленный на тех, кто стремился убить и отнять ее у ее близких. Рыжие пряди заползли по ее волосам, тлеющие угли заплясали на ветру. Тактика и рациональные решения всегда были практичны в любом бою, но такие методы никогда не позволили Янг полностью раскрыть свой потенциал. Ярость была ее силой. Подобие берсерка, умножившее ее физические возможности. "ПРОЧЬ С ДОРОГИ!" Она ударила Гримм перед собой, не заботясь о том, сколько их было в запале. Ее удар был самой яростью. Атака бешеного быка. Когда он ударил, он ударил ракетной кувалдой. Не говоря уже о Беовольфе и борбатуск (было написано: Boarbatusk наверное какой то гримм), Блейк на мгновение замерла в шоке, когда Янг яростно послала в воздух Урсу. Блейк моргнула, но быстро последовала за ней, чтобы выполнить свою роль. Если Янг была бульдозером, прорубающим путь через джунгли Гримм, то Блейк была мачете, разрезающим ветки, стремясь подобраться к Янг со спины. Как команда, они на удивление хорошо работали вместе, не то чтобы Янг обращала внимание на что-то еще, кроме как на то, чтобы ударить Гримм перед ней. Блейк не удивилась бы, если бы в этот момент Янг видела только красное. Внутренне она задавалась вопросом, была ли Янг частично Фавном? Может быть, Янг где-то спрятала бычий хвост? Как бы то ни было, план работал хорошо, несмотря на разногласия. Это почти заставило Блейк забыть, что ничего никогда не идет хорошо, а когда ситуация идет плохо, она обычно становится еще хуже. БЛ-! Янг внутренне закричала, ее зубы прикусили губы, чтобы предотвратить взрыв ругательств, угрожающий выплеснуться из ее рта, когда Вепрь-клык ударил ее левую ногу вращающимся зарядом. Его бронированная костяная спина яростно ударилась о ее лодыжку с такой силой, что она услышала отчетливый треск. Блейк побледнела рядом с Янг, но она ничего не могла сделать. В отличие от Янг, Блейк не могла позволить себе испытать свою силу против нападающего вепря. Вместо этого она безрезультатно перенаправила большую часть импульса «Вепреобразного клыка». Лодыжка Янг выглядела то ли сломанной, то ли вывихнутой, несмотря на естественную ауру, которая защищала ее тело. Упрямо Янг ​​попыталась навалиться на него, но рухнула на бок и оказалась в еще более опасном положении, когда Гримм навис над ней. «Черт возьми», — скривилась Блейк. Она двинулась, чтобы помочь Янг, но Гримм окружили ее, воспользовавшись возможностью, чтобы разлучить ее и Янг. Если бы только Адам был здесь. Блейк не могла найти способ вовремя связаться с Янг. Хуже того, ее окружали три Урсы. Янг напряглась, когда тень трех Гримм окружила ее фигуру. Она развернулась на локтях и выстрелила из Эмбер Селики, дезориентировав ближайшую Урсу. Однако оставалось еще два, и пустой щелкающий звук, который она слышала в своем ухе, указывал на то, что у нее закончились разрывные снаряды. Они были так близки. Еще несколько футов, и они бы вернулись туда, где Гира и остальные отчаянно пытались добраться до них. Было что-то в паническом взгляде Гиры, что Янг могла видеть сквозь разделявшие их тела Гримм. Это было лицо отчаявшегося отца. В опасности была не только Янг, положение Блейк было не лучше. Хуже того, родители Блейк могли только наблюдать, несмотря на все их усилия. Выражение лица Гиры заставило Янг ​​задуматься о том, какое выражение лица сделал бы ее собственный отец, если бы он увидел ее сейчас в нескольких шагах от того, чтобы превратиться в блин. Фантастическое переворачивание, верно? Да, сейчас было не время для каламбуров. Она отчаянно переворачивалась, чтобы избежать обрушившихся на нее атак Урсы. Именно в этот момент предмет, который она в значительной степени игнорировала с тех пор, как началась драка, вырвался из того места, где она закрепила его на талии. Это был кинжал, который ей дал Арчер. «Подумай обо мне сильно, и я приду». Слова, которые он сказал, эхом отозвались глубоко внутри нее. Он дал обещание, а Арчер никогда не лгал. Вопреки здравому смыслу, она подняла кинжал и увернулась от беовольфа, пытавшегося ее укусить. Блейк была права. Вокруг не было Пыльных камер или чего-то отдаленно напоминающего Ауру. Для всех намерений и целей это был просто обычный кинжал, но в своем отчаянии она продолжала верить. Она подумала об Арчере, обо всех временах, которые они провели вместе, и обо всем, что она видела, как он делал. Больше всего она думала о том, как он верил в нее. Незнакомец, которого он встретил только для того, чтобы помочь. Если это был он, то, возможно, он смог бы осуществить невозможное. К большому удивлению Блейк, кинжал в руках Янг начал тускло светиться, несмотря на то, что это было совершенно невозможно. Жила-была история о девушке и Охотнике, которого она любила. Это была сказка, которую каждой маленькой девочке в Ремнанте рассказывали на ночь хотя бы раз в детстве. Янг знала об этом, Руби знала об этом, и Блейк тоже. Эмоции, рожденные отчаянием. Ремнант был миром, окутанным одеялом Зла, известным как Гримм, который питался негативными эмоциями людей. Гордые Охотник и Охотница восстали против них, и в истории о девушке и Охотнике, Охотник пообещал девушке, что даже если его не будет рядом, он всегда будет рядом, чтобы защитить ее от вреда. Хранитель-защитник. Однажды Охотник подарил девушке большую брошь, но так и не вернулся, несмотря на прошедшие многочисленные времена года. Девушка стала Охотницей, и в честь Охотника, которого она любила, она расплавила брошь и перековала ее в кинжал, который она всегда носила с собой. Он был обычным, неспособным нести Пыль или действовать как медиум для Ауры, но когда ее жизнь действительно оказывалась в опасности, кинжал сиял ярче луны. Маяк в ночи. Независимо от времени и места, Охотник юности девушки всегда приходил. Ибо это было обещание истинной любви. В первый раз, когда сказка была прочитана Блейк, ее детское «я» упало в обморок. Однако она знала, что что-то подобное не было правдой. Ну, этого не должно было быть, но светящийся кинжал в руках Янг и слова, сказанные ранее Арчером, заставили ее начать сомневаться. По правде говоря, это было просто совпадение, что кинжал, который Широ дал Янг, обладал той же функцией, что и кинжал из популярной сказки в Ремнанте. Тем не менее, это не меняло того факта, что кинжал в руках Янг становился все ярче и ярче. Это был мистический код, свет которого усиливался по мере приближения владельца. "Арчер!" Имя вырвалось у Янг в отчаянии. Она выбивалась из сил и знала, что не сможет долго отталкивать врагов. Ворон пролетел по небу; его взгляд никогда не покидал форму Янг, как будто намереваясь вмешаться хотя бы один раз ради безопасности Янг. У него никогда не будет возможности. Тень внезапно затмила свет солнца сверху, быстро спустившись с небес и преодолев звуковой барьер. Ворон и тень встретились взглядами, прежде чем ворон отшатнулся, странное чувство стыда захлестнуло его изнутри. Как будто тень спросила, почему ворон не помог, если он был рядом с самого начала? У ворона не было ответа. Это не имело значения, потому что то, что когда-то было тенью, вскоре стало различимым, когда оно врезалось в землю и произвело шлейф пыли и обломков, вонзая малиновое копье в тела Урсы прямо вокруг Янг. Янг моргнула, увидев появившуюся перед ней фигуру. Кинжал, который сиял в ее руке, потускнел, как будто его цель уже была достигнута, и впервые за долгое время Янг начала верить, что ее приемная мать была права. Герои существовали. Арчер стоял перед ней, защищаясь, в разорванной одежде и в лохмотьях из-за того, как быстро он, должно быть, бежал через лес, чтобы добраться до нее. Он выглядел очень круто. Янг поняла, что она смотрит, но просто не могла заставить себя отвести взгляд. Чувства, бурлившие внутри нее, были слишком сильны. Блейк, по сравнению с ней, была ошеломлена; ее разум начал переоценивать подлинность каждой истории и каждой книги, которые она когда-либо читала, касающихся мифов и легенд Ремнанта. Подсознательно она не могла не посмотреть на кинжал в руке Янг и подумать о том, чтобы «одолжить» его в надежде, что Адам просто спонтанно появится в небе и приземлится перед ней, защищая ее. Учитывая, как крепко Янг ​​сжимала кинжал, Блейк поняла, что ее шансы невелики, и просто переориентировала свой разум. Она бы «одолжила» его позже, если бы могла. Это казалось удобным. Тем временем Янг почувствовала, как у нее во рту внезапно пересохло. Как и обещал Арчер, он пришел, когда она больше всего в нем нуждалась. Нет, больше. Янг до сих пор помнила, что Арчер сказал ее биологической матери. Там, где ее мать призналась, что бросила ее, он решил защитить ее от ее собственного имени, как будто был потрясен тем, что может существовать такая бессердечная мать. Она почувствовала, как рука удержала ее на ногах. Она не сопротивлялась. — Не волнуйся, я здесь, — хрипло сказал Арчер, вытаскивая малиновое копье с того места, где оно стояло прямо, вонзенное в землю, где исчезли тела Гримм. Ага. Он был прямо здесь, перед ней. Выражение лица Янг смягчилось; ее глаза почти ошеломлены, когда она смотрела на Арчера. Он был кем-то, чьи жизненные обстоятельства, должно быть, были намного тяжелее ее собственных, раз он жил в трущобах Вейла в таком молодом возрасте. Более того, судя по тому, как он говорил и никогда не называл имен членов семьи, он, должно быть, жил один. Тем не менее, он изо всех сил старался помочь ей, когда сам даже не мог позволить себе роскошь посещать какие-либо школы. Ее губы дрожали, выражение ее лица покраснело, когда она постепенно пришла к определенному пониманию в своем подростковом уме. Ее сердце быстро билось в груди, любовь неудержимо пронизывала ее изнутри впервые в жизни. Ей нравился Арчер. Как будто в давке. Вроде "нравится" а вроде "не нравится". Черт возьми, она даже больше не соображала.