"– Выделенное нам время..."

По всему Сумеру расплылась тихая ясная ночь. Вся Гандхарва уже мирно спала, а на небе красовалась прекрасная белая луна, освещая канущий в сон Тейват. Только одно место источало свет. За столом сидел невысокий зеленоглазый юноша, битый час записывая к себе в блокнот список почти закончившихся запасов трав и новые места увядания, что обнаружили другие отряды лесного дозора за день. Глаза постепенно слипались, из-за чего было невыносимо трудно продолжать писать. Когда они окончательно устали и взгляд помутнился, парень положил ручку на стол и откинулся на спинку стула, закрыв глаза и устало мыча из-за затёкших конечностей, что находились в одном и том же положении уже какое время. Тигнари знал, что постоянно сидеть за письмом вредно для его и так намученных тренировками костей, а если писать ещё в сумерках, при свете фонаря и Луны, то и для зрения; но ничего не поделаешь – такова была работа. Юноша пару раз сделал круговые движения плечами. При каждом хрусте он облегчённо выдыхал и опускал уши. Передохнув так пару секунд, Тигнари вновь, размяв сухожилия пальцев, принялся за работу. Какое-то время спустя он отвлёкся и поднял голову. Хоть сквозь листья и не было, но всё же была видна c-образная половинка убывающей Луны. Не смотря на то, что на улице уже давно царила ночь, было тепло, слишком тепло. Настолько тепло, что ветер, треплющий пряди волос юноши, не щадя обжигал кожу. И, честно, он пытался. Он пытался держаться до последнего, но голова уже переставала работать, и, сказать по правде, если его спросить, что он писал в блокноте, он уже и не вспомнит, пока не заглянет в него. Облокотившись о стол одной рукой он положил на нее голову, тем самым подпираяя её. С каждой проведенной минутой он все больше и больше уходил от этого мира, погружаясь в сон, и даже на некоторое время задремал, но из-за потери опоры в виде руки он быстро вышел из дремлющего состояния, чуть не столкнувшись лицом со столом. – Так дело не пойдет – подумал он, вставая из-за стола, принимаясь разминать тело. Он не собирался ложиться спать, пока не закончит всё, да и оставалось совсем немного. Потянувшись, тот вышел из дома, захватив ручку с блокнотом с собой. Далеко он не отходил, лишь спустился к реке, ополоснув руки и лицо в воде. Луна прекрасно освещала место, где тот находился. Тихо текла река, изредка шелестели листья растений, вокруг летали светлячки, тихо шумел водопад; Тигнари засмотрелся. Не каждый раз выдавалось наблюдать такое умиротворённое состояние природы. Присев возле воды юноша, глядя на спокойную гладь, тревожаемую лишь рыбой и водомерками, и слушая как лягушки репетируют хор к летнему празднику (который, кстати, уж прошёл), задумался. Но совсем не о том, о чём бы следовало думать. А думать надо было об исследованиях и состоянии лесов. Тигнари про себя подметил, что люди правы насчёт расслабляющего действия звуков природы. Сторож обхватил худыми руками колени, устроив блокнот и ручку на них. Его уши были опущены, как если бы он спал будучи ребенком рядом с мамой; разум держался из последних сил чтобы не провалиться в сладостную дрёму. Ещё бы чуть-чуть и юноша бы точно заснул, если бы идиллию природных звуков не нарушили шорох травы и шаги по ней. Шаги хоть и были тихими, но острому слуху сторожа не составляет никакого труда расслышать их. Тигнари тотчас же смахнул сон и насторожился. Он пожалел, что не взял лук с собой. Однако буквально уже через минуту вся тревога ушла – в лунных бликах удалось развидеть поддельные уши знакомого капюшона. За знакомыми ушами появился знакомый силуэт. По-видимому "тень" тоже заметила и различила знакомый силуэт и решила подойти. Уже через пять метров Тигнари увидел белые волосы и кровавые глаза. – Чего сидишь тут один? – спросил Сайно когда юноши обменялись приветственными кивками. – Если присядешь, то уже буду не один, – сказал Тигнари, снова разминая свои суставы. (Это как-то ненормально. Надо что-то сделать с этим, – мельком подумал он в тот момент). – Не откажусь, раз предлагаешь, – Сайно откинул свой капюшон и уселся в позе лотоса рядом со сторожем. Тот выпрямился и переложил письменные принадлежности подле себя. Так они и просидели молча, просто смотря на колышущуюся воду и высокие берега; ни один не знал с чего начать разговор. – Как надолго ты здесь на этот раз? – тише обычного, из-за усталости, не отрывая взгляд от воды спросил лучник, опустив уши вниз и поджав к себе хвост из-за резко подувшего прохладного ветерка. – Остаюсь на неделю. Следующая экспедиция не такая дальняя, но сложная, – парень перевёл взгляд на Тигнари. – Хотелось бы запастись. Ну, понимаешь, – на всякий случай. – Повисло ещё молчание, длиною в пару секунд. Потом его потревожил Сайно: – А ты сам как тут? – Ну... – парень замолк, начиная перебирать в голове недавние произошедшие с ним события. – Появилось больше работы в связи с возрастанием мест увядания. Но, в целом, всё идёт своим чередом. – Ясно, – коротко произнёс Сайно и вгляделся в лицо Тигнари, приблизив голову. Их лица были так близко, что чувствовалось чужое дыхание на поверхности лица. – Оно и видно. И давно ты не высыпаешься? Тигнари молчал, от такой близости он от неожиданности дёрнул ушами, поднимая их вверх. Мозг находился в полусонном состоянии, и потребовалось немного времени, чтобы сформулировать у себя в голове слова Сайно. Сколько он нормально не спал? Неделю? Две? Сколько? Он не помнит, не следил за этим. – Не могу сказать, – отвёл взгляд, после этого последовал зевок, уже дававший Тигнари понять, что долго он так не просидит, что скоро он будет вынужден вернуться в дом. Вдруг парень почувствовал как чужие, но родные руки нежно перекладывают его голову на плечо. Сайно, кладя голову фенека на плечо, мягко приобнял Тигнари. Одна рука гладила по голове, иногда специально останавливаясь возле ушей; другая покоилась на талии парня. Тигнари так давно не расслаблялся; в объятиях он растаял, словно воск. Замурчал бы, если бы мог. – Тигнари, я понимаю, что ты уважаемое лицо Гандхарвы и тебе надо сохранять репутацию сильного стража, но не стоит забывать об отдыхе. – Пока генерал всё это говорил, он убаюкивал парня своими объятиями и голосом. – Без отдыха силы не прибавляются. Отдыхай хотя бы ради этого? Тигнари хотелось возразить, что, мол "работы довольно много, и нужно ее закончить в срок", но он был не в силах, уж слишком устал. Про незавершённую письменную работу он давно позабыл, и, думаю, что в таких нежных и нужных на данный момент для него объятиях он позабыл обо всем, что его так беспокоило. Шум водопада, звук сверчков, шелест листьев, теплый нежный ветер и не менее нежные объятия генерала так убаюкивали. Вокруг воцарилась такая идиллия, причём не только вокруг него, но и в самом сердце парня. И он уснул, тихо сопя на плече у Сайно. Сайно же, когда услышал мирное сопение (друга? любимого?), улыбнулся и поцеловал в затылок. В ответ на поцелуй уши фенека дёрнулись, хлопнув по лицу генерала. Какое-то время парень ещё наслаждался звуками и видом природы; после, когда он убедился, что Тигнари крепко заснул, встал и бережно закинул тушу парня себе на спину. Спать было лучше в доме – не защищающем от насекомых, но в доме.