III
Сладострастие двух экзорцистов
В спальне был погашен последний ночник. Всё погрузилось во мрак. Чун Юнь прижался всем телом к влажной и тёплой груди Шэнь Хэ, смазанной интимным маслом. — Мхм~ Чун Юнь, ты без конца твердишь мне, как это неправильно~ всё время отстраняешься от меня~ а сейчас прижался ко мне, как котёнок~ Но Чун Юнь не слышал упрёка своей тёти. Плавное движение женских ножек, разведённых перед ним, загипнотизировало его. Придерживая рукой возбуждённый член, он устремился к Шэнь Хэ. — Мха-ахм~ — он сладко застонал, когда его член с влажным звуком проник во влагалище его любовницы. Шэнь Хэ зажмурилась и, задрав носик, прижала племянника лицом к своей шее. Её коса совсем распустилась и Чун Юнь полной грудью вдохнул нежный аромат волос Шэнь Хэ. Оживлённое возбуждение завладело его разумом, и он начал, как заводная игрушка, двигать бёдрами. Комнату заполонили звуки хлопков бёдер племянника по бёдрам его родственницы. «Горячо!.. Очень горячо! Я чувствую каждое сжатие! Каждый ответный толчок, откуда-то изнутри! Если завтра меня упекут в дом для умалишённых, то я не против лишиться рассудка от этой ночи!» — Ах!~ М-м! Чун Юнь~ ах~ сколько в тебе настойчивости~ — Прости~ мхм~ — тяжело дыша парень поднял глаза. Лица любовников были совсем близко. — мне сейчас так хорошо!~ Я…я… — слова застыли у Чун Юня в гортани, — «Я люблю тебя, Шэнь Хэ!» — договорил он мысленно то, что не смог произнести в слух. Это признание замерло в его груди, словно сдерживаемое ощущением неправильности от всего происходящего, — «Шэнь Хэ — моя тётя… Но я все равно люблю её! И когда-то я скажу ей это!» Говоря откровенно, Чун Юнь не был хорошим любовником. Рассудите сами, может ли парень в столь юном возрасте, не нюхавший любви ни с кем, кроме своей родственницы, проявить себя? У него не было опыта, он не знал, как заниматься любовью так, чтобы было приятно не только ему. Но Шэнь Хэ не было досадно от его неумения: ей не было с кем сравнивать, ведь забрав у Чун Юня девственность, она отдала ему взамен свою. «Так грубо…и так быстро…мне даже больно. Но как сладко Чун Юнь мурлычет, лёжа на моей груди… Ему очень приятно. Я уже несколько раз сломала его оргазм, наверное, нужно дать ему возможность насладиться мной.» Шэнь Хэ обвила ножки вокруг поясницы Чун Юня и цепко прижала его к себе. Она, как голодный вампир, впилась в его шею, оставив на ней бороздки от зубов. Чун Юнь вскрикнул от боли и подзадоренный, принялся двигать бёдрами ещё агрессивнее. Шэнь Хэ не переставала кусать его. С каждым укусом казалось, будто вот-вот и из шеи или мускулистого плеча Чун Юня брызнет кровь. Вся его шея была искусана. Он стонал и от наслаждения, и от боли. Несколько раз он пытался укусить в ответ, но судорожная дрожь нижней челюсти не дала ему это сделать. Горячее дыхание, вырываясь из груди любовников, обжигало их кожу. Безумно влюблённые в друг друга, они ловили каждый вздох, чтобы разогреть им свою страсть, и без этого раскалённую докрасна. — Я~ ах-х!~ я сейчас сойду с ума~ — Не волнуйся, м-м~ если это произойдёт, я отнесу тебя в Заоблачный Предел, и Адепты вернут тебе рассудок. Люби меня, Чун Юнь! Аха!~ Люби, как любил бы ту девку-повариху! — с ревнивой интонацией сказала Шэнь Хэ, имея ввиду Сян Лин, на упругие ножки которой, Чун Юнь нередко бросает желающий взгляд, — Сильнее, ах!~ Сильнее, Чун Юнь!! Да! А-а-а!~ вот так! Да-а! В безумном порыве, член Чун Юня выскользнул и в то же мгновением его ноги обожгло горячими брызгами — Шэнь Хэ запрокинула голову от сильного оргазма, содрогнувшись от десятка любовным судорог. — Да-а! О-оа-ах! Чун Ю-юнь!! — как безумная, Шэнь Хэ впивала ногти в плечи племянника, мяла его, как мокрую глину, Парень-экзорцист хотел спохватиться и продолжить прерванный процесс, но был заключён в удушающие объятия своей тёти, прижавшей его к своему телу. Наконец-то безумный поток судорог и горячего сквирта прекратился. Шэнь Хэ обрушилась вместе с Чун Юнем на подушки. — Шэнь Хэ, я еще не кон-… — Тщ-щ! — девушка прижала палец к дрожащим губам парня. Ей хотелось насладиться тем приятным послевкусием оргазма, который вкусить могут только девушки. — М-м-м~ — ей было так хорошо, что она не слышала и не чувствовала настойчивые заигрывания своего племянника. Чун Юню казалось, что Шэнь Хэ его игнорирует. Имея ввиду своеобразный характер девушки-экзорциста, эти подозрения были небезосновательны. Сведя брови, он настойчиво привстал и, придерживая грудь любовницы, настойчиво сжал между ними свой член. Слизкая от интимного масла грудь выскальзывала у него из рук, но, удерживая её, парень принялся удовлетворять себя. — М?.. Оригинально… — удивилась Шэнь Хэ, вернувшись их мира наслаждений, в который нас переносит чувство оргазма. Она придержала грудь и сжала ею член племянника. — Как ощущения? — спросила Шэнь Хэ, устремляя на Чун Юня взгляд, который обжог его сердце. Чун Юню захотелось пригнуться и поцеловать Шэнь Хэ, но желание оргазма оказалось сильнее, — Очень…необычно~ Голос парня-экзорциста растворился в потоке обрывистых стонов и мычаний, которые становились всё агрессивнее, как и движения его бёдер. Шэнь Хэ не отводила глаз от племянника, сжимая его член своей грудью, но все же отвлекалась, заворожённая тем, как по его мускулистому торсу стекали капли пота. Несколько раз половой орган выскальзывал из объятий больших грудей девушки-экзорциста, но очень быстро снова в них возвращался. — О-оах~ Ш-Шэнь Хэ! Я- мгр!~ Я-… — Давай~ Чун Юнь достиг оргазма быстрее, чем Шэнь Хэ ему ответила. Горячее семя брызнуло двумя толчками ей на лицо. Шэнь Хэ машинально закрыла глаза, которые на протяжении всего акта гипнотизировали Чун Юня своей красотой. Само прочтение сцены оргазма займёт у читателя больше времени, чем она длилась. — Оу… — смутился Чун Юнь, облегчённо вздыхая после оргазма, — извини, я сейчас уберу. По лицу Шэнь Хэ стекали капли тёплого семени. Но когда Чун Юнь достал салфетку, подтёков спермы почти не было. Шэнь Хэ облизывала пальцы, глядя на племянника всё тем же обжигающим взглядом. Но всё же чтобы отблагодарить его, она протёрла салфеткой щёку и уголки губ. Салфетка смялась, а Чун Юнь, обняв Шэнь Хэ за шею, прильнул к ней в поцелуе. Любовники повалились на подушки. Девушка-экзорцист одной рукой укрыла одеялом и себя и Чун Юня. Любовники были не против поговорить перед сном, но усталость оказалась быстрее и их сознания быстро провалились в сладкий мир грёз. Первым уснул Чун Юнь. Прижав его к груди, Шэнь Хэ погрузилась в волнительные раздумья: «Он постоянно говорит мне, что нам нельзя заводить детей… Но до этого говорил, что и целоваться нам нельзя, а сейчас мы уже давно перешагнули через поцелуи и достигли бо́льшего… Хранитель Облаков мне ничего такого не объясняла, когда я ещё жила в Заоблачном Пределе. Мне очень сложно самой всё узнавать, да и Чун Юнь не может мне всё внятно объяснить… Как сложен этот мир людей…» Этот тяжёлый внутренний монолог растянулся для Шэнь Хэ на час с лишним. Пересказывать его для читателя будет непростительно для меня, как для автора, поэтому я не стану так пренебрегать свободным временем. Усталость и тяжёлые мысли измучили Шэнь Хэ, и опёршись щекой на голову Чун Юня, она сладко уснула…Конец!