Яблоко раздора

      Воспользовавшись шокированным состоянием девушки, Сяо высвободил свое запястье из еë руки и направился в кабинет математики.       Люмин стояла в ступоре. Ей не верилось, что Сяо отвернулся от неë. Но из-за чего? Еще вчера он говорил, что хочет с ней дружить и общаться, а сегодня такие резкие изменения. Это вызывало подозрения. Она во что бы то ни стало должна узнать, что произошло.       Она все еще стояла посреди лестницы, и многим учителям и ученикам приходилось ее обходить. Некоторые недовольно высказывались, другие показывали свое негодование одним своим видом. Поэтому Люмин пришлось собраться с мыслями и пошагать дальше по лестнице.       Хорошее настроение как-то сразу улетучилось, девушка чувствовала за собой какую-то вину. Вдруг она как-то обидела Сяо, и сама этого не поняла? Хотелось узнать ответы, но сам парень явно не желал с ней разговаривать и рассказывать о причинах.       Это раздражало. Почему у людей привычка обижаться и скрывать причины? Когда человек поймëт, что не всегда твой «обидчик» догадывается, что он сделал не так. Когда люди, наконец, научатся разговаривать друг с другом? Почему, вместо того, чтобы таить обиду, нельзя сказать «меня расстраивает, что ты сделал вот так» или «мне неприятно, что ты сказал вот это». Люмин была уверена, что Сяо так и поступит в случае обиды, но он включил истеричку и чем-то сейчас напоминал Кэ Цин.       «Точно… Кэ Цин… Не могла ли она наговорить про меня гадости? Даже если так, почему Сяо прислушался к ней, ведь знает, что между нами вражда?» — летала в раздумьях Люмин, но весь поток мыслей прервал Тарталья, что попался в поле зрения.       Он как всегда стоял в какой-то большой компании, где были не только ее одноклассники, но и ребята из других классов. Чайльд явно был всегда душой компании, ведь все внимание было направлено только на него, особенно женской половины.       Чуть поодаль от компании девушка заметила Скарамуччу, что враждебно косился на кучу людей возле него, и это удивило блондинку. Направив взор по направлению взгляда одноклассника, Люмин отметила, что в компании, что собралась вокруг Тартальи, присутствует и Мона. Неужели Скарамучча ревнует?       — Привет, Скар, — она приветливо махнула ему рукой для привлечения внимания. Парень отреагировал на это еле заметным кивком, что, видимо, служил своеобразным приветствием. — Чего такой хмурый?       — А ты сама взгляни, — Скарамучча указал в сторону компании.       — Не нравится, что новенький набирает популярность? — спросила Люмин, слегка улыбнувшись.       — Не в этом дело, — фыркнул Скарамучча, отстраняясь от стены. — Там Мона! С тех пор, как появился этот Тарталья, моя девушка все чаще начала о нем говорить. Вот как мне реагировать?       — Ну, у них общие интересы. И Тарталья, и Мона играют в баскетбол, — пожала плечами Люмин. Она вовсе не старалась оправдать подругу, она пыталась успокоить Скарамуччу.       — Люмин, — он серьезно на нее посмотрел, будто в пятый раз что-то объясняет непонятливому ребенку. — Для нее раньше баскетбол не был важнее наших отношений. Знаешь, что позавчера произошло?! Мы еще неделю назад договорились сходить с ней в кино. Позавчера после школы пошли ко мне домой, чтобы вместе пойти на фильм. Так ей позвонил Тарталья, она ушла с ним разговаривать в другую комнату, а когда вернулась, сразу засобиралась, сказав, что у нее тренировка по баскетболу. И как бы я ее не уговаривал забить на тренировку, аргументируя, что билеты в кино уже куплены, ей было по барабану.       — Ого… — все, что смогла выдавить из себя Люмин. Да уж, это довольно обидно, она понимала Скарамуччу. Но совершенно перестала понимать Мону. Почему она так сделала? — Капец, я даже не знаю, что сказать. Может, у них на носу какие-то важные соревнования?       — Нет, — Скарамучча мотнул головой. — Она просто хотела провести время с Тартальей, вот и всë. Что в нашем классе происходит с приходом этого новенького? Сяо о тебе слышать не хочет, девчонки друг на друга враждебно смотрят, мы с Моной ругаемся, а вы с Кэ Цин готовы глотки друг другу перегрызть. Где та сплоченность, которая всегда была?       — Может, дело не в Тарталье? — пожала плечами Люмин, но потом почувствовала себя невероятно глупо. — Забудь, ты прав. Из-за него я разругалась с Кэ Цин, из-за него у вас разлады в отношениях с Моной. Но тебя я могу успокоить. Вряд ли Тарталья что-то планирует с Моной, ведь он теперь мой парень.       — Чего? В смысле? — Скарамучча недоверчиво приподнял бровь.       — В прямом! Вчера он предложил мне встречаться, — гордо заявила Люмин, будто получила оскар. Только аплодисментов не хватает.       — Извини, конечно, — начал Скар, чуть усмехнувшись. — Но ты уверена, что вы встречаетесь?       Люмин непонимающе захлопала глазами. Что Скарамучча имеет в виду? Этот вопрос с усмешкой вызывал какую-то панику в душе.       — Ну да, он сам предложил, а я согласилась, — боязливо ответила девушка.       — Вот только к Тарталье, в наш кабинет, сегодня приходила девушка из другого класса и спрашивала якобы «для своей подруги», есть ли у него девушка, на что он ответил: «Нет». Потом пошло знакомство, они куда-то направились вместе.       Люмин почувствовала, как сердце кольнула невероятная обида. Чайльд ведь только вчера с такой страстью ее целовал, сегодня писал, что они действительно встречаются. А сейчас...       — Ты уверен? — дрожащим голосом спросила Люмин.       — Да, можешь у любого спросить из наших. Эй-эй, ты чего? — испугался Скарамучча. — Он не стоит твоих слез. Ох, Люмин…       Скарамучча по-дружески приобнял ее за плечи, пытаясь успокоить. А Люмин вспомнились слова Сяо, насчет того, что Тарталья просто играется с ними, и эта фраза казалась сейчас все более и более правдивой.       — Все в порядке, я разберусь, — она сразу вытерла все слëзы и отстранилась от Скарамуччи. — Спасибо за поддержку.       Краем глаза Люмин заметила бирюзовую прядь волос и, тут же слегка повернув голову, увидела Сяо, который смотрел на нее с явным беспокойством. Но как только он понял, что девушка его заметила, тут же сделал грозный вид и пошел в неизвестном направлении. Неужели, несмотря на свою обиду, Сяо все же беспокоится за нее? Эта мысль дала блондинке надежду на примирение с другом.       Но сейчас нужно было разобраться с Тартальей. Она стоит в коридоре уже минут десять, но так и не подошла поздороваться с парнем. Она направилась к кучке людей, сам Тарталья находился к ней спиной. Поэтому она подкралась к нему сзади и сразу же обняла за торс.       — Привет! — радостно закричала Люмин, чем привлекла к себе взгляды всех присутствующих. Тарталья как-то сразу поспешил расцепить кольцо рук и повернулся к девушке.       — Привет, иди в класс, я сейчас приду, — с ходу начал Чайльд. Неужели даже не обнимет?       — Во-первых, не хочешь меня обнять? — Люмин скрестила руки на груди. — Во-вторых, почему ты меня сразу прогоняешь?       — Давай потом, Люмин, — вымученно попросил Тарталья. — Я тут разговариваю с друзьями.       — И что? — удивилась Люмин. — Ты не хочешь познакомить свою девушку с друзьями? Тем более, тут и моя подруга — Мона. Привет, Моночка!       — О, Люмин! — обрадовалась Мона и бросилась обнимать блондинку. — Привет-привет.       — И вам всем привет, ребят, — с добродушной улыбкой поздоровалась со всей компанией Люмин. — Меня зовут Люмин, я дев…       — Знакомьтесь, это Люмин, — громко и как-то резко перебил девушку Тарталья. — Крутая девчонка, не стесняйтесь с ней подружиться.       Люмин насторожилась. Почему Тарталья не дал ей сказать, что она его девушка? Почему он сам не сказал, что они встречаются? Может, он не хочет это афишировать на всю школу, но почему тогда и девушкам, которые хотят с ним познакомиться, говорит, что он свободен? Это невероятно обижало блондинку.       Ситуация начинала накаляться, однако напряжение развеял звонок на урок, и все компания тут же рассосалась, разбежавшись по своим классам. Люмин от обиды резко, вперед всех, двинулась в кабинет математики и уже там плюхнулась на свой стул.       Тарталья же с Моной зашли в кабинет спокойным шагом, причем пришли вместе, чем вызвали явное раздражение у Скарамуччи. Мона закатила глаза, уже чувствуя, что придется выслушивать претензии Скара. Та же самая участь ждала и Тарталью, только от Люмин.       — Чайльд, я хочу поговорить с тобой, — шепнула Люмин. — Мне не нравится, что ты всем говоришь, что у тебя нет девушки. Почему ты так делаешь?       — Люмин, я никому не говорю, что у меня нет девушки. Но и не говорю, что она у меня есть. Знаешь выражение: счастье любит тишину? — тут же ответил Тарталья, будто только и ждал этого вопроса.       — Да, я согласна, но Скар сказал, что в класс приходила девочка и спрашивала для своей подруги, есть ли у тебя кто-то, и ты ответил «нет», — спокойно выдвинула следующее обвинение блондинка.       — Больше верь Скарамучче, который на полном серьезе думает, что Мона изменяет ему со мной, — усмехнулся Чайльд.       — Но зачем ему врать, не только он слышал…       — Хочешь верить Скарамучче — верь, я тебе не запрещаю, — уже грубо ответил Тарталья, намекая, что этот разговор дальше продолжать он не намерен.       — Ладно, забыли, — тяжело вздохнув, сказала Люмин. — Только обещай на будущее, что если у тебя спросят, есть ли у тебя девушка, ты скажешь, что да.       Тарталья кивнул, и Люмин облегченно выдохнула, затем решила осмотреться в классе и очень удивилась: Сяо пересел за предпоследнюю парту, перед Кэ Цин, и сидел вместе с Гань Юй. Они о чем-то болтали втроем.       «С каких это пор Сяо водится с Кэ Цин?!» — в мыслях возмутилась девушка. — «Теперь мои подозрения, что Кэ Цин что-то наговорила Сяо про меня, становятся более обоснованными… Как же мне поговорить с ним?..»       — Эй, Люмин, ты не здороваешься? — голос Розарии, что сидела позади нее, вырвал Люмин из потока мыслей. — Ты за это утро даже не подошла ко мне. Где летаешь?       — Прости, Роза, — шепнула в ответ Люмин, сильнее разворачиваясь к подруге. — С утра проблемы. Что случилось с Сяо, не знаешь?       — Если ты про то, что он неожиданно начал общаться с Гань Юй и Кэ Цин, то сама удивлена. Думала, ты знаешь, — пожала плечами Розария.       — Да он кинул меня в черный список и не желает со мной иметь дела. И не объясняет ничего. Я нихрена не понимаю, — негодовала Люмин. — Тебя он тоже избегает?       — Нет, сегодня он со мной поздоровался как всегда и обнял. Это странно, учитывая, что он нуждается в тебе, как в воздухе, — усмехнулась девушка.       — Люмин и Розария, еще хоть слово от вас услышу — пойдете отвечать к доске по новой теме, — строго сделала замечание учительница математики.       Девушкам пришлось замолчать и сосредоточиться на объяснении нового материала. Урок проходил достаточно быстро, в силу того, что ученики были постоянно заняты выполнением заданий. Но Люмин все равно находила время кидать взгляд на предпоследнюю парту и наблюдать за Сяо. Кроме парня, внимание девушки привлекла Гань Юй. Она постоянно помогала Сяо, что-то ему объсняла, на что он согласно кивал и, о боже, какие у Гань Юй весь урок горящие влюбленностью глаза, аж тошно становилось.       Пусть к Гань Юй Люмин не испытывала никакой неприязни, в душе почему-то возникла ревность и позиция «собаки на сене»: ни себе, ни людям. Девушку задевало, что Сяо, до безумия влюбленный в нее, сейчас делает вид, что ее просто не существует, и так мило беседует с другой одноклассницей.       «Глупышка Гань Юй», — посмеялась в мыслях Люмин. — «Не понимает, что как бы она не старалась, Сяо будет любить меня»              — Ты чего там все высматриваешь? — решил поинтересоваться Тарталья.       — На перемене расскажу, долгая история, — шепнула Люмин и продолжила решать задачу, данную учителем в виде самостоятельной работы.              На перемене Люмин пересказала Тарталье все, что произошло в их с Сяо взаимоотношениях, поделилась своими переживаниями.       — …я не знаю, что мне делать. Чайльд, может, ты поговоришь с Сяо? — она взглянула на него полными мольбы глазами, но тот лишь закатил глаза. Лезть в чужую ссору и решать чьи-то проблемы в его планы не входило.       — Люмин, не думаю, что выяснять причины — это хорошая идея. Если человек, независимо от причин, не хочет с тобой общаться, не будешь же заставлять? Оставь его в покое, — высказал свое мнение Тарталья.       — Но если я потеряю дружбу с Сяо, я хотя бы должна знать, почему! — стояла на своем Люмин. — Чайльд, пожалуйста, помоги!       — Прости, но я не буду в это влезать, — Тарталья был непреклонен.       — Но Чайльд, ты понимаешь, как для меня это важно? Сяо всегда был рядом, мне его не хватает, как друга. Да и мы могли бы общаться втроем. Я уверена, что вы могли бы подружиться. Сяо — хороший парень. Мне не нравится, что он водится с Кэ Цин. Наверняка она ему что-то наговорила. Она может. Я не позволю, чтобы из-за нее мы с Сяо оставались в ссоре…       — Сяо, Сяо, Сяо!.. — раздраженно пробормотал Тарталья. — У тебя что, один Сяо на уме?! Я знаю, что он в тебя влюблен, так может ты ущемилась, что он перестал за тобой бегать хвостиком?! Так сказать, твою самооценку задел, верно?       — Что? Причем тут это?!       — Потому что у меня ощущение, что тебе в детстве внимания было недостаточно, ты постоянно пытаешься показать себя! Привлечь мое внимание, когда я разговариваю с друзьями, лезешь в мою компанию, ущемляешься, когда Сяо меняет тебя на другую бабу, ябедничаешь на Кэ Цин во время контрольной, лишь бы выставить себя святой на ее фоне…       — Вот значит какого ты обо мне мнения?! — злости и возмущению девушки не было предела. — На себя бы сначала посмотрел, петух напыщенный! Самого то небось в детстве недолюбили, постоянно нуждаешься в женском внимании, пытаешься заинтересовать каждую попавшуюся девку. А насчет контрольной я уже, кажется, высказалась, что я не позволю разбрасываться решенными мною заданиями направо и налево!       — Я тоже уже, кажется, высказывался, что ты истеричка, — ссора все больше и больше набирала обороты, казалось, каждый из них сейчас лопнет от злости.       — Сам такую выбрал. А знаешь, что я сейчас сделаю тебе назло?! — Люмин резко развернулась к классу и выкрикнула: — Я девушка Тартальи, он мне вчера предложил встречаться!       — Ненормальная, — прошипел Тарталья и начал складывать все свои вещи в рюкзак, после чего пересел за последнюю парту с Кэ Цин.       — Ну и иди! Знал бы ты, что пересел к еще большей истеричке, чем я! Давай, еще замути с ней, чтобы меня позлить! — продолжала злиться Люмин, но Розария неожиданно подошла и схватила ее за плечи.       — Люм, прошу тебя, успокойся, — твердо сказала она. — Пойдем выйдем, тебе нужно остыть.       Люмин, вся красная от злости, последовала совету Розарии и вместе с подругой пошла в туалет, где умылась холодной водой, после чего девушки уселись на подоконник, чтобы девушка немного пришла в себя.       — Наверное, мне не стоило устраивать весь этот цирк. Мне так стыдно, Роз, — блондинка положила голову на плечо подруги.       — Все нормально, я видела, что Тарталья сам тебя спровоцировал. Вы оба перегнули палку.       — Теперь я в ссоре с Кэ Цин, Гань Юй, с Сяо, да еще с Тартальей. Отличное начало учебного года, — раздраженно произнесла Люмин. — Мне кажется, я теряю друзей каждый день. Не хватало еще с Моной, Скарамуччей и с тобой поссориться…       — Ты же знаешь, я человек-пофигист, даже если ты когда-то сорвешься на меня, я не приму близко к сердцу, — заверила ее Розария. — Ладно, пойдем на следующий урок. Раз уж Чайльд свалил от тебя, я сяду за одну парту с тобой?       Люмин кивнула, и обе направились на урок физики. Блондинка добросовестно пыталась сосредоточиться на болтовне учителя, но голова предательски поворачивалась назад, смотря на беседующих Кэ Цин и Тарталью, Гань Юй, что пыталась привлечь внимание Сяо и самого Сяо, что очень уж враждебно пялился на Тарталью. Так прошел весь урок. Никаких знаний в голове Люмин не осталось, поскольку все сорок минут она была погружена в свои мысли.       — Чего сидишь? — удивилась Розария. — Сейчас большая перемена, пойдем положим сумки и сгоняем в столовку?       Так и поступили. Люмин даже не заметила, когда Кэ Цин и Тарталья успели выскользнуть из кабинета, ибо когда она снова обернулась на последние парты, они пустовали. Подруги быстро поставили сумки в кабинет истории и направились в столовку. В дверях их чуть не сбил Скарамучча, что на всей скорости влетел в класс и выкрикнул:       — Ребята! Скорее на школьный двор! Там Сяо с Чайльдом дерутся!