Kiss the hell out of me

Сквозь ветки деревьев адхигамы, проглядывалось ясное небо, над лесом Авидья. Под ногами Сайно и Тигнари была самая обычная лесная тропа. Они шли довольно тихо, так, что не мешали окружающей их природе. Пока фенек собирал разные грибы, чтобы их потом подробнее изучить, матра наблюдал за ним, что-то рассказывающим про каждый гриб, который он подбирает, и разной Сумерской живностью из леса, которая сильно отличалась от той, которая водилась в пустыне. К тому же, в пустыне, она была враждебнее, чем в лесу, и там особо не порассматриваешь, а тут даже плесенники были спокойнее, уподобаясь всеобщему покою. —...И является крайне ядовитым. — Лесной страж рассказывал про очередной гриб, но Сайно особо не вслушивался в слова, очарованный тем, как, а не что Тигнари говорит. От последних же слов в голове генерала махаматры появилась гениальная, как ему показалось, шутка. Он взял этот гриб, намеренно попадаясь фенеку на глаза. — Ты кого травить собрался? — Да так... — С ухмылкой сказал Сайно. Тигнари и сам знал кого. У матры давно не складывались отношения с высоким парнем с серыми волосами из академии. Лесной страж и сам недолюбливал этого Аль-Хайтама, но всë же не оценил шутку своего друга, посмотрев на него слегка осуждающим взглядом. — Шутить про то, что ты хочешь кого-то отравить – не смешно. — Возразил фенек. — А кто сказал, что я шучу? — Сайно, заканчивай уже. —Тигнари знал, что генерал махаматра не будет говорить такого в серьëз, но всë же уже начинал за него слегка волноваться, мало ли что... — Не ценитель ты искусства... — обиделся матра на то, что его шутку не оценили и выбросил гриб куда-то в кусты. — Это ты не ценитель, зачем выбрасывать-то сразу? Я же говорю, что он редкий, хоть и ядовитый, а я его взять ещë не успел. — сказал фенек перед тем, как залезть в кусты, чтобы найти тот гриб. Вдруг Сайно вспомнил анекдот и решил разрядить обстановку, рассказав его. — Тигнари... — Позвал матра, когда лесной страж наконец нашëл злосчастный гриб, который куда-то успел укатиться. — Что? — Я тут вспомнил один анекдот... Один путник умирал от жажды в пустыне и молился, чтобы ему повстречался гидро слайм. Но он не знал, что... "О, архонты, ну вот опять..." Подумал Тигнари, закатывая глаза. Он не придумал ничего лучше, как заткнуть Сайно ни чем иным, как поцелуем. Он приблизился к его лицу. Генерал махаматра замер, не понимая, что тот собирается делать, хотя тут всë и было предельно ясно, но у Сайно в голове не укладывалось, что когда-нибудь его заткнут таким необычным образом, ещë и это был их первый поцелуй, что было ещë страннее. Хотя можно ли это назвать первым поцелуем, ведь матра не был уверен, что лесной страж делал это искренне, вдруг это было просто так, без особых намëков? Но от этих мыслей его избавило прикосновение чужих губ к своим. Тигнари хотел прервать его анекдот и у него получилось. От ощущения близости своего возлюбленного, не знающего о его чувствах, у Сайно даже начала слегка кружится голова, а стук сердца эхом отдавался в ушах. По его телу как-будто пробежал ток, который похоже передался и фенеку. Когда Тигнари отстранился, матра всë ещë не мог ничего сказать и привести свои чувства и мысли в порядок. В воздухе несколько секунд висело молчание, которое по их ощущениям казалось вечностью, во время которой они слышали дыхание друг друга, а звуки остального же мира казались приглушëнными. Это молчание первым решил прервать Сайно. — Ты теперь всегда будешь так делать..? — Поинтересовался генерал махаматра и не дождавшись ответа продолжил, — Тогда я расскажу тебе ещë миллион анектодов... Фенек же волновался по поводу того, как матра воспримет его действия, как он отреагирует на эту ситуацию, не будет ли у него отрицательная реакция? Но после того, что сказал Сайно, он убедился в положительной реакции и его стал интересовать всего один вопрос, который лесной страж задал, как только он появился у него в голове, потому что не любил он вот так оставлять вопросы не заданными, особенно, если решить их можно было сразу же. — Что ж... Это можно считать признанием в любви? — Тигнари спросил это без всякого смущения или чего-то подобного, как будто это самый обычный вопрос. Генерала махаматру же смутил этот вопрос, ведь он только недавно думал об этом, но убеждал себя в том, что ему это просто так показалось, и фенек делал это без особого подтекста. — Ну... Может быть. — Что значит "может быть"? У тебя есть ко мне чувства? — Лесному стражу не очень нравилась такая неопределëнность. — ...Да. — И Сайно казалось, что фенек даже не знает, что всë это время он вызывал у него ещë какие чувства. Ему казалось, что пока они шли по лесу Тигнари слышал каждую птичку неподалёку, в то время, как сам матра слышал только такой родной голос лесного стража, ласкающий его уши, и иногда свои мысли, которые постоянно побуждали его как-то рассмешить фенека. Но он не знал, что у Тигнари к нему чувства не меньше, хоть и проявлялись они в другом. Как и предполагал Сайно, лесной страж слышал каждое шевеление природы, но в том числе и шаги, и дыхание генерала махаматры. И рассказывал он всë так трепетно из-за какого-то чувства внутри, которое так и кричало рассказать матре множество интересных вещей. Так они стояли и думали о чëм-то, глядя друг на друга, пока не начался дождь. Сначала не сильный, тëплый, даже приятный, но чем дольше он шëл, тем он становился сильнее и холоднее. И от холодных капель уши фенека невольно подрагивались, что умиляло Сайно. Но скоро ледяные капли стали бить по телам ещë сильнее, словно вынуждая всë же вернуться в Гандхарву.