Только она может изменить меня

Между банками с частями тел пошли синии молнии. Я прижалась к Уэнсдей, не в силах оторвать взгляд от разрядов мощного электричества. Обряд прошёл. Я так и не поняла, что это за сооружение, наверное всё-таки что-то типо своеобразного короба или гроба. Но в любом случае у этого чего-то была крышка. И из-под неё клубами повалил чёрный дым. — Это плохо… Это очень плохо! — прошептала я. Сил кричать просто не было. И вдруг в нём возникли два человека. Два брата-близнеца. Два Крегстоуна. Лорел задрожала, по лицу её расползалась радостная, неверующая во всё происходящее улыбка. А вот нам с Уэнс было не до смеха. Я в дичайшем ужасе, которого не испытывала ещё никогда, уставилась на Уэнсдей. — Божечки… — заскулила я. — Я не хочу… Не хочу умирать! — Уэнсдей сжала мои пальцы, продолжая с неким вызовом смотреть на Крегстоунов. — Я из твоего рода! — ликующе и гордо заговорила Гейтс. — Я воззвала к тебе, чтобы ты очистил мир от изгоев! Отныне и на век! — Месть наша будет скорой и справедливой! — хрипло сказал Джозеф Крегстоун. Тем временем Джон сверлил взглядом эту парочку. Уэнсдей вдруг поднялась и громко сказала: — Как и моя. — а я и не заметила, что это проныра освободил и меня из оков. И неуклюже поднялась и встала рядом с ней. Все повернули головы в нашу сторону. А на мерзком лице Джона возникла дьявольская улыбка: — Моя дорогая Дарья! Как же я хотел встретиться с тобой. В последний раз. — он мерзко расхохотался, от чего у меня мороз прошёлся по спине. — Гуди Аддамс! — глаза Уэнсдей широко раскрылись, а мои просто на лоб полезли. Жезл, который Джозеф держал в руке вдруг что-то сделал с воздухом. Как будто вокруг получают невидимые костры и дует сильный ветер, едва не сгибая с ног. Многим знакомо, когда смотришь на костёр, кажется что всё расплывается и дрожит. И мы находились в центре этого ада. — Твой дух не отступит! Тебя ждёт та же участь, что была уготована нам! — возле брата вдруг возник Джон. Они одновременно достали кинжалы и почти в одно мгновение вонзили в нас. Я отшатнулась и упала на копчик, прислонившись к той самой стене, кашляя кровью и задыхаясь от боли. Уэнсдей покачнулась, продолжая в упор смотреть на Джозефа Крэкстоуна. А Джон с явным наслаждением глядел на мои мучения. У меня в запасе было ещё минуты две-три, не больше. — Гори же вечер в аду! Тебе и твоей подружке там есть место! — провернула нож ещё раз, он с силой оттолкнул её ко мне, и она прислонившись к стене, медленно сползла по моей, державшись за кинжал в животе. Они всей троицей прошли мимо, даже не обернувшись. — Сладких снов, Уэнсдей и Дарья. — проворковала Лорел напоследок. Я схватила Уэнсдей за руку и прошептала: — Теперь мы вместе… Видимо, навсегда… — Нет. — слабо, но уверенно сказала Уэнсдей. Ты будешь жить. Ради Энит. Ради академии. Ради родных. — она замолчала, будто собираясь сказать что-то важно для нас обеих. — Ради… Ради меня. По моим щекам покатились слёзы. Уэнсдей, собрав все последние силы в кулак, смахнула их дрожащей рукой. — Прости, что не смогу быть с тобой.