Переизбыток тьмы.

Утром Иллуми не было. Киллуа потянулся и приятные воспоминания вечера вызвали лёгкую улыбку. Хоть все это было не правильно, он наслаждался. Он любил идти против системы, главный пример тому — отказ от собственной семьи. В семье не было «своих», кроме Иллуми. Миллуки — слишком разное мышление и интересы, Аллука — ещё мал, Каллуто — «маменькин» сыночек и слегка заносчив. Сильва — ближе к Иллуми, а Кикио — к Каллуто. Киллуа немного размялся и поотжимался, поскольку тело нужно стараться держать в нормальном состоянии. В последнее время заметил, что стал гораздо слабее и менее внимательным, но он прощал себе это, поскольку сейчас в приоритете были отношения с Иллуми, которым он не мог дать нормального объяснения. Подросток прогулялся по непривычно солнечному Йоркшину, зашёл в булочную кажется съел все, что там продавалось и вернулся обратно в номер. Скоро Золдикам уже уезжать домой. А нет, убийцы ведь ещё не пойманы. На самом деле дом, теперь не вызвал таких негативных эмоций. Там будет Иллуми, он не будет чахнуть в комнате целый день. Стоп. Его же там заперли, только пока убийца будет не пойман. Киллуа почесал голову и немного расстроился. «То есть я туда теперь вернусь просто так? А как же Гон? И долго я там буду? А как мне общаться с Иллуми, если я не хочу оставаться в поместье?» Большое количество вопросов начали рождаться в блондинистой голове. Но их кое-что прервало. Дверь распахнулась слишком громко и ударилась об стену — вернулся Золдик-старший. Выглядел он слишком взвинченным, через чур тревожным и веяло чем-то до дрожи во всех костях — холодным. Смерть, убийство, кровь — аура Иллуми на данный момент, которая начала смущать всю комнату. Ладони были в засохшей крови. «Чья?» Волосы находились в слегка приподнятом положении. Глаза были пустыми и совершенно не цеплялись за объекты, на которые смотрел Иллуми. Киллуа проглотил свои слова про доверие назад и активировал защитный нэн. Старший брат действительно выглядел странно. Он был очень похож на старого себя, когда совершал слишком жёсткие действия над младшим братом. Почти всех привычных игл на верхней части костюма не было и нижняя губа посередине была разбита. В том месте запеклась уже потемневшая кровь. — Ты можешь покинуть дом, Киллуа. Я расправился с убийцей. — С Куроро? — С Геней Рёдан. Киллуа напрягся. Он один против всех Пауков? Слишком маловероятно. Каким бы сильным и опытным был Иллуми — одолеть такое большое количество профессиональных владельцев нэн почти невозможно. Хотя, наверняка ещё был клоун. Тогда уже шансы были, и не маленькие, ведь Хисока работал с ними и вероятно, знал слабые места каждого Паука. Золдик явно находился в расшатанном состоянии и возможно не контролировал свои действия. Киллуа медленно отошёл в сторону и сел на стул, стараясь вести себя максимально тихо. Лучше было бы вообще уйти, но тогда реакция Иллуми могла бы быть негативной. Он замедлил дыхание и перестал шевелиться, не обращая на себя ни капли внимания чужих глаз. Старший Золдик тяжело дышал и его взгляд метался по всей комнате, будто что-то искал, но ничего не находил. Одежда полетела на пол и обнажённое тело было в брызгах крови. «Это чужие.» Киллуа прикрыл глаза и начал концентрироваться на себе и на своём нэн. Почему-то сейчас было гораздо страшнее, чем в той комнате в Увогиным. «Он убил их всех.» Тишина. Рваное дыхание Иллуми. Неподвижный подросток напротив. — Хорошо скрываешь себя. — вдруг кинул брюнет. — Но твой страх, дорогой Киллуа, слышно за несколько километров. — чёрные глаза устремились в голубые. Киллуа молчал. Молчал и действительно боялся. Слова Иллуми прямо указывали на его неудачу, но в них крылась явная угроза, которую он быстро распознал, имея огромный опыт в ссорах с братом. «Твою мать.» Буквально через секунду Киллуа оказался у входной двери, уже её открывая, но тяжелая рука потянула обратно. Теперь Киллуа снова был тем котёнком, пресмыкающимся перед старшим братом. Эмоции, как во время встречи на экзамене вновь стали знакомыми. Позабылась ночь самых приятных ощущений, оставляя за собой только дикую, разрывающую на куски тревогу. Иллуми толкнул Киллуа на пол, но подросток удержал равновесие. — Ты силен, быстр и умен. — Иллуми остановился. — Но слишком доверчив. Это как раз то, что из тебя выбивали всё детство. Тишина. — Мне не стоило тебе доверять? — спросил Киллуа. Казалось, что сейчас его тело натянулось как одна струна. На глазах почти появились слёзы. Вид старшего брата, который ещё и весь в крови, говорящего такие вещи — морально ломал юношу. — Не стоило, но я даже этому рад. Мне нравится проводить с тобой время, ты мой брат и я тебя люблю. Просто такой совет. — Зачем ты все это делаешь? — Демонстрирую, что каждый может оказаться твоим врагом. Даже тот, от кого ты этого меньше всего ожидаешь. Киллуа стоял и не двигался. Действительно, доверять никому нельзя. Он сейчас уже почти смирился с тем, что его брат его убьёт. Его брат, который носил его на руках, согревал, ласково называл и даже отсосал. Но он оставался все тем же братом, который пытался его убить и делал из него марионетку. — Я действительно тебя люблю, Киллуа. — бросил на последок Иллуми и удалился в ванную, которая пережила уже не один эмоциональный всплеск Золдиков. Сильно задевало, что не смотря на это всё Иллуми говорил, что любит его… Что это за любовь? Правильно в детстве сказал Сильва подростку: " — Любовь — это не то светлое чувство, про которое пишут романы. Она разрушает, ломает и убивает хуже пыток.» Блондин отмер — он больше не мог тут находиться. Он даже не сложил вещи. Он просто сбежал. В кармане осталось немного денег, выделенных Иллуми и мобильный. *** Стойка регистрации, лифт, двухсотый этаж, комната — Киллуа вернулся на Небесную арену. Долго его тут не было, без Гона было даже не очень комфортно. Он дошёл до того этажа, где уже была выделена личная комната, где можно проживать со всеми удобствами. Личный тренажёрный зал, библиотека, сауна. Конечно, можно было полететь на Китовый остров, вернуться к лучшем другу, но не хотел, чтоб его тот видел его в таком состоянии. Будто им воспользовались? И физически и эмоционально. Именно так себя чувствовал юноша. Пока Киллуа добирался, он внезапно понял, что тоже любит старшего брата. Искренней, чистой, даже немного детской любовью, которая граничит с болезненной и медленно уничтожает изнутри. Огромная кровать сейчас не вызвала никаких восхищений и даже довольной улыбки. Единственное, что было в голове, это сообщение пришедшее пол часа назад: Иллуми. Без глупостей. 02:34 — Да пошёл ты. — прошептал юноша гипнотизируя экран. Телефон был всё тот же, который ему вручил Иллуми. На нём конечно был JPS маячок, но было всё равно. Есть он, нет его — Иллуми всегда будет знать, где находится блондинистый подросток. Сейчас просто не хотелось находиться рядом. Даже когда он путешествовал с Гоном, иногда было ощущение, что Иллуми где-то рядом контролирует, иногда это чувство перерастало в сильную тревогу и Гон пытался его успокаивать каждый раз. Сегодня они болтали по телефону. После сообщения захотелось наоборот натворить глупостей. Рука потерла глаза и Киллуа всё-таки провалился в очень беспокойный сон. Всё таки усталость победила безумие, творящееся в голове. Зато, хотя бы во сне он был вместе с братом счастлив и беззаботен. Непривычная улыбка озаряла бледное лицо, делая его уже не таким кукольным. На утро он опять думал об этой гибкой, чёрной, как смола ауре, проникающей в каждую щель, заволакивающую всё пространства. Если смотреть на это не со стороны Киллуа — до дрожи боящегося этой ауры, то она была прекрасна. Да и Иллуми она подходила идеально. Слишком много Иллуми в голове. Через чур много. А блондин имел непостоянную, взрывную, накапливающуюся энергию. Молнии, подобно его характеру — иногда игриво искрились, иногда чётко ранили противника в самые болезненные места. Даже сейчас он лежал, пиля взглядом потолок и из его руки полыхало электричество синим цветом. Ранее утро, медленно плывущие облака за окном. «Как можно выбесить Иллуми?» Опять странный припадок. Зачем его бесить? Киллуа не знал, просто хотелось это сделать. Он сам сначала ужаснулся от своих мыслей. Семья учила его быть сдержанным, тихим, аккуратным, то есть быть, как все они. А получается бомба замедленного действия. Ну или не очень замедленного. В голову пришёл просто гениальный план, подросток вскочил и начал прыгать по всей кровати. Для его идеи нужен был Хисока. Скорее всего Золдик умрёт от рук Иллуми, но это же должно рано или поздно произойти? Смерть от любимых рук звучит романтично. На секунду вся смелость блондина исчезла и он действительно задумался, а убьёт ли его Иллуми? Пока Киллуа заселялся он увидел огромное количество баннеров со знакомым жёлтым взглядом. Отвращение слегка подкатывало к горлу. Он относился негативно к клоуну, считал его больным, ещё более больным, чем кто-либо. Но почему-то Хисока всегда чем-то манил Гона. Киллуа совершенно не разделял его мнения. Единственное, что восхищало в нём — огромная сила. Киллуа вполне мог поставить его на один уровень со своим братом. Интересно, как они вообще нашли друг с другом общий язык? А кто бы их победил в схватке один на один? Шут жил выше, чем двухсотый этаж и для осуществления плана нужно было с ним встретиться и получить его телефон хотя бы на минуту. Подросток очень надеялся, что он вообще имел гаджет. Иллуми один раз разговаривал с ним по телефону при брате, так что вероятно он всё-таки был. Узнав у персонала где он проживает он просто отправился туда на лифте. Обладатель двухсотого этажа мог совершать это без вопросов, он же не собирается проживать там без разрешения на это. «Всё как-то слишком просто.» Шут жил на двухсот-двадцатом этаже. Как только дверь распахнулась, по всему телу ударила волна сладостного нэн, будто его банджи-жвачкой был обклеен весь коридор. На некоторых местах торчали карты, впившиеся краями в стены: — Вот псих. Киллуа немного волновался, потому что все пока действительно было просто. Коридор почти не отличался от того, на котором жил сам. Красные обои, длинные проходы, но было чуть больше дверей, и наверняка сами комнаты были отделаны роскошнее. Ещё, была очень интересна реакция Золдика-старшего на эту проделку. В одной из комнат послышались звуки, означающие присутствие клоуна. Тут Киллуа немного напрягся, хотя понимал, что Хисока ничего с ним не сделает без разрешения брата. Он же не даст согласие? Но ведь шут тот ещё псих… Аура приятно била по рецепторам, напоминая сладости — Киллуа даже облизнулся. Сладкое — одна из главных его слабостей. Раньше он не обращал внимания на это, в нэн Хисоки. Деликатный стук в дверь. Небольшое волнение, но каменное лицо. Руки в карманах и пузырь из жвачки. Послышалось копошение и дверь отворилась. Лицо Киллуа стало, как у рака. Мужчина перед ним был полностью обнажённым, а грим был немного смазан. Рисунок на одной щеке стал напоминать не каплю, а скорее удар от кого-то. «Я видимо не во время…» Киллуа опустил голову в пол и испытал явную неловкость. На лице шута не проскользнуло ни одной эмоции, даже хищные жёлтые глаза никак не сверкнули. Из комнаты веяло ещё более сладкой аурой. Только теперь она обволакивала всего юношу и казалось, что он весь уже липкий. — Киллу. — Хисока оперся одним плечом о дверной проём и сложил руки на груди, прикрыв накачанную грудь. — Какими судьбами, ягодка?