Когда миры перестают молчать

Мужчина глубоко втягивает воздух, задерживая раскрытыми лёгкими, ощущая лёгкую, пленительную боль, и громко стучащее сердце. И выхыдает через рот долго, длинно, прикрывая глаза и будто теряя собственный стук. - Что ж… - усмехается он, открывая глаза и сверкая оранжевыми огоньками, - ты выжил, - хмыкает, выдыхая воздух вместе с дымом из ноздрей, - но зачем? Для чего? Всё ещё думаешь, что в силах остановить неизбежное? - «Пожаратель» закладывает руки за спину, расправляя плечи с глубоким вдохом. Первые минуты дышать всегда сложно, нужно контролировать свои вдохи и выдохи, - обманул саму смерть, стоящую у порога. Она была прекрасна на вид, - сглатывает и выдыхает, - но ты ушёл от неё… она разочарована, - мужчина скалится, - ты выжил, Вита, и ты пожалеешь об этом. - Господин, - его отвлекают, снова его отвлекают. Безмозглые существа совершенно не слушают окружения, совершенно не прислушиваются к его приказам, - Господин Моррот? - Я приказал не входить, - мужчина выдыхает и вдыхает, его ноздри раскрываются, желая успокоиться сразу, чтобы не расходовать энергию лишний раз. Но эти существа ни на что не годятся, так и хочется на убой пустить. - Демоны ждут приказа, - «Пожиратель» вновь вдыхает глубоко, чувствуя запах пепла. Что ж, эта новость весомая, он сохранит ему жизнь, - и вы говорили… - Начинайте, - Моррот выдыхает, прикрывая на секунду глаза, - пусть горит эта земля, - существо поклонилось и ушло, - ты выбрал биться, Вита. Зря… «смерть свету»… * - Где он? - Погоди, - Джин останавливается, - не кричи и прислушайся, что он шепчет, - Ким фыркает, размахивая руками и пропуская Эбигейл вперёд, - я серьёзно, Джин, это не нормально. - Он проводник в какой-то части. - Поводники не шепчут такие вещи, - Эбигейл резко разворачивается к нему, останавливаясь, и шипит, - не думаю, что это заклинание… хотя я его не понимаю, - и тут же продолжает свой путь, Джин не успевает даже слова вставить, - так что прислушайся, - Ким закатывает глаза, выдыхая и кивая. И только тогда Эбигейл пускает его в комнату, где встрепенувшиеся братья тут же выдохнул и сели каждый на своё место. Минги вновь оставался дальше от Тэхёна, ближе к окну, к стенам, словно это был единственным способом сидеть ровно. Ёнджун же оставался рядом с кроватью, не решаясь прикасаться к Тэхёну. Страшно. Мало ли что в таком состоянии он способен сделать неосознанно. Мили их несколько раз предупреждала не приближаться к нему, ни в коем случае не прикасаться. Она работала с ним на расстоянии двух метров, управляясь только собственными силами. Чего так боялись маги, непонятно. Но братья слышали крики и громкие звуки, похожие на падения в ночь, когда они прибыли и не могли уснуть из-за тревожности за Тэхёна. - Давно он так? - Джин решил спросить основные моменты, подходя ближе к неподвижному телу. Что-то было странно в атмосфере этой комнаты, что-то странное исходило в воздух, а энергетика… Джин не сможет подобрать вкус энергетики, но это не Тэхён. - Лежит дня четыре, - выдыхает Эбигейл, оставшись на пороге, - ты бы не трогал, - Джин как раз руку тянул, - его что-то защищает. Или наоборот душит. Я не знаю. Половина наших сейчас себя лечат и восстанавливают. - От чего лечат? - встревает Ёнджун. Ему не нравилось состояние, в котором находится Тэхён, не нравился мороз по коже, тяжёсть при дыхании. Когда Ёнджун выходил из комнаты и прогуливался, ему становилось лучше. Но заходя обратно в комнату, его вновь начинало постепенно душить. - От кого, - Эбигейл кивает в сторону Тэхёна, - даже в таком состоянии он не подпускает к себе. - Что это значит? - Срабатывает защитный механизм, - Джин разогрел руку и скользил на расстоянии над телом, сканируя, - это старый обряд, мне кажется, со времён вашего знакомства, Эбигейл. Он не менял его, Хонтук научил поддерживать механизм без обновления. - Что за механизм? - Минги о таком впервые в жизни слышит. - Внутренняя энергия не даёт никакой другой энергии войти в него. Если кто-то попытается, будет ранен. Это тяжело. Снять защиту практически невозможно. - Невозможно. Это доказано. - Дай надежду, - Джин поднимает над Тэхёном две руки. - Может, не стоит тогда снимать защиту? - произносит осторожно Ёнджун, опасливо косясь на вспыхивающие на коже Тэхён сосуды, демонстрирующие текущую в нём энергию. Она оранжевая, странная, не как у других душ. Наверное, принадлежит другой расе существ, Ёнджун не видел энергию других рас. - В нём плещется что-то другое, - мотает головой Джин, - это не защита. Помнишь старый обряд вселения? - Джин переходит на другой язык, оборачиваясь на Эбигейл. - Да, помню. Но его уже давно не используют, - поддерживает диалог Эбигейл, не раскрывая сути. Если Джин перешёл на другой язык, скрывая от братьев информацию, значит всё так должно остаться, значит важно оставить это так, - даже маг-новичок распознает вмешательство. - Пока в сознании, - Эбигейл хмурится, шагая к нему, - а Тэхён где-то между, - Джин вновь разворачивается к его груди, накрывая глаза руками и открывая второй взгляд, в каком хорошо видны его разные зрачки - один узкий вертикальный, словно у кошки, второй широкий горизонтальный - и осматривается ещё раз, - посмотри, видишь эти нити? Это не его энергия, - Эбигейл открывает второй взгляд, вглядываясь и различая еле заметные переливы цветов. Правда, не похоже на привычную энергию, - что он говорит? - обращается Джин к братьям, не оборачиваясь. - Что-то про «морте» и «акад», - мотает головой Ёнджун, - «ногосари киту», «ногитару ума»… я не знаю этих слов. Очень похоже на японский, но это ни он. - С чего решил? - Я слышал, как он разговаривает с Чонгуком на японском. Язык звучит не так, - закусывает губы Ёнджун, - ещё про «люкта»… «тимор»… «даммонзе»… - Ёнджун правда старается вспомнить всё, что тихо шепчет Тэхён в бреду. Но он никак не мог восстановить фразы на незнакомом ему языке. - «Дамме Ла Люкс», - произносит Минги неожиданно. - Что? - Джин реагирует напряжённо, чуть поворачивая голову в его сторону. И, скорее, переспрашивает не потому, что не услышал, а потому, что ему хотелось бы ослышаться. - «Дамме Ла Люкс», - но Минги повторяет точь-в-точь, и Джин поворачивается к нему всем корпусом, - шептал совсем недавно до вашего прихода. Повторял и повторял, с каждым разом быстрее… - У вас есть библиотека? - Джин переводит взгляд на Эбигейл. - Что? Зачем? - Есть или нет? - Конечно есть, но… - Веди туда. Живо! - Эбигейл даже вздрагивает от крика, решая не злить Джина, выглядевшего слишком напряжённо и… напуганно? - и вы тоже. Оба! - Джин дёргает руками вверх, поднимая братьев на ноги и тяня силой за собой. Они еле успевают вывернуться и вписаться в косяк, чтобы не снести его. - Джин, подожди! Что случилось? - Веди нас. Разговоры потом. - Нет! Сейчас, - настаивает Эбигейл, но продолжает шагать, поднимаясь на верхние этажи. - Что происходит? - встревает Ёнджун, волнуясь от всколыхнувшейся атмосферы вокруг.  - Зачем мы идём в библиотеку? - Джин их игнорирует. Заходит в библиотеку и захлопывает со всей силы дверь, проверяя, чтобы в помещении никого не было и останавливается у лестницы к стеллажам, - что это значит? - Ищите корешки с любым упоминанием "lux", - Ким дублирует в воздухе буквы, чтобы незнакомое слово опознать хотя бы образно, - любые слова, даже самые отдалённые. - Ты издеваешься? - Эбигейл моргает несколько раз, - ты хочешь, чтобы мы прочесали… - Да, хочу. И быстрее. - Пока не объяснишь, что происходит, я с места не сдвинусь. - Он шепчет заклинание, - Джин замирает, собирая пальцы, - все эти слова… это древний, очень древний язык. Им пользовались люди ещё до его рождения, и долго на нём говорили ангелы. Это древний язык… - зачем-то повторяет Ким, - и древнее заклинание… он убивает самого себя. - В смысле?! - не выдерживает Ёнджун. - «Дамме Ла Люкс»… это смерть свету, - объясняет Джин, - это единственный кусочек, который был переведён. - Но… - Нужно найти всё, где есть это упоминание. Иначе его поглотит эта энергия, а он даже проснуться не успеет, насытившись и оклемавшись, - ни у кого вопросов больше не возникло, - души ищут по воздуху, мы внизу. Охватим больше промежутков, - Джин засучивает рукава и спускается, - давай, Эби, - Эбигейл срывается следом в другой конец зала, крутя кисти и разогревая руки. - Давай, пошли, - Ёнджун отмирает, моргая, и выпускает крылья, чувствуя, как магия уже проникла внутрь стеллажей. Минги сосредотачивается на поиске, стараясь не обращать внимание на постоянной шёпот. К тому же, кажется, его слышит только он. Галлюцинации, ничего, бывает. Особенно в таком месте, где собираются магические книги, артефакты, каждый с энергией, историей, накопленным потенциалом. Ничего, сейчас пройдёт. Ёнджун старается всматриваться в каждый корешок, пробегаясь глазами и чувствуя, будто он что-то упускает. Ищет не достаточно хорошо, упорно. И несомненно упустит упоминание где-то. Оттого пролетает вдоль полок дважды, а то и трижды, не отделываясь от нарастающего чувства. Но списывает это на волнение, ведь слишком переживает. Джин и Эбигейл выпускали из своих рук длинные, переплетённые, магические нити, наказав искать нужно сочетание букв. Они расходились от них лучами, словно от солнца, и тянулись к полкам, как тянутся щупальца Кракена к добыче. Они внимательно оглядываются, ничего не упуская, если что-то кажется, перепроверяют. Это долго, но выхода у них другого нет. Голоса всё не уходят, шепчут, накручивают. Минги уже половину букв не обрабатывает, голоса слишком настырные, всё внимание себе забирают, даже толком сосредоточиться нельзя. Но Минги старается. «Убей свет». Минги дёргает головой. Прикрывая глаза и встряхивая руками. «Убей свет». Шумно выдыхает, сбрасывая плечи, и перелетает в другой пролёт. Но голоса словно следуют за ним. «Смерть свету». «Свет должен умереть». «Убей…» Глаза перестают различать перед собой буквы, ничего не видят. Сознание ускользает из пальцев, что так отчаянно пытаются его удержать. Да что такое? «Убе-ей» Минги промаргивается, замечая на корешке надпись, которая ему сразу кажется знакомой, нужной прямо сейчас. Это фраза! Это та фраза! Не важно, что Минги не знает, как она пишется. Это она! - Ёнджу… - Минги успевает вытянуть только половину книги и почти позвать брата, прежде чем глаза закрываются чёрным туманом. Книга срывается с полки вниз, падая на корешок и раскрываясь. * Тэхён дёргается, лёгкие резко раскрываются. И выдыхают. Шея поворачивается. Мелкие движения в руках и ногах соединяются в своём ритме, перекатывая всё тело по кровати. Его начинает трясти, поднимая над постелью. Ким трясётся, глаза закатываются, а губы распахиваются. * - Минги? - Ёнджун выглядывает из-за полок и спускается к брату на пол, наблюдая, как Минги поднимает книгу и закрывает её. Но делает это странно, плавно и медленно, держа пальцы на определённом расстоянии друг от друга. - Книга упала, - поясняет тот, и что-то в его словах тут же режет ухо. Ёнджун коротко мотает головой, хмурясь. Чего это он? Собственного брата подозревает. - Нашёл что-нибудь? - но Ёнджун всё равно косится на корешок, не понимая, откуда тянет вязкостью. - Нет, - мотает головой Минги. - А это разве не "lux"? - Ёнджун одёргивает протянутую руку, когда её словно иголкой укалывают. - Нет, мне показалось, - Минги отвечает и ведёт себя спокойно, но книгу разглядеть не даёт. - Ладно, - Ёнджун кивает, отступая, - тогда продолжим поиски, - Минги кивает, но не двигается с места. Ёнджун понимает, что брат ждёт, пока он улетит. Зачем? Это уже странно, даже для него. Поэтому Ёнджун взлетает, как от него и ждут, но задерживается в ближайших пролетов, достигая самого верха полок и наблюдая затаившись. Минги убирает крылья зачем-то, забирает книгу и уходит с ней в другой проём. Устал? Ёнджун тоже выдохся, летать не в мире Душ тяжелее. Ладно. Но это странно. Ёнджун решает немного передохнуть, убрав крылья, и оглядывает самые верхние полки, докуда глаз только может дотянуться. Бессмысленные поиски. Они ищут иголку в стоге сена, этот перебор слишком долгий. Но в голову не приходит, как можно его уменьшить, исключить ненужные переменные и продолжить проверку с большей скоростью. * Тэхён громко и жадно вдыхает, будто его насильно вытолкнули на поверхность и заставили дышать. Он распахивает глаза, хватая воздух губами, всё тело напрягается. Кисти тянутся к простыни, а пальцы поднимаются. Локти упираются в кровать, а следом только плечи. Копчик выгибается, а ноги просто сводит. Перед глазами скачут цветные пятна, складываясь в головокружительный калейдоскоп. Его ведёт в сторону, живот сводит, спину растягивает. Ему плохо. Его тошнит. В какой момент всё прекращается, но Ким продолжается держаться в напряжении, лишь постепенно расслабляясь, и чувствует, как карусель становится всё быстрее. Как только он полностью расслабляется, к горлу подкатывается рвота. Тэхён в мгновение дёргается, переворачиваясь, свешивает голову и шею с кровати. Его выворачивает, больно, неприятно. Горло печёт и горит, грудь и живот спазмируют, каждый удар сердца отдаётся в ушах. - Гадость… - слабо говорит Ким, упираясь в перегородки кровати руками, подтягиваясь, вытирает тыльной стороной ладони губы, чувствуя запах смрада, и фокусирует пляшущее зрение на чём-то чёрном на полу. Это из него вышло? Дело дрянь. * - Минги? - Ёнджун облетает все проходы, но не находит брата. Где он? И книга пропала, Эбигейл не досчиталась одной во время поиска. Неужели это та книга, которую Минги забрал с собой? В которой ошибся? Зачем она ему? Тут точно что-то не чисто. Нужно сказать Джину и Эбигейл. Ёнджун срывается в их сторону, торопясь неосознанно. Вдруг что-то уже происходит. А они не знают что. * Тэхён кашляет, всё ещё чувствуя спазмы, и слышит, как открывается дверь. Большими усилиями поднимает голову, оглядываясь и замечая Минги, расслабляется и скидывает обратно голову. - Вовремя ты, - выдавливает из себя смешок, чувствуя тошноту вновь, - есть водичка тут? Мне очень нужно. И где Эбигейл? - Минги не отвечает, просто подходит ближе, - да, меня тут тошнит. Позови Эбигейл. Или Мили, она её найдёт, - но шаги не останавливаются, не разворачиваются и не удаляются. Что-то не так? - Минги? - Ким плохо, но видит перед собой остановившиеся ноги. Через секунду замечает лёгко дуновение и поворачивается на бок. В то прежнее его место вонзается нож, - Минги?! - Тэхён порывается встать, но тупо валится обратно на кровать, упирается коленями Минги в грудь и пытается оттолкнуть. Мышцы сводит, - о чёрт…! - Минги смотрит на него чёрными глазами, нет разделения в радужке, никакого, всё заполнено темнотой, - Минги! Минги!! - Минги не отзывается, дёргает за одну ногу, вторую, нависая и придавливая уже собственным коленом, замахиваясь ножом на шею. И откуда он у него? Неужели и в тюрьме был? - Минги, это же я… - Ким удерживает его руки секунду, вторую, третью. Собственные руки начинают трястись, сгибаться, - вот же демон…!! - выкрикивает он, выпуская когти и впиваясь в руки, куда может дотянуться в безопасности для себя. Дикие усилия и адреналин позволяют поменять их местами, а вместе с тем свалиться с кровати. К счастью, слава Вселенной, получается выбить нож, - Минги! Очнись!! - не долго Тэхён был сверху, Минги оказался сильнее его ослабевшего организма, - помогите!!! - успевает выкрикнуть Ким, прежде чем его начинаю душить. И ничего Тэхён не мог сделать, ничего. Конечности тяжелели, ничего из заклинаний или сил он не мог вызвать. Просто брыкался, прижатый телом, пытался вывернуться, даже когтями впивался. Но Минги всё давил, смотря на него стеклянным, безжизненным взглядом. Кукла куклой, просто на ниточках. Когда уже перед глазами начало темнеть, Ким понял, что сейчас отключится. И больше не включится. Его убьют. Вот так, просто и без вкуса, задушат. А он даже не сможет сопротивляться, дать достойный отпор. Погибнет, как слабое существо, которое не смогло отстоять жизнь. Не такой финал он хотел, ох не такой. Но Вселенной виднее. И Смерти понятнее. - Минги?! - Тэхён! Слова доходят до уплывающего сознания тяжело, очень тяжело. Тэхён не сразу понял, что кто-то что-то крикнул. А позже практически полную тьму ослепил свет, его короткая вспышка. Потом ещё одна и ещё. Тело перестало сопротивляться, но почувствовало лёгкость. - Тэхён? - Эбигейл нависла над ним, прикасаясь руками к бледной коже лица, его лбу и щекам, а за её спиной Джин и Ёнджун на пару прижимали Минги к стене, не давая вырваться, держа за руки. - Окстись! - Минги успокойся!! - Здесь кричали? - Фэл заглядывает в комнату, - мать Вселенная! - Сюда давай! - Джин наваливается всем весом на Минги, едва удерживая. - На помощь! Сюда! - за Фэлом залетает в комнату Генри и Мили, следом Минхо, оглядываясь и спеша к Тэхёну. Маги сбегаются, пытаясь понять, что происходит и что делать. Минги не успокаивался, рвался к Киму. Тэхён лежал на грани сознания и его потери, еле соображая и ничего не видя перед собой. - Что делать? - Книга! Где книга?! - Ёнджун слышит Джина, оглядываясь, и видя сумку у Минги. Её не было. Значит, видит её только он. А значит только он сможет вытащить. Поэтому кивает Генри рядом, чтобы держал крепче и ныряет руками в сумку, моргая и оглядывая содержимое своим взглядом, стараясь не перейти в истинный образ. Книга находится быстро, сумка была полупустой, вытащить не составило проблем. А вот удержать Минги на месте составило, тот был слишком наполнен энергией и злостью, чтобы как-то подчиняться. - Книга! - Давай сюда! - Джин кивает на Минги другим магам, садится на пол рядом с Кимом, - открой её. - На какой странице? - Как чувствуешь! - Эбигейл волнуется всё сильнее, ведь температура Тэхёна падала стремительно и заметно. Ёнджун не знает, как он чувствует, поэтому просто наугад раскрывает книгу, - положи на пол и отойди, - Ёнджун выполняет и наблюдает, как Джин рисует в воздухе непонятные пасы руками, за ними скользят следы магии, он приговаривает какие-то незнакомые слова, шепчет и набирает силу. Ёнджун расслабляется, чтобы он мог взять и его силы. Страницы книги залистались, зашумели, голосами наполнилась комната. Потусторонними, жуткими, зазывающими. Ёнджун закрыл уши, чтобы не слышать и не слушать. Они как песни русалок, нельзя поддаваться. - Где клинок? - шепчет Джин, раскрывая глаза и часто дыша. - Где клинок?! Кто видит его?! - Ёнджун тут же оглядывается, заглядывая под кровать, ведомый неизвестным желанием, и вытягивает нож душ. Откуда он? - Вот! - Джин! - Джин даже не смотрит, как и что он берёт. Просто хватает, крепко сжимая двумя руками, и вонзает в страницы книги. Тут же Минги закричал не своим голосом, разрывая связки и трясясь в руках магов. Тэхён тоже задёргался, но не кричал. Его горло сдавило, но тут же отпустило, тело просто затряслось, но уже не так больно. Его перевернули на бок и постарались ослабить напряжение. Минги же обмяк и скатился по стене на пол. Ёнджун опустился рядом с ним, оглядывая своим взглядом и выдыхая. Брат снова брат, в нём нет этой тьмы. - Отойди-ка… - Нет, он теперь нормальный… - Я знаю, - Джин садится рядом, - но его сознание сейчас открыто. Я его закрою, - Ёнджун кивает, отстраняясь и садясь рядом с Кимом. - Всё закончилось? - Да, - Эбигейл осторожно подняла голову Тэхёна и уложила себе на колени, поглаживая по волосам. Ким выглядел умиротворённым, расслабленным, - думаю, ему скоро станет лучше, - Эбигейл сама старалась в это верить. Ёнджун лишь кивнул. Надеется, что круг не замкнётся, и всё встанет на свои места после пробуждения Тэхёна. *** Тэхён шагает по коридорам университета. И чувствует себя уже намного лучше. Больше скажет, он полон сил и энергии, словно не было этого отравления, не было нападения и после они не уничтожили почти половину старинных текстов. Вообще, Ким не винил Минги. Не за этот поступок. Минги извинялся, извинялся искренне и столько раз, что Тэхён в какой-то момент вообще в шок впал, слыша столько извинений. Такого количества слов, кажется, сам Минги не говорил за всю жизнь. Но он говорил и говорил, считая себя виноватым. Просто видел раздробленного на части Тэхёна с горячей кружкой чая с целебными травами, закутавшегося в тёплый плед после долгой ванны, который смотрел в одну точку, всё ещё пребывая не целиком в реальном мире. И сам Минги не мог простить себе эту ошибку. Он допустил это, стал слушать, не обратил внимание, не ушёл, не сообщил никому. Это был его косяк, Минги не привык ошибаться, не привык подводить. К сожалению, большая подавляющая часть душ не умеет правильно принимать ошибки и в принципе жить после совершенной ошибки. Так что как бы Минги не старался, пока переступить через принципы, заложенные в него веками, у него не получалось. А что Ким в целом? Ничего. Он знал, чьих это рук дело, даже гадать долго не пришло. Он чувствовал себя прекрасно и уже продумывал свой план действий. Он соображал и медленно оглядывал миры. Много работы им предстоит только для того, чтобы собрать существ против «Пожирателя». Несмотря на отсутствие каких-то громких скандалов и вражды, существа не были едины. Жили сами по себе, в рамках своей расы, редко кто переживал по поводу другой расы. Даже о своей расе не все переживают, если её представители находятся в других мирах. А какая разница до них? Большая. Тэхён чувствует разлад. И это нужно исправлять, пока их не перебили поодиночке. Ким собирал на себе внимание. Люди, знавшие его долго и не очень, подходили поприветствовать, особо настырные отпускали шутки и поддерживали волну неудержимого веселья и нарушения "основ", какую нёс и сам Тэхён, близкие друзья расспрашивали, куда делся. Ким пообещал после окончания дел в универе собраться в столовой за столом и там поговорить, и его еле отпустили, назвав занудой. Сначала оценки и зачёты, они важны, если Тэхён хочет вернуться в универ. Да и в принципе не подпортить себе имя, всё же он у преподавателей на хорошем счету. От существ тоже приходило внимание, но незнакомцы редко подходили. Лишь кидали косые взгляды, открыто пялились, переговаривались и шептались о нём, кто-то неприкрыто, кто-то старался шифроваться. Ким не был против никого из них. Лишь понял, что до них дошли слухи, предупреждения, его тезисы, просьбы. Тэхён не стеснялся говорить о слабости перед «Пожирателем» ведь просто понимал и принимал её. Пока они будут врозь, у них ничего не получится. - О, Хью, - теперь имя непривычно отражается на ушах, но ещё чем-то знакомым. Ким сменил слишком много имён, чтобы привыкать ко всем и помнить их все. Но недавние ещё оставалось в памяти, - зачем пожаловал? У тебя автомат стоит. - Да так, хотел убедиться, - Тэхён прошёлся по классу в поиске своих работ. Им уделили целый уголок, их действительно накопилось много. Какие-то показывали студентам младшим курсам, какими-то вдохновлялись старшие курсы и однокурсники. Ким вкладывал в них совсем крохотную часть себя, как учил Чонгук, и отражал внутренний мир. Быть может поэтому его работы цепляли. - Я порекомендовал выставить твои работы на выставку в этом году, - произносит преподаватель, кивая на стенды, - ты не против? - Нет, совсем нет, - Тэхён продолжил ходить по классу, но уже лениво осматривая работы остальных. Но внимание привлекла дальняя, тёмная. Краска чёрная, много серого и синего, быть может, но какие-то цветные вкрапления переливались оранжевым. Или нет? Ким моргает и раскрывает глаза. Нет, белым. Правда, показалось, зачем в этой тёмной картине оранжевый? - Я отойду. Ты пока тут будешь? - Да, - кивает Тэхён, - вы только эти рекомендовали? - указывает Ким на стенды. - Да. - Тогда я могу забрать несколько штук? - Как пожелаешь. Только оставь пока, пожалуйста, те, что у стола. Хочу студентам в следующем семестре показать. - Без проблем, - Тэхён на них даже не смотрел, не хотел забрать. Его больше привлекала гроздь винограда на чёрной бархатной ткани, которую казалось, можно руками потрогать, ощутив её мягкость. И ещё менее интересные работы, о которых упомянул Чонгук. Хотел забрать на свою выставку. Ким не отказал. Начал собирать холсты, осторожно оборачивая бумагой и упаковкой. Да, он собирался переносить их в магическом мешке, но обезопасить стоило, подумав наперёд сотни раз. «Вита…» Тэхён постарался не вздрогнуть, лишь затаился, легко поворачивая голову и прикидывая, откуда мог идти голос. «Тэхён…» Словно не увидев отклика, голос позвал по имени. Знает, кто он. Но кто же голос? Ким повернулся всем корпусом к классу, оглядываясь и натыкаясь снова на эту тёмную картину. Нет, они оранжевые. Что к чему? Тэхён двинулся к ней, осторожно обходя мольберты и оглядывая картину. «Тэхён…» Ким скользил кончиками пальцев по краям подрамника, по сгибам холста, заглянул на тыльную сторону и отодвинулся, чтобы взглянуть на картину издали. Картина, как картина. Точно не проклята. Вот только подпись. Несколько резких пересечений линий, без мягкости в кисти, словно прорезали белой краской по чёрному холсту. Тэхён потянулся к ней, провёл пальцем. Что он ищет? - «Меня ищешь? - голос звучал более громко, чётко, Ким обернулся, не отстраняясь от картины, - напрасны твои старания», - этот голос принадлежал «Пожирателю». - Ты играешь подло, - произносит Тэхён. - «На войне все средства хороши, - «Пожиратель» не смутился, ни на секунду не подумал задержаться в размышлениях, - к тому же, это не подлость. А устранение соперника. Ты сам проявил слабость, я лишь ей воспользовался». - Не хватило духу выйти один на один? - фыркает Ким, отстраняясь от картины и находя затемнение в зеркале. - «А сам-то готов?» - Был рождён готовым, - скалится на секунду Тэхён, совсем мимолётный порыв. - «Я лишь уберегаю от смерти невинных существ. Если мы схлестнёмся, пострадают многие». - Не делай вид, что тебя это волнует. - «На земле, пропитанной кровью, долго ещё не будет ничего расти. Я не собираюсь ждать первый урожай, чтобы править». - Урожай тебя погубит. - «Кто бы говорил, Вита… кто бы говорил». - Я говорю и исполняю волю Вселенной, Морте, - Ким находит в отражении точки, узнаёт глаза, такие до жути знакомые и чужие одновременно. - «Не будь одержимым фанатиком». - Воля Владыки Вселенной исполняется руками детей её, преданных… - «Как же глупо…» - Её делу и слушающих голоса миров, - перебив друг друга, Тэхён заканчивает, шагая на зеркало, - и я слышу, как плачут миры. Они в ужасе. Они чувствуют тебя и плачут. - «Думаешь, ты спасёшь их?» - Сделаю всё, что в моих силах. - «Брось. Ты думаешь, что сможешь защитить и миры, и себя?» - "Я" не имею значение. Моя жизнь не важна на фоне миров. - «Но за кого ты заступишься? За друзей? - вместе с глубоким вдохом Ким пытается впитать спокойствие, - или за миры? Кого будешь спасать? Достойно ли каждое существо право на жизнь? Достойны ли люди отдельного мира?» - Не трогай преподавателя, - Тэхён подкоркой почувствовал, как косится «Пожиратель» на класс, - он человек. Он не входит в нашу битву. - «Нашу… - растягивает мужчина, - ты считаешь эту битву "нашей". Забавно». - Я заступлюсь за каждое существо, если придётся. - «Самонадеянно и отчаянно. Всех не спасти». - Но можно снизить потери. - «Какой же ты молодой ещё… какой наивный…» - Зато не сгнил в собственном образе, - порыкивает Ким, морща нос, - и я приложу все силы, чтобы уменьшить потери. Постараюсь помочь каждому существу. - «Можешь начинать, - усмехается Моррот, - война уже началась, битва уже идёт, карты разложены, подарки розданы, - «Пожиратель» ухмыляется, - и помни, свету нет пощады, свет должен умереть», - Тэхён не успевает среагировать, как дверь класса распахивается, внутрь заходит преподаватель, хмуро оглядывая его. - Всё хорошо? - Да-да… - рассеянно кивает Ким, - мне нужно идти. Спасибо. - Пожалуйста… - преподаватель провожает Тэхёна взглядом, не зная, за что его отблагодарили. Но разбираться не стал. Ким слетает по лестнице на первый этаж и стремительно покидает университет. Не до посиделок с приятелями. Война. Битва. Карты. Подарки. Это не к добру. Тэхён должен разобраться с этими словами. Разгадать смысл. А если его нет, не потерять бдительность на важные вещи. *** Лерой кряхтит, двигаясь, глаза еле открывает и закрывает обратно. Голова раскалывается, словно огромный колокол звенел не только над ним, но и в нём. И оба на разные лады, оба слишком громко. Сосредоточиться просто невозможно. Лерой выдыхает, кашляя, и медленно, стараясь не причинять себе дополнительной боли, садится на земле, оглядываясь. Как он здесь оказался? Лерой трёт глаза и оглядывается. Он не знает этот мир. Где он? Как оказался здесь? Плечо зудит, тело болит, где-то стреляет небольшая острая боль. Лерой оглядывает себя, недалеко замечает клинок. Вытягивает руку и призывает к себе. И тот подчиняется, послушно ложась в руку. Значит его. Но зачем он? Ради чего? Для сражения? Какого? Лерой силится вспомнить, но от этого только сильней голова начинает болеть, до звёзд перед глазами стреляет. Что же это? Он что, память потерял? Надо как-то вставать, куда-то двигаться, возвращаться. А куда? В мир Душ? Как? Он ещё не знает, где он сам. Куда деваться? Для начала Лерой пытается просто встать. Это почти не вызывает проблем. Почти. Лерой поднимается тяжело, не с первого раза. И шипит, жмурясь от боли в плече. Порезал кто-то. Какое неудачное положение, просто абсурд. Когда же он встаёт, облегчённо выдыхая, замечает, что на землю упал какой-то кусочек бумаги. Лерой хмурится, поднимая его и оглядывая. Закрывает глаза, крепко сжимая веки, мотает головой и всматривается в плавающие буквы. На этот раз он их хотя бы видит. «Если ты ничего не помнишь, значит на тебе был гипноз. Ты поддался влиянию тьмы и ненависти. Я не выдам тебя, твоя агрессия была хороша. Ты бравый, смелый воин, а мне нужны опытные, верные союзники. Думаю, ты знаешь, что в системе Старейшин раскол. Если же не помнишь, можешь поверить мне на слово. А можешь не верить и вернуться в мир Душ, где в твою голову снова залезут. Решать тебе, но мне нужна твоя светлая голова, Лерой. Надумаешь меня найти, произнеси трижды Виоту, думаю, ты помнишь её наизусть.

Тэхён».

Лерой запрокидывает голову. Блеск, послание от предателя… но когда Тэхён не был предателем? Всегда был. На самом ли деле? Лерой перечитывает послание несколько раз, и оно загорается прямо в его руках, отчего он одёргивает руку, а листок взлетает, уничтожаясь в воздухе. Тэхён позаботился. Этот Тэхён… Лерой не помнит последние события, но верит Тэхёну во многом. Он знает куда больше, чем они могут осознать и просто понять, он чувствует миры, ощущает на подсознательном уровне. А его состояние сейчас… слишком это похоже на гипноз. Но кто осмелился? Кто подумал об этом? Кто рискнул? Лерой пытается вспомнить, путается в собственных мыслях, но решает повременить с возвращением. Стоит как минимум определить своё местоположение и проложить путь возвращения. А дальше, ближе к этому делу, он решит, куда ему двигаться. * - Ребята вернулись, - Джису появляется из воздуха на секунду, чтобы передать послание о возвращении, и тут же исчезает. Никто не успевает спросить, какие ребята, когда и где они. Ведь через полминуты они сами заходят. - Тэхён! - Юнги чуть не падает с дивана, подрываясь, а после налетает на Тэхёна с объятиями. - Ну тише ты. - Я видел сны, где ты кричал, - шепчет Мин ему на ухо, - видел, как ты тонешь или горишь. Я испугался, но никому не сказал. - И правильно сделал, - Тэхён обнимает крепче, - поговорим позже, - Юнги отстраняется и кивает. Обнимает опешившего Ёнджуна, осторожно кладущего руки ему на спину. Минги он просто кивает в приветствие. - Ну ты даёшь, - Чимин пожимает руку и притягивает к себе, хлопая по спине, - ты напугал нас, друг. Как же так? - Да так, тёрки с роднёй. - Понимаю, брат. - Но нам удалось сбежать. И впереди у нас много работы. Но начнём с завтрашнего утра, сейчас уже поздно, - они ещё говорят, совсем недолго, переглядываются и радуются долгожданной встрече, отбрасывающей лишние волнения. Они снова в команде, снова вместе против сильнейшего врага, «Пожирателя». Но об этом они подумают завтра. Сейчас уже действительно поздно, они решают разойтись по комнатам и встретиться за завтраком. Парни покидают гостиную, забирая свои вещи, а Тэхён остаётся, оглядывая поднимающегося с дивана Чонгука. Глаза прикованы к глазам, тело тут же срывается, безотчётно прижимается к Чонгуку, утопая в крепких тёплых объятиях. Он в безопасности, сейчас он не один. Тэхён может разделить переживания, ощутить не мнимое чувство защиты и спокойствия, а успокоиться внутренне и внешне, отдохнуть. - Тише… - Чонгук прижимает к себе ближе, запускает руку в волосы и прижимает голову к плечу, видя дрожащие плечи и закрывая от всего мира, закрывая от опасностей и переживаний. Пусть глупо так сбегать, но плачущий Тэхён слишком большая редкость, чтобы думать о глупостях, - мы всё решим. И обо всём позаботимся. Ты не один, я рядом, я помогу, - Тэхён прижимается ближе, зарывается в его одежде, насыщает лёгкие родным запахом, - идём, тебе нужно отдохнуть, - Чонгук беспрепятственно уводит Тэхёна в комнату, обхватывая его лицо и целуя в щёки и нос, в лоб и подбородок, - я рядом, - Чонгук скользит носом вдоль его виска и касается губами, - всё в порядке, - Тэхён всхлипывает, - давай разденемся и ляжем в кровать. Полежим рядом. Я никуда не отпущу. И не денусь. Всё хорошо, нужно отдохнуть, - Тэхён кивает, чувствуя себя настолько слабым, что ничего не может сделать. Как он должен миры спасать, если не может раздеться и сдержаться в присутствии любящего, понимающего существа? - я знаю, о чём ты думаешь, - Чонгук его сажает на кровать, раздевая, - брось это дело, - с себя стягивает одежду и залезает на постель, притягивая Тэхёна к себе за дрожащие плечи, - я буду охранять твой сон. Не волнуйся и засыпай, - Чонгук обнимает и утыкается носом в макушку, - люблю тебя, родной. Успокаивайся, милый, и спи, - Чонгук целует ещё в щёки, не может удержаться, и шепчет в губы, - спокойной ночи, - запечатлевает пожелание коротким чмоком и прижимает к себе, прикрывая глаза. Тэхён не говорит и слова, утопая в собственной безопасности и любви, прижимается ближе к нему и закрывает глаза, стараясь отбросить переживания на второй план. Он плохо спал последние ночи. И сейчас так спокойно, что даже страшно. Вдруг во сне ему явится кошмар? Или ещё одна подстава «Пожирателя»? Или ещё что-нибудь? Но… с Чонгуком так тепло и хорошо, так безопасно, что Тэхён неосознанно расслабляется и доверяется, засыпая. Чонгук выдыхает, когда слышит ровное дыхание, и обнимает крепче. Тэхён никогда не скажет, как глубоко расстроен или обеспокоен, особенно в резкие приступы эмоций. Но Чонгуку не нужно этого знать. Узнает, когда Тэхён посчитает нужным рассказать. А пока окажется рядом крепкой опорой и поддержкой, оберегая без лишних слов, без лишних действий. Всё спокойно и мирно, как они привыкли. И когда Тэхён расслабляется, Чонгук тоже может выдохнуть и уснуть впервые со спокойной душой. Тэхён живой, с ним всё в порядке. Большего пока и не нужно.