Когда миры перестают молчать

Тэхён практически не спал эту ночь, всё время провёл в контролируемом трансе, посещая по очереди Чимина, Юнги, Чонгука, Эбигейл, Джина, Малек, Чангюна, Хосока, Кирану, Сынмина и нескольких других существ, проверяя некоторые миры, прислушиваясь к шёпоту ветра и разговорам миров. Тэхён слышал, как рано проснулись войны, сменяя друг друга, как заходили, засуетились, переговариваясь. Тэхён различал многие разговоры, ухмыляясь и приближая последний акт спектакля, оттого и проверил заготовленные ранее пути отступления. Тэхён ждал и, наконец, через два часа в тюремных коридорах раздались шаги. - Время пришло, - Джонду торжествует, Ким это слышит, открывая глаза и встречаясь с ним глазами, - поднимайся и следуй за нами. И без фокусов, тебе это не поможет, - Тэхён собрал ноги из позы лотоса, поднимаясь, и медленно подошёл к решётке. - Поведёте меня в наручниках? - усмехается Ким, оглядывая Микаль. - Так положено, - Микаль ни чуть не смущается, кивая, - Ким Тэхён, Вам предстоит предстать перед судом Старейшин мира душ. У Вас будет полное право высказать своё мнение, оспорить обвинения, подать апелляцию. В Вашу защиту не предоставляют помощника, Старейшины на слушанье приняли такое решение, но любой желающий, пришедший на суд, может стать свидетелем, - Тэхён хмыкает, кивая, - все обвинения Вам зачитают в зале, решение будет вынесено сегодня. Скажите, Вы хорошо себя чувствуете? - Да, прекрасно. - Вы действуете, полагаясь на собственную волю? - Верно. - Никто и никак не заставляет Вас говорить это? - Именно. - Хотите ли Вы поговорить с судьёй один на один? - Кто судья? - Тонкур. - Нет, не желаю, - вот от разговора с Винсали Тэхён не отказался, - могу я запросить разговор с другим Старейшиной? - Микаль сглотнула, переглядываясь с Джонду и взвешивая в голове возможности. - Я уточню, - кивает Джонду и быстро удаляется по коридору, переходя на бег. - С кем ты просишь разговора? - Микаль спрашивает лишь для того, чтобы убедиться в правильности собственных мыслей. - С Винсали. - Она принимает участие в судебной комиссии, вряд ли она сможет выйти. - Разве не все Старейшины принимают участие в суде? - Гиён не участвует, - Ким поднимает брови, - она сама отказалась. - Могу я тогда поговорить с ней, если Винсали откажется. - Можешь, - Микаль вздрагивает, поворачиваясь и кланяясь Гиён, позади которой часто дыша шагал Джонду, - что ты хотел? - Прошу, оставьте нас, - Тэхён впервые обращается с таким тоном к Джонду, хотя и знаком с ним очень давно. Микаль пересекается с ним взглядом, хмурясь, и кивает, уходя дальше по коридору, - вы что-то знаете? - Мне запрещено раскрывать следствие суда. - Я не об этом, - мотает головой Ким, - вы что-то знаете, но не говорите суду. Почему? - Гиён молчит, и это ещё больше напрягает Тэхёна. Почему она молчит? Что скрывает? Кого покрывает? - Тебе этого знать не нужно. - Почему? - хмурится Ким, - кому это не угодно? - Тэхён приближается к самой решётке желая понять, в чём дело. Гиён никогда не отказывалась ни от одного суда, всегда выступала в роли немого слушателя, лишь изредка вмешивалась. Почему сейчас же она решила отступить? - Я буду в зале, - Гиён прерывает их молчание, - постарайся не молчать сегодня, - Ким вновь удивлён, провожая её спину взглядом. Что-то не так. Практически с первых дней в тюрьме, Тэхён ощутил какое-то странное давление, нотки чего-то необычного в воздухе. Это не запах, не голоса, не энергия. Что-то неуловимое, странное, напрягающее. Сегодня, кажется, настал апогей этому чувству, и Ким уловил смутно знакомое понятие: раздор. Люди перед революциями, переворотами, войнами выделают что-то подобное. Эмоционально, физически, психологически. Это одно из немногих человеческих чувств, которые трясёт воздух. Неужели никто не чувствовал этого здесь? Или все пытаются игнорировать его? - У Вас есть ещё желания? - Нет, - всё ещё в раздумьях Тэхён мотает головой, спокойно стоит и ожидает, когда решётку откроют и на него наденут наручники. Из тюрьмы они сразу пройдут в зал суда, никто из душ не должен видеть судимого перед слушаньем или судом, такие правила устоялись. Поэтому Ким успокаивается в тишине, подчиняя все мысли и чувства. Не молчать. Почему он должен не молчать? Всё же решено, вряд ли его голос что-то исправит. Но… Гиён никогда не говорит то, в чём не уверена. Подсказка ли это? Посторонние голоса отвлекли его, выдернув в настоящий мир. А многие собрались посмотреть на его суд, не все вместились на лавки, возвышающиеся над общей сценой, местом заключённого. Трибуна Старейшин также возвышалась, но была выдвинута вперёд, чтобы из каждого угла зала были видны они, их лица, их решения. Души стали говорить тише, некоторые вовсе замолкли, наблюдая за ним, идущим на сцену посередине, огороженную решётками по краям до пояса. Четыре столбика уходили высоко в потолок, и точно под напряжением щита энергии, через который невозможно пробиться. Зачем так перестраховываться? Ждут его сопротивления? Попытки причинить им неудобства? Подставить? Тэхён не собирался буянить в суде, точно не в нём, когда по всему периметру разместились войны, Ким даже Джонде увидел, которые с братом толком не пересекался на службе. Сам Джонду на Джонде посмотрел на входе, чтобы встать дальше от него, желательно в другой конец зала. Микаль, находясь рядом, вела себя спокойно, чуть крепче сжимая руку Тэхёна, будто поддерживая. Кима завели на сцену, сняв наручники и закрыв четвёртую сторону энергией. - Удачи, - одними губами пожелала Микаль, проведя по свободной руке. На его стороне есть души, некоторые поддерживают его. Тэхёну достаточно знать, что кто-то верит ему и настоящей правде. Оглядывая зал, он замечает мастера Хамураи, коротко и почти незаметно кивнувшего ему в приветствии. Хамураи остался на самом вверху, чтобы не слышать крики и шёпот молодёжи, очень на него похоже. Недалеко от него расположилась Гиён, кажется, нервничая. Что вывело её из равновесия? С другой стороны скамеек взгляд поймал спускающегося Ёнджуна, подходящего к самой низкой скамейке и находя себе место. Он коротко махнул рукой и улыбнулся на секунду, прячась за спокойным выражением лица. Минги оказалась выше на несколько рядов и стоял у стены, отрешённо оглядывая зал. Задумчив. Отчего? Пока все усаживались, прозвучал короткий гонг, оповещающий о готовности. Войны выровнялись, подтянувшись. Взгляд Кима скользнул по знакомым, пересёкся с Микаль и поднялся на трибуну Старейшин, встретившись с Винсали, улыбнувшейся и кивнувшей. «Всё в порядке», - расслышал Тэхён и улыбнулся в ответ, опираясь спиной о столб, не чувствуя дискомфорта: такая энергия ничего ему не сделает. Остались считанные минуты. Гул разговоров стих. - Всем встать, - голос Юнанхе - тёмного советника Тонкура, как его называют среди остальных душ - проносится по залу. Следом двигаются скамьи, встают души, скрипит пол, Ким отрывается от столбика, вставая ровно, - суд идёт, - Тонкур появляется в поле зрения в бежевом одеянии, как и положено на суду. - Садитесь, - Тэхён хмыкает и остаётся стоять, закладывая руки за спину и расставляя ноги на ширине плеч для устойчивости. Мало ли, что они задумали, - сегодня мы проводим суд по делу урождённого душой Цонзои… - Тэхёна, - поправляет его тут же Ким, - вернее даже, Ким Тэхёна, - Тонкур долго смотрит на него. Настолько долго, что некоторые души успевают шепнуть что-то соседям. - Сегодня мы проводим суд по делу урождённого душой Ким Тэхёна, имя при рождении Цонзои, - Тэхён доволен. Ему нравится, что Тонкур никак не поднимает на крик его поведение, имя, нрав и характер. Тонкур всегда сдержанный, кажется, он единственный, кто полностью подчиняет себе эмоции, не давая и малейшего повода воздуху и атмосфере вокруг почувствовать то, что у него внутри. И лишь те, кто очень хорошо знает людей, могут по малейшим изменениям лица увидеть его настроение, - обвинения, предъявленные судом, могут быть оспорены. Вынесённый приговор невозможно изменить в ближайший день. Повторное заседание назначится, если суд не примет решение по истечению положенного времени суда: четыре с половиной часа. Апелляцию по вынесенному приговору следует подать в течение следующих девяти часов после окончания суда, если приговор имеет возможность для апелляции, - Тэхён анализирует все слова, кивает несколько раз и двигает подбородком вперёд, поднимая глаза, - начнём судебное заседание, - Тонкур садится, выдыхая и оглядывая зал. Глаза его яркого лимонного цвета пересекаются с чёрными глазами Тэхёна, и Ким чувствует, как его пробирает дрожь. Только Тонкур, самый старший Старейшина, повидавший очень многое, мог так смотреть. Тэхён в какой-то момент думает, что Тонкур проникает в его голову, мысли, воспоминания. И в этот момент все затихают, как под гипнозом, не отводя глаз. - Начнём? - Ким поддаётся порыву, наклоняя голову и возвращая Тонкуру взгляд вспыхнувших жёлтых глаз, медленно наливающихся. Тэхёну показалось, Тонкур хотел ухмыльнулся или улыбнуться ему. - Зачитаю обвинения, - Кима не отпускает ощущение, что Тонкур разговаривает только с ним, игнорируя остальных душ и Старейшин, общается с ним на более тонком уровне, подавая знаки и читая его подноготную, - вы обвиняетесь в измене общемировому закону. Вы, поддавшись неведомым нам силам тёмных миров, энергия которых проступает от вас в атмосферу, провели более трёх десятков веков вне своей расы, жили в других мирах, без основания покидая родной мир. Вас не находили в людях, вашего прошения не было рассмотрена. Эта имеет название "самоволка", и не терпится в современных мирах… - Я не понимаю, какое отношение моё пребывание в других мирах может иметь к нарушению, - перебивает его Тэхён, - к тому же, десять веков назад состоялось заседание суда по делу, являюсь ли я изменником собственной расы. Ответ Старейшин оказался отрицательным, - Тонкур кивает. - Вы признаёте, что имеете метку демона? - волна голосов прокатилась по залу, кто-то придвинулся ближе, кто-то наоборот отодвинулся, с шоком, призрением или осуждением смотря на него. - Признаю, - Ким даже не вздрагивает от громкости взорвавшихся душ, которые считали это порчей, ужасной ношей, которую нельзя терпеть. Это запрещено, - могу даже показать, - усмехается Тэхён. Для него многое, что запрещено душам, разрешено, для него многое стало нормальным. - Вы считаетесь падшим. - Для кого как, - Ким пожимает плечами, ухмыляясь, - для ангелов да. Для демонов восставшим. Для… - Бродячий! - Изменник! - Плут! - и многое другое посыпалось в его сторону. - Я считаю глупым показывать эмоции, - громко перебивает их Тэхён, - вы же души, так имейте совесть и терпения соблюдать свои же правила, - с усмешкой упрекающе добавляет, - это ведь закон, - Ким упивается словом, ему нравится, как оно звучит. Но в этом случае в нём нет смысла. - Продолжим, - Тонкур лишь кивает, - вы оказывали сопротивление при задержании вас отряду ангелов, предъявившему вам обвинения о нарушении законов. - Ошибаетесь, - Тэхён мотает головой, - я их и пальцем не тронул. В мыслях не было трогать их. - Вы избежали контакта с ними, помешав следствию. - Не видел смысла. Когда не виновен, мешать следствия ни к чему.  - хмыкает Ким. - Обвиняете их во лжи? - В ложных суждениях насчёт моей персоны. - Значит, вы утверждаете, что не поглощали пять расколов и не убивали трёх существ? - Утверждаю. - Тогда зачем бежать от следствия? - Вы путаете понятия бегства и свободной жизни. - Путаю? - Путаете, - уголки губ Тонкура дёрнулись наверх в подобии улыбки, но сразу же приняли свой обычный вид, - вообще, вы меня путаете с «пожирателем». - С кем? - «Пожирателем», - продолжает Ким, - тем, кто пожирает расколы, убивает существ, поселяет раздор между существами и перетягивает к себе союзников, чтобы вступить в битву с неугодными ему, - Тонкур чуть отстраняется, выпрямляя спину. - Что вы знаете о нём? - То, что я вам сказал, и знаю. Не подумайте, мы не пересекались, я понятия не имею, кто он и как выглядит. Лишь ощущаю изменения в атмосфере, которые не приведут ни к чему хорошему, если мы продолжим придерживаться разных взглядов насчёт этой опасности и понятия отличия рас, - на этот раз Тэхён не вызывает громкой реакции. Души молчали, бегая глазами от Кима к Тонкуру и обратно, пытаются разобрать его настроение и предугадать ответ на такое, вроде невинное, но весомое заявление. - Вы не сдались душам в первую вашу встречу, - меняет тему Тонкур, отмахиваясь от слов Юнанхе. - Не сдался, и по тем же, озвученным ранее, причинам. - Помнится, одно из заседаний суда вы пропустили, избежав слушанья. - Я верил и верю в свою невиновность, - Тэхён сразу понимает, о чём идёт речь, - что говорил тогда, это же скажу сейчас: я не трогаю духов. Я с ними контактирую, общаюсь, но не желаю им зла. Я никогда не нарушил бы баланс, не тронул духа. Я не убивал Йохину, - Ким дивится реакции. Его что, правда слушают? Тэхён поворачивает голову к скамьям, видя сомневающиеся, присматривающиеся, анализирующие взгляды. И это кажется странным, потому что в прошлый раз на него набросились, каждый утверждал его виновность, угрожал и не слушал. - Это может кто-то подтвердить? - учтиво спрашивает Тонкур, соединяя руки на столе. Он знает ответ. - Нет, придётся поверить на слово. - Я могу, - Тэхён замирает, моргая несколько раз, и поворачивает голову к… Минги? Ему не показалось? - Как вы можете подтвердить это? - Тонкур, кажется, удивлён не меньше. Винсали подаётся вперёд, оглядывая сначала Минги, а после скашивает на Кима. Ёнджун вовсе чуть не подпрыгивает, стараясь не упустить ничего в лице брата, из-за которого опешил. - Лично я никак не могу, и вы можете также не верить моим словам, - произносит Минги, спускаясь ниже и оглядываясь, - но мы не можем исключать того факта, что сами духи обладают великолепной памятью длиною в тысячи веков, - Тэхён раскрывает глаза, переводя взгляд на Тонкура, на Винсали, а после возвращает обратно на Минги. Что он говорит? - и если вы спросите, они ответят вам, - Минги ни чуть не тушуется, не показывает на лице смущения, не отшатывается от рядом сидящих душ, дёрнувшихся в его сторону. - Вы призываете нарушить правила ради оправдания? - уточняет Тонкур, не давая другим Старейшинам слово, поднимает руку и призывает других душ успокоиться. - Обвинения в убийстве духа баланса Йохину очень серьёзные, их невозможно оспорить, не зная правды. Это обвинение может привести к смертельному приговору. Но разве будет верно осуждать на смерть невиновного? Будет ли это соответствовать общемировому закону? Гуманности? Солидарности и правде? - Вы на стороне обвиняемого? - Минги опустил глаза на Тэхёна, мотающего головой. Ким понимает, что, если Минги согласится, его возьмут под следствие, и тогда обоим братьям грозят беды. - Да, - Минги взвесил в голове все "за" и "против", хорошо обдумал и принял решение, что правда должна быть озвучена. Да, он предавал Тэхёна, нарушал обещания и делал не самые правильные вещи, из-за которых их дружба больше не может существовать. Но Ким не должен отдуваться за то, чего не совершал. - И кто же по вашему согласится нарушить правило? - Я, - спокойно кивает Минги, - и я знаю, что Тэхён невиновен, - Ким усмехается, пересекаясь с ним взглядом вновь. Вот как, неужели прозрел? Чтобы Минги сам решился нарушить правила, пойти к духам и узнать правду… на него не похоже. Что-то странное произошло у него внутри, заставившее пойти на такой риск. - Мы можем верить вам только на слово? - Если не хотите рисковать и нарушать правила, вступив в контакт с духами. - Где гарантии того, что это не ложь? - Гарантии в лесу духов, где вы можете убедиться в этих словах, - Тэхён хмыкает, отворачиваясь к трибуне Старейшин и пересекаясь взглядом с Юнанхе, не отрывающим глаз от него. Тёмный советник всегда источал жуткую, опасную энергетику, к нему не хотелось подходить за советом, в его сторону не хотелось смотреть. Не то, чтобы страшно, но точно не приятно. - Это невозможно подтвердить, - произносит Сихар, - правила нельзя нарушать, наш мир основан на правилах, которые должны соблюдаться. - Правила созданы для поддержания мира, - вступаетс Винсали, - а не для основания его. - Благодаря нашему балансу, мы сохраняем мир, - Ноктур мотает головой, - мир с духами. С опасностью. - Духи не такие опасные, как вы их видите, - перечит Тэхён, - вы их не знаете, вы их не чувствуете. В каждом из нас есть частичка от духов, среди духов есть наши сёстры и братья. Этого не отнять. - Души и духи должны существовать отдельно, - оспаривает Буонко, - это давнее правило, не терпящее исключений. - Тогда вы подвергаете невинное существо опасности, - Минги не молчит, на удивление, вступается, и Ким даже забывает, что хотел сказать, - приговаривать его к самой жёсткой мере наказания за то, что он не совершал. - Если он действительно не виноват… - Кто может ещё это подтвердить? - перебивает Тонкур, глубоко вдыхая и поднимаясь с места. - Я, - Гиён поднимется на ноги, привлекая к себе внимание всех сидящих. Её голос разносится по залу быстро, пробегается по каждому. - Мы слушаем вас, - Тонкур кивает, обращая внимание на Гиён, а Ким замечает, что как-то странно меняется взгляд у Юнанхе. - Я знаю, кто виновен в смерти Йохину, - спокойно и размеренно произносит Гиён, бегая глазами куда-то в сторону и обратно на Тонкура. Тэхён готов поспорить, что она смотрит на Юнанхе. - Озвучьте его имя. - Это может повлиять на следствие куда больше, чем мы можем предположить, или вовсе принесёт полный раздор в наш мир. Стоит сказать, что я полностью уверена в том, что видела и слышала, и могу заверить в верности своих слов воспоминаниями, - Тэхён напрягается. Какой-то не тот суд у них, Ким бывал на разных судах в разных ролях. Но тут что-то идёт не так, как должно идти, не та энергетика, атмосфера, слова. Всё идёт очень быстро по наклонной, и это невозможно остановить, - и позже я могу предоставить суду возможность взглянуть на правду с моих глаз, - Ким пытается поймать взгляд Гиён, пытается увидеть глаза и полную уверенность в них. Но Гиён упорно игнорирует его. - Назовите имя, - стоит всё же на своём Тонкур, поворачивая голову к Гиён и сканируя взглядом. Гиён стойко переносит это сканирование, выдыхает. Тэхён прислушивается, слыша шёпот трясущегося голоса, громкий крик, переходящий в писк, и резкий голос. Слышит отголоски воспоминаний, не понимая, почему голос знаком. - Юнанхе, - первые секунды стоит тишина, а после зал словно взрывается. Души вскочили со своих мест, вскрикивая и начиная говорить без разбора. Никто не собирается понимать, слышать и слушать друг другу. - Успокоимся, - Тонкур опускает руки, стараясь привести всех обратно в порядок, но души не слушают, среди Старейшин пронёсся шепот, они встали. Ким цеплял глаза Старейшин, которые не скрывали удивление от заявления. Юнанхе выглядел напряжённым, грубо отвечал другим и постоянно бегал глазами. - Убрать его! - Под стражу! - Уберите его! - Предатель! - Предательница! - Уберите! - За мной, - Микаль быстро убирает защиту, цепляя на Тэхёна наручники и беря за руку, уводит вниз под общие крики и взгляды, - сюда, - ведёт небольшим коридором без освещения и приводит в маленькую комнатку, с малым содержимым: стол, два стула, шкаф. Ким быстро осматривается, оглядываясь, - подождём, когда уляжется. Надеюсь, все быстро успокоятся. - Дай мне лист, - кивает Ким на небольшую стопку. - Что? - Микаль осматривается, медля. - Дай листок, быстро, - Тэхён чётко шипит, получая лист в руки, легко порезая палец и начиная быстро писать, проговаривая мысленно текст и заклинанием составляя для Гиён послание. Она не спроста молчала, предупреждала Старейшин. И Ким волнуется, как бы это признание не сыграло с Гиён злую шутку. Юнанхе действительно опасный, у него практически нет эмоции, лишь жёсткие, грубые, резкие всколыхи. Если Юнанхе действительно виноват, и Гиён сдала его при всех душах, она может пострадать, - отдай это Гиён, - Тэхён всовывает небольшой клочок листа в руки Микаль. - Что это всё значит? - Просто передай его, - Ким уже хочет отпускать её руки, но Микаль удерживает их, приближаясь к Тэхёну вплотную. - Нет уж, объясни. - У вас в мире раздор, - тихо, но вкрадчиво поясняет Ким, - гражданская война, если по-людски хочешь. Как думаешь, если Гиён сдала Юнанхе, он останется в стороне. - А ты веришь ей? - Верю, - дверь открывается, заставляя отпрянуть друг от друга. - Тэхён, - выдыхает Винсали, - спасибо, Микаль, - Микаль кланяется, отходя к стенке. - Что всё это значит? - Хотела спросить, уверен ли ты в том, о чём говоришь. - Да, уверен, - кивает Ким, - вы слышали Гиён? - Да, слышала. - А верите? - Нужно убедиться в её словах, поэтому пока нет. - Юнанхе не даст вам открыть её воспоминания, - мотает головой Тэхён, - нельзя допустить, чтобы Гиён пострадала. - Ты считаешь, Юнанхе мог приложить руку к убийству? - Не приложить, а совершить его, - Винсали не долго раздумывает, смотря в глаза Киму. - Микаль, иди к Гиён, - Микаль кланяется, - приведи её сюда, если там ещё неразбериха. Останься рядом, если всё улеглось, я приведу Тэхёна, - Микаль кивает и убегает в коридор, крепче сжимая кусочек бумаги. - Тэхён, это очень серьёзно. - Все обвиняли меня и считали, что я заслужил понести наказание и расплатиться за это жизнью, - скалится Ким, - а как указали на другого, на Старейшину, так он не виноват, всё нужно обдумать, проверить. - Я была на твоей стороне и не могла поверить, что ты убил духа, - оспаривает Винсали, - но ты понимаешь, что произойдёт, если Юнанхе действительно убил Йохину, и души поймут это? - Гражданская война душ. - Именно, - в комнату залетает Джонде. - Винсали, - кланяется он, - Вас ожидают на трибуне. Я отведу Тэхёна на его место. - Хорошо, - Винсали спокойно удаляется в коридор, шурша платьем, но Тэхён чувствует тревогу. - Что приходит? - тихо шипя, спрашивает Джонде, беря Кима за руку и ведя обратно в зал. - Самому бы разобраться. - Мне не нравится это, души сами на себя не похожи. - А ты не чувствуешь раздор в воздухе? - Кого не чувствую? - хмурится Джонде, смотря вперёд и шагая чуть медленнее. - Раздора. Я в тюрьме ощутил, словно что-то не так. Души будто настроены против друг друга, не хотят слушать, поселяют в сердцах страх, разделяются на части. Такое у людей перед революцией, они хотят перемен, боятся их и стремятся быстрее убежать вперёд, вовремя не извлекая уроки истории. - Я не чувствую, - мотает головой Джонде, - но души действительно ведут себя странно. Словно им что-то в голову вбили, я не видел ещё таких реакций, как на тебя, - вбили в голову? Гипноз!? - Джонде, не говори об этом никому. - Ладно, - Джонде косится на Тэхёна, сглатывая, и выводит его в зал, закрывая щит и спускаясь к остальным войнам. - Продолжим, - заявляет Тонкур, переглядываясь со Старейшинами, - кто-то ещё хочет сказать что-то? - души молчат, видимо, успокоившись после это вспышки эмоций. Огромной вспышки, в воздухе до сих пор летают её остатки, - тогда я зачитаю последнее обвинение, - Ким выдыхает, сглатывая и косясь на скамейки. Минги стоит у стены, Ёнджун в первых рядом, Хамураи - на дальних, а Гиён… - вы обвиняетесь в создании раскола на базе людского мира, фундамент которого шаток и запрещен для использования, создания или разрушения. - Если за что и судить меня, то только за это, - подтверждает Тэхён, - я действительно создал раскол в людском мире, и никак не буду комментировать обстоятельства, при которых это произошло, и то, что это могло произойти вне зависимости от моей воли. Я не стану оправдываться, и приму наказание. Но я считаю, что судить и наказывать меня могут только за это. - Вы признаёте вину, - уточняет Тонкур. - Да, - Ким кивает, находя Гиён рядом с трибуной Старейшин, со стороны Винсали. Юнанхе по-прежнему сидит рядом с Тонкуром, выглядит спокойным, даже безразличным. Что же произошло в тот день, когда все посчитали Тэхёна виновным в смерти Йохину? Ким не мог пройти мимо умирающего духа, поэтому поспешил к нему, оставаясь рядом до самой его смерти. Йохину умер у него на руках, растворившись в атмосфере, и Тэхёна нашли в таком положении, решая, что именно он виновен в его смерти. - Вам есть ещё что сказать? - Да, - кивает Ким, - я призываю быть благоразумными при вынесении приговора, не поддаваясь на шёпот неизвестных мыслей. Учтите все факты, всё произошедшее и вспомните, какой силой обладает «пожиратель», который поглощает расколы и убивает существ. Подумайте, можем ли мы ему противопоставить кого-то по силе, - Тэхён знает, что его слова не призовут к голосу разума, но он хочет быть услышанным, - примите взвешенное решение, основываясь только на своих мыслях. - Все обвинения зачитаны. Подсудимый высказался в свою защиту, - Тонкур поднимается, выдыхая, - объявляется перерыв, - Ким выдыхает, опуская голову. Старейшины удаляются с трибуны, оставляя зал на Войнов. Кажется, что-то кто-то говорит, возможно, даже обращается к Тэхёну, но он сам ничего не слышит. Внезапно возникло чувство слежки, неожиданно обострились органы чувств, обнажились нервы. Ким медленно поворачивает голову, прислушиваясь, зрачок расширяется, глаза смотрят перед собой, дыхание замедляется. Кто-то на него смотрит, очень внимательно, неотрывно. Тэхён медленно оглядывается, не слыша душ вокруг, нос улавливает смутный запах, всплывающий в памяти резко, словно всегда был там и ждал своего часа. Ким замирает, глядя в сторону окон на тёмную фигуру в большом капюшоне. Она стоит неподвижно, а в темноте так и кажутся глаза, неотрывно смотрящие. Темнота, холод. От него тянет опасностью, жестокость, яростью, агрессией. Дыхание замедляется, в какой-то момент, кажется, вовсе останавливается. Из-под тьмы капюшона сверкают глаза. Тэхён прирастает к земле, по телу бежит холод, не а силах отвести глаз с неизвестного. Но в голове мысль истерично бьётся, предполагая, кто же это. От него идут тёмные нити, размытые, словно дым, щупальца, захватывающие под своё влияние. Они тянутся к потолку, к полу, скользят между ног душ, рассыпаются в воздухе. Кажется, незнакомец улыбается, хищно и опасно улыбается, получая удовольствие от происходящего. Его тёмная сущность загоняет сердце Кима в дикий ритм, пугая и сжимая его. Сильное существо, опасное существо, тёмное существо. Что он хочет? Почему Тэхён не может оторвать от него глаз? Нужно сообщить. Срочно сообщить. Но… не пошевелиться. - Ким Тэхён, - Ким вздрагивает, дёргаясь в сторону и поднимая раскрытые глаза на Тонкура, - что-то не так? - Тэхён промаргивается, время возвращает свой ход, всё начинает двигаться, звуки доходят до слуха. Ким кидает быстрый взгляд туда, где стоял незнакомец, но его там уже нет. - Нет, всё в порядке, - Ким бы поспорил, на самом деле, что у него там в порядке, но Тонкур, видимо, решил это проигнорировать. - Совет принял решение и окончание судебного заседания по делу урождённого душой Ким Тэхёна, имя при рождении Цонзои, - Тэхён кивает, расчитывая услышать только один вариант. - Вы приговариваетесь к смерти, - произносит Юнанхе, образуя мёртвую тишину в зале. Старейшины ничего не комментируют, души, скорее всего, просто ошарашены. Никого из их расы не приговаривали к смерти, никогда. Но Ким исключение из правил. Микаль распахивает глаза, поворачивая голову на Юнанхе, Винсали, Тонкура, следом на Сихар и Ноктура, ищет глазами поддержки у Гиён, Олиции, Жюрьми и Контора. Никто не опровергает решения, половина Старейшин вовсе не вышло на объявления приговора. Микаль переглядывается с Джонду, Джонде тоже уставляется на брата, который не сводит глаз с Тэхёна. Хамураи выдыхает, опуская голову и кончая ею из стороны в сторону. Ёнджун забыл, как двигаться, Минги с напряжением наблюдал за ситуацией. И только Ким, прерывая тишину, рассмеялся низким голосом, запрокидывая голову. - Спасибо за осознанный выбор и здравый рассудок, - от всей души Тэхён отвешивает реверанс, кланяясь и вскидывая голову. - Приговор исполнить следующим утром. - Прошу сделать это на рассвете, хочу увидеть солнце, - Ким помнил, не свихнулся ещё, что в их мире не показывается ни солнце, ни луна, но и говорил он это не в прямом значении. - Попрошу всех расходиться. Уведите его, - Микаль делает шаг, оступаясь и незаметно пошатываясь, собирает силы в кулак и направляется к Тэхёну. - Успокойся, - мягко говорит ей Ким, протягивая руки, собранные в кулак, - не переживай, - Джонду тоже подходит сам не свой, глядящий на Тэхёна с каким-то сожалением в глазах, - не раскисай, - хмыкает Ким, шагая обратно в тюремную камеру. * - Ёнджун, - Лерой останавливает Ёнджуна на выходе, перегорождая путь, - пойдём со мной. - Куда? - Минги оказывается рядом, выплывая из-за плеча раньше, чем Ёнджун успевает раскрыть рот. - Вы нужны мне оба, - кивает Лерой, - поэтому идёмте, - Лерой не ждёт комментариев, согласия или вопросов, проходит между ними и направляется обратно в здание. - Что ему нужно? - Ёнджун обращается к Минги, но на него не смотрит. - Не знаю, - Минги мотает головой, - пойдём? - Есть выбор? - Сбежим? - Перестань притворяться, - цокает Ёнджун, закатывая глаза, и первым шагает в сторону Лероя, ждущего их у входа. - Я не притворяюсь, - Минги хотелось сбежать, чтобы не видеть, как Тэхёна казнят на рассвете. Не хотел шептаться, обсуждать заседание, слушать, рассуждать, осуждать. Ему хотелось остановиться, поставить время на паузу и выдохнуть. Подумать, что делать дальше и как смотреть в глаза Киму на эшафоте. Но у него нет времени. - Заходите, - братья встречают в комнате, куда привёл Лерой, Юнанхе, призывающего их зайти внутрь, и кланяются, закрывая за собой дверь, - знаете, вы довольно любопытные кадры, - Ёнджун с подозрением осматривает Войнов в комнате, в числе которых были Лерой, Ситара и Тока, стоящие вдоль стен, - твои слова, Ёнджун, по вашему возвращению с миссии. И твоё выступление, Минги, во время заседания суда, - Юнонхе закладывает руки за спину, - любопытно вот что: эти события произошли после пребывания в компании Цонзои. - Его зовут Тэхён, - поправляет Ёнджун, не боясь получить наказание. Даже Тонкур сегодня признал настоящее имя Кима, почему этого не должны сделать остальные? - Тэхёна, - усмехается Юнанхе, - скажи, Ёнджун, а ты защищаешь его? Почему исправляешь? Заступаешься? - Он стал мне другом, - признаётся Ёнджун, - он тоже существо, тоже душа. Не вижу смысла его избегать, презирать. - А ты, Минги? - Юнанхе переводит взгляд на него, - тебе он стал другом? - При всём уважении, наши взгляды разошлись много лет назад, и это только наше дело, в каких отношениях мы будем состоять. - Так стал или нет? - Вряд ли. - Это в любом случае не важно, - Юнанхе щёлкает, и Лерой с Тока двигаются с места, беря за плечи, заламывая руки и ударяя по ногам, опуская на колени. - Что за…?! - Лерой дёргает Ёнджуна за заднюю часть шеи, закрепляя наручники на руках за спиной. - На каких основаниях вы позволяете себе… - Минги и Ёнджун, вы признаны изменниками. Совет Старейшин принял решение заключить вас под стражу, - произносит Юнанхе, подходя к ним, - на вас плохое влияние оказал Тэхён, вы заболели его безрассудным поведением и неподчинение правил. Это можно исправить, вам нужно только отказаться от него, и заключение изменится на домашний арест. - Арест под наблюдение мозгоправа? - огрызается Ёнджун. - Всё же лучше, чем заключение под стражу, не так ли? - Юнанхе поднимает бровь, и Минги точно убеждается, что верит Гиён. Юнанхе пропитан эмоциями, тёмными и тяжёлыми эмоциями, сохраняющимися внутри его сердца. От него шла страшная, тёмная энергия, Минги внезапно осознаёт жуткую мысль: такой же холод шёл от непонятной тьмы рядом с домом Хонтука. В голове Минги тут же завертелись шестерёнки, - что вы решили? - Я не откажусь от Тэхёна. - А ты Минги? - Минги моргает, распахивая рот и закрывая обратно, - Минги? - Не откажусь, - шепчет Минги, желая покинуть комнату как можно быстрее. - Ваш выбор, - Юнанхе взмахивает руками, и их поднимают с колен, уводя, - уведите их в камеру к Тэхёну, - Ёнджун порывается дёрнуться в сторону Юнанхе, но Лерой быстро подавляет его порывы, ударяя коленом в живот. Минги поднимается, поворачивая голову и пересекаясь с каким-то пустым взглядом Токи, не понимает, что происходит, но позволяет себя увести. - Шагайте, - Сихара следует за ними, отлучаясь сначала за ключами, а после подходит к камере Кима, - у тебя будут соседи, - усмехается она, открывая решётку, куда заводят Ёнджуна и Минги, - ведите себя хорошо, - Тэхён осматривает сначала братьев, после Сихару, Лероя и Тока, поначалу не узнавая его. Что не так? Что с его глазами? - Вот же… - Ёнджун пинает по воздуху, злясь за секунды. - Этим не помочь, - Минги отряхивается, моргая, - в мире что-то не так, - обращается он к Киму, - Старейшины, они… да и души… - Я же говорил вам, - пожимает плечами Тэхён, - за что вас? - Мы теперь изменники, - всё ещё громко отвечает Ёнджун. - Поздравляю, мы в одной лодке, - усмехается Ким, - а я предупреждал, Старейшинам неугодны инакомыслящие. Им нужно всё контролировать, и избавляться от тех, кто выбивается, неважно, соответствует это правилам, - выдыхает Ким, - правила - пустой звук, ничего не значащая пустышка. - Да они…! - Тише, Ёджи, - ухмыляется Тэхён, - они прихлопнут и тебя, если ты продолжишь с таком духе, - Ёнджун куксится, садясь на холодный пол камеры, - ты скажи мне, Минги, ты как додумался до того, как идти к духам? - Не поверишь, от тебя нахватался, - хмыкает Минги, - идея сама собой пришла, когда о тебе думал. - Думал обо мне? Это должно мне льстить? - Минги закатывает глаза, не отвечая. Тэхён мотает головой, выглядывая за стенку. Ещё рано, не стоит спешить. Ким надеется, что Микаль передала Гиён послание, и она не пострадает от руки Юнанхе. Тэхён больше не доверяет ему, совсем не доверяет, чутье точно не одобряет его нахождение рядом. Но ничего, осталось немного. * - Ну вот и всё, - смеётся «пожиратель», возвращаясь домой, - вот и заканчивается наша с тобой история, Тэхён, - ухмыляется он, подходя к окну и распахивая его с лёгкой руки заклинанием, - неужели ты не чувствовал? Конец был близок. Близок как никогда для тебя, - вдыхает полной грудью, предвкушая победу - интересно, как ты выкрутишься на этот раз, - «пожиратель» усмехается, убирая руки в карманы, - я приду на твои похороны. Но после эти миры никто не спасёт… *** - Минги! Ёнджун! - разносится голос по тюремным коридорам, прерывающий предночную тишину, следом шаги. - Лиса? - Ёнджун поднимается на колени, приближаясь к решётке, узнав голос. - О Вселенная, - молодая высокая девушка почти бегом приближается к решётке, опускаясь на колени, - с вами все в порядке? - она тянет руки через прутья, сжимая ладони обоих братьев. - Всё в порядке, не волнуйся так, - заверяет Ёнджун, улыбаясь. - Да как вы можете быть в порядке? Вы за решёткой! - Мы правда в порядке, - Тэхён удивляется, впервые слыша голос Минги настолько мягким. Не в плане того, что тон выше, слова тягуче, интонация добрее. А в плане эмоций, слышно, какой незаметный трепет Минги вкладывает в слова. - Я не слышала о том, что случилось на суде, пока мне не рассказали. И то я не могла сорваться с работы, пришлось доработать. А после к вам. - Не стоило так беспокоиться. - Вас объявили изменниками. Как так получилось? - Это всё Юнанхе, - фыркает Ёнджун, - ты слышала обвинения в его сторону? - Обвинения нет, но слышала, что Гиён указала на него, как на убийцу Йохину. - Это вообще меняет многое! - Ёнджун вскрикивает, ёрзая на ногах. - Да не многое, но это всколыхнёт мир, - Минги мотает головой. - Почему вас объявили изменниками, на уровне с Цонзои, - Лиса шипит имя с неприязностью, морщась.  - Лиса, - решает Ким подать голос, обращая на себя внимание. - Цонзои, - Лиса кидает на него взгляд, куксится, - и ты тут. - И я тут, - скалится Тэхён, подходя ближе, - что, прирвал милую семейную встречу? - Следи за языком, - Лиса хмурится, косясь на братьев, которые никак не реагируют на комментарий. - А меня завтра казнят, мне этой ночью всё можно, - разводит руки Ким, ухмыляясь. - А вас?! - раскрывает глаза Лиса. - Не должны, - хотя Ёнджун начинает сомневаться. - Слава Вселенной, - выдыхает Лиса, - скажите, он вас подбил? - она кивает в сторону Кима, - повлиял на вас, наплёл лапши и заставил? - Нет, совсем нет, - мотает головой и руками Ёнджун, - как ты могла такое подумать? - Цонзои тот ещё манипулятор и мошенник. С ним опасно иметь дела, кто знает, может ещё и набросится на тебя. - Старыми слухами питаешься, - хмыкает Тэхён, - живи настоящим, Лиса, никогда не суди существо по обложке. - Твоё содержание я давно знаю. - И что, не впечатляет? Мне казалось, я очень даже неплохой фрукт. Как внешне, так и внутренне. - Закрой рот, падший. - За падшего получишь, - Ким меняется в лице мгновенно, - я полудемон, и не думай, что не доберусь до тебя. - Тэхён, не надо, - просит Ёнджун, пугаясь. - Не волнуйся, Ёнджун, он блефует, - закатывает глаза Лиса, - если бы он был настолько силён, давно бы выбрался. - А тебе не приходило в голову, что я уже выбрался? - Ага, конечно, - выдыхает Лиса, - будь добр, иди в свой угол, не мешай. - Не пожалей о словах, - предупреждает Ким, отходя к стене. - Время посещений закончилось, - громко произносит Микаль, заглядывая в коридор, - Лиса, пора уходить. Прощайся. - Я приду завтра, - выдыхает Лиса, - держитесь тут, - она сжимает их руки на прощание и поднимается, - спокойной ночи, - Микаль пропускает её вперёд по коридору. - Спокойной ночи, - Микаль задерживается ненадолго, не понимая, для чего стоит. Но после выключает свет, оставаясь дожидаться война, который сменит её. - Неплохой выбор, Минги, - Тэхён расположился в углу между стенками, одна из которых выходит в обрыв. И не мог удержаться. - Какой выбор? - Она хороша собой, точная лучница, проворная и не готовая сдаваться. С характером не повезло, но в целом, хороший. - Не понимаю, о чём ты, - Ким ухмыляется, - правда не понимаю. - Всё ты понимаешь. - А о чём вы? - вот Ёнджун действительно не понимает. - О взрослых делах, - отвечает Тэхён, не сводя взгляда с Минги и лишь глазами сверкая лукавым огнём. - Ни о чём, - Минги отводит взгляд, обращаясь к брату, - давайте спать, - предлагает он, устраиваясь на полу. - Я не усну, - мотате головой Ёнджун, подтягивая к себе колени и кладя на них руки. - Как и я, - поддерживает Ким, откидывая голову на стену. Не в эту ночь. Ведь она будет последней. Разве захочется спать, отказав себе в удовольствии понаблюдать за всеми вокруг, полюбоваться небом и прислушаться к шёпоту миров.