Когда миры перестают молчать

Тэхён открывает глаза, не понимая, сон перед ним или реальность. Такое бывает, даже обычные люди не всегда могут различить, в какой реальности они находятся. Сон во сне. Тэхён бывает бродит по глубинам своего подсознания, просыпаясь несколько раз, но не проснувшись за ночь ни разу. И есть несколько способов узнать, где он и когда. Пишут, что во сне не получается читать, считать, боль не чувствуется. Ущипнуть себя Тэхён не может, придётся вынимать руки из переплетения собственных с Чонгуком. Они снова заснули поодаль, переплетая ноги и руки, создавая небольшое пространство между ними. И, кажется, в эту ночь это была лучшая поза для сна. Тэхён раскрывает пальцы на руках, чуть пододвигая к себе и пересчитывая. Насчитывает ровно десять. Значит не спит. Что его разбудило? Атмосфера вокруг молчит. Но причина сама залетает в его комнату. - Тэхён! - Чимин говорит громко, но потом жалеет, потому что видит резко севшего Тэхёна. Это первое. Второе - своим же криком он разбудил и Чонгука, - там Юнги, - но у него нет времени извиняться, - он не видит, не слышит. Сидит и ничего не делает. Я не могу его разбудить! - Тэхён подрывается с кровати, окончательно пробуждая Чонгука. - Что стряслось? - тот поднимает голову, жмурясь и оглядывая быстро собирающегося Тэхёна и чересчур взволнованного Пака. - Юнги в трансе, - сообщает Тэхён, запрыгивая в штаны. Чонгук подрывается следом, на ощупь находя шорты и выходя следом за Чимином. Пак перепуган до смерти поведением Юнги, ему просто даже страшно осозванать, что происходит. Ведь Мин не реагирует, как бы Чимин не пытался его разбудить. - Сколько он уже так? - Минуты три, - пожимает плечами Чимин, не зная точного времени. - Что стряслось? - Чонгук хмурится, оглядывая сидящего на кровати Юнги, не двигающегося, с медленно стекающими по щекам слезами. Белые глаза без зрачка. Транс, конечно. - Не знаю, - растерянно выдаёт Чимин, - я проснулся, потому что он дёрнулся, но думал, он ляжет обратно. А когда не почувствовал его, поднялся. И вот… - Тэхён осторожно садится на кровать, заглядывая в глаза, тянясь руками к лицу Мина, но не касаясь. - Ещё подождём, - делает выводы он, вздыхая и смотря на дно белых глаз, не улавливая даже малейшего упоминания о том, за что цепляться. - Зачем ждать? Он же… - Чимин боится произносить слова, недоумевает и просто хочет, чтобы это быстрее закончилось. - Выдергивать проводника из транса - плохая затея, - объясняет Чонгук. Тэхён кивает в согласии: очень плохая. Как минимум из-за потери зрения, слуха наполовину, головокружения, тошноты, рвоты, потери ориентации, координации, синхронности в действиях… не самые приятные последствия, в общем. - Он сейчас крайне чувствителен к действиям нитей, буквально связан с ними, - Тэхён соединяет ладони вместе, - разорвать связь сам он сейчас вряд ли сможет, потому что нервные волокна мозга вплелись в нити. Его можно оттуда вывести, риск гораздо меньший. Но дадим шанс ему самому выбраться, - Тэхён знает один единственный существенный минус в проводниках: можно слышать буквально всё, что происходит, даже если сие действие на другой точке системы миров. Это никак не объяснить, можно только почувствовать и заметить. Тэхён попадал в транс единожды, и ему совершенно не понравилось то, как он оттуда выходил и как восстанавливался после разрыва. Уйти можно по своему желанию и против воли, когда миры просто утаскивают за собой. При длительном контакте есть риск вовсе не вернуться. - Сколько ещё ждать? - Чимин нетерпелив, не сохраняя спокойствие ни в коем разе. Ему можно паниковать, Тэхёну - нет. - Сейчас, - Тэхён вновь садится на кровать, но его руки перехватывают. - Не трогай, - Чонгук тянет его на себя, заставляя встать, и отводит, - сам пропадёшь, - Чонгук не даст повториться трансу ещё раз. Слишком тяжело восстанавливаться. Тэхён слушается, не отходит далеко, заглядывая из-за плеча и наблюдая, как Чонгук осторожно касается пальцами висков, двумя руками обхватывает голову и сосредотачивается. Тэхён не вмешивается, следя за дыхание и пульсом обоих, ждёт, пока Чонгук спокойно проникнет на нейронный уровень, чтобы расслабить голову Юнги и вырвать его у нитей. Они рискуют в любом случае, и как бы фантастичен и сложен не был опыт, это один из самых безопасных. - Ты прикасался к нему? - уточняет Тэхён у Чимина, затихшего в углу комнаты. - Обнимал во сне. Когда обнаружил, не рискнул, - этого достаточно. Счастливые воспоминания долго хранятся, за них можно зацепиться, - всё же получится? - Гарантий никаких нет, - Тэхён произносит правду, он не любит лгать, и прикасается ладонями к голой спине Чонгука, следом опуская лоб между лопаток. Теперь он связан с Юнги своеобразным проводником, практика и не такое позволяет делать. Поэтому без опаски перетекает сознанием сначала в Чонгука, его вены, кровь, энергию, а после в Юнги, встречая на входе ослепляющий белый свет, после которого проступает серый, невзрачный. Это не пугает, внутренний мир без представления всегда такой. Тэхён ищет знак, который отведёт его к хозяину этой головы, оглядывает абсолютно ровные, даже идеальные стены, и проходит сквозь них, не встречая сопротивления сознания. Конечно, Юнги ещё мал, чтобы ставить барьеры. Нужно было только выбрать путь. Сам Юнги находится за столом, смотрящим вдаль и, скорее всего, не понимает, что ему тут делать, что от него нужно, где он, зачем. Он просто сидит и смотрит с пустой головой. Возможно, он увидел что-то из будущего или прошлого, а может настоящее на другом уголке системы миров. Кто знает, что видят в этих трансах проводники. Может, своё предназначение? Тэхён подходит ближе, точно зная, что перед ним не просто оболочка, а хозяин сознания, поэтому осторожно касается его запястья, получая растерянный, непонимающий взгляд. Но тишину нарушать нельзя. Тэхён прикладывает палец к губам и тянет за собой, кивая на выход. Юнги, ожидаемо, спокойно и легко идёт за ним, не задавая вопросов. Следует даже сквозь стену, крепче сжимая руку. Это было слишком просто. Видимо, Вселенная просто решила его проверить и отпустить. Но ничего просто так не бывает, всё взаимосвязанно. И разгадать пока это послание невозможно. Тэхён первым выныривает в реальность, отрываясь от Чонгука и отходя на шаг в сторону. Юнги выходит из транса следом, вздрагивая, моргая и оглядываясь.  - Чонгук? - Чонгук вздыхает и отпускает Юнги, встряхивая руками и отходя. - Юнги, - Чимин налетает на него с объятиями, жмурясь и крепче сжимая. - Чимин? - Юнги не видит перед собой ничего из привычного понимания. Но чувствует родную энергию, отзывающуюся теплом в груди и предполагает. А ауру демонов, в том числе и Чонгука, он просто запомнил. - Юнги, как ты? - Тэхён садится рядом, - голова не кружится? Не болит? Тошнит? Конечности отнимаются? - Нет, всё в порядке, - мотает головой Мин, - только я не вижу. - Должно пройти. - Я об этом же подумал, - соглашается Юнги. - Ты напугал меня! - вскрикивает Чимин, - как ты там оказался? - Я не знаю, - Юнги неловко, он чувствует, как перепуган Чимин, но не знает, как это исправить, - я слышал, как кто-то кричал. - Кричал? - уточняет Тэхён. - Да. Так долго, громко. Даже вопил. Кажется, ему было больно. И я проснулся от крика. Дальше ничего не помню, - Тэхён мрачнеет на глазах, в темноте на это обращает внимание Чонгук. - Подождём до утра, и там будем действовать, если что-то будет беспокоить, - высказывается Тэхён, - отдыхайте. - А что это было? - Юнги не пугается, ведь ему не было страшно, пока он не услышал голос Чимина. Пак слишком переживал, чтобы не переживать вместе с ним. - Транс. Я завтра тебе расскажу, сейчас ложись спать, - получая кивок от Чимина, Тэхён выходит в коридор, быстрым шагом направляясь в их комнату. - Охраняйте друг друга во сне, - слишком странная фраза, но она имеет смысл, если задуматься. Но так прощается Чонгук, избегая вопросов и быстро шагая в комнату, обнаруживая туда-сюда ходящего Тэхёна, - Тэхён… - Это был ангел, - Тэхён не может унять себя, не может освободиться от потоков мыслей и вины, - ангелы своим криком могут взывать к проводникам. Не специально! Кто это был? - Мы не сможем узнать. - Нужно сообщить, - Тэхён подходит к шкафу, доставая вещи. - Тэхён… - Из-за меня пострадал ангел. Из-за меня чуть не пострадал Юнги. Мне нужно разобраться, - Чонгук подходит ближе, слушая бормотание, вроде как, сказанные в его сторону, - нельзя так оставлять, пострадают существа. - Тэхён… - Я не могу поверить, что так просто тут сижу и ничего не делаю, а вокруг столько проблем. - Тэ, - Чонгук отнимает его руки от сумки,и бережно сжимая и поворачивая к себе, - тебе нужно отдохнуть. - Это отнимает время, и проблемы… - Мы найдём выход, - перебивает Чонгук, ведя по рукам к плечам, - и решим эти проблемы, - Тэхён обхватывает его за локти, ища опору, - но сейчас тебе нужно поспать, иначе ничего толкового не получится. Ты же знаешь, не нужно спешить, - тихий нежный голос заставляет слушать, расслабиться, Тэхён доверяет этому голосу и его обладателю, - мы всё решим, и всё обязательно будет хорошо. Но сейчас, нужно отдохнуть, - Тэхён долго молчит, анализируя, и выдыхает, кивая, - вот так. Иди ко мне, - Чонгук обнимает его, прикрывая глаза, - мы найдём выход. Решим всё обязательно. Но чуть позже. - Спасибо, - кивает Тэхён, закрывая глаза и ощущая, как встревоженность и паника уходят на второй план, усталость накатывает и глаза сами закрываются. - Идём, - Чонгук укладывает его на кровать, обнимая и целуя в макушку, - спи, и ни о чём не волнуйся. Иначе и тебя придется вытаскивать, - Тэхён закрывает глаза, прислушиваясь к тишине и биению их сердце, и засыпает. Только спит он недолго. Всё чаще ворочается, просыпается, проваливается обратно в дрёму и просыпается вновь. Тэхён еле дождался хоть какого-то утра и поднялся с чётким планом на сегодняшний день. Чонгук слышал, как Тэхён собирался, как крадучась вытаскивал необходимые вещи, как поцеловал его в висок, шепнув на ухо, чтобы он спокойной спал и не волновался. Тэхёна не страшно отпускать одного, он достаточно умён, чтобы не лезть нарожон. Но даже если и случится ситуация, в которой деваться будет некуда, Тэхён достаточно продуман, чтобы не придумать план отступления. План в любом случае у него всегда есть. Поэтому Чонгук не боится за Тэхёна, волнует его внутреннее состояние, заставившее едва ли дотерпеть ночь. Тэхён искреннен в своих мыслях и побуждениях, защищает тех, кем дорожит, кого любит. Он не может иначе. Не может просто сидеть и не вмешаться, ведь в каждой расе во многих уголках миров у него есть знакомые, соратники, друзья, с которыми он поддерживает связь. А когда они пропадают, едет к ним, проверяя. Тэхён такой по натуре. Чем это вызвано? Быть может тем, что Тэхён полноценной семьи не имел. Чонгук встаёт с постели по своему обычному расписанию, замечая на столе записку: «Должен вернуться к вечеру. Берегите себя. Тэхён». Он невозможно заботливый. Чонгук это ценит. Очень ценит.  - Доброе утро, - Чонгук сегодня завтракает без отца. И вообще ближайшие пару-тройку дней он главный в доме. Так что у него есть чем заняться. Ещё бы мысли это принимали. - Доброе, - Ёнджун нервничает, мнётся на месте и топчется, - можно спросить? - но ближе подходит, ломая пальцы, и, чтобы их реально не сломать, вжимает их в спинку стула. - Спрашивай, - Чонгук указывает на место напротив себя, приглашая сесть, и Ёнджун очень надеется, что это было именно приглашение. - Сегодня ночью что-то произошло? - решается Ёнджун, бегая глазами с глаз Чонгука на столешницу, - просто воздух всё ещё раздражён, остатки летают, - быстро тараторит, объясняя, и не понимает, почему ему не отвечают, - просто я почувствовал и решил поинтересоваться, - и сникает вовсе. - Сколько тебе лет? - Чонгук вместо ответов, задаёт свой вопрос, щурясь и оглядывая Ёнджуна каким-то иным взглядом. - Двадцать один век ровно. Плюс один год в этом сезоне. - Ты талантлив, если чувствуешь воздух вокруг, - кивает самому себе Чонгук, - это достойно похвал. - Это нуждается в доработках, я ещё очень плох в ощущениях. - Некоторые души в твоём возрасте чувствуют лишь тяжёлые ноты в воздухе во время самого действия. А ты улавливаешь остатки. Лично я их уже не чувствую, и вряд ли бы почувствовал, - разводит руки в стороны Чонгук, смыкая их с лёгким хлопком, - ты хорошо образован и упёрт, раз у тебя получается. - Спасибо, - Ёнджун поджимает плечи, втягивая шею, и не знает, как ещё ему реагировать на такие слова. Его же похвалили. Похвалили за то, что делает каждый. Да, в своём промежутке возможностей и спектра, но каждый. Минги повторял постоянно, что он отстаёт, нужно больше практиковаться, лучше делать, стараться. Как-то странно теперь воспринимать похвалу от демона. - Не тушуйся, это действительно достойно, - Чонгук отмечает это, потому что на подсознательном уровне чувствует отличие между братьями. Да и Тэхён бы не отзывался с мягкостью о том, кто не был близок к нему, - сегодня ночью Юнги попал в транс, такое бывает у проводников и их полукровок. Чимин поднял нас, мы помогли вытащить Юнги. Всё обошлось. После все разошлись. - Понятно, - Ёнджун вздыхает, успокаиваясь. Раз всё обошлось, значит волноваться не за что. Теперь он помогает организму угомониться. Ведь Ёнджун действительно готовился к плохим новостям. - Ты завтракал? - Нет ещё. - Аика, - зовёт главную по кухне Чонгук, - подай ещё одну порцию на завтрак, - ему хочется поговорить с Ёнджуном дольше, послушать, как он говорит, рассуждает, думает, к чему склоняется и чего придерживается. Хочется пообщаться с тем, кто встаёт на "неправильный" путь со стороны Душ. - Не стоит, я бы… - Вот, держите, - Аика оставляет тарелку на перегородке столовой и кухни, Чонгук поднимается на ноги и забирает тарелку к ним на стол. - Не отказывайся, - Чонгук включает всё своё очарование, улыбаясь и подталкивая к Ёнджуну тарелку. Вошедшие позже Чимин, Юнги и Минги застают их за увлеченным разговором, поражаясь прямо с порога. Ёнджун, на удивление, легко шёл на контакт, просто было его разговорить. И труды приносили плоды, Ёнджун не скрывал своих рассуждений, всё ещё с подозрением относясь к происходящему, но пока не ощущая животного страха перед демоном, как было раньше. Чонгук кажется хорошим, воспитанным, сердечным. К нему Ёнджун и тянется. Чимин и Юнги отнеслись к ситуации с простым удивлением, но Минги… ох, отойдя от шока, он сдерживал себя в ярости и действиях, чтобы не начать кричать, не увести Ёнджуна за руку от зла и не отчитать его. Но ему было боязно подходить к Чонгуку посреди разговора. Они не поладили. Конечно. Никто не старался, не шёл на уступки, и они просто существовали вместе.  Не трогаю тебя, ты не трогаешь меня. Так и жили в этом доме. Но теперь Ёнджун так спокойно разговаривает с ним, сидит напротив, будто не было боли и паники после ожогов, будто всё забыто. Но Минги помнил. И не мог позволить Ёнджуну ступить на плохую дорожку, отвернувшись от правил душ. Нет, так нельзя. И стоит образумить его прежде, чем единственный разговор перерос в дружбу. Дружбу с демоном. Вы себе только представьте. Это перебор. Этого нельзя допустить. * Чжухон проходит вдоль длинной каменной стены с исписанными рунами, знаками и рисунками. Они часто остаются неизменными, редко к ним добавляют пометки, последние тысячи веков изменений не было. Здесь изложены правила загробного мира, которых нужно придерживаться всем Охранникам. Иначе того, кто нарушил, ждёт наказание вплоть до смертной казни. Всё же, дела с мёртвыми нельзя пускать на самотёк, заблудшие души нужно отводить на покой, и ни в коем случае не пускать живых в мир вечной тишины от разговоров и гула, похожего на долгий ветер в космическом просторе тьмы и холода. Чжухон прислушивается время от времени к гулу, прикрывая глаза и мысленно пролетая мимо своей территории охраны. Сегодня он практически на границе, отсюда можно выйти в людской мир и дальше, если это понадобится. Из-за попыток душ умерших сбежать со своих наказаний и мест загробной жизни, здесь лежат развалины скал и древних камней, упавшие под грузом тел, душ и Охранников. Много тогда существ полегло, они долго ещё восстанавливали баланс живых и мёртвых. И теперь эти развалины, стела памяти с красными выведенными именами служит напоминанием об их серьёзном положении, памятью и уважением. - Чжухон! - радостно раздаётся голос, не присущий такому тихому, спокойному месту, Чжухон выплывает из мыслей и поворачивается корпусом к юркой, жилистой фигуре, спускающейся по камням лёгкими прыжками и совершенно не боящейся упасть. Кого-то эта фигура напоминает, - привет! - Тэхён улыбается самой широкой улыбкой, приземляясь на землю и подходя ближе. Он понимает, что его попросту могли не узнать, ведь прошло так много времени. Но Ким просто рад увидеть его. - Тэхён? - Чжухон приглядывается к глазами и улыбке, к этому огню на дне зрачков и вспоминает маленького мальчишку, которого когда-то спас и приютил, воспитал и отпустил в свободное плавание. На повторную встречу не суждено было рассчитывать, но они снова пересеклись. - Я, - Тэхён ловит улыбку и обнимает Чжухона, утыкаясь ему ниже груди и крепче сжимая. Родной. Ким слишком привязан к своему приёмному отцу, слишком привязан к тому прошлому, бережно сохраннёному на самом дне мыслей и сердца. Ведь ему он обязан своей возможности жить. - Как же ты вырос, - Чжухон мягко отстраняет его за плечи, оглядывая, - дай посмотрю. Сколько внешность не меняй, тебя по глазам узнать можно, - где-то Тэхён это уже слышал, улыбаясь и жмурясь от удовольствия, - но зачем ты здесь? Загробный мир не для душ. - И мне тоже хотелось бы узнать, - оба оборачиваются на ещё одного Охранника, только теперь с рунами на груди и окружающими их рисунками, понятных каждому: представитель вождя. - Минхао, - Тэхён подготовился, - здравия тебе желаю, - он подносит руку ко лбу и отводит к нему пальцы, приклоняясь. - Что ты здесь делаешь? - Ким кивает и опускается на колени, садясь на ноги и складывая руки. Минхао хмурится, поднимая одну бровь и наблюдая за этими действиями, Чжухон недоумевает. - Послушайте, я пришёл сюда, чтобы обратиться к мировой истории с одним важными вопросом. Мне нужно узнать значение пророчества борьбы тьмы и света в цикле Инь и Янь. - Пророчество?! - рычит Минхао, - ты смеешь заявляться сюда и просить себя пустить ко времени отсчёта рас? Как ты смеешь даже думать об этом?! - на крик Тэхён не реагирует, всё также сидит, головы не поднимает. - Над нами нависла тьма, - высказывается он, - она всё чаще расходится в миры, проникает в сердца, нависает над расами. Каждый сталкивается с ней, и соратников тьмы становится всё больше. Свет проигрывает. Одного ангела уже скоро не станет без воли Вселенной, - Минхао глубоко дышит, раскрывая ноздри, злится, но не перебивает, - в пророчестве говорится о борьбе света и тьмы. Я хочу помочь, хочу найти в темноте источник света и идти к нему. Чтобы миры остались жить, чтобы ни солнце, ни луна не исчезли, чтобы расы не убили друг друга. Я не могу заверить святость своих слов физически. Вы в праве убить меня. Будь на это воля Вселенной, - и Ким примет смерть, если так будет угодно. Но краем сознания, Тэхён всё равно чувствует, читает, слышит: его не тронут, он под заботливым крылом. - Отведи его к библиотеке, - Минхао обращается к Чжухону, - и оставь, он должен сам найти то, что ищет, не вмешивайся, - Чжухон кивает, - как только закончишь, ты должен немедленно покинуть загробный мир, - и к Тэхёну, выдыхающему и расслабляющемуся окончательно. - Благодарю, - Ким кланяется, поднимая глаза и пожидаясь, пока Минхао уйдёт. После встаёт, ловя на себе удивлённый взгляд Чжухона, - что? - Не могу поверить, что ты решился подвергнуть свою жизнь такой опасности, - мотает головой тот. - Я знал, что меня не тронут. Я нужен Вселенной. Но ещё не знаю, для чего. - Всё равно это был необоснованный риск, - Чжухон толкает его в лоб и шагает дальше. - Обоснованный, - возражает Ким, - я должен, нет, обязан попасть в вашу библиотеку. - Почему именно в нашу? - В ней нет приукрашенных и изменённых деталей. В ней первозданная история, - и это очень важная причина. Тэхён не имеет уверенности утверждать, что есть ещё хоть один исторический архив, в котором только достоверная информация. Никаких выдумок, переписей, сплошные факты, какими бы они ни были жестокими, горестными, кровавыми. - Допустим, оправданный риск, - соглашается Чжухон, - как твоя жизнь? Как дела в общем-то? - Будто ты не знаешь, - усмехается Тэхён. - Не мне же подвластно видеть всё. - Про Чонгука же ты знаешь? - Конечно. - Тогда о чём же мне рассказать? - О друзьях. О ситуации в мирах. Рассказывай всё, мне хочется послушать, - Ким кивает и начинает рассказ, временами перескакивая в хронологии, но повествуя о важных событиях его долгой жизни. Чжухон слушает, временами смеётся или ругается, а в голове такое спокойствие. Этот ребёнок живой и невредимый, сумел найти себе друзей и семью, смог выжить. И всё у него, в основном, хорошо. Для родителя самая приятная новость. За разговором они доходят до библиотеки. Загробный мир - жуткое место, и Тэхён рад, что их путешествие прошло так спокойно и легко. К Охранникам обычно не приставали заблудшие души, призраки и мертвецы, они боялись их, всё же это их иерархия. Но теперь с Охранником шёл кто-то живой, энергетически сильный. На это многие хотели посмотреть, Тэхён постоянно ощущал на себе взгляды, но подойти те не решались. И теперь он скрывается от этих взглядов за воротами библиотеки загробного мира, оказываясь в самом ценном хранилище информации. Нет по масштабу ещё одного такого же архива, нет такого живого ощущения истории, запаха книг и ведомой энергии. Ким шагает завороженный, оглядывающий высокие стеллажи, уходящие далеко-далеко в потолок, в туман за ним. Полки никогда не закончатся, всегда книгам будет хватать место. Здесь соберутся все жизни, всё общие события, всё войны и миры. Здесь есть всё. Тэхён никогда не был так близко к истории. Отовсюду шли голоса событий, их песни, словно какое-то маленькое существо, двигающееся вместе с ним напевало мелодию тех веков, ушедших далеко в прошлое. Ким не понимает, что конкретно ему стоит искать, но смело идёт вперёд, не боясь рук в полу, которых вроде и не существует, но они ощутимо касаются ног. Ким заворожён, снова. Но для себя не считает это чем-то стыдным, ему нравится ощущать себя частичкой миров, и чувствовать частичку миров в себе. А прикоснувшись к истории, можно узнать многое, даже своё предназначение, которое самим ангелам не известно. - Нет… - один из голосов стал отчётливее, громче, хотя всё ещё словно в тяжёлом хриплом шепоте, стоило Тэхёну завернуть в один из проходов, - сю…да… - тянет всё тот же голос, и Ким выходит обратно, оглядываясь. В библиотеке нет смотрящих, а если те и заходят, то у них принято сохранять молчание, - сюда… - но по голосу можно сказать, что его обладатель не Охранник. Тогда кто? Тэхён направляется узнать. - Сюда… - Сюда… - Вперёд… - Иди… - Дальше… - голоа сливались в единую симфонию, говорящую с ним громче остальных звуков, и Тэхён слушается, идя медленно и осторожно, чтобы сохранять путь, на который ему указывают. - Здесь… - Ким останавливается, взглядывая в самый тёмный и пыльный проход, - здесь… - и вздрагивает всем телом: только что промелькнуло ощущение шёпота на собственное ухо и рук на плечах, подталкивающих его. - Хорошо, - шепчет он, ступая дальше и ёжась. Холодно. В загробном мире довольно холодно, но Ким держался и сохранял в себе тепло. Но сейчас его словно вмиг забрали. Шёпот прекратился. Тэхён не сразу заметил. Он погружён в изучение корешков, ищет информацию по энергии и доверяется чувствам. Поиски затянутся. Им необходимо затянуться. * - Очень странное явление, - делится мыслями Джин, поднимаясь на ноги, - моя магия даже сантиметр не освободила от нашествия пепла. - Нашествие пепла? - хмурится Хосок, складывая руки на груди и оглядывая чёрную траву в метре от границы. - Здесь были низшие демоны, будто специально рвали друг друга, чтобы пепел осел на растениях, земле, в воздухе. Туда ведь никто не ходил? - Нет, мы запретили стае подходить ближе, чем на пять метров. - Мало, - мотает головой Джин, - стоит быть готовым бежать из поселения. - Бежать? - хмурится Сынмин, - куда и зачем? - Тьма прогрессирует. Вы писали мне, что тьма за пять метров. Обычно, если земля заболевает, болезнь распространяет медленно и пожирает её изнутри, убивая. Но это что-то другое. Прошло не так много времени, чтобы она забрала себе эти пять метров. И она жива, ни одна травинка не умерла. - Может, остатки демонов не погибли? - предполагает Кирана, - такое возможно? - Здесь что-то другое, - отрицательно мотает головой Джин, - что-то более сильное, тёмное, страшное, тяжёлое. Это что-то не убивает, а присваивает, перекраивает сущность, переделывает вид под себя и продолжает жить. Паразит, способный изменить кормильца. - Для чего же? - Чтобы вытягивать силу из него, - Джин вздыхает, прикрывая глаза, и старается ещё раз попробовать. Но ничего. То ли барьер Тэхёна не пускает его магию к тёмной земле, то ли эту самую землю не берёт его магия. Но Ким ещё ни разу не сталкивался с тем, чтобы его магия получалась безрезультатной. - Нужно вернуться в стаю, - нарушает тишину Хосок, - будем собираться и готовиться уходить, - Кирана накрывает его плечо и лопатку ладонями, утешая внешне и показывая что она рядом. Но внутреннюю бурю не унять. Он, как будущий вожак, не может допустить, чтобы его стая пострадала. Но вести их за собой, неизвестно куда - опасно. С прекрасного места, где они жили из покон веков, их сгоняет неизвестная тьма, - пошли, - Хосок разворачивается первым, шагая на своих двоих и размышляя, куда они могут пойти. Лишь за рекой достаточно далеко, есть пища, есть вода. Но у них есть маленькие щенята, они не дойдут, слишком большое расстояние, а придётся быстро уходить. Как быть? - Что за…? - чувствительный слух Сынмина играл ему на руку. Обычно. А сейчас напугал. Он услышал, даже почувствовал, как мимо него пронеслось какое-то нечто с загробным гулом хрипа. Оно пронеслось мимо них и устремилось к границе, к тьме. - Что такое? - Джин поворачивает голову к границе, щурась и наблюдая за реакциями, проводит рукой в воздухе, открывая для себя нити, - бежим!! - тьма с этим криком раскрывается, выбрасывая в воздух клубы пепла. - Бежим, - повторяет Хосок, раскрывая глаза и замирая от столба поднимающегося чёрного урагана. Все четверо приросли к земле, изнутри сковало руки и ноги, бежать не представлялось возможным. А огромный ураган стал приобретать форму, собираться в шар с тянущимся шлейфом, похожим на комету, и ударил. Барьер Тэхёна вспыхнул, заискрился, но не пропустил дальше, являясь обычному взгляду своими трещинами энергии. - Бегом! - Кирана отмирает, крича, и дёргает сначала Хосока, затем Сынмина и Джина. Они срываются. - Скажи нашим! - кричит Хосок, они перекидываются, и Сынмин воет долго, протяжно, передавая об опасности и срочных сборах. Джин бежит следом, но даже с магией он не в силах догнать волков, спешащих к стае. - Давай-давай! - Кирана вернула человеческий образ, хватая его за руку и ускоряясь. Джину в голову пришла идея: он создаёт портал перед братьями, помогая им тут же очутиться в стае, а после дёргает этот портал на них, запрыгивая и оказываясь на земле стаи, закрывая тут же и выигрывая время. - Эвакуация! Уходим-уходим! - сигнальщики поднимают вой, воины собираются вместе. Щенят разбирают и матери с воспитателями отправляются первыми. - Куда вы пойдёте? - Джин хватает Кирану за руку. - За реку, там безопасно, подальше отсюда, - Кирана не верит, что они доберутся целыми и невредимыми, но их долг переправить бо́льшую часть стаи в безопасность. - Ты знаешь это место? - Да. - Тогда я перенесу вас, - по ушам бьёт стук тьмы о барьер, его треск. Волки скулят и рычат, готовясь к схватке, но многие понимают: это будет их последняя схватка, которая закончится без начала. - Хосок! Нужен перенос! - она нагоняет Чона, быстро сообщая. - Отец! - Делай, как знаешь, - Шону оказывается рядом, оглядывая всех по очереди, после Джина и бегающих волков, - веди, - у Хосока дыхание перекрывает. - За мной, - Кирана дёргает Джина за руку, таща за собой и убегая в сторону, куда направляется стая, - давай свой перенос. - Не отпускай меня, - Джин крепче сжимает руку Кираны, взмахивая свободной рукой и образуя портал. Главное, чтобы их не разделили, иначе он потеряет портал, ведь этот мир знает плохо. Есть риски перенести не туда или убить при этом переносе. - Быстро! Все сюда! - Кирана встречается взглядом с Хосоком, тот кивает и уносится к войнам, ведя за собой, чтобы поторопить всех волков. Джин держит портал, оглядываясь вокруг и чувствуя трясущуюся землю после каждого удара. Барьер рухнет, и они все погибнут. - Скорее, - волки забирают и переносят всех щенков и подростков, пожилых ведут осторожно. Матери и воспитатели помогают увести уже с той стороны. Редко когда происходят экстренные ситуации и им редко когда нужно так быстро уходить, но волки всегда были стайной расой, у них в крови командная работа. Они не переговариваются, будто каждый внутри знает, что ему делать и чем помочь. И весь хаос из паники и спешки превращается не в идеальный, но слаженный механизм. - Это всё? - Хосок вырастает перед ними, оглядываясь. - Да последние, - Чон уносится к Сынмину, помогая с переходом последней пары. - Идём, - Джин делает шаг, Кирана замирает, оглядываясь и прислушиваясь. Земля плачет. Они покидают их место, покидают свой дом. Уходят непонятно куда, непонятно зачем. Они не вернутся сюда никогда. И как дальше? - Кирана, идём, - Джин тянет её за собой, а она, словно замороженная собственной болью и печалью, пускает слёзы, - нужно идти, давай, - Джин слышит треск барьера. Кирана забывает, как дышать. А если там они не смогут дышать все? И земля чужая, и животные, и духи. Всё чужое. Куда они пойдут? - пойдём, - барьер трещит, тьма врывается на территорию стаи. Джин дёргает Кирану за собой, унося в портал и отпуская руку, как только оказывается на той стороне. Ким разворачивается лицом и быстро закрывает портал, скрещивая руки и садясь, закрываясь полностью. Тьма потоком неслась к ним, не останавливаясь ни на секунду. Она хотела поглотить их. - Кирана, - Хосок садится на колени рядом с ней, - Кирана, посмотри на меня, - он обхватывает её лицо, стирая дорожки слёз большими пальцами, - не плачь, прошу тебя. - Мы ушли оттуда. Ушли… - Да, так безопасней. - Куда мы пойдём? - Мы найдём… - Там наш дом, Хосок, - рванно вдыхает Кирана, - наш дом, - Хосок обнимает её, прижимая к своему плечу. Такая сильная, так редко можно увидеть её слёзы. Хосок теряется, так теряется в эти моменты и хочет укрыть Кирану от всех, чтобы никто и никогда не видел её такой уязвимой. Хотелось защитить от лишних глаз. Но сейчас плакать могут все. Они только что лишились дома. Джин пытается поймать тьму в своеобразную клетку и очерчивает большую территорию, возводит барьер, укрепляя всеми имеющимися в его арсенале заклинаниями, чтобы хоть немного задержать неминуемое. Им нужно уходить и из мира, закрывать его печатями и надеяться, что тьма не прорвёт и их. Протяжный вой разносится по округе в поисках ответа. Сынмин не замолкает после первого раза, ждёт недолго и снова воет, напрягая слух. Им нужно идти. Вот только куда? Ответом служит ещё один вой, поднявший сигнальщиков с земли. Они общаются, узнают больше и передают всем. Но волки поворачиваются к Шону, ожидая команды. Вожак молчит, молчит долго, словно чего-то ждёт, обдумывая и рассчитывая. Хосок отстраняет от себя Кирану, заглядывая в её глаза и убеждаясь, что она взяла себя в руки. - Идём туда, - он поднимается на ноги, произносит серьёзно и жёстко, протягивает руку и помогает встать рядом растерянной Киране, - идём, - Шону поднимается на ноги и помогает Юноре. Сынмин кивает несколько раз, давя в себе скулёж, отвечает воем и занимает своё место. Войны делятся на две команды: сильные становятся назад и ловкие за пожилыми, практически, в начале. Ведёт стаю Шону, шагая вперёд. Матери, воспитатели и щенки с подростками встают в середину колонны. Кирана нежно проводит рукой по щеке Хосока на недолгое прощание и уходит к матёрым ловким война вперёд. Хосок стоит на месте не долго, переглядывается с сигнальщиками по бокам колонны и тоже двигается с места, следя за всем перемещением. Джин не вмешивается в систему организации движения, шагая в самом конце, пока Хосок не рычит на него, кивая на место перед собой: хочет видеть всех. Ким мог давно уйти, но бросить стаю не мог. Пусть он устанет быстрее всех, но дойдёт вместе с ними, чтобы убедиться: они в безопасности. Время от времени разносится вой, говорящий об их местоположении, иногда можно услышать скулёж уставших щенков, которых берут за шкирку, поднимают на спины тел или на руки. Никаких разговоров между волками, никаких сообщений. Идут в тишине. Грузные, печальные, плачущие тихо, практически, не видно. Вой с другой стороны разносится неожиданно громко, им навстречу выбегают десять волков, обнюхивая Шону и уносясь вдоль всей стаи, радостно лая, настигают Хосока, определяя вожака по месту в колонне, приветствуют и его. Уён единственный, кто набился вместе с войнами встретить соседнюю стаю и был необычно рад встретить всех целыми, выдыхая и успокаивая бешено стучащее сердце. Они бежали как можно быстрее, чтобы скорее встретиться, оказать помощь. И теперь две стаи объединятся вместе в общем горе, думая над общей проблемой. Тьма никуда не денется, будет метаться по клетке, пока не пробьёт и этот барьер. И кто знает, сколько им останется. * Тэхён сидит в библиотеке. Долго сидит, уже давно появились звёзды на небосклоне, а он всё сидит. Опустошен. Он не знает, что ему делать, кому что говорить, куда идти. Охотники всё давно знают, если не все, то такие, как Минхао, точно. Тогда получается его специально пустили? Быть может. Ким перестал думать. Он просто сидит в окружении книг и не может заставить себя подняться и уйти. Просто смотрит в одну точку и дышит. Глаза не закрываются. Желание не появляется. Он просто не знает. Не знает, и всё. «Время придёт, столкнутся свет и тьма. В обороте тьмы и света они будут вести борьбу, ни один не уступит место другому, ни один не поддастся, ни один не захочет поражения так сильно, как победы. Но выживет лишь один. Стоит тьме победить, так цикл Инь и Ян остановится, звёзды погаснут. Наступит тьма в каждом из сердец миров, нити окрасятся в чёрный. Вскоре и последняя звезда поглотится космической тьмой. Тогда выйдет тьма и её союзники, миры столкнутся, солнце погаснет, лопнув от натяжения, луну разорвут нити. Придёт конец. Но пока добро остаётся в сердцах существ, свет будет на стороне победивших, луна и солнце будут светить, звёзды - освещать путь, нити - держать миры. Пока в мирах царит баланс, свет останется с существами. Пока в мирах остаётся сострадание, свет существует с существами. Но уйдя из сердце однажды, он не вернётся никогда». Придание, пророчество, известное всем. Каждый ребёнок в мирах слышал об этом, каждый запоминал и старался быть на стороне света. Но придание, как оказалось, имеет конец: «Время придёт, и родятся двое, тьма и свет. Один родится во времена смут и раздора, принесёт в себе хаос, смерть и разрушение, наполнит тёмные нити и поселится в каждом из сердец. Второй родится во времена равных схождений чистоты и порока, принесёт в себе спокойствие, жизнь и новое мировоззрение, наполнит светлые нити и поселится в каждом из сердец. Столкнутся двое в борьбе света и тьмы, в цикле Инь и Янь. Один из них умрёт, и тогда, только тогда определится жизнь миров. Да будет воля Владыки Вселенной». И найденная часть не даёт Тэхёну покоя.