Когда миры перестают молчать

- Это было просто потрясающе, я никогда ничего красивей не слышал! - звонко делится мнением Юнги за столом, отпивая после кофе и взмахивая руками, пока глотает, - это ни с чем не сравнимо, ни одна песня меня ещё так не трогала. До мурашек, - Мин обхватывает плечи. - А какая она была? Можешь напеть? - Ёнджун искренне интересуется, пододвигаясь ближе, хотя куда ещё, между ними и так сантиметров двадцать осталось. - Боюсь, мой голос не создан для того, чтобы передать всю глубину и великолепие этой песни. - Поразительно, что ты её слышал, - делится мыслями Чимин, - просто поразительно. Получается, ты научился ощущать себя в мире и мир в себе? - Получается? - Юнги поворачивает голову к Тэхёну. - Получается, - Ким кивает, продолжая с улыбкой наблюдать за щебетанием Юнги, переполненным чувствами. Сегодняшняя ночь была в числе особенных: в её часы стали слышны песни миров. Мелодия звучит в едином голосе от каждого мира, эта неуловимая музыка подвластна только дирижированию Вселенной. Песнь звучит в преддверии ещё одного праздника - Ночи Тысячи Звёзд - и всегда наполняет душу чем-то таким приятно тяжёлым, правильным и тёплым. Тэхён услышал эту песню даже во сне, проснувшись и поняв, что это совсем не сон. Как только он услышал песню в реальности, тут же попытался вывернуться из объятий Чонгука, державшего его чересчур крепко этим утром, добрался до Юнги и поднял его на ноги. И было не так сложно поднять его из общей постели с Паком, как уговорить Чонгука выпустить его самого. Тэхён извивался подобно змее, шептал и пытался достучаться до Чонгука множеством способов, капризничая или приказывая, но выбраться было действительно сложно. Чонгук долго ворчал, не желая отпускать, прижимал к себе ближе и засыпал, пока не понял, что от него не отвяжутся. И даже тогда неохотно действовал, обнимая подушку и утыкаясь в неё носом. Тэхён на самом деле чувствует себя неловко из-за того, что разбудил Чонгука так рано, но с другой стороны странно, что он ещё не встал к этому времени. - Вау… поздравляю, - отзывается Ёнджун, улыбаясь и умудряясь болтать ногами в воздухе на стуле за обычным столом. - Мне нужно срочно найти инструмент, я должен накинуть музыку, хочу записать её, - не успокаивается Юнги. Конечно, он не успокоится и через пару дней, а вы хотите срок в час максимум. Песнь миров не похожа ни на одну композицию людской музыки, ни один инструмент или голос не звучал так пробивающе. Песнь добралась до самого сердца, лаская по пути перепонки, кожу, грудную клетку и лёгкие, расползаясь по всему телу с кровью. - Боюсь, это невозможно. И даже неправильно, песнь миров не должна звучать для всех, - мотает головой Тэхён. - Но почему? - Потому что это миры, им не нужна огласка. Те, кто должен и может слышать, услышат ровно столько, сколько могут, - поясняет Ким, кладя руки на стол, - всё, что ты слышишь во время медитации, должно оставаться в твоём сердце, как память, воспоминание. Ты должен это слушать, но не всегда озвучивать. В твоём случае, лучше никогда не раскрывать того, что увидел или услышал, - Юнги становится серьёзными, внимательно слушая и прикрывая веки. - Хорошо, я понял, - кивает он, - но я могу же напевать её? Или записать для себя, чтобы не забыть? - Можешь, - разрешает Тэхён, безмерно радуясь, что у Юнги получилось услышать песню, продвинуться в обучении дальше, - гордись собой, ты справился с огромным пластом задач. Пора шагать дальше. - Это значит, будут новые упражнения? - Мин загорается. - Да. Но нельзя забывать старые, практикуйся больше, чтобы совершенствоваться. - И я смогу знать столько же, сколько и ты? - И даже больше, - поправляет Тэхён, - всё в твоих руках. - А я вот сколько не пытаюсь, учиться много и долго не выходит. Скучно, неинтересно. А если интересно, информация всё равно забывается, - грустно рассказывает Ёнджун, - не знаю, как тебе удаётся сохранять так много информации, учиться чему-то новому и не забывать старое. - Научись учиться, и тогда тебе покорится любая дисциплина, - Тэхён акцентирует внимание на фразе, поднимая указательный палец вверх, и замечает в коридоре тень. Кто-то тоже проснулся, - доброе утро, соня, - произносит он на японском, привлекая внимание сначала к себе, а после к сонному Чонгуку, зашедшему лишь в шортах. Минги закатил глаза, отвернувшись, а вот Ёнджун не чувствует ничего неловкого, пока что только исподтишка наблюдая за демоном во всей красе, - что такое, милый? - Тэхён оглядывает Чонгука, какого-то уставшего, недовольного и ленивого. - Почему ты встал так рано? - с лёгким упрёком спрашивает Чонгук, опираясь руками по обе стороны от Тэхёна и прислоняясь грудью к его спине, чуть наваливаясь. - Сегодня пели миры, я не мог такое пропустить, - Чонгук кивает, закрыв глаза, и вздрагивает от чего-то горячего рядом с губами, открывая один глаз и отпивая кофе из кружки с рук Тэхёна, - ты не заболел? Как ты себя чувствуешь? - друзья не понимают, о чём они говорят, но видят беспокойство в глазах и действиях Тэхёна, когда он подносит сначала ладонь ко лбу бледного Чонгука, а после губы. - Я голоден, - отзывается Чонгук, упираясь носом в его волосы и вдыхая запах, желая хоть как-то справиться с навалившейся усталостью. - Уже? Мы же недавно питались. - Режим, - одно слово объясняет всё. В отличие от Тэхёна, который может питаться всем, что только подойдёт, и когда ему нужно, Чонгук соблюдает режим питания, чётко разграничивая приемы пищи и энергии от простого удовольствия. Тэхён так не мог, когда пытался пробовать с ног валился от голода или переизбытка, Чонгук же являлся чистокровным демоном, и для него следить за собой - обыденность, - и я надеялся, что ты проснёшься со мной. - Не могу сегодня валяться, нужно слетать в клуб. - Что за клуб и зачем? - Чонгук практически не открывает глаз, спрашивая, и хмурится. - Я собираюсь к ним, - рычание Чонгука заставило вздрогнуть всех за столом, кроме Тэхёна, он ожидал такую реакцию, а оскал показался как минимум Юнги довольно устрашающим, - ну Чонгук-и. Гуки, - Тэхён задабравает его, тянясь и целуя в щеки, висок и кончик носа, - честное слово, остался бы, но они могут владеть нужной мне информацией, - Чонгук вновь скалится и отворачивается. Уже ушёл бы, если не рука, потянувшая на себя, и не губы, касающиеся холодной кожи, - я обещаю тебе: ничего не будет. Никто меня не тронет, и я никого не трону, кроме тебя. Я вернусь ближе к вечеру, и ты не отпустишь меня, ни в этот вечер, - Тэхён сам не против находиться весь день в объятиях Чонгука, когда никакие проблемы не будут казаться важными и срочными, когда не нужно будет решать и действовать. Но позволить себе подобное сегодня он не может, - слышишь меня? - Слышу, - урчит Чонгук, закрывая глаза, - но меня они раздражают. - Расслабься, - Тэхён улыбается, - я никуда не денусь, - собственническое чувство во время голода обострено гораздо больше, и в тех, к кому собирается идти Тэхён, Чонгук видит соперников, которые могут забрать у него пару. Но Тэхён весь до мозга костей принадлежит Чонгуку, - приду вечером, подождёшь? - Да, - Чонгук кивает, отступая и выпрямляясь, - будьте осторожны, - обращается ко всем, покидая столовую чуть в более хорошем состоянии. - Это он на нас так рычал? - подаёт голос Ёнджун, выдыхая и успокаивая сердцебиение. - Нет, вы тут не при чём, - мотает головой Тэхён, - это он о тех, к кому я сегодня пойду. - Куда ты собрался? - опережает вопросом Чимин, - ещё и без нас. Долго собирался молчать? - В клуб, к очень близким знакомым, - Тэхён хмыкает, помня о том, как относится к ним Чонгук, и как спокойно отпускает к ним. Самому Киму ни холодно, ни жарко от этого похода. - Мы с тобой, - тут же тянет Чимин, - почему ты не сказал раньше? - Потому что информация дошла до моих ушей только сейчас, - объясняет Тэхён, прикидывая, насколько опрометчиво везти с собой всех, - вы можете пойти со мной, если хотите конечно. Но говорю сразу, местечко не для слабонервных, - с явным подтекстом произносит и ухмыляется, глядя на братьев. - А что там такого может быть? - Ёнджун не бывал в клубах. Ни разу в жизни даже близко не подходил, и никто ему ничего не рассказывал. А Минги постоянно повторял, что это плохое место и туда лучше не ходить. - Ты когда-нибудь видел, как людей трахают на столиках при толпе? - поднимает бровь Ким, слыша, как Минги поперхнулся кофе и закашлял. - Трахают? - Ёнджун фразы не оценил, она вызвала больше вопросов. - Иди и промой теперь рот с мылом, - заявляет Минги, указывая Ёнджуну на выход. - Ты знаешь, что такое секс? - в голову Тэхёна закрадываются сомнения по этому поводу. - Мама дорогая… - тянет Чимин, поворачивая голову к Ёнджуну. Он, конечно, знал, как относятся к этому души, но базовые знания у них должны быть. Да, они не размножаются "людским" способом через постель, но всё же… что-то в голове же должно быть. - Это когда детей делают? - Юнги почему-то смешно становится от этой фразы, и он топит улыбку в ободке кружки, переглядываясь с Чимином и Тэхёном. - Да, Ёджи, когда детей делают, - Ким в шаге, чтобы не рассмеяться. Почему души такие непросвященные, невинные, недалёкие? Он никогда не был таким. - Так это дома делают. На кровати там, в романтической атмосфере, все дела, - Минги сжимает переносицу и крепко жмурится. Приехали. - Романтик ты наш, - Тэхён всё-таки смеётся, - на кровати или нет, но секс не только для размножения придумали. Так что в клубах бывают сцены, когда девушку или парня… берут прямо на столе на глазах остальных. - Фу… - Ёнджун фыркает, отстраняясь и мотая головой, - как потом есть с такого стола? Гадость, - Тэхён улыбается, и даже не от того, как смешно реагирует Ёнджун, а с того, что он реагирует именно так. Его заботит какой-то стол, он не акцентирует внимание на самом акте. Это что-то новое. - Давайте закроем тему, - предлагает Минги, - мы останемся, если вы собираетесь окунуться в порок. - Почему? Я тоже хочу посмотреть, - встревает Ёнджун. - Тебе это не нужно. - Откуда ты знаешь, что мне нужно, а что нет? Я хочу посмотреть, хочу увидеть и почувствовать. Ты всё равно будешь мне всё запрещать, а потом будешь спрашивать, почему я ничего не знаю. А после я буду попадать в такие же ситуации и выглядеть нелепо. - Никто… - Да с какого стати ты так считаешь? - Ёнджун не кричит, он не любит повышать тон разговора, но крайне недовольствует. - Хочешь посмотреть? - переспрашивает Минги, - отлично, давай. Делай, как считаешь нужным, если думаешь, что достаточно взрослый, чтобы нарушить правила и предстать перед тьмой. И не факт, что тебе это понравится, к тому же. Испугаешься, ко мне не приходи, - Минги высказывается и допивает кофе, ставя кружку на стол, а Ёнджуг лишь раскрывает рот, не в силах закрыть обратно, не возвращается в реальность сразу, улетая куда-то в глубины шока. - Что? - Минги игнорирует его вопрос, отпуская взгляд на тарелку и беря вилку. - Не бойся, Ёджи, твой брат преувеличивает, потому что сам боится этого места, - Минги поднимает взгляд изподлобья, буравя Тэхёна, - поэтому не хочет идти. Правда, Минги? - Это правило, не опускаться на уровень людского порока, - сквозь зубы отвечает Минги. - Правила созданы, чтобы их нарушать. К тому же, - замечает Тэхён, - всегда есть исключения из правил и неозвученные детали. Например, мы же не идём туда трахаться, лишь обсудить пару деталей. Да и никто не запрещает уйти, если ему не понравится то, что он увидит, - Тэхён премило улыбается, невинно смотря в ответ, а Минги скребёт зубами. - Если он хочет, пусть идёт. Я всё сказал, - но воздерживается от перепалки, откидываясь на спинку стула. - Я присмотрю за ним, - ухмыляется Ким, - кстати, - и вспоминает, обращаясь к Юнги и Чимину, - думаю, вы можете вернуться к отношениям, Юнги не должен перенести вас никуда. Пробуйте, учитесь, - Чимин коротко смеётся, опуская голову, - поздравляю, - Юнги опускает глаза, закусывая нижнюю губу, - выдвигаемся через минут двадцать, там как раз за полночь перевалит, - Тэхён поднимается из-за стола, - встретимся у выхода, - и удаляется в комнату, чтобы переодеться, покрасовавшись перед Чонгуком и насладившись поцелуями и взглядами. Киму необходимо внимание, даже самое крохотное. Но он не будет просить его у каждого встречного. Поэтому накапливает его в себе, сохраняя в памяти, и собирается довольно быстро, выходя к остальным с ярким засосом на шее: Чонгук сделал не то, чтобы против его воли, скорее, добровольно-принудительно. - Сильно ревнует? - спрашивает Юнги, кивая на след. - Есть такое, - улыбается Тэхён, обуваясь и выходя на улицу. - А вы милые. Странные, но милые, - замечает Чимин, получая смех от Кима. Да, они милые. На людях, чаще всего. Но никогда не изменяют себе, есть в их отношениях шарм стервозности. Минги не пошёл с ними, как и ожидалось, поэтому ответственность за Ёнджуна взял на себя Тэхён, предупреждая того, чтобы он не отходил от него далеко. За Юнги Ким не беспокоится так сильно, рядом с ним будет Чимин, который пару раз точно бывал в расовых клубах. Но тут встаёт ещё вопрос: нужно ли приглядывать за самим Паком? Тэхён с ним ни разу не был даже в людских клубах, лишь на студенческих вечеринках. И судя по тому, как Чимин умеет веселиться, за ним стоит хотя бы краем глаза наблюдать, если они не хотят проблем. Пак адекватный, в драку не полезет. Но мало ли. Проблемы не поджидают их сразу после перехода, всё тихо, мирно, мир не против их нахождения, а после некого расстояния по пересечённой местности, можно было услышать музыку и заметить группы, парочки и одиночек, собирающихся или уходящих из клуба. Это один из самых популярных клубов вне людского мира, который собирает тысячи существ за двенадцать часов. В дневное время суток он превращается в спокойное место для встреч для всех путников и компаний, место переговоров и отдыха. Но стоит солнцу скрыться за горизонтом, воздух сотрясается, превращая тела и алкоголь в хаос, без которого привычные будни проходят как-то скучно. Тэхёну лично нравится атмосфера в этом клубе, в одном из немногих, привлекающих его внимание. Здесь немного иная аура, её задаёт падший. Немного иронично, если вдуматься во все связи происхождения и нынешнего места пребывания. - Держитесь меня, - просит Ким, проходя мимо охраны и здороваясь с существами из персонала, проходит через коридор, - здесь лучше не дышать, - запах тут отменный, будто кто-то умирать собрался. Но это всего лишь обработка, которая на теле долго не задержится. Развеется, стоит гостям выйти в основной зал клуба, подчиняясь желанию выпить, покурить, потанцевать, провести время с пользой и отдохнуть. - Вот это да… - Чимин оценивает клуб по площади, по количеству народа, по энергии в воздухе и подмечает, что это самый большой клуб, в котором он был во всей своей жизни. Он просто огромный, с кучей столиков, диванчиков, широкой длиной барной стойкой, стеной с алкоголем позади барменов, лестницами на разные этажи, пилонами и клетками. Здесь ощущался порок, в прямом смысле этого слова. - Ого… - Ёнджун больше удивлен, чем впечатлён. Впервые вдыхая тяжёлый воздух, его тянуло выйти на улицу и прокашляться, чтобы прочистить лёгкие. Но он постепенно привыкает дышать этим воздухом с примесью ауры и запахов всего, что только можно, отчего его рецепторы уходят в перегрузку. По ушам перестают бить басы музыки и вибрация пола, тело тянет танцевать. Ёнджун не танцевал ни разу в таких заведениях. Может, зря? - А существа умеют веселиться, - кивает Юнги, присвистывая, и оглядывается. Слишком много всего, как-то даже непонятно, за что зацепиться первым. За персонал в костюмах, официантов, с парящими над руками предметами, гостях разных мастей, цветов и вкусов или за музыку, непривычную для уха. Всё-таки людская музыка отличается от существенной, но пока Мин не может понять чем точно. То ли нотами, то ли мелодиями, то ли октавами. Она проникает внутрь, сквозь кожу, бьёт по голове и сердцу, завораживая дыхание. Внезапно для себя ты просто начинаешь пританцовывать или кивать в такт, и уже не останавливаешься. - Ну что, погнали, - Тэхён прошёлся взглядом, не находя владельца, и решил двинуться с места вглубь, на открытое пространство, откуда его будет видно. Почувствовали ли его? Сто процентов. Спустятся? Пятьдесят на пятьдесят, - не пейте, если вас угощают. Ёджи, ты тем более, - Ёнджун кивает, следуя сразу за Кимом хвостиком и вертя головой. Высокие и низкие мужчины и женщины разных рас окружали, что-то говорили, предлагали, манили на танцпол, предлагали выпить. От обилия голосов начинают болеть уши, а сердце готовится выпрыгнуть, беря ритм музыки. - А алкоголь у вас крепкий? - Юнги кричит на ухо Чимину, чтобы его услышали, но Пак всё равно переспрашивает, наклоняясь ещё ближе, - как тут с алкоголем?!! - Крепкий!! - отвечает Чимин, отмахиваясь, - думаю, тебе подойдёт!! - оценивает и располагается у барной стойки, заказывая два коктейля, - доверишься?! - Давай! - кивает Юнги на случай, если его не услышали и поворачивается спиной к барной стойке, оглядывая танцпол и цепляя пару интересных глазу девушек, - кто это?! - Чимин оборачивается, разглядывая тех, кого имеет в виду Мин. Эти красавицы отличались цветом кожи, одеждой, лицами и даже волосами. Они не были похожи на обычных людей, как многие существа, тем и привлекали внимание. - Жрицы, шаманки, фэйры или вилы! Фиг их знает, духи на одно лицо, различить сложно! - Юнги понимающе кивает, поворачиваясь к бармену, принесшему коктейли, - за твои успехи! - предлагает тост Чимин, поднимая стакан и легко стукаясь краями со стаканом Юнги, отпивая чуть-чуть, - стой!! - Мин делает большой глоток, тут же давится и кашляет, плюясь. - Что за… - Нужно медленно, маленькими глотками! Иначе глотку спалишь! - объясняет Чимин. - А раньше сказать не мог?! - язык теперь жжётся. - Прости! - разводит руки в стороны Пак. * - Нет-нет, это не для тебя, - Тэхён отнимает у Ёнджуна бутылку, - воды ребёнку, - указывает он на него и подмигивает бармену, который кивает и отходит. - Я не ребёнок!! - дуется Ёнджун. - Ты не умеешь пить. Моя задача вернуть тебя в целости и сохранности, но не сильно ограничивать. Так что начнём с чего-нибудь более лёгкого, - поясняет Ким, благодаря бармена и пододвигая к Ёнджуну высокий стакан с прозрачной тягучей жидкостью и пузырьками, словно застывшими в ней, - вот теперь можно, - Тэхён открывает свою бутылку и отпивает, улыбаясь. Ёнджун рядом кашляет, - вот видишь, меня слушать надо, - Ким стукается горлышком бутылки с краем стакана Ёнджуна и вновь пьёт, посматривая на проход на втором этаже, где замечает хозяина клуба. Как всегда в чёрной рубашке, расстёгнутой на верхние пуговицы и не скрывающей загорелой кожи, кожаных штанах с цепочками и собранными в хвост угольными волосами. Хенджин. Он один? - А это вкусно!! - сообщает Ёнджун, входя в кураж и отпивая более уверенными и большими глотками. - Не торопись, опьянеть всегда успеешь. - Кстати! Почему ты не кричишь?! - Ёнджун вот уже устал напрягать связки. - Умею громко говорить, - Тэхён вновь поднимает голову и встречается взглядом с голубыми глазами, направленными на него, ухмыляется и приподнимает бутылку. Хван в ответ поднимает стакан, скорее всего, с виски, падок от на людской алкоголь, и кивает в приветствие. - Как это?! Научи!! - Как-нибудь позже, - Хёнджин быстро теряется из виду, и Тэхён выдерживает небольшую паузу, прежде чем обернуться в сторону парочки, которой, к слову, нет. - Где Чимин и Юнги?! - Ёнджун тоже замечает их пропажу, и Киму приходится сканировать всю танцующую толпу в поисках знакомой энергии этих двоих. - Они танцуют, - изрядно помучавшись, Тэхён их находит где-то посередине толпы, выдыхая, - идём, - манит за собой Ёнджуна, забирая свою бутылку и направляясь к лестнице на второй этаж. Правда, без приключений на этот раз не добирается, его перехватывает красивая полуголая девушка, танцующая и манящая в свои объятия. Ведьма. Ким только ухмыляется, двигаясь с ней в одном такте, но избегая касаний губ. А после вовсе проскальзывает под её руками, скрываясь в толпе и дожидаясь Ёнджуна, который никак ведьму не заинтересовал. - Почему она к тебе пристала?! - Энергии хочет, - а её в нём полно, с хорошим и постоянным питанием не мудрено. Ведьмы всегда ищут сильных существ для своих целей, и выбор часто падает на сытых демонов. - Куда мы идём?! - Ёнджун крепко обхватывает поручни лестницы, поднимаясь следом и оглядывая открывающийся танцпол сверху, находя танцующих Чимина и Юнги. - Ёджи, - торопит его Тэхён, и Ёнджун бегом преодолевает расстояние до всторого этажа, где встречается с цепким взглядом ярких красных глаз. «Демон. Держаться подальше», - сразу возникает в его голове, кожа на месте недавних ожогов отзывается колкой болью. Но оказывается именно к нему шёл Ким, - Феликс,  - они обнимаются, приветствуя друг друга. - Какой хорошенький, - Ли кивает на Ёнджуна, облизываясь, - кто и откуда? - Давай уйдём в тихое место, - Феликс усмехается, указывая рукой на коридор и шагая вперёд, легко покачивая бёдрами. Только ему присущая походка всегда приковывает взгляд его супруга, который как раз и заведует этим клубом. Вернее, это их общий бизнес, - прошу, - Тэхён кивает охране, снимая на пороге обувь и проходя в просторную комнату с ещё одной лестницей на третий этаж, обставленной строго и со вкусом. - Кого я вижу, - тянет Хенджин, расположившись на диване спиной к ним. - Да, это я, - Тэхён быстро подходит к этому дивану, садясь и закидывая ноги на колени Хвана, поворачивающего к нему голову, - не рад меня видеть? - В нашем доме тебе всегда рады, - рядом с Хёнджином встаёт Феликс, опуская руку тому на плечо, пока на колени Кима опускаются цепкие руки Хвана. Ёнджун наблюдает со стороны, не рискуя подходить, и замечает на спине сидящего незнакомца кончик серебряной полоски у седьмого позвонка, уходящей под одежду. Ангел. Но где его крылья? Значит, падший, - какими судьбами? - Я не мог просто соскучиться? - Ким отпивает из бутылки. - Твой дракон тебя бы так просто не отпустил, - Хёнджин с Феликсом знакомы с Чонгуком лишь косвенно, пару раз виделись, много слышали от Тэхёна, пока разделяли дом и постель. Ким не стеснялся своих свободных похождений, хотя считает их не для широкого круга общения, лишь самые близкие знают, потому что не простые времена были. Но это в прошлом, сейчас они лишь близкие знакомые, знающие друг о друге чуть больше остальных. - Ты прав, - кивает Тэхён, - но ты не можешь отрицать того, что я соскучился. - Приятно слышать, - ухмыляется Хёнджин, и его ухмылка также подходит на оскал. Природа бывает настолько разной, что и ангел может выглядеть, словно демон, вводя людей в заблуждения. Хван не исключение, его выдают только голубые глаза, присущие ангелам. - У тебя к нам дело? - догадывается Феликс, щурясь, - пришёл спрашивать? - Мне птичка на ушко напела, - соглашается Ким, - словно вы знаете о «пожирателе» больше остальных, - Ли хмыкает, садясь на подлокотник. - Кто ему скажет? - Ведай, дорогой, - ведёт рукой Хёнджин, - но мне интересна цена информации, - вновь поворачивает голову к Киму. - А чего ты хочешь? - Услышь наш запах на тебе, Чонгук порвет сначала тебя, потом нас на кусочки разберёт. А я хочу любоваться красотой ближайшие века, - Феликс играет бровями, - так что секса от тебя не ждать. Тогда может что-нибудь ещё? - Всё зависит от ваших желаний, - Тэхён приближается к лицу Хёнджина, - скажи, чего хочешь, и я придумаю, как сделать это. - Потанцуешь этой ночью? - предлагает Хван, - давно я не видел такой активной толпы. Доход пополам, тебе отработка долга, нам - наслаждение, - предлагает, закусывая нижнюю губу. - Хорошо. Но только на моих условиях. - Тебя не тронут, - кивает Хёнджин, поворачивая голову к Феликсу. - «Пожиратель» родился во времена смут и раздора, несёт в себе хаос, смерть и разрушение, - Ли передаёт информацию на загробном, языке демонов, из-за стоящего позади Ёнджуна. Всё-таки информация не для лишних ушей, - его сила крепчает с каждым веком, наполняет тёмные нити Вселенной. Он всё пытается поработить миры в темноту и страх, но ему долго этого не удавалось. Сейчас же он силён как никогда из-за временных стыковок. Кровавая Луна и Ночь Тысячи Звёзд не просто в один год, а ещё и слишком близко друг к другу. Тьма черпает его силы, она его союзник. Свет на нашей стороне, но ненадолго. Вскоре и последняя звезда поглотится космической тьмой. Тогда выйдет он и его союзники, миры столкнутся, солнце погаснет, лопнув от натяжения, луну разорвут нити. Придёт конец, - Феликс замолкает ненадолго, давая время всё осмыслить. - Это старое придание, - вспоминает Тэхён, - в нём говорится о борьбе света и тьмы, в вечном цикле Инь Янь. Кто-то должен будет умереть. - Так и есть. «Пожиратель» - одна из ключевых фигур, которая поведет тьму за собой, пустив её в сердце каждого. - Но кто свет? - Хёнджин странно улыбается, наклоняя голову. - Он принадлежит временному отсчёту рас, с тех самых пор и живёт. В каждом из нас понемногу, везде и нигде. Урождённый душой, он изменяет себя вопреки самой Вселенной, имея способности не присущие ему, - ведает Хван, - его энергия серьёзная, сильная, тяжёлая, разрушительная. Противостоять ему может только сильное существо со светлой душой, - Ким хмурится, слушая и стараясь не делать поспешных выводов. - Он душа. - Будто ты этого не знал, - усмехается Хёнджин. - Догадывался, - кивает Ким, - как мне выйти на него? - Увы, мы сказали всё, что знаем. Но искренне желаем тебе удачи, - мотает головой Хван. - Советую заглянуть в библиотеку Охранников, их история есть истина наших миров. Возможно там ты найдёшь ответы на все твои вопросы, - Тэхён кивает, понимая свою медлительность. Надо было сразу идти туда, как же он не догадался? Но всё равно преждевременные поиски прошли бы напрасно, не зная он, куда и на что смотреть. А теперь у него есть ниточка, Ким готов за неё ухватиться. - Он ищет ангелов. - Мы знаем, - кивает Хёнджин. - Но для чего? - Он ищет тебя, - произносит очевидное Хван, - ты хорошо скрываешься, без помощи ангелов тебя не найти. Но они в жизни тебя не предадут, даже под страхом смерти. Ты - дитя Вселенной, а мы готовы защищать всех её детей. - Это слишком жестоко. - В этом нет ничего жестокого. Это есть жизнь и наше предназначение, - Хёнджин давно не считается ангелом, статус "падший" закрепился ещё раньше его официального изгнания из-за любви к демону, но он всё ещё придерживается некоторых законов ангелов. Этого не вырезать так просто, всегда будет проскальзывать происхождение, расу не вынуть из существа. - Ты как всегда мудр и бесстрастен, - замечает Тэхён, вздыхая, - спасибо за наводку. Бесконечно благодарен, - Хван кивает, прикрыв веки. - Костюмчик дать? Или так будешь? - Дай мою портупею, - решает Тэхён. - Будет тебе, - Феликс встаёт на ноги, отходя и замечая как-то неловко стоящего Ёнджуна, - где же ты такого красивого мальчишку взял? - Хёнджин поворачивает голову к ним, наблюдая. - У душ. Мы там все красивые, - Феликс усмехается, тяня руку к лицу Ёнджуна, но не касается, тот отстраняется. - Тшш, не бойся, малыш, я не причиню тебе вреда, - Ёнджун мотает головой, отступая и упираясь в дверь. Ли настигает его, осторожно касаясь костяшками его щеки, и Ёнджун не чувствует никакого жжения или боли, замирая, затаив дыхание, - вот видишь, ничего страшного, - Феликс улыбается, отстраняясь и уходя к лестнице. - Оставишь нам малыша? - спрашивает Хёнджин, ухмыляясь и глазами указывая на замеревшего Ёнджун. - Он не готов, - мотает головой Тэхён, - он сегодня впервые в жизни пил. Так что ему ещё далеко даже до принятия таких отношений. - Милый он. Не думал, что у душ случаются два исключения, - Ким усмехается, кивает несколько раз и встаёт, - Ёджи, - выводит он из ступора Ёнджуна, вздрагивающего от голоса. - Он не прожёг кожу, - расстерянно произносит тот, выдыхая. - Феликс нежный демон, подстать натуре: творец дел и искусства, - объясняет Ким, - тебе сейчас нужно найти Чимина и Юнги, я провожу тебя к ним. - А ты? - Мне нужно отработать информацию. - Отработать? Сексом что ли? - Хёнджин усмехается, внимательно слушая разговор. - Нет, но ты быстро соображаешь, - Тэхён ерошит его волосы, - идём, - Ким выходит из комнаты, вставая у перил и ища глазами переплетённую энергию Чимина и Юнги, выстраивая предположения, куда идти. Находит пару за столиками, не особо стараясь, спускается к ним и подсаживает, объясняя ситуацию. Он не против, чтобы они остались. Но работать ему придётся до утра, а это может быть тяжело. Но никто из них не захотел покидать клуб без него, так что Ким обещал отработать как можно скорее. Позже переоделся и осмотрел себя в зеркале. Ему с самого начала нравилось, как сидит на нём портупея, особенно на голое тело, хорошо подчёркивает и обхватывает. В отличие от остальных душ Тэхён больше не стесняется своего голого тела и тела других существ, он спокойно смотрит, наблюдает и находится рядом без дискомфорта. Так что отработать эту смену в таком виде не составит труда. *** - Чонгук, - зовёт Тэхён, прежде чем зайти в гостиную, где собралась компания из друзей и братьев. - М? - отзывается Чонгук, отрываясь от планшета и поднимая голову. - Скажи, ты видел где-нибудь вот это? - Тэхён быстро подходит к нему, отоспавшись пару часов после бешеной смены в клубе, и наклоняется, приближая фотографию. - Видел что? - уточняет Чонгук. - Ну вот. - Где? - Вот, - Тэхён приближается ещё ближе, и Чонгук легко дёргает его на себя, усаживая к себе на колени и обнимая одной рукой. - А теперь показывай, - Тэхён фыркает, но показывает, приближая и отдавая свой телефон Чонгуку. Минги сидит с таким безразличием, что Ёнджугу становится не по себе смотреть на них. Чимин прекрасно понимает Чонгука, который хочет как можно чаще показывать, что Тэхён занят. Он бы сам притянул Юнги ближе к себе, и Мин был бы не против. Но всё же проявлять свои чувства на виду у демонов, братьев и слуг не самая лучшая идея. Хотя Пак уже планирует поговорить об этом с Юнги, - кажется, я где-то его видел, но не помню, - Чонгук и Тэхён уходят в работу, держа планшет вместе и переговариваясь на японском, время от времени отвечая остальным. Когда все более-менее привыкли к нахождению друг друга в гостиной, стало как-то проще, и они переговаривались, обмениваясь короткими фразами и разворачивая дискуссии. - А вы смотритесь вместе, - и всё бы продолжалось тихо мирно, если Ёнджун не сказал подобное. - Ёнджун! - прикрикивает на него Минги, и Ёнджун втягивает голову в плечи. - Поорать захотелось? - спрашивает у него Чонгук, обращая взгляд красных глаз на него. Не любит лишний и ненужный шум, ни на чём не основанный. - Спасибо, Ёджи, - улыбается тому Тэхён, обнимая Чонгука за шею и целуя в щёку, переводя внимание на себя. - Пожалуй, нам пора расходиться, - замечает Минги, поднимаясь на ноги, - Ёнджун, - кивает на выход и первым покидает гостиную. - Злой какой, - фыркает Чимин, и Ёнджун вздыхает, соглашаясь и поднимаясь. - Спокойной ночи, - желает он и уходит следом. Теперь его ждёт очередная лекция о правилах душ, будто он без Минги их забывает периодически. Ему просто захотелось сделать комплимент. Разве это плохо? - Мы тоже пойдём, - произносит Юнги, тяня непонимающего Чимина за руку, - нужно сохранять режим. Спокойной ночи, - Пак быстро соображает, что пытается сделать Мин, и поддерживает идею. - Спокойной, - подмигивает он Тэхёну и исчезает в коридоре. - Они сговорились? - поднимает бровь Чонгук, поднимая глаза на Тэхёна. - Не знаю, - пожимает плечами Тэхён, выводя на экран изображение и ища листок, чтобы перерисовать. - Чего ёрзаешь? - Нужно зарисовать, - встать ему, естественно, не дают, - хочешь, чтобы я на руках рисовал? - Тэхён разворачивается к Чонгуку, обнимающему его только крепче. - Хочу, чтобы ты отложил эту работу на завтрашнее утро и побыл со мной. Я весь день тебя не видел, - Тэхён улыбается и пересаживается к нему на бёдра, седлая и двигаясь ближе. - Я же обещал, что приду вечером. - И что я тебя не выпущу, - ухмыляется Чонгук, сжимая бедра в широких руках. - Обещания нужно держать, - Тэхён наклоняется и целует первым, чувствуя, как сердце только начинает заходиться в быстром темпе. Чонгук смыкает руки на талии, двигая его к себе и опускаясь на ягодицы, сжимая и кусая за губы. Пусть нальются красным, кроваво-красным, это прекрасное зрелище. Тэхён ловит как можно больше кислорода раскрытыми губами в перерыве, пока руки заползают под его одежду, оглаживая кожу, высвобождает руки, стягивая с себя футболку, - я весь твой, - раскрывается полностью, разводя руки и убирая их за спину, запрокидывает голову и прикрывает глаза. Даёт разрешение на всё, даёт понять, что не против. Чонгук сбавляет напор, считывая знак, и касается Тэхёна трепетно, опускаясь губами к шее и выпуская клыки. Медленно, тягуче и плавно его руки изучают тело, чувствуя зарождающуюся дрожь. Тэхён не выносит таких приятных пыток, часто срывается первым, прикасаясь к себе или Чонгуку. Но сейчас сдерживает себя, мыча сквозь закусанные губы и жмурясь. Ноги сами собой сводятся, упираясь в жёсткие бёдра, спина выгибается, ближе прижимая тело к сильным рукам. Сильная аура поглощает себе, проникая в него, это незабываемое чувство наполненности энергией перетечёт в физическую заполненность и близкость, дополняя и заполняя до краёв. И Тэхён слишком чувствительный и впечатлительный, чтобы дальше сидеть на месте, лишь представив, какие вещи с ним будет творить Чонгук. У них бывает разный секс, разные касания, разная близость. Но в период голода они оба превращаются в жадин прикосновений, грубых и страстных, желающих только друг друга. Остервенелое желание ненасытности ведёт их в темноте друг к другу, не отстраняя надолго. - Чонгук! - Тэхён вскрикивает, выгибаясь и привставая на коленях, когда ощущает холодные пальцы под нижним бельём. Его тут же садят обратно, рыча и кусая, сильные руки сжимают талию, - ты… - слабые места не всегда любимые места из-за большой уязвимости. И мы не всем доверяем настолько, чтобы позволять трогать там. Но Тэхён не просто позволяет, отдаёт право решать, стоня Чонгуку прямо на ухо и распаляя. Импульсы молниями разносятся по телу, доводя до неконтролируемых действий, - Чонгук, - повторяет и повторяет Тэхён, цепляясь за крепкие плечи и закусывая губы, пока Чонгук улыбается, слушая и двигая рукой быстрее, замечая тесноту не только в своих штанах, но и в чужих, - Гуки! - Тэхён дёргается, скуля, прогибается и тянется подбородком вперёд, прячась в сильной шее, - пожалуйста… пожалуйста, прошу… - клыки сами по себе растут из-за собственной бурлящей крови внутри, и Тэхён раскрывает жёлтые глаза, ловя перед собой звёзды выгибаясь. Он кончает даже для себя неожиданно, не контролируя конечности, поджимает пальцы на ногах и упирается ладонями в грудь Чонгука, сжимая футболку. - Ты такой красивый, - Чонгук доволен реакцией, продолжает мучать и сжимать в собственных руках, - так быстро кончил. Я же практически не трогал, - кусает за мочку уха и хрящики, пока Тэхён никак не может собрать себя по кусочкам и послушать, что ему говорят. Чонгук беспощадно будет доводить его до взрывов звёзд, давать на отдых немного времени и вновь приниматься раззадоривать, - какой ты податливый. Мой маленький, готовый ко всему. Или нет? - Тэхён  обнимает его за шею, приводя дыхание в норму, - ответь мне. - Куда ты торопишься? Я же никуда не сбегу, - даже если бы было желание, не смог вырваться. А так у него и желания такого нет. - Но ты же отправился к ним. - Ты зациклен на них. - Не хочу тебя делить, - Чонгук сжимает руки и прижимает ближе к себе, заставляя члены через одежду тереться друг о друга. - Меня у тебя никто не отнимет, - Тэхён выговаривает со стоном, вплетая пальцы в волосы, - никто никогда, - неожиданно он слышит шаги, и на инстинктах выпускает крылья, закрывая их обоих от любопытных глаз. - Оу, парни, - Джису звучит спокойно, уже не удивляется, обнаружив их двоих наедине, - я выключаю свет, так что ретируйтесь. А я вас не видела, - добавляет она и уходит. Есть границы дозволенного, и Джису соблюдает правило личного пространства. - Меня у тебя тоже, - Чонгук знает, что это была за реакция, в которой Тэхён обычно защищает что-то своё. Неважно от кого, важно, что защищает. - А вдруг? - Чонгук тянется к его крыльям, легко проводя и вызывая свору мурашек, - ммм… - Тэхён закусывает губу, растягивая и выпрямляясь, - давай не сегодня, - иначе он превратится в непонятное нечто, не собирающееся по кусочкам и слепо доверяющее только его рукам. Чонгук убирает руку не сразу, проходясь по нитям вдоль и поперёк, а после поднимается Тэхёна на руки, целуя в грудину, - что? Куда? - Тэхён убирает крылья, чтобы не мешаться, и верит головой, не желая задеть что-нибудь головой. - Как будто не знаешь, - такие дороги всегда идут в их комнату, на их общую постель. - Я не сильно лёгкий? - неожиданно спрашивает Тэхён, и Чонгук выпадает из мыслей, закрывая дверь в комнату. - В смысле? - Чонгук опускает его на простыни, нависая и хмурясь. - Ну… - Тэхёну совсем немного неловко, - я, кажется, похудел за последнее время, - если бы мог, он заломал ещё и пальцы, показывая стеснение, но его руки в плену Чонгука. - Что? - усмехается Чонгук, - где? - и опускается к груди, кусая и спускаясь ниже, - здесь что ли? Или здесь? - Чонгук-и! - Тэхён смеётся от этих лёгких движений, а когда его ещё и щекотать начинают, ёрзает, пытаясь извернуться, - отпусти! - Скажи, в каком месте? - Изверг! - Тэхён бьёт его пятками, тянясь руками и пытаясь отстранить, но Чонгук обхватывает его бёдра и опускается грудью на простыни, подтягивая к себе. - Знаешь, обычно спрашивают, не тяжёлые ли они, - Тэхён вслушивается в слова сквозь своё частое дыхание, - но не о том, насколько они лёгкие. - Правда. Забыли, - отмахивается Тэхён, расслабляя ноги и чуть разводя колени в стороны и полностью упираясь ими в руки Чонгука. - Нет, не забыли. - Просто, если я похудел, мне стоит набрать, чтобы не перестраивать весь организм. В привычном и постоянном весе легче проходит метаболизм и все обмены, в том числе с атмосферой. - Но разве будет трудно перестроиться? - Не сильно, это побочка, но не хочу акцентировать на этом своё внимание, - Чонгук облизывается, целуя ниже пупка и поднимаясь прямой дорожкой прямо к губам. - В любом виде ты для меня прекрасен. Если это важно, я помогу. - Возобновим тренировки? - Если это нужно, - легко соглашается Чонгук, опускаясь к шее. - Ты будешь против Юнги? - Почему ты думаешь о нём в постели со мной? - недовольно замечает Чонгук, сжимая пальцами бёдра. - Просто волнуюсь о его безопасности. - Прямо сейчас? - рычит Чонгук, кусая и сжимая сильнее, явно намекая, как ему не нравится данный разговор, - ты мой, весь мой. Только мой. Почему ты говоришь о других? - скалится и сверкает красными глазами. Злится. - Прости, - Тэхён чуть сползает на кровати, обнимая его за шею и притягивая к себе, - я твой. Весь твой. Целиком и полностью, до последнего вздоха, - целует, отвечая на запал и урчание, выгибается, чтобы достать до тела над собой, греясь и желая быть ближе, - люблю тебя, - шепчет Тэхён, целуя так мягко, что Чонгука тут же уносит куда-то в облака. - Люблю тебя, - Чонгук перенимает инициативу, забирая все возможности руководить, и избавляет обоих от одежды, дорвавшись до загорелой кожи, обводя каждый изгиб пальцами и вдыхая естественный запах. Тэхёном хочется любоваться, наслаждаться, каждая клеточка в его теле восхищает, весь его вид можно описать, как прекрасное, ни с чем не сравнимое великолепие, которое стоит поставить в музей и пылинки сдувать. Но Тэхён сейчас на его постели рассыпается под ним и только под ним, отдавая всего себя и получая взамен точно такую же отдачу. Обжигающие кожу касания, горячие объятиях, не оставляющие и миллиметра между телами, плотные губы в поцелуях и мерные, чувственные толчки. Захотелось остановиться, насладиться моментом, не спеша выбить душу из тела с билетом в один конец. И это что-то в новинку каждый раз, когда они отключаются от реальности, погружаясь с головой в их тела, реакции. Любые звуки стихают, между ними поселяется немое согласие, завязывается прочная нить понимания и взаимного восхищения. Когда руки скользят по невероятно мягкой коже, губы пробуют на вкус все изгибы, а тела просто становятся едиными, они перестают давать себе отчёт. Просто растворяются в одном на двоих раю. И даже если для существ такого нет, они создадут его сами, разрушат пороком и вновь создадут. Только для них. *** - АААА!! - крик разносится далеко, минуя любые препятствия, и, кажется, слышен даже на другом краю раскола, но никто, ни одно живое существо не слышит его, а если и слышит, не идёт на помощь, - хватит!! Хватит!! - Нок запрокидывает голову, пуская режущие слёзы течь по щекам, - молю тебя, хватит!!! - нет сил терпеть боль, разрывающую изнутри на части и сшивающую, чтобы вновь разорвать, - Ааа! - он дёргается всем телом, и боль неожиданно прекращается. Нок видит, как с его рук течёт кровь, а кожа местами медленно начинает темнеть. Крылья обессиленно опущены, без возможности подняться обратно и защитить своего хозяина, - хватит… прошу… - тяжело дыша, он склоняет голову и жмурится, ощущая даже сейчас отголоски собственного крика и боли в голове. - А ты мне скажешь, где он? - «пожиратель» наклоняется к нему ближе, не отводя абсолютно чёрных глаз без белка от ангела. - Я не знаю, где он, - мотает головой Нок, - не знаю… - Знаешь, - усмехается «пожиратель», - ты не можешь не знать. - Нет, пожа… аааа!! - касание обжигает, разливая кипяток по венам и заставляя кожу гореть огнём. Нок никогда не сгорал заживо, но может сравнить такую боль лишь с сотнями костров. Все внутренности выворачиваются, стараясь избежать столкновения с тьмой. Но она всё равно настигает их, а света внутри, в его жилах, крыльях, каждой клетке, всё меньше, слабее, - я не знаю!! Не знаю!! Не знаааююю!!!! - он хрипит, кашляя и вновь крича. - Чем дольше ты сопротивляешься, тем меньше шанс на спасение, - «пожиратель» отстраняется от него, отходя и разворачиваясь лицом к открывшейся долине, - поначалу я хотел пожалеть тебя, несмотря даже на то, что ты видел меня. Но я надеялся на твоё участие. Позже я планировал для тебя лёгкую смерть. А теперь… - он усмехается, мотая головой и делая паузу, - не жди, что умрёшь раньше, чем тьма полностью поглотит тебя. Будешь жить, пока твоё сердце не нальётся тьмой, а потом… я отрежу тебе крылья и пошлю ему в подарок. Тебя же брошу умирать здесь. Расколу всё равно не долго отсталось, - тянется к ближайшему стеблю растения, и тот чернеет за секунды, из него высасывают все жизненные силы. Ноку больно смотреть на такое. - Сколько раз мне нужно повторить? - даже слабый голос звучит жёстко, смело. Нок не боится смерти совершенно. Ему всё равно, как и где его убьют, это его предназначение. Его задача замедлить распространение этой всепоглощающей тьмы, - я не знаю, где он. - Да что ты, - смеётся «пожиратель», поворачиваясь к Ноку, подвешенному цепями к деревьям за руки, - Тэхён умён, может укрыться от любого существа. Но не от вас. Вы всегда знали, где он. И знаете. - Я не знаю. - Посмотрим, как ты заговоришь позже, - «пожиратель» сжимает руку в кулак медленно, направляя внутреннюю тьму внутрь ангела. Ангелы - такие чистые существа, красивые и светлые. Но толку от них, когда они не помогают? - где он? - Нок с каждым вдохом раскрывает лёгкие всё тяжелее, глаза открытыми держать ещё труднее. - Я не скажу тебе. Даже если бы знал, не сказал. И если не знал, не смотрел бы. Он - дитя Вселенной, он под защитой, - «пожиратель» смеётся громко, закрывая глаза. - Дитя Вселенной, - он оказывается рядом с ним, дёргая на себя и сжимая горло, заглядывая в глаза, - прогнила ваша Вселенная. Грядут новые времена. Те, кто верит в старое, глупы и слепы. Эти традиции и законы устарели пора создавать новые. И выбирать нового покровителя. - Тебя, что ли? - сквозь боль Нок усмехается, чувствуя нехватку воздуха, - ты - тьма, которую уничтожит свет. В первый раз не добили, так во второй раз не промахнутся. - Сколько тебе? Не похож ты на того, кто существует с начала миров. - А какая разница, когда я родился, если пророчество сбудется вновь? - Какое пророчество? - хмурится «пожиратель», - какое? - Нок ухмыляется, закрывая глаза, и готовится отдаться сну, но его отпускают, с силой сбрасывая на землю, приводя в сознание, - что за пророчество? - Для того, кто против Вселенной, слишком волнуешься по байкам, - Нок расслабляется, повислая на руках. - Скажи мне это придание. - Иди к чёрту, - плюётся Нок, кашляя и раскрывая рот, из которой вытекает кровь в перемешку с чёрными разводами. Ему уже всё равно на действия и выражения. Всё равно, что с ним будут делать. Он покойник, живым не выберется. Осталось только немного потерпеть. - Где Тэхён? - В мирах. - Что за пророчество? - Вечное. - Как знаешь, - «пожиратель» чуть отходит от него, концентрируя в руках тьму и смотря за принимающем судьбу Ноком, еле дышащем, но продолжающим служить Вселенной. Тошно. Он выпускает на него окончательную тьму, которая разорвёт его изнутри не так быстро, как тот хочет, растягивая мучения. И когда будет понятно, что смерть настигает, это будет только половина мучений. Крик вновь разносится далеко, минуя любые препятствия, и, кажется, слышен даже на другом краю раскола, но никто, ни одно живое существо не слышит его, а если и слышит, не идёт на помощь. * Юнги не может закрыть уши от пронзительного крика, из-за которого перепонки лихорадочно дрожат. В голове образуются сотни колоколов, не дающих даже глаза закрыть, разрывая сознание. Юнги не может сдвинуться с места, скованный диким ужасом и своим страхом, пробирающимся к самому сердцу. Внутри разрастается такое сильное напряжение, что натяжение гитарных струн и рядом не стоит. Каждая мышца, связка, клетка напряжена на свой максимальный предел. Юнги не может даже моргнуть, чтобы убрать с глаз влагу, стекающую по щёкам. Даже больше, он ничего не видит, зависнув где-то на периферии. - Юнги!!!