Твоя обыкновенность - моя особенность

      Неизвестно сколько Намджун стоит у дверей учебного заведения, пока к нему не подходит друг. — Вот ты где, мы же собирались после школы помочь Ха Миён. Тебе нужно исправить свои баллы за дисциплину, почему ты вдруг решил сбежать? — он одаривает брюнета яркой улыбкой и, когда понимает, что его не слушают, тащит за собой внутрь. — Хо, мне конец, — Нам не сопротивляется, просто идёт тряпичной куклой вслед за Чоном. — Нам нужно поговорить, — он, наконец, останавливается, и Хосок в растерянности смотрит на друга. — Если ты хочешь сказать, что у тебя плохое самочувствие, то, конечно, иди домой. Я сделаю всё сам, поможешь в другой раз, — видно, что парень недоволен и не слишком верит, что за пятнадцатиминутную перемену у того могла резко подняться температура или опуститься давление. — Я влюбился, — выжимает из себя Ким, глядя пустым взглядом на друга. — Чё? — рот Хосока непроизвольно открывается, он недоверчиво щурится и отходит на два шага назад. — Ты мог не врать мне, мы с тобой с пелёнок дружим. Почти как братья, ну? — вали уже домой, Ромео. — Хосок, ты не понимаешь, что ли? Мне помощь твоя нужна, — Джун трясёт его за плечи. — Реально? — Чон вдруг расплывается в издевательской улыбке и несильно бьёт друга в плечо. — Ну ты дурила! Кто она? Тебя реально нельзя одного оставлять, я-то начал думать, что ты снова Мина шугаешь, а ты, вон, под стрелы купидона решил подставиться. — Так и было! — вскрикнул Джун, на что Хосок сморщился. То ли от резкого звука, то ли он устал оправдываться перед учителями за проступки непутёвого одноклассника. — Он сам нарывался, отвечаю, — бубнит брюнет. — Но не в этом дело. Как у тебя получается кадрить девчонок? Вся школа мечтает сходить на свидание с Чон Хосоком из третьего класса, — в ответ тот пожимает плечами. — Я не знаю. Они как-то сами. Меня никогда не интересовали отношения, — смущённо отводит глаза парень. — Да ла-адно, — тянет Джун. — Вон, как засмущался. Как же твоя Кьюнг-Сун? Твоя девушка та ещё милашка, — он упирается языком за щёку, посылая однозначный намёк. Хосок раздражённо выдыхает и смотрит на друга в упор. — Я, кажется, ясно выражаюсь. Она не моя девушка и никогда ей не станет, — слова холодные и слетают с губ парня, как приговор. — Окей, понял я. Не агрись, — Ким закатывает глаза и усмехается. — То есть, ты ничем не можешь мне помочь? — Нет, ну, — Хосок понемногу оттаивает. — Из какого она класса? — Намджун мнётся, не решаясь говорить всей правды. — Я её не видел до этого в нашей школе. Возможно, такой красоты в нашем городе вообще никогда не было до сегодняшнего дня, — брюнет тонет в образе незнакомца. — Блеск на губах был такой тягуче-сладкий. Вот сто процентов именно такие на вкус эти губы, — он тихо стонет, пока друг заливается смехом. — О, ты выглядишь таким идиотом сейчас, — Хосок складывается пополам и гнусавым голосом повторяет: — Блеск на губах был тягуче-сладким. — Лучше бы я загуглил просто, и то пользы больше, чем от тебя, — Джун краснеет и пихает друга бедром. — Пошли уже, учитель Ха нас ждёт. Откуда знать тебе, что такое первая любовь, местная королева.       Хосок застывает на мгновение, но быстро приходит в себя, одаряя совсем уж дежурной улыбкой. — И правда, откуда мне знать, — шепчет он себе под нос.       Хосок знает, что такое первая любовь. Осознанно чувствует уже как два года. Но помочь Намджуну он вряд ли сможет, себе-то не в состоянии. Каждый вечер перед сном он мониторит один и тот же аккаунт на фейсбуке. Там вообще редко что обновляется, фотографий не больше двадцати. Он каждую наизусть по памяти может воспроизвести, даже дату и время.       Ещё у него есть две аудиозаписи, которые он слушает по дороге в школу. Музыка гениальная, с шепелявым голосом сочетается так, что Хосок может каждую интонацию повторить. Родное до мурашек. Их он обнаружил случайно. Автор, видимо, решил, что отправит кому-то в личные сообщения, а они улетели в добавленные. Когда это стало замечено, Чон уже сохраняет к себе на компьютер и ещё пару копий на носитель на всякий случай. Он этот голос узнаёт сразу, этот голос — его погибель.       Он всем сердцем ненавидит чёрную одежду, но так любит эти безразмерные толстовки. Если бы он мог, то всю жизнь носил одну из тех, что пропиталась запахом кожи и кондиционера для белья. Чон нашёл такой же, чтобы хоть отдалённо приблизиться к своей мечте. Он каждую ночь распадается на атомы, представляя кошачьи глаза, а поутру собирается вновь, чтобы быть самым солнечным мальчиком в школе.       И правда, откуда ему знать о любви. Он, кажется, задыхается, обдумывая всё это. Как бы было просто, влюбись он в Кьюнг-Сун или любую другую девчонку. Вот он пошутил, а у неё в животе бабочки. Вот он улыбнулся, а у неё колени дрожат. Вот он берёт её за руку, и она готова отдать свой первый поцелуй, а может и больше.       Но он обречён. Он влюблён в парня, что сидит на последней парте среднего ряда. В парня с губами цвета бледной чайной розы. Хосок никогда не видел, как они растягиваются в улыбке. Если бы увидел, то точно бы рассыпался, так что и к лучшему, наверное. Чон улыбается сквозь муки за них двоих, думая, какой же тот храбрый, раз вот так честно никому не дарит свои эмоции. Даже совсем дешёвые, дежурные признаки дружелюбия. Может, и хотел бы он себе такую смерть от улыбки Мин Юнги.       Да, того самого, которого не переваривает его лучший друг. Того самого, что за почти три года обучения разговаривал с Чоном столько раз, что пальцев рук достаточно для счёта. Ну и хорошо это, иначе Хосок точно не смог бы утаить в себе эти чувства, и наступил бы конец света.       Родители Чон Хосока — влиятельные инвесторы, у которых из-за карьеры времени хватило только на одного ребёнка. Но и на него, если честно, приходилось выкрадывать из плотного графика, поэтому чаще всего воспитанием занималась гувернантка. Отец строгий, воспитанный в патриархальной семье. Мать под его влиянием тоже ушла в бизнес и стала одной из топ-10 влиятельных женщин Тэгу. По мере взросления, если можно так сказать о пятнадцатилетнем школьнике, Хо начал понимать и уважать стремления своей семьи, пока не влюбился.       Это было так ново для ничего не смыслящего мальчишки. Вот первые учебные дни в средней школе, он никого не знает, кроме сына друзей семьи — Ким Намждуна. Этого достаточно, думает Хосок, а потом в класс заходит он. Одноклассник в необъятной чёрной футболке, которая укутывает его аж до коленей. Его глаза закрыты чёрной как смоль чёлкой, он поправляет её длинными пальцами и осматривает класс. Нет, их взгляды и на секунду не встретились. Парень видит пустое место на задней парте, хмыкает и нехотя плетётся к ней.       «Он такой необычный», — думает Хосок, хотя раньше думал так только о себе. — «Он такой особенный».       Это не было любовью с первого взгляда, но Юнги заинтересовал Хосока. Чон, который любит яркие цвета, шум и смех, не понимал, как можно быть таким. Намджун говорил, что Мин псих, и однажды вскроет себе вены или под машину бросится. Он вообще не любил таких вот, что сами по себе. Все уважали Кима, ну или боялись. Юнги же с его мнением не считался. Вообще ни с чьим не считался, но эго одноклассника уже было задето.       Чем дольше Хосок смотрит на Юнги, тем больше хочет заговорить с ним, может, просто поздороваться, уже хорошо. Так Чон и решает поступить. После уроков он берёт сменную обувь и садится к переобувающемуся Юнги. Чёлка, как обычно, закрывает лицо парня, а шатену так хочется увидеть больше. Он наклоняется чуть ближе, но и этого ничтожно мало. Нужно ещё чуть-чуть, и ещё. — Тебе чего надо? — Слышит Хо и только в этот момент понимает, что их разделяют сантиметров семь или меньше. Он собирался поздороваться и всё, это же несложно для жизнерадостного парня. — Ты больной или как? — кривится Мин, отодвигаясь. Он берёт свой рюкзак и, не глядя больше в сторону Хосока, кидает напоследок. — Убожество!       Чон Хосок не привык в свою сторону такое слышать, его никогда не наказывали ни ремнём, ни словом. Он мальчик послушный, порядочный. Глупости не творит, то есть не творил, а сейчас сидит в шоке на пустой лавочке и сердце бьётся, как одуревшее. И на следующий день, когда Юнги одаривает его своим взглядом, полным отвращения. И ещё на следующий, когда тот при всём классе называет его больным, заметив, как тот хвостом ходит за ним на перемене.       Тогда Намджун не выдерживает и первый раз бьёт Юнги в живот, чтобы защитить честь друга, а Хосок, словно рыба, хватает воздух ртом и не может пошевелиться. Ударили Мина, а больно ему. — Что себе позволяет этот конченый? — Басит друг.       Хосок молчит. Ему страшно.       Он бежит домой, чтобы закрыться в себе и долго плакать от непонимания. Гувернантка стоит у двери, пытается успокоить Хосока нежным голосом, и тот верит. Открывает дверь, пускает в комнату и в душу. Зря, конечно.       Следом диалог с отцом, первый и единственный удар от него. Интересно, Юнги себя также чувствовал, когда его бил Нам?       Ему нельзя дружить с Юнги, это он понял. Нельзя говорить с ним, нельзя чувствовать интерес к мальчикам, нельзя позорить семью, нельзя разочаровывать отца и расстраивать мать. Хосок послушный, он сможет выполнить почти всё из списка. Только как быть, когда интерес с каждым днём только растёт? Как заставить успокоиться своё сумасшедшее сердце?       Полный провал наступил в один из вторников, когда по расписанию у них физкультура. Чон подвернул ногу во время сдачи норматива, посидел на скамейке минут десять и решил переодеться пораньше, чтобы не толпиться со всеми. Кое-как доковыляв до места, он натягивает свой зелёный свитер и прямые светлые джинсы. Связки противно ноют, и он решает не идти обратно, достаёт телефон и открывает Subway Surfers. Пока приложение загружается, шатен рассматривает чужие вещи и цепляется взглядом за безразмерную чёрную худи. Он откладывает гаджет и, шипя, дотягивается до нужной вещи. Осязает ткань под пальцами, и его прошибает током. Он прижимает толстовку к себе и вдыхает запах. В голове проносится, что так нельзя, но сердце снова выстукивает о рёбра ненормальный бит. Кричит Хосоку, что можно, что нужно. Он следует за сердцем, конечно. Закрывает глаза и представляет, как обнимает Юнги, как утыкается в его шею, как прислоняется своей щекой к его фарфоровой коже.       Вот позорище, у Хо встал. На запах худи. Худи парня. Парня, который с ним даже не здоровается. На Мин Юнги. Шатен отбрасывает от себя вещь и на одной ноге скачет в туалет, умывается холодной водой и, наконец, осознаёт.       Он влюблён.       Конечно, потом он мастурбирует на этот запах не один раз. Иногда на голос Юнги, которым он пересказывает параграф по биологии. Иногда на цвет его тонких губ.       В один из вечеров он находит его страничку на Facebook и сохраняет в закладки. Намджун всё также тиранит одноклассника, у Хо сердце кровью обливается, но он чувствует себя бессильным. Он старается лишь не оставлять друга одного, потому что, если он будет рядом, то сможет остановить, повлиять на хулигана. Сможет защитить Мина. Чон Хосока временами бесит его друг, он сам, родители и все девчонки, что со второго класса средней школы начинают откровенно вешаться на его шею. Он любит только Юнги, поэтому надевает свою фирменную улыбку и идёт в школу, слушая голос человека, ради которого он бережёт искренность внутри себя.       В этом году первый учебный день запомнился Чону особенно. Хосок так скучал, он искал свою любимую макушку среди учеников и почти запаниковал, не обнаружив, но что-то ёкает внутри, когда человек прямо перед ним снимает чёрный капюшон и оборачивается. У Юнги до платины высветленные волосы, что наэлектризовались о ткань и торчат одуванчиком в разные стороны. В ушах гвоздики, и ЧЁРТ, ЧЁРТ, ЧЁРТ!!! Мин грёбаный Юнги подвел глаза чёрной дымкой. Он, видимо, надеялся в тот день покончить с Хосоком, другого объяснения у парня просто нет. — П-привет, — голос у Чона сиплый, как будто он связки сорвал от внутреннего крика при виде Юнги. — Привет, — пожимает плечами Мин. — Пёсика своего потерял? Он, чай, кабинет не может найти, за каникулы забыл. Последние клетки мозга небось использовал, чтобы придумать, как испортить мне жизнь в этом году.       Хосок напрягается, он никогда не слышал такую длинную речь от Мина. Он, как девчонка, радуется, что тот его уже не настолько ненавидит, чтобы называть убожеством. А ещё с ним поздоровались. Хочется придумывать имена будущим детям и цвет чехлов на свадебные стулья.       У Чона вошло в привычку ненавидеть влиятельность своей семьи. В один из вечеров они приглашают Сун и её родителей на ужин. Ли Тэмин, отец одноклассницы, местный политик. Такие связи на руку отцу Хосока и вот познакомьтесь, Ли Кьюнг-Сун — будущая невеста Хосока. Без права выбора его фактически женили в пятнадцать лет. Та влюблена в Чона, почти плачет от своей удачи. Чон тоже плачет. Ночью. От несправедливости. Он втыкает наушники в уши и на полную громкость включает любимый трек, у которого даже названия нет, просто «дорожка 1», и вроде бы легче становится.       Сейчас Хосок сидит, перебирая старые учебники, и смотрит на друга, что подклеивает страницы. Думает, что лучше было бы также открыто признаться ему, что влюблён. Может, он бы принял и тогда переживать это не в одиночестве было бы легче. А может, он гомофоб и тогда рассказал бы родителям. Произошёл бы огромный скандал. Скорее всего, его бы перевели в другую школу или вообще отправили на домашнее обучение. Или в психушку. Нет, хорошо все-таки, что Хосок ничего не рассказал Намджуну. Так у Чона осталась возможность пять раз в неделю видеть Юнги, особенно наслаждаясь, когда тот отвечает у доски, нехотя так, через силу, озвучивая каждую букву. — Джун, а ты с первого взгляда вот так сразу понял, что любовь? — Ким дёргается от неожиданности, улыбается, поглаживая книгу. — Я когда увидел, понял, для чего существую. Она такая гордая, уверенная, с характером. Я думал, что парни так врезаются только вот здесь, — он подносит книгу к лицу Чона. — В романах. — Ты подошёл к ней? Поздоровался хотя бы? — Вспоминая свой первый прокол, интересуется шатен. — Я сказал, что она красивая, — смущается Ким. — Ого, ничего себе! Файтин, дружище! — Неподдельно восхищается Хосок. — Да если бы, она меня отшила, — брюнет закрывает книгу и вздыхает. — И ты сдашься? — Хо подскакивает. — Если ты влюблён по-настоящему, не сдавайся! — Хосоку до слёз обидно. Если бы у него был бы шанс, он бы не отступил, он бы добивался Юнги. Он бы дарил ему подснежники посреди июльской жары, он бы носил в плюс сорок самую чёрную из его худи. Если бы только у него был шанс хотя бы попробовать. — Я помогу тебе, слышишь? Мы завоюем твою неприступную.       Намджун расправляет широкие плечи, в нём прибавляется уверенности, но ненадолго. Вспоминает, что умолчал о важных вещах. Например, что «она» вообще-то «он». И что этот самый «он» — лп-шка Мин Юнги, и, что самое неприятное, назвал самого Намджуна мерзким. Работы непочатый край. Хочется найти этого парня, только вот как это сделать? Чон отличный хакер-поисковик, но не готов Ким Намджун признаваться, что объект его любви — парень под метр восемьдесят с широкими острыми плечами, так что выход один — Мин Юнги.       Кстати о Юнги. Он вообще-то не ненавидит Хосока, но дружка его точно на дух не переваривает. И считает, что у таких идиотов не может быть нормальных друзей. Изначально Мин так и думал, что шатен полоумный, выслеживает его по школе, чтобы со здоровяком тёмную устроить. Но со временем не смог не заметить, что в большинстве случаев солнце всея школы его… защищает? Может совпадение, а может и нет. Ещё и Джин в последнее время накаляет атмосферу.       У этого разноцветного всё на мази. Родители, бизнес, связи, деньги. Красавица Сун в миленькой юбочке и бракованный амбал в придачу. Мин Юнги для него слишком обычный. Не вписывается в этот тошнотворный калейдоскоп жизни. Да и вообще, если Юнги гей, это не значит, что он будет бросаться на первого, у кого член в штанах и кто проявит к нему минимальную заботу. Вот уж нет.