Samūm

      Ощущения приходят постепенно. Сначала чувство тяжести собственного тела, затем осознание того, что яркие лучи солнца отвратительно бьют даже по закрытым глазам. Райден хмурится, вертит головой, однако и это не помогает. Хочет отвернуться от окна, но не может. И только сейчас приходит понимание. Райден распахивает глаза и резко садится. Со стороны все выглядит так, будто он проснулся от жуткого кошмара. Но кошмар только начинается.       Он вертит головой, осматривает себя. Из всех конечностей осталась только правая нога. Райден вспоминает, что остальное потеряно где-то на площадке перед входом в офис World Marshal. Поднимает остаток плеча, вглядывается. Как ни странно, места рассечения выглядят обработанными. Их даже закрыли специальной медицинской пленкой, чтобы не было видно мышц и костей. Значит, о нем все же позаботились.       Почувствовав, что его здоровью относительно ничего не угрожает, Райден принимается осматривать помещение, в котором находится. Обычная больничная палата. Кровать, множество гудящих приборов слева, прикроватная тумбочка справа, большое незашторенное окно, телевизор да стул для посетителей. Неужели кто-то из Maverick смог о нем позаботиться, раз он сейчас здесь? Но это не похоже на палату, что есть у них на базе. После той злополучной встречи с Реактивным Сэмом он точно помнит, что стены были как минимум бежевые, а не раздражающего своей стерильностью белого цвета.       Тут Райден складывает два и два и осознает все до конца. Он не у Maverick… Он у Desperado.       И словно в подтверждение его мыслей в палате появляется он. Реактивный, мать его, Сэм.       – Доброе утро, спящая красавица, – усмехается гость, а после натыкается на тяжелый взгляд. – Как себя чувствуешь? Нигде не болит? Руки не отлежал во сне?       Райден молчит. Осознание того, что он сейчас в плену у врага, вызывает двоякие чувства. С одной стороны, он жив, его не бросили умирать. С другой же, он, черт возьми, вновь попал в плен. А собственный опыт подсказывает, что ничем хорошим это никогда не заканчивается.       – Почему я здесь? – только и спрашивает Райден, игнорируя все подколы.       – Сразу к делу, ха? Что ж, – закрыв дверь, Сэм облокачивается о стену, игнорируя стул, и складывает руки на груди. – Ты здесь потому, что Desperado не желает терять свежую боевую единицу. Да и еще какую многообещающую.       – Боевую единицу? – тупо повторяет Райден.       – Ага. Ты теперь часть нашей большой и дружной команды, – слово “дружной” Сэм едва ли не выплевывает. – Пока еще с оговорками, но все же.       – Я никогда не буду работать на Desperado! – резко отвечает Райден. – Я не веду дел с террористами, что похищают детей ради собственной наживы.       – Боже. Ты все еще упираешься в это? – Сэм показательно тяжело вздыхает, закатывает глаза. – Я думал, что этот вопрос мы уже закрыли, когда я ближе познакомился с Джеком.       Райден резко меняется в лице, когда речь заходит про Джека Потрошителя. И пусть это часть его самого, и он признает это, но все равно несколько отступает и переводит взгляд в сторону. Нет. Ему не стыдно или что-то вроде того. Но все же становится как-то неуютно.       – Я освежу твою память, если ты забыл, – из голоса Сэма резко исчезает вся напускная легкость. – Мы заключили пари, Райден. И ты проиграл. Твоя жизнь теперь принадлежит мне. И я решил распорядиться ей именно таким образом.       – Я не буду работать на Desperado, – упрямо повторяет в ответ.       – Что ж, а я-то думал, что кодекс самурая для тебя не пустой звук. Я разочарован.       – Дело не в этом, – Райден возобновляет зрительный контакт. – То, что творят World Marshal и Desperado, отвратительно. Военная экономика? Чушь. Вы просто стремитесь оставить после себя как можно больше трупов, вот и все. А я не могу подобного допустить.       – Ты слишком упрощаешь. Снова делишь на черное и белое.       – Может быть, – соглашается Райден. – Но это не изменит того факта, что я никогда не буду помогать вам.       Повисает пауза. Оба замирают, обдумывая слова друг друга.       – Тогда помогай мне, – неожиданно говорит Сэм.       – Прошу, блять, прощения? – от такого заявления Райден опешил. – Ты меня не услышал или как-то неправильно понял? Ты работаешь на Desperado, а работать на тебя, значит работать на них. Связь улавливаешь?       – Я понял суть твоей основной претензии, поэтому поясню, – тяжело вздыхает Сэм. – Поверь, у меня есть свои причины желать гибели не только компаниям, но и Армстронгу в целом. И когда я говорю “работать на меня”, я имею в виду работать не на Desperado, а именно что на меня, со мной. – Тут он отталкивается от стены и подходит ближе, вкрадчиво продолжая: – Неужели ты думал, что если спасёшь партию детишек, то решишь этим проблему? Созданием киборгов занимается не только World Marshal. Они лишь предоставляют товар. Спрос рождает предложение – базовый принцип экономики. И если ты действительно хочешь прекратить это, то нужно найти тех, кто предоставляет запрос на подобный тип сырья. Ты пытаешься избавиться от следствия, а не от причины, – Сэм замирает совсем близко к кровати. – И я тебе предлагаю работать на меня. Найти покупателей и уже там окончательно поставить точку. Desperado в этой цепи лишь средство для достижения цели. И тебе придется смириться с этим.       Райден молчит, переваривая сказанное. Пожалуй, в чем-то Сэм был определенно прав. Проблема с киборгами возникла уже достаточно давно. И пусть изначально это взрослые люди, подвергнувшие себя страшным операциям, но, если задуматься, торговля детскими мозгами весьма предсказуемый шаг в подобном бизнесе. Детей можно натаскать, вложить в голову определенные идеи и выпустить на поле брани. Они не будут задавать вопросов, ибо другого и не знают. Идеальные машины для убийств. Но все же Desperado утопает в крови невинных, и ему придется этому потворствовать? Он не может себе этого позволить.       – Меньшее ради большего, Райден, – добавляет Сэм после паузы. Угадал ход мыслей или просто сделал определенные выводы?       Меньшее ради большего? Пожертвовать сотней невинных ради спасения десятков тысяч?       – Разумеется, что как только дело будет завершено, – вновь продолжает Сэм, – долг будет погашен. Мы разойдемся по миру и больше никогда не встретимся.       – Слишком уж это отличается от картины, которую я наблюдал ранее, – отвечает Райден. – Свои причины желать гибели компаниям и Армстронгу? Уж больно нелепое и неправдоподобное прикрытие.       – Это твое мнение, пусть так. Но я не лгал, – пожимает плечами Сэм.       Райден хмурится все сильнее. Как-то слишком много белых пятен в этой ситуации.       – А что, если я откажусь? – наконец спрашивает он. – Будешь уповать на самурайский кодекс?       – Тогда ты будешь просто бесполезен для меня, – после небольшой паузы отвечает тот. – А жаль.       – Я не боюсь смерти.       – Я знаю, – Сэм разворачивается и снова возвращается на исходную позицию. – Но ты никогда не позволишь, чтобы дети, похожие на тебя, стали разменной монетой в чьих-то руках.       Тут прямо в десятку и не поспоришь. Райден не испытывает страха смерти. Он бросается в бой и рискует собственной шкурой ради чьего-то спасения. Он правда хочет, чтобы в этом мире было меньше страданий невинных. А вот Джек… У Джека совсем иные интересы на поле боя.       – Выплатишь долг, спасешь множество жизней и при всем этом будешь следовать кодексу. Вновь я ставлю для тебя идеальные условия. Ты не уходишь в минус.       – Тогда что теряешь ты? – задает логичный вопрос. – Я не вижу ни одной причины для подобных действий с твоей стороны. Уничтожить Армстронга и его компанию? Кусать руку, которая кормит?       – Ты раньше не отличался повышенной эмпатией. На что тебе знание моих причин?       – Уж очень не хочется угодить в ловушку, – практически выплевывает Райден, упрямо глядя в глаза.       – Резонно, – кивает тот. – Но уверяю тебя, каких-то потаенных целей в этом вопросе у меня нет. Я хочу уничтожить World Marshal и Desperado. Наши цели сходны по своей сути. И пока тебе должно быть достаточно этого.       Вновь повисает пауза.       – Так каков твой ответ?       Хитрый лис, не иначе. Но пока что Райден не видит подвоха. Все, что обещает ему Сэм, входит в спектр его интересов. Но бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Доверия к Сэму нет от слова совсем. Но ничто не мешает хотя бы попытаться. В случае чего, всегда можно сбежать или, на худой конец, свести счеты с жизнью так, чтобы утащить за собой в ад как можно больше ублюдков.       – Пусть, – выплевывает Райден.       – Чудно! – вновь меняется в лице Сэм, возвращая свою напускную расслабленность. – Сразу бы так, а то как девицу пришлось уговаривать.       Райден хмыкает, отворачивается и только сейчас рассматривает пейзаж за окном. Едва вставшее солнце освещает пустынную холмистую местность. Судя по всему, они находятся на втором этаже, откуда видно, что прилегающая территория абсолютно безжизненна. Только камни, да редкий природный мусор в виде сухих веток. Угнетающее зрелище.       – Где я? – спрашивает он равнодушно.       – На базе Desperado.       – Это и так ясно. Где именно?       – Пока тебе не стоит знать, а то натравишь на нас своих друзей из Maverick. Хотя, – издеваясь, продолжает Сэм, – они все равно ничего не смогут сделать.       И точно ведь. Кодек. Maverick. Райден сосредотачивается, пытаясь выйти на связь, инициирует звонок, но натыкается лишь на глухую стену. Его как будто отключили от сети.       – Что вы со мной сделали? – он искренне пытается быть сдержанным, но выходит с трудом.       – Помимо того, что спасли?       – И по чьей же вине пришлось спасать? – теперь уже Райден пытается задеть насмешкой.       – По твоей, – не задумываясь, отвечает Сэм. – Был бы ты сильнее, не оказался бы здесь.       И вот ведь не поспоришь. Будь у Райдена больше сил, он бы сейчас явно не лежал в отвратительно белой палате и не выслушивал бы все подколы Сэма.       – Наш местный инженер предусмотрительно отключила все функции твоего тела, кроме, разумеется, базовых. Дышать и двигаться тоже ведь как-то нужно. Поэтому все твое сопротивление уже заранее подавлено.       – Ублюдок, – шипит Райден.       – Это лишь мера предосторожности, блонди, не более, – пожимает Сэм плечами. – К тому же мне необходимо было пообщаться с тобой спокойно раньше, чем до тебя доберется кто-то другой.       – Кто-то другой?       – Я не уточнил одну вещь, – поясняет он. – Если мы желаем одного исхода для всей системы торговли детьми и прочего, то нам с тобой нужно подобраться к источнику всех проблем как можно незаметнее. Изъясняясь проще, мне заранее необходимо было обсудить с тобой вопрос твоего присоединения к Desperado до того, как ты бы начал сопротивляться.       Вот как. Что ж, Сэм многое продумал. Оказывается, в этой, на первый взгляд, ветренной голове, все распланировано едва ли не до мелочей. Превосходный фехтовальщик и стратег. Прям желанный сотрудник для любой ЧВК, не иначе.       – И что дальше? – уверенно спрашивает Райден.       – А дальше нам необходимо встретится с Сандаунером, обсудить вопрос твоего вступления.       Райдену не нравится все происходящее. Ой как не нравится, но он сейчас вынужден лишь плыть по течению. Дети. Все ради прекращения этого кошмара. Сжать зубы и двигаться вперед.       – Когда встреча?       – Через пару часов, – отвечает Сэм и наконец отрывается от стены. – У тебя есть время все окончательно взвесить. А я пока решу пару насущных вопросов, касающихся твоего тела.       Немой вопрос четко выражается в слегка приподнятой брови.       – Ты же не собираешься идти сражаться в таком виде? – вопрос исключительно риторический. – Пока ты был в отключке, док пощупала тебя за все злачные места. Она сказала, что вполне способна не просто повторить твое тело, но даже улучшить его. Сегодня как раз заканчиваются две недели, которые она попросила на работу.       – Д-две недели? – Райден растерян. – Я был без сознания две недели?       – Ага, – усмехается Сэм. – Пришлось подержать тебя немного в авиарежиме, чтобы ты не доставил проблем.       Две чертовы недели. Он был без сознания так долго? А как же Роуз и Джон? Что им сказали? И сказали вообще хоть что-то?       – Я пойду. Не скучай, bonito, – кидает напоследок Сэм, а после закрывает за собой дверь.       Райден снова ложится. За время их разговора с Сэмом солнце успело достаточно подняться, чтобы лучи не попадали на подушку. После столь “прекрасных” новостей остается только пялится в отвратительный белый потолок и думать, думать, думать…       Он в заднице. В такой большой и беспросветной заднице, что никаких слов не найти, чтобы описать ее габариты. Работать на Сэма… Работать на Desperado в конце концов! До чего он докатился. Еще какое-то время назад он был готов вырезать всех участников этой компании, и вот уже сам без пяти минут ее участник. У судьбы воистину скотское чувство юмора.       А как же друзья из Maverick? Они знают, что он жив? У него в теле стоит маячок для таких случаев. Но раз даже связи элементарной нет, то тот и подавно отключили. А если так, то они должны были догадаться, что Райден нужен Desperado живым. Хотя, тут он нужен живым не Desperado, а скорее конкретно Сэму. Как-то уж слишком слабо верится, что такой, как он, действительно горит схожей миссией по спасению невинных. Скорее всего пряталось что-то иное. Вопрос только что? И как бы не стало слишком поздно, когда Райден получит ответ на этот вопрос. Однако он готов рискнуть.       Райден пролежал практически неподвижно все то время, что выделил ему Сэм перед встречей с Сандаунером. Стеклянный взгляд в потолок, а в голове настоящая буря из мыслей, предположений и даже воспоминаний. Теперь все будет иначе. А чем именно это иначе обернется, уже вопрос совершенно иной.       Когда Сэм вновь появляется в палате вместе с молодой медсестричкой, Райден лениво поворачивает голову. Оказывается, тот приволок с собой еще и кресло-каталку, что, если взглянуть объективно на сложившуюся ситуацию, весьма уместно. Девушка учтиво кивает в знак приветствия, подходит и осторожно снимает все датчики, что крепились к телу. Когда она отключает последний аппарат, Райден встает, а после, не задавая лишних вопросов, садится в кресло-каталку. Девушка, встает позади, берется за ручки и, приложив некоторые усилия, толкает кресло, следуя за уже вышедшим Сэмом.       Они двигаются в абсолютной тишине. Что в палате никто не проронил ни звука, что сейчас. Райдену привычно молчать, но вот тишина со стороны Сэма кажется странной. Тот твердо шагает по длинному и на удивление пустому коридору. Нахмуренные брови и губы, сжатые в тонкую линию, выдают его полную сосредоточенность. Странно, но даже в момент боя Райден не видел у Сэма такого выражения лица.       Спустя какое-то время светлые стены больничного крыла сменяются на серые. Чаще попадаются вооруженные киборги, фенриры и просто люди, одетые в белые халаты ученых. Чем ближе они к главному корпусу, тем сильнее течет жизнь. Но в какой-то момент Сэм останавливается перед массивной двойной дверью.       – Благодарю, но дальше мы сами, – говорит он, глядя на девушку.       Та лишь кивает в ответ, уверенно разворачивается и шагает по коридору обратно.       – Я надеюсь на твое благоразумие, Райден, – шепчет на ухо Сэм, когда занимает место медсестры.       Дверь автоматически раздвигается, пропуская прибывших в просторный конференц-зал. Стены в темно-коричневых тонах, огромный овальный стол с кожаными креслами. Всю левую стену занимает экран, что сейчас отображает логотип Desperado темно-красного оттенка. Но стоит только приблизиться на достаточное расстояние, как на экране появляется довольное лицо Сандаунера.       – Здравствуй, Джек, – приветствует тот.       – Сандаунер, – вместо ответа произносит Райден.       – Я так рад, Джек, что ты не просто принял свою натуру, но и решил дальше наслаждаться ей, – говорит тот, широко ухмыляясь. – Сэм рассказал мне, что после вашего “разговора по душам” ты решил стать частью Desperado. Весьма разумно, ведь мы поможем раскрыть весь твой потенциал.       Сэм же, стоило только появиться Сандаунеру, сразу отошел к столу, бесцеремонно отодвинул стул и уселся прямо на лакированную поверхность, нисколько не заботясь о том, что ножны и костюм после оставят весьма заметные царапины.       – Я пересмотрел свои приоритеты, – кивает Райден.       Он подозревал, что Сэм сочинил какую-то легенду. Пусть. Теперь же главное именно ему сыграть свою роль до конца.       – Отлично! Отлично! – восклицает Сандаунер. – Нам нужны такие способные ребята как ты. Как раз после недавних событий у нас пустуют места.       Мистраль…       – Вот только все не так просто, Джек, – он резко меняется в лице, становясь серьезным. – Видишь ли, после тех проблем, что ты устроил нам не только в Абхазии, Мексике, но и в Денвере, коэффициент доверия к тебе низок. Думаю, ты понимаешь, что мы желаем удостовериться в искренности твоего желания стать частью Desperado.       – Разумеется, – резко бросает Райден, стараясь особо не задумываться.       – Великолепно! – вновь эмоционально заверяет тот. – Что ж, у меня как раз есть одно задание на примете. Но пока еще ты не готов чисто физически. Сэм, – резко обращается к явно скучающему мужчине, – Равэнна закончила со своим проектом?       – Да, – отвечает тот. – Осталось только пересадить наш цветочек.       – Проблем с синхронизацией не будет?       – Не должно быть, но она попросила передать, что понадобятся сутки на адаптацию и выявление критических ошибок, если таковые будут.       – Тц, – недовольно хмыкает Сандаунер, – ладно, сутки ничего особо не изменят, – а после снова переводит взгляд на Райдена. – Мы подготовили для тебя маленький сюрприз, считай это знаком дружбы со стороны Desperado. И еще, – тут он гадко ухмыляется, – такому злому псу как ты, Джек, в обязательном порядке нужны ошейник и поводок. Как минимум на это задание. Исключительно ради нашей же безопасности, сам понимаешь.       – Да, – как можно более безэмоционально говорит Райден, хоть и закипает внутри.       Это просто какой-то театр абсурда. Он, человек, поклявшийся защищать невинных, устраивается на работу к террористам, которые этих невинных используют в лучшем случае в качестве расходного материала. И пусть на то есть повод, но со стороны все это выглядит просто как бред сумасшедшего. Альтернативная реальность, мать ее.       – Отлично. Тогда до завтра, Джек, – с этими словами Сандаунер отключается, а на экране вновь появляется логотип Desperado.       Сэм молча соскальзывает со стола и, взявшись за ручки кресла, выкатывает Райдена из конференц-зала.       – Что ты ему наговорил? – спрашивает Райден так, чтобы услышал только Сэм.       – Сказал, что ты осознал свою потребность в жестокости, – отвечает также тихо тот. – Что я, якобы, убедил тебя в важности военной экономики, что Армстронг через какое-то время сделает так, что войн больше никогда не будет, и многое подобное. Сандаунер охотно поверил, что Джек разделил идеи World Marshal и Desperado.       – Поразительная наивность для человека, который свободно убивает других людей и ведет бизнес по торговле оружием.       – Здесь как минимум мое слово было весомым, да и к тому же он тебя заприметил в качестве потенциального союзника еще на поезде. Поэтому Сандаунер с такой охотой и поверил, что ты решил стать одним из нас.       – Не я решил, – огрызается Райден.       – Не повторяйся, блонди. Это уже даже не интересно.       – Не называй меня так, – рычит он снова.       – Как скажешь, – усмехается Сэм, явно пропуская мимо ушей требование.       Райден смотрит вперед, но не видит ничего. То, что сейчас происходит, кажется абсолютно нереальным, бредовым сном. Ощущение, будто он стоит на краю бездонной пропасти. Легкий порыв ветра, и он сорвется в мрачную пустоту.       Бесконечно одинаковые коридоры сменяют друг друга, местами встречаются люди, что стараются не глазеть на Райдена, пытаются лишь скорее пройти мимо. Но ему плевать.       После непродолжительного пути они снова упираются в дверь, которую Сэм открывает правой ладонью. Видимо, туда во время создания протеза вмонтировали чип доступа.       Когда они заходят в большую лабораторию, никто не обращает особого внимания. Множество людей заняты своими исследованиями или просто негромко переговариваются, временами тыкая в ДР-экран.       Серые стены коридоров сменяет просторное помещение, освещенное холодным светом ламп. Обычные мониторы, техника и толстые линии проводов, тянущиеся подобно паутине, кажутся среди множества белых железных столов чем-то диким. То, что это теоретическая часть технического отдела, понятно сразу, но все же было в этом помещении что-то отталкивающее. Давление это темных стен без окон или же освещение, не ясно, но находиться здесь любой здравомыслящий человек долго бы не захотел.       – Где доктор МакКольт? – обращается Сэм к одному из ученых.       – У себя в кабинете, – отвечает тот, а после, увидев, что Сэм вместе с Райденом направляются в сторону, добавляет, – но она просила ее не беспокоить!       – Для нас она сделает исключение, – бросает Сэм через плечо.       Они проходят через ряд столов, поворачивают направо, уходя в очередной коридор. Райдена скоро уже начнет тошнить от постоянных кишкообразных туннелей. Кто бы ни конструировал эту базу, но, видимо, одной из его целей было создание лабиринта, попав в который неприятель долго бы блуждал. Благо в этот раз коридор оказался на удивление коротким. В конце их ожидает стальная дверь, поверх которой висит голографическая надпись: Равэнна МакКольт.       Стоит им приблизиться на достаточное расстояние, как дверь автоматически открывается, пропуская внутрь.       – Какого хрена? – ругается женщина, но, увидев, кто вошел, чуть расслабляется. – А, Сэм…       – И снова здравствуй, Рэна, – приветствует тот. – Выглядишь, как всегда, великолепно.       – Это не к месту, Родригез, – бросает та.       Но все же Сэм практически не лукавил. На вид ей было около сорока, но общая бледность, от очевидно постоянного нахождения в лаборатории без естественного света, добавляла ей лет пять-семь. Да и круги под глазами свидетельствовали о достаточно сложной работе. Но даже при всем этом она, объективно говоря, была симпатичной женщиной.       – Познакомишь нас наконец лично? – спрашивает та, опустив взгляд на Райдена.       – Джек… – пытается представить его Сэм.       – Райден, – перебивает тот.       – Райден – Равэнна МакКольт. Глава научно-технического отдела и просто мастер на все руки, – согласившись, начинает Сэмуэль. – Рэна – Райден. До недавнего времени огромная заноза в заднице, а ныне наш стажер.       – Стажер? – удивляется тот в ответ.       – Пока да. Ты ведь еще не подписал контракт.       – Рада познакомиться с тобой лично, а не только с твоим телом, – резко говорит Рэна, сложив руки на совершенно плоской груди. – Сэм уже рассказал, чем мы занимались последние две недели?       – В общих чертах, – кивает Райден.       – Что ж, тогда не вижу смысла медлить, – говорит та и шагает на выход. – Прошу за мной.       То, как Равэнна вела себя: говорила и двигалась, подсказывало Райдену, что она была весьма строгим начальником, не допускающим проколов. Холодность профессионала, не иначе. Хотя другой бы и не смог прижиться в такой компании как Desperado.       Буквально за соседней дверью расположилось весьма просторное помещение, в которое Рэна приводит посетителей. Ровно напротив входа возвышается ряд изолированных друг от друга камер, за матовыми стеклами которых наблюдаются до боли знакомые силуэты. Чуть левее – медицинское кресло, окруженное огромным количеством экранов. Помещение не отталкивающее, но и не уютное.       МакКольт подходит к консоли, находящейся с правой стороны, и быстро вводит команды. Через несколько секунд стекло самой правой камеры слегка сдвигается внутрь, а после поднимается. Внутри находится тело Райдена. Идентичное, едва ли точная копия предыдущей версии, если не учитывать несколько деталей. У тела отсутствует верхняя часть головы. Одна только нижняя челюсть, обтянутая синтетический кожей, дико смотрится отдельно без верхней половины, словно бы кому-то отсекли часть головы гильотиной. Второй же немаловажной деталью является то, что в основном черная броня в некоторых местах имеет красные вставки. Но больше всего выбивает Райдена из равновесия клеймо Desperado на правом бедре. Метка.       – Внешне практически не отличается от твоего предыдущего тела, – говорит Равэнна, когда поворачивается к так и застывшим в дверях посетителям. – Единственное изменение, которое я себе позволила со стороны визуала, так это возвращение человеческой челюсти и глаза. Я понимаю, что, возможно, это твой стиль, но отпугивать клиентов все же не хотелось бы. Функционально постаралась сохранить все то, что у тебя есть на данный момент, а также добавила пару обновлений, в том числе и к чувствительности рук. Теперь датчики на ладони будут давать более четкие сигналы в мозг относительно поверхности, к которой прикасаешься, силы нажатия и температуры.       – Я даже не сомневался в том, что ты из кусков информации сможешь сложить обратно кибернетическое тело, – вновь рассыпался в комплиментах Сэм. – Как и ожидалось от гения.       – Что скажешь? – обращается Равэнна к будто бы зависшему Райдену.       – В прошлом на создание подобного понадобилось два месяца, а вы справились за две недели. Поразительно, – и он ни разу не лукавит. Доку тяжело давалась разработка, множество ошибок и несовместимостей создавали проблемы. А Desperado справились за две чертовы недели.       – Опираясь на данные Мистраль и Сэма, мы смогли достаточно оперативно разобраться с технической составляющей. Да и работа с твоим телом, пока ты был без сознания, оказалась крайне плодотворной. Собрать же все обратно было наименьшей проблемой. Теперь же осталось тебя переместить туда.       – Когда можете приступить? – сразу переходит к делу Райден.       – Сейчас, – просто отвечает МакКольт. – Учитывая нетерпеливость Сандаунера относительно подобных вопросов, тянуть не имеет смысла. Да и ты сам явно не в восторге от нынешнего тела, – она вызывает через ДР-экран, судя по всему, одного из своих подчиненных. – Подготовьте операционную, – четко чеканит, скрывает экран, и вновь обращается к Райдену. – Позволь предположу. То, что от тебя осталось, это дело рук Патриотов?       А вот и показалась первая черта ее характера: бесцеремонность. Никто, даже Док, не задавал этот вопрос. Прошлое – это дело только того человека, кому оно принадлежит. И до этого мига никто не осмеливался не то, чтобы спросить, даже просто заговорить об этом. А она смогла.       – Верно, – просто говорит Райден, не желая развивать дальше эту тему.       – Не думала, что после тех опытов остались еще выжившие, сохранившие рассудок, – пожимает она плечами.       – Еще выжившие?       – Не ты один прошел через ад, – поясняет Равэнна туманно.       Она резко переводит взгляд с Райдена на Сэма, но ничего не говорит. А после отворачивается, вновь возвращаясь к консоли.       – Я должна настроить системы. Можете оправляться в операционную, там уже все готово, – бросает МакКольт через плечо.       Сэм лишь следует ее совету. Дверь за их спинами закрывается с тихим шелестом.       То, что у Патриотов были и другие подопытные, Райден знал, но искренне считал, что только ему удалось выжить тогда. Равэнна такая же, как он? Но внешне совершенно не видно, что ее тело искусственное. Ее не отличить от обычного человека. Или же она была причастна к тем событиям как ученый? Однако собрал себе Desperado тот еще зверинец. Психи на любой вкус и цвет.       Когда они входят в операционную, там уже вовсю суетятся люди. Их немного. От силы человек семь. По телу Райдена проходит нервная дрожь. Он помнит, что подключение к телу крайне болезненный процесс, который при наличии серьезного сбоя может довести до болевого шока, а то и вовсе до смерти. Однако же иного выбора у него нет.       Переместиться с кресла-каталки на стол помогают ему двое мужчин. Один из них кивает, призывая лечь лицом вниз.       – Надеюсь, что при следующей нашей встрече, ты твердо будешь стоять на ногах, – говорит Сэм, разворачивается и, прежде чем выйти, добавляет. – Приятного времяпрепровождения, Райден.       Сэм прекрасно понимает, что того ждет. От Рэны он узнал, что от реального Райдена остались только головной мозг, который тоже в свое время был подвержен кибернетическим изменениям, да спинной мозг. Фактически говоря, это была личность, закованная в искусственное тело. Призрак в доспехах.       Райден, не без помощи, покорно ложится на хирургический стол лицом вниз. Его привязывают ремнями поперек тела так, чтобы даже в случае, если он начнет сопротивляться, не получится вырваться. Частенько, при отключении от тела, последнее начинает заходиться судорогами, поэтому это весьма логичная мера предосторожности.       Через какое-то время дверь снова открывается и по шуршанию одежды и твердой походке, Райден понимает, что это Равэнна.       – Мы отключим тебя на время пересадки, – поясняет она глухо и, видимо, уже готова к операции, раз голос заглушает маска. – Но процесс синхронизации систем придется проводить в сознании.       – Я знаю, – если бы Райден мог пошевелиться, он бы кивнул.       – Хорошо. Тогда ты тем более понимаешь, что тебе предстоит.       Снова слышатся шаги, но в этот раз уже множества ног. Большая часть персонала покидает операционную. Остается только МакКольт и люди, которые будут непосредственно участвовать в пересадке.       – Приступаем, – командует она.       Через какое-то время картинка перед глазами расплывается, и Райден отключается. Ему ничего не снится, только пустота. Отчего и кажется, что он задремал лишь на пару минут.       В этот раз пробуждение было диким. Собственно, оно всегда таковое, когда дело касается перехода в новое тело. Он осознает себя, но ничего не видит, не слышит и не чувствует. Вакуум. Пустота. Но все же он понимает, что это не сон. В таком состоянии обычно проходит полчаса, по словам того же Дока, пока происходит первичная синхронизация. Однако для Райдена эти полчаса растягиваются в бесконечность. В такие моменты его едва ли не накрывает паника, ощущается эфемерный вкус крови во рту. Он держит себя в руках, но это очень не просто. В голове против воли всплывают воспоминания о Патриотах и их опытах. О том, что когда-то он очнулся с тяжелой головой, а от него самого почти ничего не было. Подключенная множеством трубок к аппаратам верхняя часть тела висела посреди полупустой лаборатории. Свисающий вниз, обнаженный позвоночник, ребра, несимметрично покрытые изоляционным материалом, едва выглядывающие обрубки плечевых костей из металла – все, что от него осталось, не считая головы. Беспомощность, изнеможение, слепящий свет и отсутствие желания жить. Каждый раз, когда Райден переходит в новое тело, призраки Патриотов преследуют его.       А потом за всепоглощающим мраком воспоминаний приходит агония. Так начинается процесс стыковки кибернетического тела с нервными окончаниями и мозгом.       Боль, что подобна выстрелу, и нижняя челюсть, шея и торс получают чувствительность. Райден жмурится. Сначала лишь оглушающий белый шум вместо слуха, но и тот медленно стихает. А после он слышит, как пищат приборы, как стучат люди по клавишам, как кто-то шагает по бетонному полу вдалеке. Постепенно острый, слепящий свет пропадает, и он видит, что подвешен в каком-то помещении. Мгновенный липкий страх душится на корню; он цел. Затылок и верхнюю часть спины крепко фиксирует механизм, который и держит его в метре над землей. Зрение ощущается странно, и сначала Райден не понимает почему. Но после осознает, что к нему вернулась глубина обзора.       – Райден, – доносится голос. – Кивни, если слышишь.       И он кивает, хоть это и дается с трудом, учитывая хват на затылке.       – Хорошо, слух в норме. Зрение? Обоняние? Осязание?       На каждый вопрос Райден несильно кивает.       – Отлично. Речь?       – В норме, – хрипит он. Равэнна сохранила тембр его голоса. Просто поразительно.       – Тогда мы продолжаем.       Вновь острая вспышка боли, что разрывает сознание. Словно бы ему прямо в мозг вбивают гвозди. В этот раз чувствительность приобретает правая рука. Райден шевелит сначала пальцами, сжимает ладонь в кулак, а после пытается осторожно шевелить локтем и плечом.       – Правая рука в норме. Дальше.       И опять боль, которой приходится платить, чтобы вернуть себе уже левую руку. Он снова осторожно шевелит ей, показывая, что нервная система получила контроль.       – Дальше!       А вот в этот раз боль не мгновенная. Райдена разрывает. Ощущение, словно собственная черепная коробка резко стала мала и начала давить, стремясь уничтожить мозг. Райден кричит, хватается за голову. Где-то на задворках шевелится Джек, но тут же исчезает, поскольку подобная боль его не интересует. Раны, отсеченные конечности и прочие физические повреждения – да, но не это.       – Отменить синхронизацию! – слышится словно через воду.       И все резко потухает. Руки безвольно повисают вдоль тела, как только все заканчивается.       – Сравните коды, найдите ошибку, – Равэнна все раздает команды уверенным тоном.       Райден открывает глаза и видит, что МакКольт не сидит где-то в кресле, раздавая поручения. Она стоит прямо перед ним, внимательно смотрит на строчки кода, что стремительно бегут по ее ДР-экрану.       – Нашел! – кричит кто-то из сотрудников. – Уже исправляю.       Райден теряет счет времени. Хоть он может видеть, слышать и чувствовать, но ему не хочется ничего из этого. Он сейчас подобен безвольной кукле. Беспомощность омерзительна.       – Повторный запуск.       В этот раз боль вновь мгновенна, отчего он успевает сделать только глубокий вдох, прежде чем правая нога начинает дергаться. Райден двигает ступней, потом сгибает в колене, насколько это сейчас возможно. Осталась последняя часть.       – Дальше.       Он встречает неприятное ощущение абсолютно хладнокровно. Даже не меняется в лице. Показательно двигает левой ногой, показывая, что все в порядке. А после хват опускает его медленно и осторожно. Райден чувствует появившуюся землю, удерживает равновесие, твердо становясь на обе ноги.       – Как себя чувствуешь? – спрашивает Равэнна, подойдя ближе, но в голосе ни капли сочувствия.       – Полноценным киборгом, а не калекой, – пытается отшутиться тот и только потом понимает, насколько глупо и неуместно это сейчас было.       МакКольт же никак не реагирует, даже бровью не ведет. Только обходит со спины, отодвигает разжавшийся хват и начинает вытаскивает из затылка, основания шеи и середины позвоночника провода, что помогали производить синхронизацию. Весьма резко и грубо. Но ему грех жаловаться. Особенно сейчас, когда он получил в полное распоряжение новое и даже улучшенное кибернетическое тело.       Райден сжимает ладони. Красные когти смотрятся крайне странно, но выбора ему не давали. После делает элементарные упражнения под строгим взглядом, чтобы удостовериться в том, что все работает исправно: тянется, приседает. Как все же приятно вновь двигаться самостоятельно, без чьей-либо помощи.       – Благодарю, – говорит негромко Райден.       – Не стоит, – качает головой та.       Что теперь? Куда ему идти? Что делать? Можно, конечно, найти оружие и попытаться с боем выбраться с базы. Идея заманчивая настолько, насколько и глупая.       – Забирай его, – бросает Равэнна кому-то.       И, разумеется, он уже здесь. Райден понимает, что не заслужил еще доверия, но не до такой же степени, чтобы ему приставили няньку в лице Сэма. Он молча проглатывает возмущение. Контроль над эмоциями превыше всего.       – А тебе идет красный, – ухмыляется Сэм и кивает в сторону выхода. – Идем.       В следующий миг Равэнна что-то нажимает на своем ДР-экране, а после кивает, глядя ровно на Сэма. Тот кивает в ответ и что-то беззвучно произносит одними губами. Райден, видя это, хмурится, но ничего не говорит, только лишь подходит практически вплотную к Сэму. Сейчас так хочется вмазать ему, но, увы, он не может. Чуть позже. Определенно чуть позже.       Когда они равняются, Райден с легким удивлением отмечает, что Сэм больше его. В пылу битвы обычно не обращаешь внимания на такие мелочи, но сейчас факты на лицо. Он ненамного, но шире в плечах, даже если мысленно убрать броню на экзоскелете, и выше на пару сантиметров, даже при условии наличия у Райдена “каблуков”, как любил называть части для удержания клинка на ногах Борис. Сэм упрямо смотрит в глаза, когда Райден в свою очередь мельком окидывает все его тело. Конечно, это не остается незамеченным, но на удивление никаких комментариев не следует. Они разворачиваются и шагают вперед.       Когда дверь технического отдела закрывается за их спинами, Сэм складывает руки за спиной и неспешно шагает вперед. И вновь все в полном молчании.       – Что дальше? – не выдерживает Райден.       В общей тишине коридора шагов Сэма совершенно не слышно. И кто теперь ниндзя, спрашивается?       – Дальше мы вместе прогуляемся до твоей квартиры, а после я тебя покину ровно до завтрашнего утра, – поясняет он. Райден уже даже не удивлен, что на столь огромной базе может располагаться нечто подобное.       Когда они проходят мимо окна, Райден понимает, что уже глубокая ночь. Разумеется, сам процесс операции не быстрый. Он никогда особо не интересовался сколько тот занимает, но чисто логически понимал, что не пару часов. Особенно когда речь идет о пересадке мозга. Да и синхронизация даже при отсутствии ошибок и прочих неожиданностей обычно укладывается в пять-шесть часов. Поэтому он даже особо не удивлен.       Они идут молча. Сэм тихой поступью, а Райден весьма громким стуком металлических ног о плиточный пол. Не то, чтобы им нечего было обсудить, но сейчас как-то не хотелось говорить. День пролетел быстро. Хоть большую его часть Райден провел без сознания, но ментальная усталость имела место быть. Они вновь петляют по коридорам, поднимаются на этаж выше, проходят несколько импровизированный пропускных пунктов, заполненных БПУ и камерами. Но никто их не трогает. Даже не смеет преградить дорогу. Вот во всей красе значимость должности капитана в Desperado.       Когда они очередной раз поворачивают, то Райден с удивлением отмечает, что коридор из серого и неприветливого, становится будто бы более живым. Светлые стены, кое-где даже цветы, что питаются светом, проникающим через ряд окон на противоположной стороне.       – Это жилая зона, – поясняет Сэм неожиданно. – Здесь присутствуют небольшие квартиры для высшего эшелона, если у них есть необходимость задержаться на базе дольше, чем на день. Тут практически всегда пусто, поэтому выбирай любую.       Они останавливаются среди ряда дверей. Райден, однако же, выбирает недолго, просто подходит к ближайшей. С правой стороны загорается дисплей, требуя код доступа, который Сэм вводит вновь простым прикосновением руки. Дверь открывается с тихим шелестом, загорается свет. Все в этом помещении выдает то, что живут здесь только пару дней, да и то редко. В узеньком коридоре стоит зеркало, обрамленное диодной лентой, да стул без спинки, который скорее выполняет функцию подставки. Чуть дальше располагаются друг напротив друга абсолютно одинаковые двери. А уже за ними начинается основная комната, что совмещает небольшую кухню и гостиную, отделенные друг от друга барной стойкой.       – И все же прежде, чем мы разойдемся на сегодня, ты должен понять одно, – Сэм остается стоять снаружи. – У стен есть уши, а у дверей глаза. Что бы ты ни планировал, брось эту затею. Как бы здесь не нравилось Райдену, Джек же приживется с охотой. И да, – говорит он, и перед лицом возникает небольшое окно ДР-экрана. Из-за отзеркаленного шрифта Райден не может прочесть написанного, – пока мы находимся тут, поводок будет натянут ощутимо, поэтому на силу не полагайся. Но даже на миссиях, я надеюсь, не дойдет до того, что мне придется применять эту вещицу, – он кивает на экран.       Так вот что за поводок и намордник, о которых говорил Сандаунер. Удивительно однако то, что контроль вручили Сэму. И иронично, особенно учитывая, что именно Сэм, можно сказать, отпустит дикого зверя на свободу в будущем.       – Располагайся, – ДР-экран исчезает. – Завтра будет длинный день.       Стоит только сказать последнюю фразу, как дверь закрывается, и Райден остается один. Он пытается вновь выйти, но получает в ответ лишь надпись, гласящую, что у него недостаточно доступа. Тогда плевать. Он проходит вперед, открывает сначала левую дверь, за ней оказывается ванная, выполненная в черных тонах; открывает правую, та ведет в спальню с большой кроватью и шкафом. Гостиная и кухня выполнены в минималистичном стиле, но неуютными язык не повернется их назвать. Хотя все равно живым это место не назовешь. Райден садится на светло-серый диван, складывает руки в замок, упираясь локтями в колени, и опускает голову.       Надо все переварить и осознать окончательно. Он теперь работает на Desperado. Не сказать, что по своей воле, но выгода во всем этом уже есть даже сейчас. Как минимум новое тело. Райден осознает, что внутри него находится ограничитель. Где же именно, сложно судить. Да он и не механик, чтобы суметь самостоятельно от него избавиться, даже если это будет предмет, а не какая-то функция. На самом деле даже будет не удивительно, если Равэнна засунула в него еще парочку “улучшений”, о которых не сказала.       А ведь поводок действительно короток, замечает Райден. Сейчас он не может активировать даже элементарного усиления, которое обычно помогает, при желании, пробивать стены кулаком. Ни силы, ни скорости. Ничего. При таких условиях у этого тела больше общего с его гражданским аналогом, нежели с боевым вариантом. Гражданский аналог… Как же там Роуз и Джон? Последний раз они виделись полгода назад и то недолго. Райден не скучает по мирной жизни, но он хотел бы знать, как там его сын. Но теперь встреча откладывается на очень неопределенный срок. Как минимум пока не будет решен вопрос с Desperado и World Marshal, ибо появиться в Новой Зеландии, значит подставить их под удар. А этого он никогда не допустит.       Спать бессмысленно по ряду причин. Сон не восстановит сил, это бесполезно для киборга. Да и к тому же едва ли Райден мог бы расслабиться. Он может закрыть глаза и заснуть, но не здесь, не на базе, когда ежесекундно чувствует угрозу. Когда-то дома, уже даже имея кибернетическое тело, Райден мог спать. Он был уверен в безопасности не только собственной, но и семьи. Сон может помочь только с эмоциональной разгрузкой. И даже жаль, что теперь жизнь на альтернативном источнике энергии диктует свои условия.       Как в этот раз повышать уровень заряда, Равэнна не сказала. Но даже в том теле, без дополнительной подпитки, Райден мог продержаться месяц вне боя. Поэтому едва ли ему сейчас что-то подобное может угрожать. Он осторожно касается пальцами лица. МакКольт не солгала, сказав, что улучшила чувствительность. Ведет пальцами от подбородка вверх, стык между нижней челюстью и верхней все еще ощутим, но стал определенно меньше. Теперь едва ли он будет бросаться в глаза так, как это было раньше, и доставлять определенные проблемы при общении. Ведет выше, касается левого глаза. Вот он уже совершенно идентичен правому, хотя Райден все равно будет немного скучать по повязке. Учитывая количество камер, что на ней было, четкостью картинки на дальних дистанциях придется поступиться, но это едва ли как-то расстраивает.       Тишина давит, но Райден не включает даже телевизор, ибо понимает, что ничего хорошего там не услышит. Ему вообще нечего делать, кроме как копаться в собственной голове. Он облокачивается на спинку дивана, смотрит на раскрытую ладонь, обтянутую темно-коричневым гибким материалом. Сейчас бы меч. Хотя бы просто почувствовать приятную тяжесть ВЧ-клинка. Desperado должны вернуть его, ибо Райден уже даже и забыл, когда последний раз держал в руках автомат. Сейчас тот кажется крайне неэффективным, особенно учитывая, что сам Райден свободно отбивал пули клинком, сокращал расстояние и в два удара разрезал тело противника. Он не стрелок, он – мечник. И Сэм это тоже прекрасно понимает. Что же до него, то, учитывая исход их прошлого боя, можно сказать, что Джеку не справиться с Сэмом. Не в слепой ярости наносить удары, только холодный расчет. Иначе просто не получится. Что же пошло не так? Почему он проиграл? Потому что был ослеплен желанием боли и крови? Или на то есть какая-то иная причина? Ему нужен реванш. Может, когда все кончится, они снова сойдутся в смертельном бою.       Райден проводит на диване всю ночь. Ему не привыкать на самом деле. Он и во время мирной жизни, еще до кибернетизации, не мог спать вместе с Роуз. Боялся ей навредить. А после и подавно не подходил. Спальня стала ее комнатой. И даже несмотря на статус супругов, их разделяет и поныне нечто большее, чем сон в разных комнатах. И несмотря на это, он любит ее. Своей особенной, благодарной любовью.       Райден слышит, как открывается входная дверь, но не шевелится. Мягкие, негромкие шаги Сэма скорее ощущаются в голове, чем действительно разносятся по комнатам. Тот проходит мимо открытой двери в спальню, замирает лишь на миг, заметив Райдена, что прикрыл глаза и запрокинул голову на спинку дивана. Сэм двигается по-кошачьи мягко, подходит практически вплотную, заглядывает в лицо. Когда Райден резко открывает глаза, тот даже не отшатывается.       – Доброе утро, bonito, – ухмыляется он и отодвигается. – Как спалось?       – Я не спал, – просто отвечает Райден и встает.       – А выглядел так, будто задремал под какое-то скучное кино, – хмыкает Сэм. – Например, под “Бегущего по лезвию”.       – Ты считаешь “Бегущего по лезвию” скучным? – удивляется Райден. – Ты вообще смотрел его?       – Нет, – отвечает тот и пожимает плечами. – Не до конца как минимум.       – Тогда как ты можешь судить о том, что фильм скучный?       – Уж таковым сложилось первое впечатление.       – Первое впечатление бывает обманчиво.       – Прямо как с тобой, блонди, – Сэм разворачивается и шагает к выходу. – Идем.       Райден хмурится, но выходит следом. Дверь автоматически закрывается, но едва ли это имеет хоть какое-то значение. У него даже нет личных вещей, чтобы переживать за их сохранность.       По ощущениям, сейчас около восьми утра. И догадку подтверждают встречающиеся по пути люди, рабочий день которых только начался. Они с помятыми лицами плетутся по коридорам. Сэм же, в сравнении с ними, пышет жизнью и силой.       Райден уже даже привыкает к бесконечным запутанным коридорам базы, но они все равно кажутся чем-то из разряда “чересчур”. Сэм вновь останавливается как будто бы у случайной двери, за которой неожиданно оказывается чертов ангар. Насколько же большая база Desperado? И удивительно, что в коридоре не было слышно шума голосов, топота людей, что подготавливают самолет к запуску. Звукоизоляция, однако, на уровне.       Сэм уверенно проходит по огромному помосту, спускается ниже по лестнице на асфальт и направляется в сторону улицы. Значит, они уже отправляются куда-то. Что же придумал Сандаунер в качестве проверки искренности Райдена? Вырезать целую роту солдат? Или стереть с земли небольшую ни в чем не повинную деревушку? Устроить теракт? Военный переворот? Все это определенно в его духе.       Они выходят на взлетную полосу, в самом начале которой стоит готовый к отправлению военный самолет, корпус которого блестит в свете утреннего солнца. Названия Райден припомнить не смог, но что он точно знал, так это факт того, что эти модели развивают скорость до 10 махов. Значит, цель не на этом континенте. Но Райден молчит. Не задает вопросов, не высказывает предположений. Судя по всему, брифинг будет непосредственно во время пути. Сэм же идет вперед, не обращая ни на кого внимания, разве что изредка поглядывает за спину.       Зайдя в самолет, Райден понимает, что полетят они только вдвоем. Никто больше не последовал, даже не приблизился к достаточно внушительной махине. Изнутри же места не слишком много, но более чем достаточно для двух человек. Самолеты этой модели как раз и специализируются на доставке групп, состоящих максимум из десяти человек, поэтому можно не испытывать клаустрофобного давления. Райден, следуя за Сэмом, заходит в кабину пилота, садится в кресло и замечает знакомый кейс. Его кейс, которым он пользовался во время инцидента с Н’мани.       – Готовы к взлету, – говорит уже пристегнутый Сэм в микрофон.       Райден пристегивается следом, надевает наушники. Он не слышит, что говорит диспетчер с той стороны связи, но через какое-то время двигатель разверзается оглушительным ревом. После легкого толчка они набирают скорость, двигаясь по полосе, и, наконец, взлетают. Надо признать, происходит это все относительно мягко. Они поднимаются все выше, пока земля совсем не пропадает из поля видимости, скрывшись за облаками. Скорость совершенно не чувствуется, особенно, когда из окружения только светлое небо.       – Райден, – обращается Сэм через гарнитуру, отчего голос ощутимо искажается. – Ты даже не поинтересуешься куда именно мы летим?       – Учитывая, куда ты взял курс и новости, что я слышал пару недель назад, мы летим в Африку.       – О! Ele não é apenas bonito, mas também inteligente, – говорит Сэм как будто между делом. – Да, действительно так. Предположишь в какую именно страну?       – Откажусь, – бросает Райден.       – Тогда время полноценного брифинга, – включив автопилот, Сэм поворачивается всем телом в сторону Райдена, отстегивает ремни и усаживается поудобней. – Наша цель Намибия. Там уже месяц как ведутся военные конфликты между местными “левыми” и “правыми”. Правые держаться силой Desperado, левые – другой ЧВК: британской G5S. И до определенного момента нас все устраивало, пока не появилась третья сторона, – между ними появляется ДР-экран с картой страны, поделенной на три части, а после всплывает фотография человека. – Некий Бернадус Кандуме решил заграбастать всю власть себе, нанял SEIR из Австралии для отстаивания собственных интересов. И казалось бы, нам что с этого. Противостояние трех сторон длилось достаточно долго в рамках такой небольшой страны. Но недавно австралийцы резко подавили и вырезали всех сторонников левых. Когда заказчика не стало, британцы просто свалили, что не удивительно на самом деле. Но самое главное, что после этого SEIR стали напирать на правых, причем весьма ощутимо. Desperado не привыкать, но источники донесли, что резкий перекос в сторону SEIR вызван прибытием в Намибию некого Коула Эйхманна, – всплывает фотография мужчины средних лет, лицо которого с левой стороны покрыто сетью серьезных ожогов. – Он относительно недавно попал в ЧВК, но уже успел создать себе репутацию весьма хорошего стратега и бойца. Ходят даже слухи, что после того, как он чуть не погиб от взрыва, получил невосприимчивость к огню. Якобы тот вообще больше не причиняет ему вреда. И по какой-то странной логике в хобби взял сжигать врагов.       – Мне необходимо его устранить? – спрашивает Райден, также повернувшись к Сэму.       – В точку.       – Только его? – уточняет на всякий случай.       – На твой вкус на самом деле, – пожимает плечами Сэм. – Нам дополнительно заплатили за то, чтобы его не стало. Поэтому считай это не столько вопросом Desperado, сколько просто заказом за голову.       – Что-то еще?       – Коул Эйхманн находится на небольшой, но тщательно охраняемой базе на границе Намибии. Хоть на миссию ты отправишься один, но я буду наблюдать за тобой. И да, – тут Сэм наклоняется ближе, – чтобы, так сказать, придать тебе мотивации, скажу, что по его приказу была сожжена небольшая деревня в горах. А все потому, что один из представителей левых укрылся там, подкупив всего лишь одну семью. И когда до Эйхманна дошла эта информация, он, как видишь, не стал церемониться.       Ублюдок Эйхманн. Что ж, Сэму, действительно, удалось заинтересовать Райдена. Этот мудак достоин смерти. А Джек уж позаботится об этом как никто другой.       – Вопросы?       – Дополнительные задания? Ограничения?       – Нет, – посмеивается Сэм. – Пришел, увидел, убил. Все.       Райден кивает за спину, указывая на кейс.       – Я получу его обратно?       – Разумеется. Негоже воина оставлять без оружия, – он вновь удобнее располагается на кресле. Молчит какое-то время, скользя взглядом по собеседнику от головы до ног и обратно. Словно изучает. А потом все же говорит. – Пока у нас есть время, скажи мне, блонди, о чем ты думал, когда ломился в офис в Денвере? Неужели ты на полном серьезе считал, что в одиночку сможешь противостоять одной из крупнейших ЧВК мира?       – Я был не один.       – Друзья из Maverick? – догадывается он. – Но ты, по нашим источникам, ушел оттуда.       У Desperado везде что ли глаза и уши есть? Или это все же влияние World Marshal? Что не скажи, Сэм уже знает или догадывается. Бесит. А еще бесит его взгляд, расслабленная поза, нахальная ухмылка. Он весь – сплошная провокация.       – Неофициально поддерживали, – говорит Райден, упрямо смотря в глаза. Его это изучение ничуть не трогает, но он не станет отводить взгляд и прятаться.       – О! Тогда понятно, – Сэм ухмыляется. – А я думал, что ты на чистом энтузиазме собрался покрошить всех. Хорошо, что ты все же принял темную сторону своей души. А то, будучи пай-мальчиком, ты был крайне скучным. Но с Джеком повеселее рандеву было.       – Желаешь повторить? – и он снова, черт возьми, ведется. Снова готов кинуться на Сэма и впечатать того пару раз головой о приборную панель. Когда-нибудь Райден не сдержится.       – Непременно повторим, bonito. Непременно.       Сэм поворачивается обратно, пристегивается. Весь оставшийся путь он молчит, и Райден следует его примеру.       Постепенно на горизонте появляется нечто странное. Они подлетают к Намибии, но сам континент не видно из-за поднимающегося оранжевого облака пыли. Что ж, это послужит дополнительной маскировкой. Они влетают в еще не сильно плотный туман. Поверх стекла вспыхивает ДР-экран, на котором появляется голографический силуэт побережья и гор. Где-то за хребтом красной точкой обозначена база, на которой обосновался Коул Эйхманн. Сэм сбрасывает скорость, отчего двигатели шумят меньше. Они входят в воздушное пространство Намибии. Когда же до красной точки остается около двух километров, Райден снимает наушники, встает.       – Куда ты собрался? – удивляется Сэм.       – Вниз, – отвечает тот и наклоняется над кейсом. Тот привычно раскрывается, выпуская на свободу ВЧ-клинок.       – Куда? – теперь в голосе Сэма чуть ли не шок.       – Вниз, – повторяет Райден с усмешкой. Оказывается, выводить Сэма на эмоции весьма занятно. Может, стоит практиковать подобное чуточку чаще? А то негоже одному ему играть на нервах.       – Псих, – берет себя наконец в руки Сэм, возвращая контроль над голосом. – Удачно разбиться, – желает он напоследок.       Райден ухмыляется, укладывает клинок в ножны и двигается в сторону грузового отсека. По пути он не видит ни одного парашюта, что несколько сбивает спесь. На такой скорости и с такой высоты даже киборг может разбиться. Или, как минимум, получить серьезные повреждения. Райден не испытывал насколько прочным было предыдущее тело по отношению к подобным ударам, но если оно выдерживало выпады многотонных гекко, то, гипотетически, могло бы выдержать и такое. А это тело, вроде как, по ряду аспектов лучше. По крайней мере, Райден надеялся на это.       Когда Райден заходит в грузовой отсек, то пытается запустить укрепление тела. И оно срабатывает. Видимо, Сэм вернул боевую составляющую. Вовремя, особенно если учитывать, что задняя часть самолета начала медленно открываться. Стоило только показаться маленькому просвету, как помещение потонуло в вое ветра и гуле двигателей. Тянуть не стоит, они уже близко.       Когда трап опускается полностью, Райден, закрыв лицо увеличенными пластинами визора, в три широких шага сбегает вниз, отталкивается и ныряет в восхитительную пустоту. Падение ощущается невероятно, когда стремительно летишь головой вниз. Но в душе нет ни капли страха, только детский восторг. Дисплей начинает отсчет до земли: 9 километров 144 метра. Райден стрелой несется вниз, по венам струится адреналин. Он падает, у него нет парашюта, но это только разжигает что-то внутри. Ему нравится. Нравится идти по лезвию. 8 километров 10 метров. Расстояние стремительно уменьшается, но это его не беспокоит. Единственное, что закрадывается в голову: приземление может быть шумным, а это в свою очередь может вызвать проблемы. Ощутимый минус, если он хочет сделать все относительно тихо. 7 километров. Но кто сказал, что он поступит именно так? 5 километров 832 метра. Сэм сам уточнил, что заплатили только за голову Эйхманна, но на той же базе обитают ублюдки, что непосредственно выполнили его приказ. Можно несколько проредить армию SEIR, та же Desperado от этого выиграет. 3 километра 328 метров. Отсюда, наверно, если бы не пыль, можно было бы увидеть огни базы. 2 километра 698 метров. Земля стремительно приближается, пожалуй, стоит хотя бы задуматься о том, куда и как приземляться. 1 километр 232 метра. Где-то вдалеке сверкает длинным хвостом молния, разрезая небо. Облака едва заметные, но в их черноте явно зарождается сухая гроза. 534 метра. Райден резко меняет положение в воздухе. 0 километров 0 метров. По всей округе разносится оглушительный удар, за которым эхом отдаются раскаты грома.       Райден смог приземлиться на обе ноги и не сломать их. Чудо, да и только. Стоит еще раз поблагодарить Равэнну. Скорее всего помогло не сломаться не только напряжение в углеродных нанотрубках, из которых сделано мышечное волокно, но и металл, что заменяет кости. Работа проделана славная. Будь он в своем самом первом теле, перелом только обеих ног был бы удачей.       – Если ты так красиво хотел покончить с собой, то мог просто попросить меня, – раздается голос Сэма через кодек. – Четкость разрезов гарантирована.       – Пожалуй, откажусь, – Райден осматривается и понимает, что от его приземления остался весьма внушительный кратер. Он выбирается, вглядывается в сторону, в которой предположительно находится база. – Я отправляюсь.       – Координаты точки эвакуации получишь чуть позже. И, Райден, – серьезно говорит Сэм. – Постарайся уж слишком сильно не наследить.       – Не обещаю, – отвечает тот и отключается.       До базы десяток километров пути. Но для него это пустяк. Кинув напоследок взгляд на место своего приземления, Райден вкладывает энергию в ноги и срывается на бег. Все, что его сейчас окружает, это песок и камень. Ноги несколько вязнут, отчего максимальную скорость развить не получается. Это, конечно, не по твердой поверхности бежать. Однако же он уверенно движется вперед. В небе вновь сверкает молния, следом за которой грохочет оглушительно гром. Единственный плюс заключается в том, что вязнуть приходится просто в песке, а не в мокром песке. Дождь, конечно, не сильно бы изменил планы, но мокнуть не хотелось бы. Однако же и ветер все усиливается. Райден своим приближением неминуемо приносит бурю. Даже больше. Он сам – приближающийся шторм.       Когда на горизонте становятся весьма отчетливо видны даже без увеличения дозорные вышки и бетонные стены, Райден сбавляет скорость. Он сейчас на равнине, на открытой местности, еще и весьма выделяется черно-красным костюмом на фоне коричневой земли. Благо, что природа сейчас на его стороне, ибо за спиной стелется высоченное оранжевое облако, которое совсем скоро накроет здесь все. Становится все тяжелее дышать не только из-за песчаных частичек, но и сам воздух стал уж очень сухим. Надо быстро закончить, а то Райден скоро не сможет бесшумно передвигаться и свободно сражаться, если до последнего дойдет. Песок забьется не в самые приятные места, и будет крайне тяжело совладать с собственным телом. Едва ли Равэнна могла заранее озаботиться о таком.       ДР-экран исправно показывает несколько сигнатур: киборги на вышках и во внутреннем дворе, но все же преимущественно в зданиях, и весьма внушительное количество БПУ, снующих по территории. Весьма проблематично. Но поднимающаяся буря поможет добраться до здания, а там уже и до Коула Эйхманна рукой подать.       Райден перемахивает через бетонную стену осторожно, чтобы не только не зацепить колючую проволоку, но и не поднять шума в случае, если та окажется под действием сигнализации. Сначала план А: сделать все относительно тихо, забрав жизнь Эйхманна и парочки солдат, что окажутся не в том месте и не в то время, и вернуться. А если уж не получится, то Джек вырежет к чертям собачьим всю базу. Поэтому в интересах SEIR быть не слишком внимательными сейчас.       Оказавшись на территории, Райден прячется в тени грузовика, когда рядом проходит тяжело вооруженный солдат. До основного входа не так далеко, но проблема в камерах и снующих врагах. Лучше выбрать альтернативный вариант. Уж через парадную дверь его никто не пустит. Из прочих вариантов проникновения только черный ход позади здания. Все окна закрыты решетками, которые не снять. Да и крайне шумно будет. Поэтому Райден короткими перебежками прячется за разной техникой и прочими менее масштабными постройками. Когда до заветного поворота оказывается последний рывок, ровно перед Райденом возникает фигура. Солдат ничего не успевает понять, когда в его сердце четким ударом врывается клинок. Он умирает мгновенно, поэтому Райдену приходится подхватить тело прежде, чем оно касается земли, и оттащить под под очередную машину, что стоит неподалеку.       Райден достигает двери. На удивление, никакой охраны у входа не стоит. Вероятно, причиной тому все та же песчаная буря. Сверху виднеется только одинокая камера, которая скользит из стороны в сторону, но она едва ли станет помехой. Райден ныряет в слепую зону и ждет, когда последняя повернется, чтобы можно было войти. Он дергает ручку двери, но та не поддается. Справа тихо пискнула консоль, требуя пароля, которого Райден, конечно, не знал. Он тихо выругивается, а потом снова прячется в слепой зоне. Остается не так много вариантов: найти код или просто выломать к чертям дверь. Но последний вариант развития событий поднимет нежелательную тревогу. Тут Райден вспоминает про убитого ранее солдата. У него в обязательном порядке должен быть код.       Все такими же осторожными перебежками Райден возвращается к месту, где оставил труп. Вокруг все еще относительно тихо, поэтому он подключается к дисплею на левой руке, где хранится основная информация. Поиск занимает немного времени, но, когда код добыт, Райден вовремя возвращается к черному ходу. На улице показывается трое киборгов вместе с малогабаритным БПУ в виде пса. Судя по всему, они вышли на поиски того солдата.       В три нажатия по консоли Райден вводит код доступа, дверь открывается. И в ту же секунду по базе разносится вой сирены.       – Черт, – ругается Райден и залетает в здание.       Где же он прокололся? Почему сработала сирена? Из-за него? Или что-то случилось из вне?       Однако же вопросы быстро пропадают, когда в узком коридоре на встречу выходит группа из шести человек, вооруженная автоматами.       – Нарушитель! Мы нашли его! – кричит кто-то за их спинами, а после командует. – Огонь!       Райден на ходу достает клинок и несется на врагов, отбивая пули. Коридор до безобразия узок, не получится использовать размашистые тяжелые удары, необходимо бить точными выпадами, чтобы не цеплять стены. Райден совершает подкат, попадает по ногам, отчего солдат подбрасывает в воздух. Время замедляется, когда активируется режим клинка, и Райден в три четких удара разрезает врагов. В телах знакомым бирюзовым светом что-то мелькает, Райден хватается за топливные элементы киборгов, вырывая из тел. Электролиты впитываются в тело, стоит только раздавить контейнеры. Он уже и забыл, как это приятно.       Все пять тел грудой валяются на полу. Но был же шестой. Райден видит, как последний, бросается в рукопашную атаку, уверенно уворачивается, а потом резким движением отсекает ноги. С глухим стуком солдат падает.       – Чертова Desperado… – шипит он, когда Райден подходит ближе.       Клеймо на правом бедре выдало. Но плевать. Это сейчас не особо важно.       – Где Коул Эйхманн? – спрашивает Райден.       – Пошел нахуй! – выплевывает солдат.       Тогда приходится применить ответные меры. Он вонзает ВЧ-клинок в плечо, слегка поворачивает, от чего солдат истошно вопит.       – Где Коул Эйхманн? – повторяет, все сильнее проворачивая лезвие.       Но в ответ слышно лишь новый истошный вой. У Райдена нет столько времени, чтобы пытать контрактника. Совсем скоро сюда сбегуться не только киборги, но и БПУ всех мастей. Тогда станет действительно жарко. Надо решать вопрос как можно скорее.       – Где?! – уже кричит Райден. И хоть ему доставляет настоящее удовольствие видеть, как корчится солдат от боли, времени больше не становится.       – А…на…третьем этаже…       Райден резко выдергивает клинок, сканирует местность и видит совсем рядом лестницу. Он бросается вперед, тогда как около пятнадцати сигнатур движутся в его сторону. Надо поторопиться, иначе ему просто зажмут в тиски. А сражаться в узком пространстве он хочет меньше всего.       – А ты умеешь веселиться, блонди, – врывается Сэм по кодеку. – Музыку слышно даже мне. Жаль только, что ничего не видно.       – Отвали! – рыкает Райден, разрубая очередного охранника, что показался на пути. – Не до тебя сейчас.       – Понимаю, – хмыкает в ответ. – Но они вызвали подкрепление. У тебя не больше получаса, прежде чем прибудет целая армия. Постарайся уложиться в это время.       Полчаса? Да через полчаса кровь успеет остынуть. Ему и пятнадцати минут хватит.       – Десять минут и мы снова окажемся в воздухе, – бахвалится Райден. Адреналин бьет в голову.       – Даже так? Тогда ловлю на слове, – посмеивается Сэм. – Вот координаты точки эвакуации. И да, время я засек.       Райден взрыкивает, кидает клинок вперед так, что тот пронзает головы двоих солдат одновременно, а затем, поравнявшись, выдирает его обратно из уже падающих тел. За ним собрался целый хвост из преследователей. С учетом пути до точки эвакуации, у Райдена осталось три минуты на Эйхманна и пять минут на всю его свиту. Подхватив по пути гранату, Райден выдергивает чеку и бросает ее за спину. Это задержит их на какое-то время. Слышится оглушительный взрыв, часть пола обваливается, но ему плевать, он уже видит красный силуэт в кабинете.       Райден врывается в комнату, выбив дверь с ноги. Коул Эйхманн замирает, когда видит киборга, покрытого кровью и песком. Сейчас даже алые вставки, свидетельствующие о его связи с Desperado, особо не видно. Но Коул все же успел их разглядеть.       – Я так и знал, что Desperado пошлют кого-то сюда, – говорит он уверенно. – Но не думал, что это будет только один человек. Кто ты?       – Это не имеет значения, – качает головой Райден. – Я пришел за тобой.       – Что ж, это было так же ожидаемо, – кивает тот, а потом резко достает из-под стола, за которым сидел, огнемет. – Но тем, кто умрет здесь, будешь ты!       И он нажимает на спусковой крючок. Пламя ярким столбом вырывается наружу, моментально пожирая все, чего только коснется. Райден бросается влево, хватает первое попавшееся под руку. Первым попавшимся оказывается какая-то тяжелая книга, которая секунду спустя врезается в брандспойт, отчего руку Эйхманна ведет в противоположную сторону. Райден совершает последний рывок, замахивается и четким движением отсекает противнику голову, не повредив при этом баллоны с азотом и огнесмесью. Из шеи фонтаном брызжет кровь, а после тело безвольно падает грудью на широкий деревянный стол. На лице Эйхманна так и застыло удивление. И пусть это изначально был неравный бой, но Райден не думал, что справится одним ударом. Видимо, после сражений с действительно сильными врагами, обычные солдаты кажутся просто ничтожным мусором.       Кабинет стремительно охватывает пламя, дышать становится все тяжелее, а за дверью уже половина базы с оружием наперевес. Иных вариантов не остается, поэтому Райден бросается к окну, рассекает стекло вместе со стальными прутьями решетки, и выбивает их четким ударом ноги. Через образовавшуюся дыру врывается пыль, что все несет песчаная буря. Где-то вдалеке грохочет гром или это выстрелы из оружия, разобрать сложно. Райден не медлит ни секунды, выпрыгивает на улицу прямо с третьего этажа. После падения с самолета, это кажется совершенным пустяком.       Райден приземляется на площадке перед главным входом. Судя по информации визора, на данный момент его окружает лишь половина батальона. Видимо, те, что находились на территории или в других зданиях, когда поднялась тревога. Вторая же часть все еще в главном корпусе. Отлично, пока прибудут вторые 200 человек, Райден успеет вырезать не только первых киборгов, но и сопровождающих их БПУ. Теперь места более чем предостаточно, и он может себя не сдерживать. Ощутив, как адреналин лишь быстрее начинает циркулировать в теле, Райден утробно смеется, выпуская наружу Джека. Какая же жалость, что они его нашли, и теперь ему придется вырезать здесь всех.       Джек бросается в бой, неистово машет лезвием, лишая в первую очередь конечностей стрелков. Не очень удобно уничтожать сердцевины БПУ и прочих киборгов, когда без конца поливают градом пуль. За каждый взмах клинка на землю падает тело. В буре трудно что-либо углядеть, но Джек видит всех. Песчаная завеса скрывает его, меняет траектории пуль, мешает переговариваться оглушающими грохотами грозы. Все это ему на руку.       Когда кто-то лишается жизни, издав перед этим удивленный вскрик, Джек испытывает неимоверное наслаждение. Это круче наркотиков, круче секса, круче всего, что он когда-либо пробовал. На теле уже даже не осталось участков, куда бы ни попала вражеская кровь. Даже волосы приобрели багровый оттенок, впитав ее и мелкие песчинки, что кружат в воздухе. А Джек все движется вперед, снося головы попадающимся по пути киборгам. Они даже ничего не могут толком противопоставить. Пули практически не наносят урона, а выстрелы из РПГ делают хуже им самим. Солдаты все несутся на него, наномашины подавляют страх и инстинкт самосохранения, отчего все тела так легко и естественно либо насаживаются на клинок, либо разрезаются четким взмахом. Джек рокочуще смеется, когда понимает, что от первой половины батальона осталось 17 человек. Но веселье еще не окончено, ведь из остатков главного корпуса высыпается вторая половина, что также бессмысленно стремится умереть от его рук.       Больше. Больше трупов, больше крови, больше адреналина. Ему мало. Джек Потрошитель хочет, чтобы здесь никого не осталось в живых. Ему это просто необходимо. Необходимо видеть с каким удивлением они отправляются на тот свет. Необходимо чувствовать, что клинок едва ли не скользит в руках от крови. Он уничтожает все, что движется. Разрубает на множество кусочков. Кого-то уже даже в открытом гробу похоронить не получится, так мало там осталось от человеческого облика. Стрельба, крики, взрывы, звон стали – музыка для его ушей. Джек облизывает губы, пробуя попавшую на них кровь. На вкус она практически как настоящая, с едкими металлическими нотками. Так и не скажешь, что он уничтожает киборгов, а не обычных солдат.       – У тебя осталось полторы минуты, – как будто сквозь воду доносится голос Сэма.       Джек не сразу осознает сказанное. Вырывание питающего элемента из гекко важнее. Он движется на уровне инстинктов, уничтожает всех без разбора. Жнец. Само воплощение смерти. Но полторы минуты? Когда Джек вспоминает о собственных словах о том, что справится за десять минуть, рука сильнее сжимает рукоять для нового удара. Он успеет. Как раз осталось около пятидесяти человек из всего батальона. Даже на путь до точки эвакуации хватит.       Через пятьдесят три секунды Джек сжимает в руке топливный элемент последнего киборга, раздавливает его. Он бросает беглый взгляд. Повсюду гора трупов, земля залита кровью, кое-где искрятся останки разрубленных БПУ. От поясницы до загривка проходит дрожь возбуждения. Да, такое зрелище ему определенно нравится. Море крови и он, увязший в телах по колено. Было бы у него больше времени, полюбовался бы проделанной работой, но надо двигаться.       Стряхнув с клинка алые капли, Райден укладывает клинок в ножны. Джек насытился и отступил. Но, пожалуй, за такие моменты именно Райден любит работу в “поле”. Не то, что сидеть в шикарном лимузине с очередной важной шишкой. Тут он живет. Здесь его родина и дом.       Райден направляет энергию в ноги и резко срывается с места. До пункта эвакуации 527 метров. Учитывая его скорость, он окажется в самолете за 25 секунд. В этот раз он бежит по асфальтированной дороге, что вела некогда на шумную базу австралийской ЧВК. Ключевое слово: вела. Вот сюрприз будет для подкрепления. Кровавая баня, а самого виновника уже и след простыл. Райден резко сворачивает, когда до самолета остается 267 метров, несется сквозь бурю по песку. Осталось не так далеко и времени в достатке. Сначала видно лишь большое черное пятно, но по мере приближения, оно все больше обретает очертания самолета. Трап грузового отсека опущен.       Райден тяжелым шагом заходит в самолет, снимает визер. За ним тянется кровавый след, что странно. Кровь должна была стереться по пути со ступней. Возможно, с самого тела все еще течет.       – Я успел, – говорит Райден, когда оказывается в кабине пилота. – У меня еще десять секунд в запасе.       Сэм окидывает его каким-то странным взглядом. В нем сложно углядеть какую-то определенную эмоцию, но Райдену проще считать, что это отвращение от его внешнего вида, чем действительно пытаться понять и вникнуть. Да и ему, откровенно, плевать.       – Но мы еще не взлетели, – парирует Сэм и гаденько ухмыляется.       Райден резко понимает, что тот просто тянет время. Вальяжно раскинувшись в кресле и подперев голову правой рукой, он сейчас больше напоминает очередного злодея из бондианы. Пустой пафос, да и только.       – Ублюдок, – шипит он. – Ты грязно играешь.       – Не тебе говорить о чистоте, когда сам залит чужой кровью.       – Ты понял, о чем я! – рявкает Райден и тянется к рукояти клинка. Он еще не отошел от возбуждения, что принесла битва. Сэм сейчас очень рискует, он может остаться в лучшем случае без второй руки, если продолжит в том же духе. Не стоит дергать тигра за усы, особенно когда тот еще чувствует вкус крови во рту.       – И все же, – он скалится в улыбке. – Четыре… Три…       Райден понимает, что беспомощен, и что не сдержит слово. Но это не по своей вине. Если бы Сэм не строил из себя непонятно что, они бы уже покидали Намибию. Раздражает. Снова раздражает ситуация, Сэм и его гаденькая ухмылка. Но он еще успеет поквитаться. За все. Обязательно.       – Два… – отсчитывает Сэм. – Один… Что ж, десять минут вышли, а мы все еще не в воздухе. Ты не сдержал слова. Какая жалость.       А Райден бесится все сильнее. Все же сжимает клинок, готовый в любой миг броситься в атаку.       – Не советую, блонди, – говорит уже серьезным тоном Сэм. – Не забывай, что твое тело под мои контролем.       Райден рычит, но осознает, что сейчас все действительно так, как говорит Сэм. Он отпускает клинок, проводит по лицу рукой, лишь сильнее растирая кровавые разводы, убирает лезущие в глаза мокрые волосы.       – Но раз ты так жаждешь обнажить оружие против меня снова, – вдруг продолжает Сэм. – Завтра мы прогуляемся в тренировочный зал. И ты поймешь, что с того сражения ничего особо не изменилось.       Он разворачивается в кресле пилота в сторону приборной панели, запускает двигатели. Когда Райден садится рядом, они уже взлетают. Буквально через несколько секунд, перед взором вновь открывается небо. Оказывается, что здесь солнце только близится к закату. С учетом пересечения поясов и пожравшей весь свет бури, не удивительно, что Райден слегка щурится, когда лучи падают на лицо.       – И зачем только они послали тебя со мной? – спрашивает Райден, когда все же успокаивается. – Ты таким же образом мог следить за всем, находясь в Оклахоме.       – Ты не перестаешь удивлять меня своими познаниями, – говорит Сэм. – Быстро же ты определил, где стоит база.       – Я лишь предположил.       – А я подтвердил своими словами, не так ли? – Сэм неотрывно смотрит вперед и даже не поворачивается, чтобы ответить. – Но это был вопрос времени, когда ты поймешь. Да и знание это ничего особо не меняет.       – Не уходи от вопроса, – напоминает Райден.       – Я и не собирался, – пожимает плечами. – Таким, как мы с тобой, нельзя долго сидеть в четырех стенах. Подобное существование напоминает заключение, а рутина медленно убивает изнутри. Поэтому каждый из нас берется за задания, требующие движения. Не важно, в горячей точке или нет, но где-то, где что-то обязательно происходит. Иначе говоря, я мог бы остаться, но просто не захотел.       Рутина, убивающая изнутри? Хах, оказывается они с Сэмом похожи больше, чем Райден мог бы предположить. Ведь он действительно не смог прижиться в мирном обществе. Только в хаосе военных действий, в состоянии постоянной опасности, Райден чувствовал себя, как ни парадоксально, спокойно.       – К тому же с тобой, блонди, постоянно происходит что-то интересное, – в этот раз Сэм лениво окидывает его взглядом. – Просили особо не следить, а он вырезал целый батальон в 423 человека.       – Так… получилось.       – Так получилось, потому что ты того захотел. Разве не было приятно видеть как распадаются их тела от одного удара?       Райден молчит. Он просто не хочет признавать, что так и было. И не просто приятно, а чертовски приятно.       – Благо, что ты больше не ищешь отговорок. Лгать самому себе плохая затея изначально.       – Как же меня раздражает, что ты пытаешься копаться у меня в голове, – наконец признает Райден. – И давно ты подрабатываешь психологом?       – Только с момента твоего появления. Индивидуальная услуга, – подмигивает Сэм, на что Райден показательно закатывает глаза.       – Ты невыносим.       – Приму за комплимент.       Они замолкают на некоторое время.       – Почему сработала сирена? – все же интересуется Райден, не выдержав.       – Не знаю, – честно отвечает Сэм. – Что ты сделал до этого?       – Убил солдата, взял его код доступа и ввел на панель, что открывает дверь в задней части главного здания.       – Код такой, какой был?       – Да…       Неожиданно Сэм оглушительно смеется, словно Райден до этого рассказал великолепную шутку.       – Что? – искренне не понимает тот.       – Ты сейчас прикидываешься или действительно не понимаешь? – отсмеявшись, спрашивает Сэм, но, наткнувшись на недоуменный взгляд, продолжает. – Ты как будто никогда на базы не проникал. Коды доступа меняются каждый раз. Не полностью, но последней цифрой, увеличиваются или уменьшаются на определенное значение. Ты никогда не связывался с австралийцами что ли? Они же это и ввели в моду.       Райден скрипит зубами. Раньше он сразу врывался на базы, не обременяя себя скрытным проникновением. Big Shell не в счет, поскольку это изначально даже не совсем военная база. Как минимум внешне. И, разумеется, он об этом не знал. Даже как-то особо не задумывался.       – Нет, не знал, – нехотя признает Райден.       – Incrível, – вздыхает Сэм. – С тобой, правда, не соскучишься.       Дальше они летят в тишине. Каждый погружается в свои мысли, переваривая не только события этого дня, но и слова друг друга. Райден не знает, что за жизнь была у Сэма до вступления в Desperado. Ему, если так задуматься, вообще ничего о нем неизвестно, кроме, разумеется, базовых вещей. А вот Сэм, наоборот, словно бы прошерстил его личное дело. Вопрос только в том, насколько глубоко. И что из того, что ему известно, может принести угрозу в будущем.       Они приземляются на базе Desperado, когда солнце садится. Райден видит уже второй закат за сегодня. Странно осознавать подобное. Невольно закрадываются мысли об очередной симуляции. Но настолько раздражающего Сэма никакая симуляция не сможет создать. Уж больно уникален тот.       – У нас с тобой час, а после отчет перед Сандаунером. Думаю, он лично захочет поздравить нового члена Desperado со вступлением, – говорит Сэм, когда они выходят из самолета. – Надеюсь, что тебя уже нет нужды вести за ручку, как маленького мальчика? Мне нужно заглянуть к Рэне.       – Код? – уточняет Райден и видит, что подошедшие штатные сотрудники в ужасе на него смотрят. Окидывает себя взглядом. Ах, да. Он же весь покрыт уже свернувшейся бурой коркой крови. Вот, что так их, мягко говоря, смущает.       – Конечно, – кивает Сэм и в три быстрых нажатия по появившемуся ДР-экрану, передает доступ. – Не опаздывай, – салютует напоследок двумя пальцами и исчезает за первым же поворотом.       Райден лишь молча возвращается в квартиру. По пути он встречает повышенное внимание к собственной персоне от киборгов, что патрулируют коридоры. Но, видимо, знак Desperado на бедре заставляет их лишь коситься и не предпринимать каких-либо действий.       Квартира встречает предсказуемой тишиной. Райден отсоединяет ножны от спины и оставляет их около барной стойки. Волосы слиплись от засохшей крови и неприятно тянут. Ему необходим душ, чтобы хотя бы перестать так пугать простых людей, что встречают его в коридорах базы.       Когда Райден заходит в ванную, все внимание приковывает отражение в зеркале. Он упирается в раковину, разглядывает себя. Если не смотреть ниже шеи, то вполне обычный человек. Хотя, опять же, если не учитывать линию стыка кожи, что уж очень похожа на улыбку Глазго, и крайне редкий цвет волос. Но Роуз всегда уверяла, что у него очень привлекательные черты лица. А пепельные волосы выгодно выделяют на фоне других. Если бы их первая встреча не была подставной, Райден мог бы подумать, что именно этим и привлек ее. Но сейчас же искусственная кожа покрыта засохшей кровавой коркой, а слипшиеся темно-бурые волосы неопрятно торчат во все стороны. Он похож на серийного маньяка, чем на обычного человека. Хотя, если задуматься, то такой он и есть на самом деле.       Райден включает холодную воду в душевой кабине. В гражданском, более чувствительном теле, он всегда предпочитал принимать теплый, если не горячий душ. Окутывающая температура в такие моменты позволяла представить, что это его родное, полностью живое тело. Что никогда не было Либерии, бесконечных тренировок и плена Патриотами. Что он обычный человек, без уничтожающего груза прошлого. Райден заходит в кабинку и опускает голову под воду. Холод сейчас не только приятен, но и полезен. В холодной воде проще смыть кровь, это он усвоил еще давно. Ерошит волосы пальцами и наблюдает, как в водосток убегают бледно-алые потоки, смешанные с песчинками. Проводит рукой по лицу, шее, ведет по корпусу ниже, отдирая крепко приставшие куски. И все же как жаль, что прелесть купания в открытой воде ему из-за тяжести тела более недоступна.       Сколько Райден проводит времени в душе сказать сложно, но, когда он все же выходит, промакивая волосы полотенцем, из отведенного ему часа остается двадцать минут. Как раз успеет явиться на очередное рандеву. Полотенце возвращается на сушилку в ванной. Волосы все еще влажные, но это не критично. Райден зачесывает их ладонью назад, чтобы не лезли в глаза. Когда высохнут, все равно потом примут привычное положение.       Оружие тоже стоило бы привести в порядок. Кровь попала не только на клинок, но и на ножны. Райден даже с какой-то нежностью извлекает оружие, протирает найденной на кухне влажной тканью. Несомненным плюсом ВЧ-клинков было то, что точить их нет необходимости. Можно, но по своей сути, бессмысленно. Следом достает армейский нож, которым практически не пользуется. Крайне редко бывали ситуации, когда Райдену приходилось одновременно использовать и нож, и клинок. Сейчас же он больше полагается на основное оружие. Однако это не говорит о том, что заботиться о дополнительном вооружении не надо. Когда ткань приходит в негодность, выполнив основную задачу, Райден отправляет ту в мусорное ведро и вновь крепит на спину ножны.       Он выходит из квартиры и направляется в сторону конференц-зала. Люди больше не пялятся так откровенно, лишь кидают нервные взгляды и шагают дальше. Возможно, им просто надо привыкнуть к его появлению на базе. Откровенно говоря, самому Райдену еще нужно привыкнуть к нахождению здесь. Они практически в равных условиях.       Когда Райден заходит в конференц-зал, Сэм уже ждет его, вновь удобно расположившись на столе.       – Вовремя, – кивает он. – Я смотрю, ты вновь вернул человеческий облик.       – У меня нет привычки ходить покрытым кровью, – Райден подходит к столу, но все же держит приличное расстояние по отношению к Сэму.       – У тебя может и нет, но я более чем уверен, что Джека, такой расклад более, чем устраивает, – пожимает плечами в ответ.       Райден ничего не успевает ответить, потому что красный логотип Desperado сменяется.       – Браво, Джек, – говорит Сандаунер сразу же. – Вы еще не рассказали, как все прошло, а я уже все знаю. Повеселился ты знатно, Потрошитель, полностью оправдал свое имя.       – Да, – кивает Райден. – Было весело.       – Великолепно, – смеется глухо Сандаунер. – В следующий раз я бы даже присоединился, чтобы увидеть все собственными глазами. Зрелище, я уверен, то еще.       – Нас накрыло бурей, едва ли там что-то можно было рассмотреть дальше трех метров, – говорит Сэм.       – Но крики были крайне красноречивы даже через кодек, не так ли?       Сэм согласно кивает, подается вперед и упирается локтями в колени.       – Не только крики, но и смех, – как бы невзначай уточняет он.       – Вот это я понимаю: подход к делу! – скалится Сандаунер. – Хороша была бойня.       А Райдену хочется, чтобы эта встреча закончилась как можно скорее. В самом Сандаунере было что-то отталкивающее. Что именно, он никак не мог понять.       – Что ж, Джек, – уже чуть более спокойным голосом говорит тот. – Добро пожаловать в наши ряды. Ты теперь не просто контрактник Desperado. С твоими навыками, с твоей кровожадностью и жестокостью – далеко пойдешь. Даже может с Муссоном потягаешься за звание лучшего капитана. Со временем… – следующие слова эхом отдаются в голове еще долгое время, – Ты теперь один из Ветров Разрушения. Добро пожаловать, Самум, Грозовой Шквал.