Anima mia

Понедельник. История литературы прошла мимо меня. Я даже не вспомню название произведения, которое обсуждали. Далее философия, тоже ни о чем. Весь день я буквально летала в своих мыслях и не обращала внимание ни на что. Большой перерыв – повод сходить за кофе и потом.. культура итальянского. Ну что ж. Женщина пришла как обычно, в хорошем настроении и открыла нам аудиторию. Все заходили, здороваясь с ней, она как обычно всем улыбалась, по голосу было слышно. Услышав её голос, я сразу вернулась на землю, будто мысли закончились. Это знак, что пора возвращаться на пару. Однако я не хотела смотреть на неё, поэтому быстро проскользнула со всеми во внутрь и села на своё место. Мы подождали опаздывающих пару минут, и преподаватель начала пару со слов: – Ребят, я не рассказала вам ещё одну под-тему, поэтому сейчас немного о ней, а потом контрольная. Хорошо? – немного виновато прозвучал вопрос. Но я-то знала, что это просто замечательная актёрская игра Кариповой. – Ну а время??? – возмутилась одна девочка, её вопрос подхватили и другие студенты. Я продолжала молча смотреть перед собой на парту, мне было без разницы: контрольная или лекция, успею написать или нет. – Не боИтесь! Развернутого вопроса не будет и вопросов будет.. 40. Так уж и быть, сжалюсь над вами, – сказал нежный игривый голосок, а затем раздался заливистый смех брюнетки. По аудитории тоже стали слышаться смешки, никто не злился на Карипову, так как понимали, что зверствовать она не будет. – Полчаса вам должно хватить. Преподаватель открыла методичку и начала вещать. Она рассказывала про влияние итальянского языка на французский, в период итальянских войн. Преподаватель периодически приводила примеры из истории, а иногда шутила в своей манере. Несколько раз упоминала безуспешное использование телефонов при ответе. Я сразу понимала к кому были обращены подобные шутки, но головы не поднимала. Елизавета Константиновна бегло говорила по-итальянски, некоторые слова произносила по слогам для нас, а иногда хваталась за другую мысль и рассказывала какой-то прикол из предыдущих курсов студентов. В общем, весёлая, разговорчивая, активная. По ней и не скажешь, что пару суток назад много выпила. Я же сидела невесёлая, пыталась хоть что-то расслышать и желательно запомнить. К этой контрольной я абсолютно ничего не учила. Я записывала её лекцию, но это было весьма проблематично. Ибо мой итальянский ещё не настолько идеален, ну и мысли о ней теперь занимали меня полностью. Вдруг прозвучало моё имя, и я невольно впервые за сегодня подняла на неё взгляд. «Вау!» – первое, что пронеслось у меня в голове. На женщине была серая атласная блузка, оттенок которой подчеркивал цвет глаз, рукава были слегка закатаны и две верхних пуговицы расстёгнуты таким образом, что можно было учидеть ключицы, черная юбка карандаш и черные туфли на низком каблуке. Шикарные распущенные слегка волнистые черные волосы лежали на одном плече. Глаза немного подведены черным карандашом, который был немного растушёван. Создавался эффект кошачьего взгляда. Ох, как ей подходил этот образ! Игривым голосом брюнетка задала вопрос: – Alice? Sei d'accordo con me? (Вы согласны со мной) – Sì, – ответила я тихо, так как почти не поняла её вопроса. – Cioè, pensi che sia la religione la causa di tutte le guerre a cui ha partecipato l'Italia? (То есть вы считаете, что именно религия является причиной всех войн, в которых участвовала Италия?) – с ехидной улыбкой переспросила она меня. Тут я поняла, что скорее всего сказала что-то не то. Я опустила голову, ничего не ответив ей. Она себя вела так, будто ничего не произошло на выходных. Она хотела вывести меня на диалог, как обычно. Но я этого не хотела. Я не хочу с ней разговаривать, я вообще не хочу здесь находиться. Ведь Аня заболела, а Карипова.. у нас больше нет той тоненькой невидимой ниточки, что соединяла нас, ЕЁ нет у меня, и я по факту одна. Я взяла телефон и быстро направилась к двери. Карипова же не стала заострять на этом внимание и обратилась к остальным: – Miei cari, chi mi risponderà a questa domanda? (Дорогие, кто ответит мне на этот вопрос?) – это были последние слова, которые я услышала, пока не покинула аудиторию. Я направилась в туалет. Он находился на первом этаже. «Никого нет, отлично. Побуду здесь.» Я подошла к окну, обхватив себя руками, и немного оперлась на подоконник. Я просто ждала пока пара подойдёт к концу. Я не могла больше слышать её и отвечать на её вопросы или шутейки. Я либо хотела рыдать, либо рвать и метать. Уж лучше было побыть одной. «Как она может быть такой.. такой…? Хах, годы тренировок, видимо, Алис.» Я простояла в туалете минут десять, но тут открылась дверь и вошла знакомая фигура. Она! – Где бы мы ещё могли встретиться? – шутливо произнесла Елизавета Константиновна. Увидев её, я тут же повернулась спиной к ней, лицом к окну и сухо произнесла: – Я не погуливаю, просто… задержалась, – действительно, что ещё можно сказать. – Извините. Через пару минут вернусь. Она ничего не ответила, а лишь закрыла дверь в туалет. Я замерла. Брюнетка немного подошла. Ни она, ни я не произносили ни слова. Тогда я и поняла смысл слов "тяжёлая тишина". «Елизавета Константиновна, anima mia, зачем вы сюда пришли?!» Сделав глубокий вдох, она начала: – Алис.. – однако я, не желая ничего слышать, тут же её перебила: – Елизавета Константиновна, вас ждёт группа студентов! Мне кажется, не стоит их обделять вашим преподавательским вниманием и торчать здесь со мной, – не скрывая злости, ответила я, а на этих словах прям-таки сделала акцент. «Студент-преподаватель! Провались оно всё пропадом!!» – Я сама знаю, что мне стоит делать, а чего нет, – сказала она спокойно, без упрёка. – Прошу прощение, – язвительно прошипела я. Внутри меня всё металось из стороны в сторону. Я жутко бесилась. Какого она сюда пришла и так разговаривает со мной?! Что ей надо?! Она всё сказала тем утром! Однако не давала мне покоя и мысль, что я должна была держать себя в руках, чтоб не нахамить и не сболтнуть чего лишнего. На эмоциях я с трудом могу контролировать себя. Но она же всё ещё мой преподаватель. Я услышала, как женщина сделала ещё несколько шагов ко мне. И всё таким же спокойным голосом продолжила: – Мне показалось, или тогда ты сказала, что понимаешь меня и не обижаешься, – говорила она негромко. От её голоса, такого ласкового и нежного, всё внутри сжалось. – Так и было. Но вот оказывается, что о последнем я солгала, – я продолжала стоять спиной к женщине. Я обхватила себя одной рукой и опустила голову. Как же я всё-таки хотела повернуться к ней, взглянуть в её серебристые глаза, обнять и просто обо всем забыть. Я не хотела бы на неё злиться. Но меня так обидели те её слова.. я открылась ей, а она… я поверила ей, что являюсь особенной для неё, а она… За спиной я почувствовала, как Карипова подошла почти вплотную ко мне. По моему телу прошла лёгкая дрожь. Я тут же почувствовала аромат её духов, такая узнаваемая аура. Моя обида и злость стали понемногу слабеть. Рядом с ней душа начинала успокаиваться. И пусть даже она мне сделала больно, меня всё равно тянуло к ней. – Значит это мне следует просить прощения. – Вы все правильно сказали: я студентка, а вы преподаватель. Такие.. взаимоотношения не подразумевают близкого общения, – мне было очень неприятно произносить эти слова после всего того, что было. – Лисунь.. – ласково протянула женщина. Она аккуратно взяла меня за руку, будто проверяя, одерну я или нет. Но я не могла ей отказать, ибо сама очень хотела, хоть на секунду, снова прикоснуться к этой женщине. Сжав её руку, я почувствовала такое умиротворение, спокойствие. Её руки были холодные и немного влажные. «Она переживает. Значит она всё-таки…» – Извини меня, – тихо произнесла Карипова. Её вторая рука легла на моё плечо. – Дорогая, я не хотела тебя отталкивать, я просто... запаниковала, – на последнем слове она положила голову мне на плечо. Я повернула голову и посмотрела на неё. Сразу же мой взгляд приковали её нежно розовые губы, которые не скрывались под дорогой помадой. Сделав рваный вдох, я постаралась взять себя в руки. «Алиса, не надо.» Мой взгляд поднялся выше. В её прекрасных светлых глазах читалось раскаяние. Её извинения были искренние. Конечно, я её тут же простила, но в слух этого не сказала. Я просто закрыла глаза и немного склонилась к ней, вдыхая запах её духов. Я почувствовала, что она сделала то же самое: преподаватель наклонила ко мне голову таким образом, что наши виски соприкоснулись. Я была уверена, что она всё прекрасно поняла и без слов. Не двигаясь, мы простояли в тишине в таком положении несколько минут. Затем я решила всё же спросить: – Елизавета Константиновна? – Мм? – она не подняла головы. – Я могу вас спросить про таблетки? Женщина сделала глубокий рваный вдох, выдох и произнесла: – Это Женя. В тот день я пришла домой, Серёга был на работе, Света (вторая близняшка) на танцах, а Женя слушала музыку в комнате. – преподаватель, скрепя сердце, начала рассказывать мне всю историю. – Я постучала и вошла, она даже не обратила на меня внимания. Я не хотела налетать на неё с необоснованными обвинениями, но по её поведению было понятно, что что-то не так. Я попросила выключить музыку. POV Карипова Она демонстративно повернулась, осмотрела меня с ног до головы и, опустив взгляд, спросила: – Как дела? Я пыталась подобрать правильные слова, однако слёзы уже стояли комом… – Жень, ты сегодня дала мне мои таблетки? – спросила я, на что она посмотрела на меня, а затем отвела взгляд, тем самым подтвердив догадку. – … – Женя! – Что?! – Ответь на вопрос! – Нет, другие… Сделав дрожащий от эмоций вдох, я негромко спросила: – Какие? – Какие-то с ободряющим.. веселящим эффектом.. не знаю! Я у подруги попросила, та у брата своего взяла немного. Ничего опасного! – Чтоо?! Ничего опасного? Ты мне подсунула наркотики и теперь говоришь ничего опасного?! – тут я уже не выдержала и повысила тон. – Женя, я.. ты… Зачем?? Ты хоть представляешь, что могло произойти??? – Ну что? Ты за давление? Оно у тебя и так низкое, сама постоянно об этом твердишь! Эта фигня не повысила бы его сильно, – это звучало настолько цинично, что мне стоило огромный усилий сохранить самообладание. Это было очень больно слышать, ведь эти слова говорила моя же дочь. – Женя, я кофе пью в универе!! Это ещё плюс к давлению! А если его смешать с подобной дрянью, знаешь, что будет?? У меня сегодня перед глазами всё плыло, у меня голова раскалывалась, и тело не слушалось! Жень, да я несколько раз чуть не отключилась! А если бы я в этот момент была на лестнице?? Господи… – я на мгновенье закрыла лицо руками, – и если б не одна моя студентка, которая по чистой случайности пришла ко мне именно в это время, то знаешь, что могло бы произойти, знаешь? Женя, ответь! – Женя подняла лицо, которое было всё в слезах. – Нет! – У меня могло сильно подскочить давление и инсульт!!! – мне самой было жутко от своих слов. И если бы не Алиса… – Нет, нет! Всё должно было быть не так.. – Что? "Должно было…"? – в голове и так уже был туман от гнева, от страха, от боли… но эти слова ударили обухом по голове с новой силой. – А чего добивалась ты?? – Состояние должно было походить на алкогольное опьянение, как мне сказали.. Я не хотела никакого инсульта, мам, честно!! – Что? Опьянение? – мой голос дрогнул. Я отказывалась верить, что это говорит мой ребёнок, – Господи, Женя, за что?? За что ты так со мной?? Чем я заслужила такое?? – А чем папа заслужил твою измену, мам??? – Что?.. – на мне выступил холодный пот. – Я всё знаю! У тебя любовник есть в универе! Я слышала как-то ваш разговор, а потом увидела и переписку с каким-то Юриком! – Жень, это не то.. – начала было я, но Женя грубо прервала меня. – Не то, что я подумала? Мам, да ладно, я же не глупая. Я всё думала, что папа тебя сильно любит, от того и ревнует, но нет, его обвинения-то не беспочвенны! И то, он же не в курсе! Ведь так, мам? Так! Он чувствует! А ты.. ты.. – Женя.. – я пыталась хоть что-то сказать, но она не хотела слушать. – Ты спрашивала чего я добивалась? Ну так вот! Преподов, "пьющих", – она показала пальцами кавычки, – на рабочем месте, не принято держать в ВУЗе, так ведь? Тебя б уволили, и ты б больше не виделась со своим любовником. И всё б стало как прежде! – Женя, послушай… – но дочка не унималась. – Нет, это ты послушай, мам! Я люблю нашу семью, а ты, ты её разрушаешь! Но я не позволю тебе дурачить папу! Как ты могла!! – сквозь слёзы говорила она, но вытерев их выдала, – и раз ты всё знаешь, то выбирай, или увольняешься сама, или рассказывай папе правду! Не позволю его обманывать! Я ни Свете, ни ему ничего не скажу. Пока что. Подумай, кто тебе важнее?? Она схватила рюкзак и выбежала из комнаты со словами: – Я прогуляюсь. Конец POV Услышав эту историю, я ужаснулась до глубины души. – Я была раздавлена. Моя дочь.. мой ребёнок меня опоил, а затем шантажировал. В тот момент я хотела рыдать, кричать, ругаться, но железные тиски будто сдавили горло. Я не помню, сколько просидела, не двигаясь, в её комнате, но… – Карипова сделала глубокий вдох, – я не знала куда себя деть. Алис, я так возненавидела себя за то, что сделала! К чёрту свою гордость, к чёрту Серого… Я совсем не подумала о девочках. Какая из меня после этого мать?! – я не решалась что-то сказать. Я просто слушала всё, что говорила моя любимая женщина, слушала и будто ощущала её боль. – Какая же я дура, как опрометчиво я поступила и для чего? Для мнимой мести? Как малолетка повела себя, ей богу! Поддалась эмоциям! Ненадолго она замолчала, а потом продолжила: – В итоге с Юрием Сергеевичем я порвала в тот же день, слава богу он это нормально воспринял. Однако этим проблема не решилась. После этих слов я сопоставила два и два и, у меня непроизвольно вылетел вопрос: – Вы правда уволитесь?? – Не знаю, малыш… – тяжело вздохнула Карипова. – Вообще не хочу об этом сейчас думать. Мне так хорошо с вами… Я не представляю свою жизнь без преподавания, без нашего универа, без вас, студентов… без тебя, – и, оставив легкий поцелуй на моём плече, подняла на меня взгляд. «Без меня?» – эти два слова разлились теплом по всему телу. Я стояла, не шевелясь, рассматривала радужку её необыкновенно красивых глаз, которые в один миг стали такими же родными, как и раньше. Мой взгляд начал потихоньку опускаться к её губам. Они казались такими нежными, в какой-то степени сладкими. А когда они едва приоткрылись, то стали ещё и пленительными. На мгновение я забыла, где нахожусь, что было до и, что будет дальше. Я знала только то, что хочу снова поцеловать эту невероятную женщину. Подняв свои глаза, я заметила, что её взгляд тоже находился на моих губах. Я стала подумывать, что может быть всё так и должно быть и нет никакой ошибки в… Вдруг в окно что-то ударилось. Нас обеих это вывело из транса, но мы не отошли друг от друга. Глядя в окно, я предположила: – Наверное птица. – Скорее всего, – согласилась она. С каплей смущения мы посмотрели друг на друга и снова соприкоснулись висками, продолжив стоять как будто ничего не произошло. Я держала её руку и невольно улыбалась. Она здесь, со мной. Она пошла за мной, чтобы поговорить, чтобы во всём разобраться. И если бы не этот стук, мы бы может… Ах… А я? Как я поступаю по отношению к ней? Мои мысли снова затянули меня: «Недоговаривать правду это ведь сродни обману? А обманывать человека, которого уважаешь, любишь, который тебе доверяет, это невероятно подло и низко. Она этого не заслуживает.. А если я ей всё расскажу? Вдруг она больше не захочет со мной разговаривать? Что я буду делать? Почему ты этого боишься? Она же сейчас была готова тебя поцеловать! А может быть я что-то не так поняла, может быть она просто.. хотела что-то сказать. Может мне показалось, и я видела то, что хотела видеть? Может лучше не стоит рисковать и оставить всё как есть, может лучше промолчать? Нет... Алис, это эгоистично. Она в праве знать правду, а потом всё решать. Причем сама. Не следует делать это за неё.» – я пыталась посмотреть на эту проблему с разных сторон. Но в итоге решила: «Она должна знать...» – Елизавета Константиновна, – тихо начала я. – Да? Я сделала глубокий вдох, подняла голову и посмотрела на неё: «Давай!» Но не выдержав, отвернулась: – В тот день случилось ещё кое-что, о чём я умолчала.