***
лязг металла привлекает внимание юноши. без сомнений и сложностей можно определить, откуда он раздаётся. почему бы не проверить? атрей сжимает ремни на своей груди и движется в сторону поляны с манекенами, где подготавливали новобранцев из вальхаллы к проблемам более крупного масштаба. и обычно это происходит при свете солнца. — труд! парень забывает об осторожности и выскакивает на поляну сразу, как только видит и узнает силуэт своей подруги. вовремя замечает топор, летящий в его сторону, и уклоняется, теряя равновесие. — локи? — у тебя новая привычка встречать людей? — тихо смеётся атрей и поднимается на ноги. когда девушка уверенным шагом приближается к нему, он думает о том, что было бы лучше за это время подать ей её оружие, но воспоминания о прошлом неудачном провале быстро отрезвляют, и он с неловкостью смотрит на ручку поодаль воткнутого в землю топора. — не ожидала тебя увидеть, — пожимает плечами. — почему не спишь? — сон дурной приснился, ничего особенного. лучше скажи, что ты тут делаешь? что, если твоя мама узнает? труд смеётся громко, совсем не переживая, что разбудит кого-нибудь в округе. — я ухожу тренироваться ночью так раз для того, чтобы она ничего не узнала. — вот как.. беспокойные мысли до сих пор тревожили голову йотуна, поэтому сейчас разговор было трудно построить. по крайней мере, придумывать тему самому являлось непосильной задачей. а дочь тора, кажется, была настроена немного на другое занятие. но стоило только подумать о том, чтобы проститься и разойтись по своим делам, как со стороны послышались ещё шаги. боги заметно напряглись, обращая своё внимание туда. оба надеялись увидеть кого угодно — тора, одина, одну из валькирий или даже самого кратоса, только жизнь всегда была более несправедливой. поэтому фиолетовые глаза, при свете луны сверкающие ярче обычного, вызвали у них неприятные мурашки и хмурость. — ну и ну, — несколько хлопков едва ли не оглушают, и за ними следует знакомых едкий смех, — кого я вижу. недо-валькирия и червь, возомнивший себя богом. и что же ваша сладкая парочка делает здесь в такой поздний час? деткам пора спать. — закрой свой рот, — шипит труд. атрей видит, как её руки сжимаются в кулаки от злости. это плохо кончится. — ты меня затыкаешь? о, прекрасно. то, что ты дочь тора, не защитит тебя. пора перестать нарываться на неприятности. — кто бы говорил! — влезает атрей и стойко выдерживает взгляд, переведенный на него. — я? — да! то, что ты полезен одину, не значит, что он не сделает тебе ничего. — я защищаю биврёст. — ты знаешь, что я прав. между ними мелькает заряженная искра, которая, если прибавит в мощности, сможет создать взрыв. труд, может, и хочет набить эту гладкую рожу аса, но проблем деревне не желает. от фиолетовых глаз не ускользает, как она аккуратно берёт атрея за руку и тянет назад. — идём, — говорит она. хеймдалль дышит тяжело, но ухмыляется. это даже забавно, как девчонка пытается защитить своего друга. — он уйдет со мной, — усмехается блондин и на ненавистный взгляд рыжеволосой девушки только больше скалит зубы, после чего продолжает прожигать взглядом атрея. — всеотец ищет тебя. попросил привести прямо сейчас. я думаю, будет не лучшим решением в вашей жизни отказывать ему. так что, давай, живо. — что б тебя.. — всё в порядке, труд. один не стал бы меня тревожить посреди ночи просто так. думаю, это важно, и это правда. умалчивает, что хеймдалль вряд ли бы стал искать его в данное время суток, да ещё и достаточно терпеливо для его характера пытался бы говорить по делу. дочь тора с пониманием кивает. ас закатывает глаза и первым покидает тренировочное поле.***
— пустошь? — именно, мальчик мой. видишь ли, я уже знаю, что тебя сегодня это тоже тревожило. разве я не прав? атрей с лёгкой дрожью и сомнением вспоминает, как что-то определённо душило его некоторое время назад. это не было сном или видением, тут он был уверен на сто процентов. — я уже был там, но ничего особенного не нашёл. это плохой знак. хеймдалль молча стоит в темном углу, слушая разговор с закрытыми глазами. — и что вы хотите? — не уверен, связано ли это как-либо с нашей новой найденной деталью маски, но нельзя оставить всё так, как есть. каждый ощутил появление пустоши. и она расширяется. — думаете, я смогу понять? после вашего провала в этом? — ну же, это не было провалом. просто у меня совершенно нет времени, а ты успешен в подобном. к тому же, не просто так с тобой сегодня приключилось.. сам знаешь. один возвращается на своё рабочее место и зарывается в бумаги практически с головой. — я не заставляю тебя, не лишаю права выбора, — не поднимает взгляда. — но, если решишь отправиться туда, сообщи хеймдаллю. он подготовит всё необходимое и отправится с тобой. блондин хмурится, кривит губы, но неохотно кивает. выполнять указания всеотца было его работой, даже если они противоречили внутренним желаниям. — мне нужно подумать, — бросает напоследок атрей и покидает помещение, не попрощавшись. не важно, что решение он принял сразу, как только у них начался разговор об этом. не важно, что ему придется мириться с компанией хранителя биврёста. что-то звало его туда, что-то уже вбило ему в голову такое, от чего «пустошь» на слух кажется чересчур знакомой. удушающей.