Терпишь?

— Вот, чай в пакетиках, и пожрать,— Кира улыбнулась, укладывая все на диван возле младшей.— Так где кухня, всё-таки? — Левая дверь, там где-то стоял чайник на плите. Электрического нет, уж простите,— Лиза как-то весело посмотрела на нее, усмехаясь с ситуации. Нервы уже не выдерживали.— Спасибо. Отпираться не буду, все равно заставишь. — Вот и правильно, маленькая,— Кира скрылась за ближайшей дверью. Свист чайника, и она приносит две кружки с кипятком, открывая пакетик чая зубами, и получая недовольный взгляд от Лизы. — Это не презервативы, чай нужно руками открывать,— она взяла ещё один, аккуратно распечатывая пакетик и окуная содержимое в кипяток. — А ты знаешь как презервативы открывать?— смешок со стороны Киры, и даже младшая улыбнулась. — Да ну тебя, — Андрющенко стукнула ее по руке, улыбаясь, показывая свои клыки. — Пей уже, манерам меня учить потом будешь,— сама Медведева тоже отпила, показывая пример. Круассаны Лиза съела, потому что голодной была до жути, и ее даже не волновало, какой у них срок годности, и точно ли их можно есть. — Завтра выходной. Ты ведь будешь отдыхать, да? Твои раны,— Кира многозначительно посмотрела на нее, будто с укором. — Мне нужно на кладбище. Я помажу все, забинтую, и на работу. Деньги до следующего четверга отдать надо,— пришлось опустить взгляд, потому что под взором старшей стало неловко. — Деньги? Ты типа сама за квартиру платишь? Кисуля, это ж нельзя так, — она встала, потягиваясь, и хрустя пальцами. — Я понимаю, что если ты и чай с трудом приняла, то денег не возьмёшь. Ну, понимаешь, не надо тебе завтра идти, отдохни. Ты ж загнешься. — Я понимаю, но если не приду в первый рабочий день, меня сразу же выпрут оттуда. Я схожу, приду, и буду отдыхать,— Лиза вздохнула, смотря на тусклый свет лампочки. — Я приду к вечеру, завтра. А, и номер, маленькая,— Медведева протянула записку, улыбнувшись.— Вот, я обещала. А теперь отдыхай. Лиза заснула рано. То ли от усталости, то ли от непонимания всего, что на нее навалилось. Утро было не самым добрым, и предвещало тяжёлый день. Птицы за окном не пели, а вот бомжи, переругиваясь, звенели бутылками. М-да, не райончик, а сказка. С квартиры Киры тишина, видимо, она и по выходным работает. Также как и Лиза, собственно. На кладбище ее встретил тот-же дедушка, объяснив, где нужно убрать, да и в общих чертах. На удивление, работать посреди мертвецов ей понравилось. Тихо, и общаться ни с кем не надо. Плата за день— 300 рублей. Сотка на пожрать, остальное откладывает в карман, и уходит, покупая сто грамм пельменей. Боль в ребрах была настолько сильной, что казалось, она как и вчера упадет от бессилия. Только вот ещё одной Киры на улице не сыскать, а валяться на полу не хочется. Кое-как она добрела до дома, раздеваясь и залезая под тонкий плед. Пледа не было раньше. Походу соседка занесла вчера его, укрывая валяющуюся Андрющенко без сознания. Ну, снова подарок, неловко как-то, пусть младшая и прекрасно понимает, что противиться смысла нет. Они же, вроде как, друзья. С Кирой весело, она постоянно шутит, пытается защитить. Это первый, вроде бы настоящий, друг Лизы. Цифра на часах указала ровно пять. Скоро должна открыться соседская дверь, впуская хозяйку, а потом уже и дверь квартиры девушки, потому что Медведева иногда забывает стучать, входя так. Да и младшая не против, если честно. Пельмени варятся, нужно же что-то есть. В скором времени она принимается за еду, неловко пытаясь остудить горячее блюдо. В этот момент, как раз заходит барменша, уже в домашней одежде, улыбаясь Лизе. — Ешь? Правильно. Нечего голодать,— она присела рядом, закидывая руки на быльцу дивана.— Я опять без стука. Привыкла уже? — Да как тут не привыкнешь,— Андрющенко улыбнулась в ответ, а потом посмотрела на пельмени и вилку, натыкивая одну штуку, мило и по детски сворачивая губы трубочкой, дабы охладить. Когда, по мнению Лизы, все было терпимо тепло, она подсунула к рту Киры этот самый пельмень.— Пробуй. Приготовилось? Ошеломленный, и смешной взгляд Медведевой. Она рассмеялась, быстро губами обхватывая вилку, жуя еду и поднимая бровь вверх. — Очень вкусно и приготовлено, ты типо готовить умеешь, да? Ну, по пельменям этого не понять, но я угадала, да?— Она облизнулась, пытливо смотря на девушку.— Просто видно, когда люди готовить умеют. — Умею. Было бы с чего,— Лиза вздохнула, смотря в тарелку.— Когда мама помогала, и я жила на той квартире, я постоянно готовила блинчики на утро. Очень люблю их, бабушка учила их правильно жарить. — Блинчики? Да я тысячу лет их не ела, таких, домашних! Мне тоже бабушка их готовила. Хочешь, приходи ко мне, приготовим. Завтра, как тебе идея? Я куплю яиц, да и это все, все равно зарплата будет. Пожалуйста, сделай одолжение, маленькая,— глаза Киры заискрились. И как можно ей отказать? — Мне будет неловк.. Я поняла, поняла, тебе перечить нельзя, толку все равно нет. Хорошо. Позовешь, когда нужно будет приготовить, не могу тебе отказать,— Лиза улыбнулась, смотря на нее. — Вот и славно, маленькая, ты просто чудо. Все, тогда покупаю продукты, и все что тебе там надо для этого чудного блюда, а ты готовишь. Давно я так время не проводила. Ну, типа, с друзьями— Кира запнулась, смотря на младшую. — Мы ж, друзья, да? — Да, Кира, мы Друзья. Осознавать это было.. Приятно. Иметь человека, с которым можно улыбнуться, на которого смотришь, и видишь— доверять можно. Пусть пока что и не на все сто процентов. Но Кире можно рассказать, как прошел день, как она гладила бездомных котов, звонила матери в "Последний раз". Осталось рассказать, кто ее избивает. Это, почему то, делать не хотелось. Лиза прекрасно понимала, что Медведева теперь не отстанет, и найдет человека, который ее бьёт. Захарову. А потом хуже будет Андрющенко. — Слушай, Кира, раз уж такие нежности, я могу тебе кое-что рассказать?— Тихо, неуверенно говорит Лиза. По правде говоря, она боится. — Конечно, не можно, а нужно. Что-то случилось? — Я про раны. Это сделала Кристина. Кристина Захарова, моя одноклассница,— младшая посмотрела на Медведеву, а после лишь уткнулась носом в свои колени. — Кристина, значит. Хорошо,— Кира усмехнулась, прикусывая губу.— А у нее, брата, случаем, нет? — Есть. Ты знаешь эту семью?— Лизе стало страшно. Страшно от того, что Кира полезет, и начнет выяснять все,— Слушай, я тебя прошу, я рассказала все не для твоей защиты. Пожалуйста, не нужно ничего делать. — Знаю. Я поговорить то могу с ней? Мне приятно, что ты рассказала, но не делать ничего, это так хуево с моей стороны будет.