Зимние цветы

*** В пятницу Гонхак встретился с Ёнджо. Он забронировал столик в одном из тех дешевых ресторанчиков, где каждый день десятки офисных работников проводили свой обеденный перерыв, а вечером возвращались, чтобы выпить соджу и пожарить мяса, потому что дома их никто не ждал, или ждали те, к кому им не хотелось возвращаться, так что Гонхак ничуть не опасался, что их с Ёнджо могут запомнить, просто потому что людей сюда ходило столько, что официанты даже не поднимали к ним головы, спеша поскорее отдать заказ и идти к новому клиенту. Он проверил свой смартфон на предмет новых звонков или сообщений, потому что Ёнджо немного опаздывал, а когда он так делал, он обычно предупреждал об этом, но сегодня он этого не сделал. Гонхак вытащил из рюкзака второй смартфон — рабочий, удостоверился, что он действительно выключен, хотя руководство было крайне недовольно, когда подчиненные так делали, но Гонхак сделал это из соображений безопасности. Никто не должен был знать где он находился и с кем должен был встретиться. Он не был уверен в том, что его могут прослушивать, в конце концов он не занимал какую-то особую должность, чтобы вызвать к себе интерес, но мобильный аппарат и карточка были рабочими и при необходимости работодатель мог запросить у мобильного оператора детализацию звонков, так что Гонхак разумно пользовался запасным аппаратом для общения с родителями, например, и с Ёнджо… Они дружили с самого детства. Они познакомились в младших классах и, несмотря на то, какими разными они были по темпераменту они на удивление легко сошлись и начали общаться. В умном, мягком, добром, сострадательном Ёнджо всегда было что-то такое, что привлекало к нему людей и Гонхак тоже к нему тянулся, не смотря на то, что они были противоположностями. У них был разный социальный статус, Гонхака воспитывала только мама, а у Ёнджо была полная семья, Гонхак учился кое-как, а Ёнджо был отличником, но это никогда не влияло на их дружбу. Они прошли вместе и детство, и подростковый период, тот самый, когда друзья часто теряют друг друга и даже то, что Ёнджо поступил в университет, а Гонхак пошел работать, чтобы помочь маме не повлияло на их дружбу. Когда Ёнджо понял, что он является носителем, Гонхак был тем, кто узнал об этом. Гонхак был единственным, кроме родителей Ёнджо, кому Ёнджо признался в подобном. Позже, конечно, о даре Ёнджо узнал и Хванун, но он и сам был носителем и они с Ёнджо встречались, так что это было немного другое. Гонхак был тем, кому Ёнджо доверял, он хранил в себе этот секрет и не выдал бы его никогда и никому — вот насколько крепка была их дружба, не смотря на то, что сейчас они находились по разные стороны баррикад. Он вздрогнул, когда стеклянная дверь в крохотную кабинку, отделяющую их столик от основного зала отворилась и за ней показался Ёнджо. На плечах у него таяли хлопья снега — ноябрь в этом году засыпал улицы Сеула снежным покровом, на губах играла привычная едва видимая глазу улыбка. — Прости, — сказал он, снял пальто, бросил его на диван и сам сел рядом. Гонхак ткнул в кнопку вызова официанта и спросил: — Все в порядке? — Да, — кивнул Ёнджо, — пробка. Это все из-за снегопадов. Он поправил волосы глядя на свое отражение в молочном стекле за спиной Гонхака, посерьезнел и спросил: — Ты узнал то, о чем я просил? Гонхак кивнул и коснулся рукой своего рюкзака, но не поспешил достать бумаги. — Мне пришлось делать это через полицию, потому что ко мне бы возникли вопросы, авторизуйся я в полицейской базе со своего рабочего компьютера без согласования, — сказал он. — Я это ценю, — ответил ему Ёнджо, — я не сомневаюсь, что он обычный студент, но знаешь, это не мешало проверить. Они замолкли, когда за стеклом двери мелькнула тень и затем раздался стук. Официант приоткрыл матовую створку, положил на стол меню — два больших ламинированных картонных квадрата и спросил: — Желаете заказать что-то прямо сейчас? — Дайте нам несколько минут, — попросил Ёнджо, пояснил Гонхаку: — я не успел пообедать. Долго ждал Хвануна с учебы. Гонхак кивнул. Через несколько минут официант вновь заглянул к ним, они сделали заказ и теперь могли говорить не боясь, что их лишний раз потревожат. Гонхак вытащил из рюкзака бумаги и протянул их другу. — Ли Сохо — обычный студент, — сказал он, — родился седьмого июня, закончил школу, поступил в университет, учится на факультете журналистики, все как ты сказал. Есть старшая сестра, родители. Не привлекался никогда и ни к чему, полностью чист. В реестрах «Базы» о нем сведений нет. Что у него за дар? Ёнджо прикусил нижнюю губу. — Что-то вроде эмпатии, — ответил он задумчиво, уткнувшись в бумаги, — не чтение чувств и не чтение мыслей… Я и сам не до конца это понял. Кажется, он считывает те сильные эмоции, которые человек испытывает в моменты внутренних размышлений или вроде того. Гонхак удивленно хмыкнул. — Ты не видел таких? — спросил его Ёнджо. — Я видел похожих, — ответил Гонхак. Они замолчали, Ёнджо углубился в изучение распечаток и ему понадобилось еще пару минут, чтобы ознакомиться с представленной информацией. — Хорошо, — сказал он, отложив, наконец, бумаги удовлетворенный прочитанным. — А что насчет патрулей? Их действительно стало больше, верно? Один из них тормознул Дончжу пару недель назад, а Сохо сказал, что они говорили о взятии биометрии. Гонхак кашлянул, прочищая горло. Он чувствовал себя не очень хорошо последние несколько дней и, кажется, сегодня у него начала подниматься температура. — Их количество и правда было увеличено, — сказал он сдержанно. — Зачем? — впился в него взглядом Ёнджо. Гонхак кашлянул еще раз. — Лаборатория считает, что нашла способ, — сказал он уклончиво, нервно приподняв плечи, — ты знаешь… Установить носителей. Это все требует испытаний, это всего лишь предположения, но они считают, что у носителей определенные участки мозга… Работают по другому, не как у людей. Они проводят тесты сейчас. — Они составляют реестры? — поинтересовался Ёнджо. Гонхак тяжело вздохнул. — Я нарушаю кучу правил, рассказывая тебе об этом, — сказал он тихо но, тем не менее, продолжил: — отдел выявления исполняет приказы, хён, я ничего не знаю о делах в лаборатории. Было приказано снимать биометрию, отпечатки, голос, сетчатку для составления списков для последующей облегченной идентификации. Лаборатория считает, что дар может проявляться у близких родственников, например у братьев или сестер, у близнецов, но пока что это всего лишь предположения. «База» делает это для того, чтобы было легче выявить потенциального носителя. Пока что все это происходит на уровне государственных служащих, врачей, учителей, взятие биометрии патрулем — это всего лишь тестирование новой системы, которая будет введена позже. Ёнджо, правительство закручивает гайки в отношении носителей. Я слышал, должны спустить приказ о внесении изменений в категории. — Какие именно? — нахмурился Ёнджо. Гонхак качнул головой, разминая шею. — Ужесточение, — пробормотал он неуверенно, — расширение списков. Носители вроде тебя или Хвануна будут признаны опасными, попадут в категорию «А». — Не только те, у кого активный дар? — насторожился Ёнджо. Гонхак неопределенно пожал плечами. — Лаборатория считает, что дар возможно развить, усилить, — сказал он, — они считают это угрозой, сам понимаешь почему. Правительство хочет пересмотреть условия касаемо определения категорий носителей. Сейчас их начинают интересовать вообще все, не только категория «А», но и остальные. — Они отправляют на «Базу» всех? — спросил тихо Ёнджо. Гонхак кивнул. — Даже тех, кто является добровольно, — сказал он, — просто об этом не говорят. За дверью, отделяющей их от остального зала раздались быстрые шаги и оба они вздрогнули и замолчали напуганные тем, что их могли слышать. Гонхак почувствовал, как в груди у него бешено застучало сердце, конечно, это мог быть просто кто-то, кто проходил мимо — Гонхак успокаивал себя этим, но он не мог быть уверен, что их никто не слышал, хоть они и говорили очень тихо… Очевидно, в голову Ёнджо пришли те же самые мысли. Он схватил свое пальто, побледневший и прошептал: — Давай продолжим у меня дома, здесь не очень безопасно. Они выложили на стол купюры, спешно оделись и вышли. Им навстречу попался официант с их заказом, Гонхак извинился перед ним, сказал: — Простите, нам пора. И они покинули ресторан. Гонхак оставил машину в паре кварталов от места встречи, но они все равно взяли такси — автомобиль Гонхака был служебным и он не хотел лишний раз вызывать ненужных подозрений и вопросов оставляя машину в непосредственной близости от дома лучшего друга. — Ничего, что тебе придется возвращаться за машиной? — спросил его Ёнджо, когда они сели в такси. — Я бы все равно не сел сегодня за руль, — ответил ему Гонхак, — я неважно себя чувствую. Кажется у меня поднимается температура. Ёнджо коснулся ладонью его лба. — Кажется, и правда, — согласился он. — Можешь остаться сегодня у меня, если хочешь, завтра суббота. У меня есть свободная комната. Заодно познакомлю тебя с Дончжу. — Спасибо, — поблагодарил его Гонхак сдержанно, откинулся на заднем сиденье такси и прикрыл глаза. У него кружилась голова.