Последний День благодарения Борджиа

      Вернувшись с прогулки, совмещённой с обедом, курсант Ньюлайф первым делом просмотрел оставшиеся дневники. Увы, ни одной новой записи больше не было. Элизабет не написала о свидании с братом и увиденном кошмаре, Виктория — о своих претензиях к Альфреду, Анжела ни строчки не написала о близости с аристократом, и даже Александр не поделился своими планами на жизнь. Что ж, видимо, придётся опираться только на записи видеонаблюдения и подручные материалы.       Налив очередную кружку кофе, Александр Ньюлайф, курсант полицейской академии, выровнял время на всех записях и нажал на кнопку воспроизведения.

Сцена 1. Столовая.

      За столом в шоковом состоянии сидит Элизабет. Александр накинул на её плечи плед и обернулся к стоящей у стены Виктории. Несмотря на попытки умыться, всё лицо и руки женщины были в кровавых потёках, про одежду можно вовсе молчать. Мечтательно уставившись в потолок, уперевшись затылком в стену, Виктория раскачивается из стороны в сторону и, вероятно, мурлычет что-то себе под нос. У стены напротив, скрестив руки на груди, стоит бледная растерянная Анжела.       Александр в двух словах рассказал, что произошло, Элизабет снова заплакала, а Виктория, словно очнувшись, заговорила. Её лицо зло исказилось, она активно начала жестикулировать, то указывая куда-то в сторону — вероятно, туда, где остался лежать Альфред Борджиа, — то на вжавшуюся в стену горничную. Распаляясь всё больше, женщина начала подходить к Анжеле. Александр хотел преградить няне дорогу, но неожиданно та оттолкнула его и резко бросилась к девушке. Но не успела сделать и двух шагов, как дёрнулась и, посмотрев на растекающееся по груди пятно, упала, словно марионетка с обрезанными нитями. Резко обернувшиеся брат с сестрой увидели в руках Анжелы пистолет. Анжела опустила руки, обессиленно привалившись к стене. Александр подошёл к Элизабет, проверяя, всё ли с ней в порядке, и нарочно вставая между девушками. Какое-то время в комнате витала напряжённая тишина.       Наверное, в тишине раздался какой-то звук. Элизабет и Александр, сидевшие до этого в обнимку, посмотрели на отчётливо вздрогнувшую Анжелу. Нырнув в карман униформы, та вытащила телефон и сбросила звонок. Но Александр начал что-то говорить и горничная занервничала. Ещё больше она занервничала, когда парень поднялся и протянул руку, явно за телефоном. Девушка начала отходить по стене, качая головой и пряча руку с телефоном за спину. Александр требовательно сказал что-то, но Анжела покачала головой и отошла на шаг. Теперь поднялась и Элизабет, обходя вокруг стола и заходя с другой стороны. Анжела затравленно переводит взгляд с брата на сестру и, сунув телефон в карман униформы, подняла по-прежнему зажатый в руке пистолет, направив его на Элизабет. Та замерла, как и Александр. Выражение его лица сменилось с требовательного на выжидательно-осторожное.       Продолжая говорить с горничной, парень понемногу подходит к ней. Пистолет заметался между Александром и Элизабет. Но в какой-то момент Анжела не выдержала и выстрелила. Александр вздрогнул всем телом и замер. Элизабет дёрнулась и замерла, неверяще глядя на горничную…       Бросившись вперёд, подросток повисла на руке с пистолетом, в борьбе ударив Анжелу локтем в нос. Та схватилась за лицо, а Элизабет, отняв оружие, бросилась к брату. Его плечо стремительно краснело и влажно блестело. Обеспокоенно глядя на его рану, Элизабет пришла в ярость и, поднявшись, спустила всю обойму в Анжелу. Проследив, как та сползла по стене, оставив масляно поблескивающий след на стене, девушка вернулась к брату, помогла ему встать и даже проводила до медпункта.       Ночь будто началась сначала — Элизабет, Александр, медикаменты. Но сейчас сестра ухаживает за братом, крепко сжимающим зубы и явно сдерживающим ругательства. Очистив и перебинтовав его рану, Элизабет осторожно обняла брата, а Александр, ответив на объятия, провёл рукой по её щеке и мягко поцеловал. Девушка выглядела действительно счастливой, отвечая на поцелуй.       Следующие полчаса брат и сестра ходили по поместью, собирая документы, деньги и вещи. Уже через час поместье опустело, а через два часа в него нагрянула полиция.