Да что ты знаешь обо мне!

Этот месяц был до неприличия тяжелым для Игоря. Целыми днями он только и думал о том, что же творится в голове Эда. Тогда, удовлетворив свое скотское желание, он тут же слинял, а потом всячески избегал столкновения с Игорем вне съемочной площадки. Доходило даже до абсурда - Эд, собрав всех куда-нибудь в бар, тут же уходил, если кто-то брал с собой Коваленко. И так в течение месяца. Игорь все больше погружался в музыку, писал тексты и все чаще подумывал о том, чтобы уйти из "Убойных ночей". Останавливал его только Косяков,утверждавший, что без него Эд "совсем загнется". Но на все "почему" Косяков уклончиво отвечал "потом узнаешь". Но когда это будет? Как будто все вокруг находились в сговоре с этим грузином и коллективно издевались над Игорем. Хотя иногда ему казалось, что именно Эда все и избегают. Или он избегает всех. Для Игоря уже стало традицией покупать себе пиво каждый вечер, и ему было абсолютно все равно на свое здоровье. Сигареты кончались быстрей, чем что-либо. Зато совершенно не хотелось есть. В холодильнике уже с неделю стояла жареная картошка и валялся кусок колбасы. Ел Игорь только в случае, если кто-то на съемках звал его с собой. За этот месяц он заметно похудел, лицо осунулось, под глазами залегли черные круги, от которых гримеры уже не могли избавиться. От всех расспросов он отмахивался, хотя рассказать все то, что накопилось внутри, очень хотелось. Но некому было рассказать, да и стыдно было упоминать о том инциденте. Кто же знал, что так получится. Он как-то узнал, что Эд часто сидит на этом сайте и "любуется" на разных мальчиков. Скорее от ревности, чем от желания покрасоваться перед Эдом, пусть и анонимно, он разместил это объявление. Его удивление было очень велико, когда ему тут же кто-то позвонил. Из любопытства он ответил и... Этим "кто-то" оказался Эд. Который, как потом выяснилось, узнал его. По чертовым родинкам. И до того самого момента, как Эд ушел, Игорь наивно надеялся, что между ними что-то может быть. И отдался ему в этот день без остатка. А в итоге оказался использованным и в последствии ненужным. А потом еще и изгоем. Все это огнем жгло сердце. Хотелось то прижаться к Эду, рассказать ему о своих чувствах, то наорать на него, ударить чем-нибудь тяжелым. Зато песни хорошие получались. Грустные, правда, зато со смыслом. Косяков, увидев их, посоветовал Игорю попить антидепрессанты, при этом заикнувшись, что скоро будет очередное сборище убойщиков, и что они не против услышать какую-нибудь новую песню. Игорь воодушевился, сначала даже хотел написать что-то особенное, но потом вспомнив, что Эд все равно сбежит оттуда, все вдохновение пропало. Но Игорь очень сильно ошибся. Эд не просто пришел на это "сборище", где, кстати, было очень немного народу, но и сел рядом с Коваленко. В разгар празднества, когда алкоголь уже ударил всем в голову, Игорь услышал над ухом обжигающий шепот: - Все еще промышляешь своими блядскими штучками перед веб-камерой? - даже по шепоту не сложно было догадаться, что громила уже был изрядно пьян. - Поаккуратней со словами, урод, - злобно огрызнулся Игорь, даже не глядя на грузина.Вокруг все шумели, что-то кричали, но в голове Игоря все слилось в один гул, среди которого четко выделялось дыхание сидящего рядом Эда. - Кажется, тебя просят спеть, малыш, - все так же шепотом сказал Эд. Игорь посмотрел на сидящих вокруг людей и понял, что Эд был прав. Забравшись на импровизированную сцену, Игорь собрался уже было петь, как вдруг понял, что забыл дома гитару. Смущенно глядя на убойщиков, он готов был провалиться сквозь землю от стыда, как вдруг Эд поднялся с места и крикнул: - У тебя аккорды с собой? - Да, - растерянно ответил Игорь, глядя куда-то мимо.Эд подошел, выхватил из руки Коваленко скомканный кусочек бумажки, взял свою гитару и начал играть. Благо, вступление у песни было длинным, и Игорь успел прийти в себя и вовремя вступить. "Да, это сложно, но услышь меня. Услышь меня..." Игорь пел немного дрожащим голосом, который никак нельзя было списать на простое смущение. Закончив, Эд отдал Игорю бумажку, и касание его руки, пусть и совсем маленькое, на мгновение парализовало Игоря. Он проводил взглядом Эда, а потом слез со сцены и уселся рядом. Больше в этот день грузин с ним не заговаривал, а Игорю не хватало смелости начать разговор с ним первым. Не выдержав нахождения рядом с Эдом, Игорь, извинившись, ушел домой, где его ждали заветренный кусок колбасы и жареная картошка.